«Общество России делилось на аристократию, крестьян и вампиров»: преподаватель — о том, как студенты-иностранцы учат нашу историю

Павел К. — преподаватель истории России в медицинском университете. Он читает лекции не только российским студентам, но и иностранцам, и они редко понимают хоть что-то. Павел рассказал нам о том, зачем вообще медикам учить историю, каково это — сдавать экзамен во время бомбардировок и почему он до сих пор работает в вузе.

«Бах, Моцарт и Сальери — армяне, работавшие на российских императоров»

— При ком в СССР изобрели атомную бомбу?

— Путин?

— Нет.

— Значит, Сталин.

— Ладно, а кто написал Русскую Правду?

— Путин.

— Еще варианты?

— Сталин.

Мы проходим всех руководителей СССР и всех значимых личностей из курса истории России, но почему-то у иранцев в голове задерживаются только эти двое. Китайцы не знают даже Путина. Видимо, их так в школе учили — был Сталин, норм чел, потом умер, и Советский Союз пошел по неправильному пути, откосил от коммунизма.

Слушать дичь на протяжении десяти часов экзамена невероятно сложно. Последние три дня я сидел и трясся в ожидании, когда это закончится. Домой приходил абсолютно без сил, валился на диван и переваривал. Это была даже не лень, а просто невозможность сделать хоть что-то. Мне сложно так долго общаться с людьми. Убивает еще и то, что преподаватель не должен открыто выражать свои эмоции перед студентами. Во время экзаменов я стараюсь сдержать возмущение или смех, чтобы не смущать отвечающего — начнет волноваться и будет нести еще большую чепуху. Но я всё записываю, и перлы летят в чат с друзьями.

Вопрос по культуре СССР. Девушка из Армении рассказывает, что Бах, Моцарт и Сальери — армяне, работавшие на российских императоров

Не знаю, пошутила она или нет, но я отправляю эту девушку на пересдачу, а ее ответ — в чатик. В этом году я собрал целую коллекцию: «Общество России в девятом веке делилось на три группы: аристократия, крестьяне и вампиры», «Ленин был первым ханом России после монгольского нашествия». Списать — списали, а что списали — не поняли.

Над произношением иностранцы тоже особо не заморачиваются. Например, весь экзамен мне рассказывали про какого-то Bidder the Grid. Я никак не понимал, о чем речь, пока не посмотрел в бумажку с ответом студентки. Оказалось, она имела в виду Петра Первого — Peter the Great. К некоторым коверканьям я уже давно привык. Есть такая комедиантка Филомена Канк — она снимает псевдодокументальные ролики про историю мира и задает серьезным ученым абсолютно тупые вопросы. Например: «Почему вы назвали свою страну Soviet Onion (Советским Луком)?»

Почти все иностранцы так и говорят — Onion вместо Union, что значит «союз». Возможно, они фанаты этой Филомены, а возможно, дело в трудностях с произношением. Я бы сказал конкретно, если бы мог с ними разговаривать. Не особо осознанно я снижаю оценку, если не понимаю, что именно студент пытается мне сказать. Автоматически не верю, что он это сам вспомнил, а не списал с файла с ответами и, дай бог, что-то заучил.

«Мы вообще-то раньше просто деньги клали, и нам всё засчитывали»

Я не особо люблю стереотипы. Но некоторые из них попадают прям в точку. Ребята из Индии никогда не пропускают ни одну домашку и очень ответственно выполняют всё, что просят. Во-первых, им легче разговаривать на английском (для иностранцев пары ведутся на этом языке). Во-вторых, для них поступить в медицинский университет невероятно сложно даже на родине, не то что за границей. Студенты, которые оказались у нас, прошли через огонь, воду и медные трубы, они ценят возможность получать образование.

Насчет иранцев — не знаю, как работает их отбор, но есть ощущение, что людей набирают просто так (их, кстати, среди иностранцев больше всего). Конечно, в Иране врач — тоже очень престижная профессия, но этот престиж словно связан не с тем, сколько ты трудился, а с тем, сколько ты заплатил за обучение и сколько зарабатываешь.

Китайцы самые ленивые. Они даже не пытаются

Если остальные студенты более-менее говорят на английском, китайцы все три года слушают лекции через переводчик на телефоне. Представьте — дома, если бы они отошли в магазин по дороге в школу, вечером их ожидала бы порка деревянной лопаткой. А если по пути домой они бы пропали на 20 минут, их вообще никто и никогда больше гулять бы не отпускал. В их школах ответы принимаются только по поднятой руке, причем в заранее установленной форме — очень четкой и структурированной, вызубренной. Здесь им приходится столкнуться с историей России — да, можно заучить пару дат, но логические выводы и анализ студенты должны делать сами.

