Дать детям высказаться и не бояться самому. Как говорить со школьниками о теракте в Беслане

В результате захвата заложников в школе № 1 в Беслане погибли 314 человек, в том числе 186 детей. В 2021 году исполнилось 17 лет со дня этой трагедии, которая стала одной из самых страшных в новейшей истории России. Многие родители и учителя не понимают, как рассказать детям об этих, безусловно, травматических событиях. Вместе с психологом и волонтёром Красного Креста в Северной Осетии Викторией Тибиловой разбираемся, как и что говорить школьникам о трагедии в Беслане.

Нужно ли вообще рассказывать детям о трагедии в Беслане? Не будет ли это травмой для их психики?

Дети воспринимают смерть как данность и реагируют на неё нормально (плач и желание поговорить — это как раз адекватные реакции). Мой опыт показывает: чем младше дети, тем они спокойнее воспринимают информацию такого рода. У взрослого может случиться паника, он может растеряться, если сообщить ему о смерти. Детская психика устойчива. Конечно, бывают и исключения. Но, по моему опыту, они встречаются у тех, кто рос в негармоничной среде и уже имеет психологические травмы.

Я работала с девочкой, которая была заложницей в школе. Она выжила, а когда выросла, уехала из Беслана учиться в большой город. Когда у неё умерла мама, родственники не знали, как об этом сообщить, долго перекладывали друг на друга эту ответственность. Они попросили девушку приехать в Беслан по какой-то подставной причине. Но и тогда не решились ей сказать, дождались до самого дома. Психологи всё это время были рядом. Но она восприняла новость очень спокойно, наша помощь там была не нужна.

Многие боятся сообщать ребёнку о смерти члена семьи или обманывают его. Так делать ни в коем случае нельзя

Как и говорить, например, что родственник просто уехал, а в остальном всё хорошо, как и было прежде. Я работала с ребёнком, которому сказали, что его родители куда-то «уехали». Он так переживал за них, что у него началась психосоматика. Периодически он не мог контролировать своё тело, в детском саду был агрессивным, дрался и кусал других детей. От безысходности бабушка и дедушка обратились к психологу.

Только во время терапии они набрались смелости ему рассказать, что родители погибли в автокатастрофе. У ребёнка, которому тогда было четыре года, вопреки ожиданиям, появился интерес к тому, что произошло с ними. Он даже попросил отвезти его на место их гибели.

Мы переключили мальчика на то, что мама и папа стали звёздочками, которые с неба наблюдают, как он растёт и учится. Позже он рассказывал, что теперь всегда думает об этом, когда смотрит на небо. Со временем его психика пришла в норму. Он стал ходить в детский сад, общаться с другими детьми.

А как объяснить, кто такие террористы и почему они напали на детей?

Объяснить это ребёнку очень сложно. Учителю надо изначально внутренне это принять. Учителю младших классов я бы предложила такое объяснение: «Террорист — это недобрый человек, который желает окружающим только зла, но прежде всего самому себе. Ему не присущи такие качества, как доброта и жалость. Это несчастные люди, которые росли в жестокости и нелюбви, поэтому они стали безжалостными и пошли на такое преступление. Возможно, в прошлом у такого человека произошло большое горе. Тогда его система ценностей и возможность адекватно оценивать реальность пошатнулась». Маленьким детям человек с таким описанием может напомнить злого героя в кино. Для них всегда всё оканчивается плохо.

Читайте также:

Как говорить с детьми о смерти

Ребёнку обязательно нужно объяснить, что жестокость не зависит от того, к какой религии человек принадлежит, а от его характера, личных качеств, жизненных обстоятельств. В Беслане много добрых порядочных мусульман, которые помогали детям-заложникам после теракта.

Что происходило с выжившими детьми-заложниками после теракта?

Конечно, не было такого, что все должны вернуться за парту в установленный день. Кто-то пропустил несколько месяцев, кто-то — год или два. Это зависело от психологического и физического состояния ребёнка. Например, у многих детей была баротравма, и реабилитация длилась до полугода. Кого-то отправляли на лечение и операцию в Москву.

В первую очередь детям оказывали психологическую помощь. Появилось огромное количество проектов, в том числе иностранных. Но поначалу обстановка была такая, что людям было не до себя. Каждый день — по несколько похорон, они шли с одних поминок на другие. Они уставали от того, что все хотят им помочь. Поэтому проекты Красного Креста, в которых я работала, появились только спустя полгода после трагедии. Тогда они уже немного пришли в себя, стали понимать, зачем нужна помощь психологов.

