«У меня беда: сын хочет стать девочкой». Почему дети не принимают себя и при чем тут родители
Блоги06.08.2022

«У меня беда: сын хочет стать девочкой». Почему дети не принимают себя и при чем тут родители

Вопросы гендерной идентичности волнуют многих людей в современном мире. Некоторые считают, что в появлении этого обсуждения и самого явления виноваты так называемые «западные ценности». Но наш блогер, психолог Юлия Гусева, обратила внимание, что разговор о смене пола могут спровоцировать гендерные стереотипы и отсутствие секспросвета среди детей.

«Примеряет туфли и просит купить куклу»

На прием Лариса пришла без сына. Она съежилась в кресле так, будто хотела, чтобы ее совсем не было видно. Заплаканное лицо, в руках — целая упаковка бумажных носовых платочков. Было видно, что она настроена плакать весь сеанс. И такое бывает. " У меня беда», — начала она. Выглядела женщина так, будто потеряла близкого человека. Или, как минимум, кто-то неизлечимо болен. «Я вижу, произошло что-то очень серьезное», — начала я.

«Это мой сын», — Лариса начинает рыдать. Я делаю паузу. Новая интервенция с моей стороны должна быть очень бережной. А как ее сделать такой, если я пока не понимаю, о чем идет речь? Сквозь слёзы она говорит: «Он хочет…».

Мне становится легче — мальчик жив и если он что-то хочет, то, вероятно, более-менее здоров. И тут она произносит: «Он хочет стать девочкой». Лариса замирает, будто сказала что-то такое, от чего я должна как минимум упасть в обморок. Но я не падаю. Я прошу подробнее рассказать про мальчика. И почему родители решили, что он хочет стать девочкой.

Лариса начинает рассказывать о Мироне, о том, как они живут и как воспитывают сына. Мальчику шесть лет. «Первый звоночек» был около года назад — Мирон тогда впервые заявил, что хочет стать девочкой. Первый раз родители не придали этому значения, но дальше начали происходить события, на которые родители уже не могли не реагировать. Например, Мирон попросил купить ему куклу. Потом Лариса застала его, примеряющим ее туфли и украшения. А следом вообще заметила, что кто-то трогает ее косметику.

В садике Мирон играет только с девочками. Недавно попросил бабушку научить его вязать и шить

Я попросила рассказать, как на все эти события реагировали взрослые. Например, на просьбу купить куклу. «Он подошел ко мне в магазине, — стала рассказывать Лариса — и попросил купить куклу в коляске. Я сказала, что эту покупку нужно обсудить с папой. Дома сказала мужу, что Мирон просит куклу. Муж был недоволен, нахмурился и сказал, что негоже мальчику играть в игрушки для девочек. И предложил купить радиоуправляемый вертолет. Мирон обрадовался. Они выбрали в интернете игрушку, заказали».

Когда мама увидела, что сын примеряет её туфли, попросила не трогать её вещи и сказала, что туфли на каблуках носят только девочки. С шитьем получилось ещё интереснее: «Моя мама — рукодельница. Она и шьет, и вяжет, и вышивает, любит делать игрушки, разные украшения для дома, да и одежду шьет. Мирон часто крутился около нее. Сначала мы как-то не обращали внимания на это, даже удобно было. Он почти все время проводил в комнате у бабушки, они что-то там мастерили. Но после истории с куклой, туфлями, косметикой муж встревожился и запретил Мирону заходить в комнату к бабушке. Поставил условие, что они могут общаться на кухне или в гостиной. Он сказал сыну, что рукоделие — это женское занятие, а Мирон мальчик, будущий мужчина. Ему нужно заниматься другими делами».

Правда, выяснилось, что про «мужские» дела папа мальчику не сообщил

И, как сказала Лариса, был не очень-то готов заниматься ими с ребёнком.

Следом я спросила, знает ли вообще мальчик, чем мужчины отличаются от женщин? «В смысле?» — уточнила мама. «Вы рассказывали сыну об отличиях между полами?» «Ну он же еще маленький!»

Я попросила представить, что отвечает Мирон на вопрос, чем мальчики отличаются от девочек. Лариса ответила: «Мальчики носят короткие стрижки, девочки — косички. У мальчиков брюки, а у девочек — платья. Мальчики любят играть в футбол и хоккей, а девочки в дочки-матери».

Мы стали разбираться дальше: «Лариса, то, о чем вы рассказываете не единичная ситуация. Конечно, я не могу утверждать, что у Мирона нет гендерной дисфории. Но то, что я наблюдаю сейчас с ваших слов, больше похоже на отсутствие информированности ребенка о реальных различиях между полами и, напротив, избыточном информировании о социальных, сконструированных различиях.

О гендерном несоответствии можно говорить тогда, когда человек знает о различиях между мужчинами и женщинами и испытывает желание изменить свои первичные или вторичные половые признаки. Судя по той информации, которую я получила от вас, Мирон не знает, чем отличаются мужчины от женщин на самом деле. Но зато он отлично знает, какими должны быть мужчины и женщины, как должны выглядеть, чем заниматься.