Когда ты растешь в атмосфере, где с детства говорят, что правильно, а что нет, и жестко наказывают за каждую ошибку, ты не сможешь контролировать себя сам. В России нет ни мамы, ни папы, ни зубодробительных экзаменов, ради которых отключают интернет во всем городе, поэтому, выехав из Китая, китайцы сильно расслабляются. Но, кстати говоря, они классно адаптируются.

Всегда есть один человек, который более-менее сносно знает английский и отвечает за всех остальных — человек за сорок

Пусть иностранцы ничего и не понимают, выучить хоть что-то они все-таки должны. Во-первых, у нас такие образовательные стандарты: хочешь диплом — сдай историю. Во-вторых, многие остаются здесь после окончания университета, и для получения гражданства надо ответить на вопросы по истории России. Единственное, я бы перенес эту дисциплину на третий или четвертый курс. Сейчас мой экзамен студенты сдают самым первым, и они вообще к этому не готовы — тянуть билет, отвечать устно.

Китайцы привыкли к тестам, а иранцы откровенно заявляют: «Мы вообще-то раньше просто деньги клали, и нам всё засчитывали»

Иранцы очень хотят наладить со мной контакт — из корыстных целей, конечно. Например, чтобы получить поблажку на экзамене. Вспомните продавцов на рынке в Турции или Египте — вот в таком стиле студенты и договариваются, то есть торгуются. Запросто могут заскочить в кабинет и пожать мне руку со словами: «Здорово, профессор! Может, сегодня не будем заниматься?» А еще они жесткие патриоты России — с Путиным на заставках телефонов. Однажды 12 июня, в День России, мне написали пять иранцев: «Россия и Иран вместе! Ура! Путин ура!» Я немножко удивился — не то чтобы мы много общались. Не знаю, насколько это искренне, но есть ощущение, что всё ради пятерки.

Ночью пришла новость об ударах по Ирану, а утром начался экзамен. Атмосфера была, мягко говоря, гнетущая. Многие сильно переживали — парни заказывали билеты домой, одна девушка упала в обморок от волнения. Мы спрашивали и оценивали более лояльно, но иногда было очевидно, что человек прикрывается трагедией, чтобы умаслить нас и оправдать плохой ответ.

«Если студенты (не дай бог) не будут знать, кто такая Екатерина II, никто не умрет. Правильно?»

Честно говоря, меня уволили из другого места, и я очень долго искал вакансию — вот нашел. Мне показалось, это очень круто — буду преподом в университете, как отец. Каждую лекцию я заново пропускаю через себя все события, смотрю на них с разных сторон и узнаю новое. Это всегда очень интересно и радостно. Но пары начинаются в 8:15 и заканчиваются в 19, то есть я работаю почти 11 часов. Не зря преподавателям дают отпуск в 56 дней. Он прям необходим.

Система экзаменов в медицинских вузах абсолютно отбитая. Студенты должны что-то сдавать каждые две недели

Прихожу на лекцию — атмосфера паническая. Российские студенты ничего не слушают, потому что учат гистологию или анатомию. Ну, может, кто-то один записывает. Иностранные студенты ничего не слушают, потому что им по фигу. Не потому что они готовятся — на гистологию им тоже плевать.

Я так подумал — ну и ладно. В целом я люблю болтать сам по себе. Ну и неважно, что меня никто не слушает. Конечно, обидно — может быть, им бы всё же понравилось… Хотя это медицинский вуз, и если студенты (не дай бог) не будут знать, кто такая Екатерина II, никто не умрет. Правильно?

Они же здесь для того, чтобы жизни спасать. Кроме стоматологов. Они пусть учат всё

Но на самом деле меня спасают ребята, которые полюбили историю еще в школе. Всегда найдется тот самый пацан — он, как правило, с таким странным рюкзаком за спиной. Да, и обязательно с усами. В общем, по нему сразу видно — чувак историей увлекается.

Кстати, среди иностранцев таких студентов тоже можно найти, только обычно они — девочки, причем из Ирана. В паспорте они укутанные, а в жизни — модницы в футболках с надписью It's Giving Queen Energy. Как правило, они любят Екатерину II, потому что она известная, влиятельная, умная — powerful woman. А еще про нее сняли много фильмов и сериалов — собственно, если вопрос про дворцовые перевороты, их сюжет я на экзамене и услышу. В любом случае из всей группы обязательно будет всего один, два, три человека, кто переключает внимание на меня. Хотя бы для них я работаю, и это круто.