Нам поступали запросы из службы милосердия, и мы приходили к семье, которой была нужна поддержка. Ещё мы проводили занятия для детей в игровой комнате нашего центра. Для родителей проводили чаепития, обсуждали с ними разные темы. Практически всегда работа складывалась благополучно, и нам удавалось помочь.

Как проявлялись последствия их психологической травмы?

Я работала с девочкой, которая в школе оказалась случайно. Шла с родителями в сад, но он не работал, потому что там не было воды. На обратном пути они решили зайти на школьную линейку, посмотреть на 1 сентября.

После теракта девочка начала рисовать всё вверх ногами, то есть картина мира в её сознании полностью перевернулась. Она боялась оставаться одна в комнате с незнакомыми людьми. Даже во время терапии с нами долгое время оставались её мама или бабушка, и девочка держала их за руку. Понадобилось полгода, чтобы она смогла справиться с этим.

Как-то мы ездили с группой детей 10–15 лет отдыхать на море в Болгарию. В последний день нас привезли на базар купить сувениры.

Мальчики покупали кастеты и маленькие ножички для самообороны. Больше ни на какие сувениры они смотреть не стали, только о безопасности думали

Как известно, террористы не давали детям-заложникам пить воду и ходить в туалет, они были вынуждены пить мочу. Когда впоследствии психологи просили их рисовать или лепить поделки из пластилина, они изображали человечков, которые ходят в туалет или пьют воду. Внутренние переживания они проецировали на бумагу.

У многих детей испортились отношения с родителями. Они испытывали чувство вины и стали относиться к детям, как к особенным, много позволять, закрывать глаза на какие-то поступки. Дети почувствовали себя излишне самостоятельными, стали более нетерпеливы, нервозны. Но находились, конечно, и мудрые родители, которые пытались сразу вернуть детей в обычную обстановку: «Да, было страшно, но сейчас мы живём нормальной жизнью, как прежде».

Не все жертвы теракта смогли принять психологическую помощь. Это были тяжёлые единичные случаи

Я работала с женщиной, у которой во время теракта один сын выжил, а другой погиб. Она сама совершенно случайно не попала на линейку — опоздала, и поэтому боролась с огромным чувством вины, что не была в школе вместе с погибшим ребёнком.

Каждое утро она ходила на кладбище, иногда ночевала в школе, где произошёл теракт. Однажды она пришла в школу посреди ночи и уснула там в тапочках. Во сне увидела сына: тот якобы её разбудил и попросил идти домой, чтобы она не замёрзла. Она вскочила и вернулась домой. Говорит, если бы не тот сон, действительно бы замёрзла там до смерти.

Оставшийся в живых сын стал ей полностью безразличен. Она укоряла его, что он выжил, что вместо него в живых мог бы остаться другой. Часами говорила о мёртвом сыне, а когда её пытались спросить о живом, становилась агрессивной. По утрам готовила на мёртвого сына завтрак, ела только печенье, которые он любил. С ней работало несколько психологов. Скажу честно, я ушла от неё без результата, никакие методики не помогли.

Как рассказывать о теракте в Беслане на уроках?

1. Тщательно подготовиться

Информацию, которая связана со смертью, жестокостью и насилием, сложно воспринимать любому человеку — и взрослому, и ребёнку. Поэтому учителю нужно тщательно подготовиться к рассказу, а не полагаться на общие знания о теракте и на обрывочные воспоминания о новостных сюжетах или документальных фильмах.

Читайте также:

Как правильно в школе и дома говорить с детьми о репрессиях

Рассказ о Беслане усложняется тем, что существует несколько официальных версий произошедшего. Неофициальных — ещё больше. Я предпочитаю опираться на воспоминания людей, которые пережили теракт, потому что работала с ними лично. Но не у всех есть такая возможность. В таком случае можно обратиться к книгам с воспоминаниями.

2. Успокоиться

Рассказывать о Беслане детям должен только тот учитель, у которого для этого есть внутренний ресурс. При рассказе ему нужно быть уверенным в себе и не допускать нервозности в поведении. Если дети это заметят, они могут ею заразиться. Нужно для самого себя принять, что трагедия уже произошла. Она вошла в историю, этого не изменить. Чтобы успокоиться в стрессовой ситуации, снять тяжесть с души, можно использовать дыхательные или медитативные техники. Информации о них много и в интернете, и в специальной литературе. Подбирать техники нужно для каждого человека индивидуально.

