«Трагедия московской семьи — не повод заклеймить всех людей с РАС». Мама ребенка с аутизмом об изоляции, агрессии и непонимании

С месяц назад в Москве произошла трагедия: 18-летниё парень с диагнозом РАС напал на членов своей семьи. По предварительной информации, он погиб, а трое родственников получили тяжёлые травмы. Под публикациями в СМИ ожидаемо появилось множество комментариев — большинство негативных. Блогер «Мела», основательница фонда помощи людям с аутизмом, Наталья Злобина анализирует трагедию, ставшую результатом многолетней изоляции семьи с ребенком с РАС.

Эта страшная история снова ставит общество перед вопросами: что могло толкнуть ребенка на такое? Можно ли было предотвратить? Как защитить других, не создавая новых трагедий?

РАС не связан с повышенной склонностью к агрессии

Я живу с темой аутизма почти два десятилетия — как мама взрослого сына с РАС и как основательница фонда помощи людям с ментальными особенностями. И скажу прямо: к насилию ведет не сам диагноз, а изоляция, отсутствие поддержки и отчаяние, в которое постепенно загоняют семью.

Международные исследования показывают: случаи насилия, совершаемого людьми с РАС, крайне редки. Сам по себе диагноз РАС не связан с повышенной склонностью к агрессии или преднамеренному насилию. Если такие эпизоды все же происходят, то, как правило, они связаны с дополнительными факторами:

• психиатрической коморбидностью, когда есть сопутствующие расстройства (например, психоз),
• выраженными трудностями социального взаимодействия,
• отсутствием поддержки,
• нарушениями контроля импульсов,
• прерыванием терапии,
• сильными семейными стрессорами или неблагоприятной окружающей средой.

В случае экстремистских или радикализированных мотивов также нет доказательств прямой связи с РАС — ключевую роль играют личные обстоятельства и социальные жалобы, а не сам диагноз.

Российские методические материалы подчеркивают: регулярное наблюдение, участие семьи и междисциплинарный подход значительно снижают риски кризисов. Но на практике этого почти нет.

Когда семьи оказываются в изоляции

С рождением ребенка с РАС жизнь семьи делится на «до» и «после». Сначала кажется, что трудности временные, а непонимание окружающих можно пережить. Семья живет привычным ритмом, с поправкой на заботу о ребенке.

Но постепенно круг общения сужается: друзья реже звонят, родственники избегают визитов, соседи смотрят настороженно. Визиты в гости становятся редкостью, походы в кафе — испытанием, а разговоры со знакомыми сводятся к вежливым дежурным фразам.

Со временем изоляция растет, и семья оказывается почти полностью отрезанной от привычной социальной жизни

Пубертат может принести резкие перемены: вспышки агрессии, самоповреждения, бессонницу, тяжелые эмоциональные срывы. Это не вина родителей — это результат сложного взаимодействия гормональных изменений, особенностей развития и накопленных стрессов.

Школы и другие образовательные учреждения часто становятся последним барьером: нет тьюторов и специалистов, нет условий, а родители других детей боятся, что «он нападет». Так, ребенок вытесняется на надомное обучение и оказывается в полной изоляции вместе со своей семьей.

В такие моменты нужна превентивная помощь — заранее, до разрушительного кризиса. Специалисты должны быть рядом, чтобы поддержать ребенка и родителей. И важно, чтобы можно было говорить о трудностях открыто, без стыда и страха потерять помощь общества или институций.

Сегодня большинство семей детей с тяжёлыми формами РАС вынуждены молчать. Они боятся непонимания, осуждения или вмешательства органов опеки. Вместо поддержки сталкиваются с обвинениями, советами «потерпеть» или молчаливым отстранением. Так замыкается круг изоляции: чем труднее — тем меньше семья говорит, и тем сложнее получить помощь.

Разорвать этот круг можно только системно:

• не лишать детей со сложными формами аутизма и поведения доступа в образовательные учреждения,
• создавать службы превентивной поддержки,
• обучать специалистов поведенческим подходам (АВА, прикладной анализ поведения, считается «золотым стандартом» коррекции РАС во всем мире),
• разрабатывать программы помощи родителям, включающие психологическую, бытовую и организационную поддержку.

И главное — изменить общественное отношение: перестать бояться и стыдиться разговоров о трудных темах. Только там, где можно говорить открыто, появляется шанс на реальную помощь.

Почему семьи остаются без поддержки

В России все еще нет кризисных служб, готовых прийти на помощь, когда дома начинается неконтролируемый всплеск агрессии. Нет программ системной работы с поведением подростков с РАС — как безопасно проживать кризис, снимать напряжение. Нет центров передышки, где ребенка можно временно оставить, чтобы семья восстановила силы.

И, пожалуй, самое тяжелое — нет культуры открыто говорить о сложных сторонах жизни с тяжелой инвалидностью. Многие семьи боятся, что честный рассказ об агрессии или срывах приведет к осуждению, вмешательству органов опеки или клейму «плохой родитель».

В результате тысячи семей живут в постоянном напряжении — между усталостью и тревогой о будущем.

Мировой опыт показывает другой путь. Мобильные мультидисциплинарные команды выезжают к семьям в кризисе, оценивают ситуацию, обучают родителей стратегиям снижения напряжения и при необходимости временно размещают подростка в безопасной среде. Дневные центры, центры краткосрочной передышки и долгосрочные программы сопровождают семьи, а открытость разговоров снижает стигму.

Первая линия помощи: что можно сделать уже сегодня

Даже без миллионов вложений эти шаги можно внедрить на базе существующих ресурсов:

• Создать систему кризисного реагирования с мобильными мультидисциплинарными командами (поведенческий специалист, психиатр, соцработник, координатор) на базе психоневрологических диспансеров и больниц, центров психического здоровья, НКО.
• Обучать специалистов работе с агрессией и аутоагрессией по международным протоколам через университеты и центры повышения квалификации.
• Открыть дневные центры занятости и временной передышки на базе центров соцподдержки, служб занятости и культурных пространств, а также социальные дома с возможностью проживания.
• Разрабатывать индивидуальные маршруты поддержки для семей с риском изоляции, интегрируя их в работу школ, поликлиник и социальных служб.
• Обеспечить доступ к помощи без стигмы и страха — в каждом регионе, в каждой поликлинике, в каждой школе.

Простые рекомендации для семей в кризисной ситуации

Даже при отсутствии работающей системы важно иметь план действий:

1. Не оставайтесь одни — ищите поддержку у родственников, в родительских чатах, у специалистов и НКО.
2. Ведите дневник наблюдений: фиксируйте ситуации агрессии, что ей предшествует и что помогает снизить напряжение. Сохраняйте документы, диагнозы, назначения для специалистов.
3. Составьте экстренный список контактов: психиатр, скорая помощь, знакомые специалисты, соседи или друзья.
4. Организуйте безопасное пространство дома: уберите опасные предметы, продумайте, куда вывести ребёнка при обострении.
5. Отработайте алгоритм действий для всей семьи.
6. Находите «окна спокойствия» — занятия, которые ребенок любит и которые помогают ему восстанавливаться.
7. Не бойтесь просить помощи — даже если кажется, что «надо справиться самим».
8. Эти шаги не заменят системной поддержки, но помогут выиграть время и снизить риск до профессиональной помощи.

Трагедия московской семьи — не повод заклеймить всех людей с РАС. Это повод изменить систему поддержки: не замалчивать, не отмахиваться, не оставлять семьи один на один с проблемой.

Ребенок с аутизмом не выбирает быть опасным. Но государство выбирает — поддержать его семью или нет.

Обложка: © личный архив Натальи Злобиной