По-хорошему, наш курс истории России — это курс семинарских занятий, к которым студенты должны готовиться сами. С русскими получается, особенно когда мы придумываем интересные задания. Творческие студенты не любят читать учебники, зато любят креативить. Так у нас в кабинете появился очень клевый Брежнев, сделанный из страз. После семинаров иногда можно услышать то самое: «Я никогда не увлекался историей, а тут понял, что это довольно интересная штука!» Да и мне, как специалисту по зарубежной истории, ценно узнавать маленькие забавные факты, которые находят студенты. Например, что Сахаров обожал шпроты, — это ж так прикольно и классно! Но с иностранцами получается проводить исключительно лекции. Если задали доклад — сделают только студенты из Индии.

Иранцы концепцию домашки отрицают в принципе, а китайцы просекли, что им всё равно ничего не будет, и, соответственно, тоже и пальцем не пошевельнут

Мне нравится регулярно водить студентов по музеям — там гистологию не поучишь. Помогает ли им это при ответе на экзамене? Нет, абсолютно. Зато они хотя бы открывают для себя новый вид досуга — ходить по музеям. Иногда даже ребята из регионов России спрашивают: «Зачем это надо?» Но вот однажды мне пришло огромное полотно текста от иранки. Она писала, как благодарна за то, что я заставил студентов пойти в музей. Она творческий человек, и ей безумно приятно, что мы изучаем и современное искусство тоже. По ней было видно, что она не просто поступила в Россию, а именно уехала из Ирана — вся в пирсинге. Проблема заключалась в том, что я водил студентов на Тверскую, в Музей современной истории России, а она сходила в ММОMA. Не знаю почему, но ей понравилось.

«Я уже гражданин. Мне не надо»

Студент вытягивает вопрос про борьбу Руси против монголов. И там обязательно, естественно, нужно упомянуть Куликовскую битву. Упоминает:

— Ну вот Куликовская битва была в 1380 году. И теперь мы свободны от монголов.

И всё. Больше он ничего не сказал. Намекаю:

— И что, вот сразу всё закончилось? И больше монголы к нам не совались?

— Ну да.

А потом добавил (то ли на панике, то ли по причине того, что он любитель альтернативной истории, я так и не понял):

— А, точно, я вспомнил! Русские проиграли. На разбитые монголами русские войска тут же напали венецианцы.

Я усмехнулся, спрашиваю:

— Откуда там взялись венецианцы? — может быть, человек перепутал их с литовскими войсками, которые хотели помочь монголам, но ретировались и до места, где произошла Куликовская битва, так и не дошли.

— Ну как же, за несколько лет до этого венецианцы захватили Константинополь по пути на Святую землю. Потом они пошли на славянские земли, увидели этих… недобитых русских. И добили.

Я вообще ничего не понял, честно говоря. И отпустил человека домой — переучиваться.

Это был первый и единственный раз, когда я расхохотался перед студентами. А ведь этот студент был из России

Раньше мне казалось, что иностранцы менее ответственно подходят к экзаменам, чем русские. Очевидно, как и к учебе в целом. Когда китайцы узнали, что им нужно выучить 28 вопросов, да еще и рассказать их по билетам, они выпучили глаза: «Это слишком! Мы никогда не запомним!» Российским студентам вообще надо выучить 100 вопросов, что, конечно, слишком много. Особенно для медиков.

К иностранцам я отношусь более снисходительно. Они не жили в нашей стране, не слышали тех же мемов, исторических отсылок, которые упоминаются везде и всюду. Ну Хрущев и Хрущев. Его фамилию выговорить-то сложно, а от них требуют еще и вспомнить, кто он. С русскими по-другому. Я правда считаю, что мы должны хотя бы вкратце знать историю своей страны. Как минимум чуть глубже, чем то, что спрашивают на экзамене на гражданство. Хотя мне один студент однажды сказал: «Я уже гражданин. Мне не надо». Поэтому меня поразило и расстроило, что в этом году иностранцы ответили в разы лучше, чем русские. Иностранцам мы поставили 150 пятерок и 50 двоек, а русским — от силы 50–70 пятерок. Очень мало.

Студенты не могут даже ответить на вопросы про современную культуру. Казалось бы, говори про Клаву Коку, Егора Крида и фильмы с Юрой Борисовым сколько душе угодно, но они молчат, впадают в ступор. Приходится задавать наводящие вопросы:

— Мультики какие в детстве смотрели?

— «Смешарики» и «Машу и Медведя».

— Музыку какую слушаете?

— Гонфлад, Федук.

Возможно, они боятся сказать что-то неправильное, назвать кого-то не того. Но мне кажется, что люди просто не понимают, что вообще вокруг них творится. Это большая проблема.

Обложка: © theshots.co, Natthapol Siridech, checha, Prachaya Roekdeethaweesab, Minakryn Ruslan / Shutterstock / Fotodom