3. Быть готовым, что дети будут реагировать по-разному

По моему опыту, 90% детей в классе реагируют на рассказ о теракте адекватно. Но всегда находится один или два ребёнка, которые принимают его слишком близко к сердцу. После урока им может стать страшно ходить в школу или спускаться в метро: «А вдруг такое же произойдёт со мной?»

Поэтому нужно внимательно наблюдать за реакцией учеников на уроке. Не всегда то, что ребёнок сильно переживает услышанное, заметно внешне. Одному станет страшно, другому нервно, третьему, наоборот, очень интересно. В этом момент степень накала их эмоций одинакова: как одному любопытно, так другому страшно. А внимание нужно уделить всем.

Преподавателю стоит заранее договориться с коллегой или одним из учеников. Если кому-то из детей станет тяжело слушать рассказ о трагедии, учитель должен вывести его из класса в другое, спокойное место и оставить с доверенным человеком, чтобы самому не бросать класс.

Некоторые дети будут обесценивать событие и его трагичность

Например, говорить: «А почему они не убежали сразу? Что, не видели боевиков? Сами виноваты» Принимать это нужно спокойно: скажите себе, что ребёнок имеет право по-своему реагировать на любое событие. Задача педагога — донести информацию, а не формировать взгляд ребёнка на него. Выслушайте его. Ему могут возразить одноклассники или другие взрослые. Возможно, они его переубедят.

Нельзя однозначно сказать, откуда возникает такая обесценивающая реакция. Для этого нужно пообщаться с ребёнком индивидуально. Возможно, так он выражает негатив не к самой трагедии, а к тому, что его окружает в школе или дома. Другие варианты — проявление подросткового максимализма или защитная реакция. Бывает, что так ребёнок транслирует ценности, которые усваивает в семье.

4. Не делать акцент на подробностях

На мой взгляд, Беслан — это самый жестокий теракт в истории человечества. О нём можно рассказать многое. Но учителю не стоит вываливать на учеников всё, что он знает. Деталями стоит делиться осторожно, как и фотографиями и видео теракта.

Если ученикам интересна какая-либо подробность, которую, по вашему мнению, не стоит обсуждать в классе, постарайтесь аккуратно уйти от этой темы. Можно просто сказать: «Да, так было», — и заговорить о чём-то другом. Если подросткам станет интересно, они сами найдут всё, что нужно. Учителю стоит сделать акцент на памяти о теракте: независимо от того, как он проходил, об этом нельзя забывать.

5. Давать подросткам высказаться

Ученики старших классов наверняка читали о теракте в интернете и захотят поделиться тем, что знают. Преподавателю важно это поощрять и дать возможность ученикам поделиться своими знаниями. Если между ними возникнет дискуссия, нужно только модерировать её.

Суть подхода в том, что в ходе спора дети не смогут остаться безучастными к трагедии. Они будут класть цветы к памятнику детям, погибшим в Беслане, с душой, а не потому, что их попросили.

6. Объяснить, что существуют разные версии теракта, и это нормально

Существует несколько версий теракта (например, их можно найти в докладе Парламентской комиссии под руководством Александра Торшина, докладе парламента комиссии Северной Осетии или в докладе депутата Государственной думы Юрия Савельева. — Прим.ред). Достоверной на 100% ни не может быть ни одна версия любого трагического события.

Важно объяснить детям, что у любого исторического события есть несколько трактовок, которые зависят от того, в чьих интересах создана та или иная версия. По той же причине в разных источниках мы можем прочитать про одно и то же событие разные вещи. Ребёнку трудно это понять. Ему нужна конкретная причина, почему что-либо происходит. В таком случае я бы посоветовала сказать: точного ответа нет, и я так же, как и ты, не понимаю, почему.

7. Закончить урок чем-то положительным

Какой бы тяжёлой ни была трагедия, жизнь продолжается. Расскажите о детях, которые выжили. Они окончили школу, вуз, женились, стали родителями. Школу превратили в мемориальный комплекс. Освобождённые заложники приходят туда каждый год. Даже если они живут в других городах и возвращаются в Беслан на время, они всё равно заходят в школу. Для них это уже ритуал. Боль с годами притупляется, но остаётся память об одноклассниках, друзьях и родных, которые там погибли.