Интервью

«Мы не просто бариста, а церковные служащие»: подростки — о необычных подработках

«Стереотипы надо рушить»: мама двоих детей с ВИЧ — о принятии диагноза, стигматизации и волонтерстве

«Их танцы и еда, наши конкурсы и салаты»: как учителя из Якутии и Конго встретились и поженились в Челябинске

«Сейчас знание сильно заражено ложью». Педагог с 7 высшими образованиями — о том, зачем вообще нужна учеба

«Великие картины прекрасны, но детям это неважно». Учительница изо — о том, как и зачем учить школьников рисовать

Как сказать «хрущевка» на фарси? Иранский переводчик — о жизни в Томске, русской душе и литературе

«Приносим вату и камень и называем звуки — мягкие и твердые»: как помочь ребенку с дислексией и дисграфией в обычной школе

«Всё, что я могу, — нажать на кнопку и крикнуть: „Ребята, бегите!“»: школьные охранники — о своей работе

«А в полночь — совещания с Москвой». Как основательница «Тотального диктанта» переехала на Камчатку и возглавила местный вуз

«Хотела почувствовать себя настоящим педагогом». Учительница — о том, почему ушла из частной школы в государственную

«Мне нравится работать с хулиганами. Они проверяют системы на прочность»: учитель информатики — об учениках ИТ-классов

«Носители начинающим не нужны»: интервью с преподавателем немецкого об изучении иностранных языков

«Пелевин есть в кодификаторе, но, думаю, это ненадолго». Педагог Михаил Павловец — о современной литературе в школе

«Что можно сожрать и что может сожрать»: ученый — о том, зачем на самом деле нужны уроки биологии в школе

«Однажды я веслом отгонял медведя»: учитель физкультуры из сельской школы — о том, как и зачем он путешествует с детьми

«Мне хочется назад, к детям». Бывшая директор сельской школы — о том, почему она ушла работать официанткой

«Четыре человека сидят по углам и потеют»: зумеры — о жизни в коммуналках

«Я врал родителям практически каждый день»: школьник — о том, почему он постоянно прогуливал уроки

«Ты что, продаешь своего ребенка?» Суррогатная мать отвечает на этот и другие неудобные вопросы

«У них зависимость, но это не плохие люди»: студентка — о практике в детском наркологическом центре