Моя первая гипотеза — Мирон просто хочет заниматься тем, что ему интересно

Хочет играть в игры, которые ему интересны, хочет экспериментировать с одеждой. Но так как он знает, что все эти игры — для девочек и женщин, он демонстрирует желание быть девочкой. Конечно, это только гипотеза».

Я посоветовала, в первую очередь, рассказать мальчику о реальных различиях между мужчинами и женщинами. А еще — перестать препятствовать играм и увлечениям ребенка. Кроме того, надо объяснить, что и мальчики, и девочки могут шить, готовить, играть в куклы. Он должен понимать, что для того, чтобы играть в куклы, ему не нужно становиться девочкой.

Мы долго обсуждали с Ларисой план действий. Так как в семье были сложности и разговорами на темы, связанные с сексуальностью, мы приняли решение, что Лариса даст Мирону книги, а потом ответит на его вопросы. Также мы решили, что Лариса поговорит с мужем.

«Это же для девочек?»

На следующей неделе моим клиентом стал сам Мирон. В кабинет зашел миловидный живой мальчик с короткой стрижкой. Я рассказала ему о себе, сказала, что в моем кабинете мы можем поиграть и поговорить. Мирон согласился остаться. Лариса вышла.

Мирон вел себя как большинство вполне благополучных детей: он обошел кабинет по кругу, задал дежурный вопрос относительно некоторых игрушек «А для чего это?» и вполне удовлетворился ответом, что иногда мне хочется поиграть в разные игры. На некоторое время Мирон задержался у кукольного домика. И сразу же отошел. Этот тот самый сигнал тела, на который нельзя было отреагировать.

— Похоже, тебя заинтересовал домик. Эта игрушка нравится многим ребятам.

— Девочкам?

— И девочкам, и мальчикам.

Мирон смотрел на меня и молчал. Похоже, я была первым взрослым человеком в его жизни, который сказал что-то такое, за что его часто осуждали. «Кукольный домик — классная игрушка. Есть девочки, которые обожают играть в куклы. И есть мальчики, которые любят играть в куклы. Поиграем?»

Мирон недоверчиво смотрел на меня, сидящую около кукольного домика. Подошел, сел рядом и игра началась.

На второй встрече мы снова играли в куклы и в какой-то момент я смастерила бумажный самолет и сделала пилотом куклу-женщину. Мальчик сказал, что эта работа — только для мужчин. А я ответила, что да, чаще пилоты — мужчины. Женщин совсем мало. Но они есть.

Сеанс за сеансом мы работали с гендерными стереотипами. В наших играх и мужчины, и женщин были поварами и водителями самосвалов, ухаживали за детьми и строили дома, шили одежду и летали в космос. И вот, наконец, настал тот момент, который я так долго готовила.

— А мальчики могут шить? — спросил Мирон.

— Конечно. Среди известных кутюрье много мужчин. А раньше было очень много мужчин-портных.

— А вязать?

— И вязать, конечно. Каждый человек может делать ту работу, которая ему нравится.

— А папа говорил, что это только для девочек, — тихо сказал Мирон.

— Знаешь, так уж сложилось, что женщины чаще шьют. Это стало привычным. И иногда что-то, что непривычно бросается в глаза и хочется сделать так, как принято. Чтобы девочки шили, а мальчики играли в хоккей, например. Но ведь люди разные.

Мы долго разговаривали с Мироном. Это был непростой разговор. Ведь важно было сохранить авторитет папы, не разрушать отношения сына и отца. Мы обсуждали, чем отличаются мальчики и девочки. Да-да, мы говорили о том, что у мальчиков есть пенис и яички и именно это делает их мальчиками, а вовсе не то, что они любят играть в хоккей или жарить шашлык. Мы говорили, что для того, чтобы учиться рукоделию, не обязательно становиться девочкой.

С папой мы в итоге тоже встретились. Ему пришлось непросто — надо было попробовать принять, что его сын интересуется не только видами деятельности, которые принято считать «мужскими», но и теми, которые принято считать «женскими». И это совершенно нормально.

После того как Мирон понял, что для того, чтобы заниматься тем, что ему интересно, не обязательно становиться девочкой, это желание у него исчезло.

Случай из практики психолога. Имена, ряд событий и деталей изменены в соответствии с правилами конфиденциальности.

Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Фото: Lithiumphoto / shutterstock / fotodom

Выживете ли вы в школьном чате?
Комментарии(8)
Какая то истеричная мамашка, ей бы не мешало подлечиться самой.
Да с таким мужем будешь истеричной ((((к бабушке ребёнку ходить запретил, но вместо этого ничего не предложил. И жену, видимо, настроил, вернее, расстроил. Не мужское же дело к психологам ходить…
Выдумка
Такая же выдумка, как и ваша жизнь. Я вот никогда вас не видела в реальности — значит вы бот
Я так поняла, что папа дома ничего не делает, поэтому сын, наблюдая за поведением родителей и бабушки совершенно верно решил, что занятия бабушки и мамы — вязать, шить, варить — гораздо интереснее, чем занятия папы — лежа на диване смотреть телевизор или утыкаться в телефон. У сына самая здравая позиция в этом доме — любое движение лучше, чем его отсутствие)))
Я бы поспорила с тем, что шить, варить, убирать — интереснее, чем телефон)))
Показать все комментарии
Больше статей