«Онлайн — это школа для бедных. И это наше будущее». Почему мы всё ещё боимся дистанта

После пандемии учителя и родители разделились на два лагеря. Кому-то онлайн стал сниться в кошмарах, а кто-то так проникся новым форматом, что в школу возвращаться не захотелось. Вот наш блогер Ольга Владимировна считает, что дистанционка — это будущее нашей школы. А вы согласны?

История развивается по спирали. Перед российским образованием замаячил призрак средневековой схоластики. Да, я про цифровую школу.

В начале века, когда советская школа только создавалась, деятели образования, словно нерадивые ученики, всю систему «списали» с западной модели образования. Были тесты, выборы предметов учениками, система проектов и практико-ориентированное обручение (узнаёте, да?). Но к началу 30-х годов СССР отказался от этой модели, создав собственную. Ту самую советскую школу с её знаниевым подходом к обучению, которую так активно «модернизировали» последние 20-25 лет. Модернизировать — это ведь улучшать, делать более современным?

Но на дворе 2021 год, а мы вновь с тестами, проектами и УУД (универсальными учебными действиями). Чем отличается знаниевый подход к образованию от практико-ориентированного? У первого — высокая целевая планка: из школы выпускаются сплошь Капицы, Ландау, Курчатовы, Жуковские. Понятно, что это преувеличение и не все ученики советской школы становились великими учеными, но высокая планка заставляла подтягиваться к ней и тех, кто академиком не родился. Советские строители, шахтёры и сталевары читали книги. Не всегда Достоевского, но читали.

Практико-ориентированная школа всегда ставит среднюю планку результата на выходе, в приоритете здесь умения и навыки, а не знания. Этот средний результат, по убеждению современных педагогов, стопроцентно достижим. Поэтому (согласно ФГОС) мы ждем на выходе из школы, чтобы было всё по написанному. Но ведь КПД всегда меньше 100%! Отсюда высокий результат среднестатистического советского школьника и довольно низкий — у современного выпускника.

Часто пеняют на некие изменения, произошедшие с человеком в последнее время. Но «дело в том, что когда я слышу про эволюцию мозга, то всегда удивляюсь, что за те века и тысячелетия, что мы можем проследить историю человечества, ничего существенного с мозгом не произошло», — писала академик Н. П. Бехтерева. Просто ты, ученик современной школы, изначально запрограммирован на роль усредненного исполнителя. Экономика считает, что тратить деньги на знания, которые ты можешь не усвоить и которые могут тебе не понадобиться в будущем, не стоит.

И ещё: что даёт знаниевое образование против практико-ориентированного? Оно даёт способность и возможность смотреть не перед собой (на продуктовую полку) и не себе под ноги (чтобы не упасть), а вперёд (в светлое будущее), и назад (осмысливая будущее с позиций прошлого исторического опыта), и по сторонам (сравнивая и оценивая своё бытие с тем, что вокруг). Знания дают критическое мышление. Знания убирают шоры и стереотипы. Критическое мышление даёт возможность не только видеть мир вокруг себя, но и менять его. Созидать!

Практико-ориентированная школа с её четко очерченным кругом универсальных учебных действий учит пользоваться этим миром, применять себя к этому миру и потреблять строго регламентированные блага.

А впереди цифровая школа. К несчастью, коронавирус случился раньше, чем стоило. И цифровая школа, которая где-то там еще маячила в виде миллиардов денег, отданных на ее разработку, вот она — создается в ускоренном режиме бескорыстными усилиями все тех же МарьВанн. Без их согласия. Без одобрения. Родина сказала надо! Мы дружно апробируем сценарий смерти если не сегодняшнего образования, то советского, однозначно. Так что хотим мы этого или нет, цифра придет в каждый дом.

«Цифровое образование — это образование дешевое. Один учитель на всю страну. Ну ладно, два. Уговорили, пять! А значит, это образование для бедных. Несколько лет назад, общаясь с молодым человеком из ЮАР, я впервые услышала об онлайн образовании. Парень учился в университете. Моя первая реакция — большие глаза и восхищение. «Надо же, — подумала я, — какое продвинутое образование в развитых странах! А мы по-прежнему в лаптях и с указкой у доски».

Но чем больше мы общались, тем больше я понимала, что парень очень хотел бы туда, в реальное живое общение с преподавателями и сверстниками. Но денег у него, конечно, на офлайн не было. Он много лет, оставаясь на второй год, без профессии и хорошей работы, старался получить образование. Ему было за 30, он жил с отцом, отец вынужден был его содержать (и не был этим доволен).

Цифра нас ждет, это почти свершившийся факт, дело времени. Наверное, Ломоносов ХХI века сможет вновь проделать путь из дремучей деревни с телефоном в руке к гениальным высотам науки. А остальные? И сейчас речь даже не о том, что не у всех в России телефон в наличии. И интернет.

Цифра ждет нас. Но я верю, что рано или поздно мы снова захотим образование, которое делает нас людьми. Мы захотим читать умные книги, чтобы постигнуть причины и следствия человеческих взаимоотношений, законы развития общества. Наверное, нам захочется, докопаться до последнего атома химической науки, как когда-то в моем детстве случилось с моим одноклассником. Ничего не поняв на уроке про реакцию алюминия и воды, он, пока учительница не видела, отломил кусок алюминия с перепелиное яйцо и бросил в стакан с чем-то похожим на воду. Большой бабах — и реакция образования водорода и гидроксида алюминия выучена мгновенно, на всю оставшуюся жизнь закреплена истошным воплем химички. Это и есть школа! Она не только в уроках.

Какое оно, наше будущее? Сегодня перед нами маячит компьютер с обучающей головой в нем. Ну и да, богатые будут учиться по старинке, с МарьВанной. Всё развивается по спирали: лет через 100 старый Пифагор в рваной тоге будет в очередной раз чертить свою теорему палочкой на песке, а ученики слушать его с величайшим вниманием, постигая главную мудрость человеческого бытия: «Cōgitō ergō sum» (Я мыслю, следовательно, я есть).

Фото: Shutterstock / Kirill Skorobogatko