Абсурд в нашей жизни
Об абсурде редко говорят со школьниками, может, мельком на уроках литературы. А ведь абсурд имеет свою логику, которая подчас привлекательна для подростка, так как у него слишком мало жизненного опыта. Обезопасить подростка можно только тем, что научим его при работе в социальных сетях выделять носителей абсурда.
План на 5 лет утверждался законодательно, поэтому его не стоило нарушать.
Буквальное следование плакатному призыву нарушило бы взаимодействие и привело бы к обратному результату, к задержке с выполнением плана. К счастью, следовать этому призыву не было возможностей, а к абсурдам пропагандистских плакатов привыкли и не обращали на них внимания.
1. Абсурд в искусстве
Интереснейший пример для наблюдения над абсурдом и его восприятием можно увидеть в фильме «Ангелы революции», в титрах которого указано, что в его основе лежат реальные события. Четверо молодых людей мечтают вести людей из темного прошлого в светлое будущее с помощью нового искусства. В частности, они ищут новые художественные формы захоронения умерших.
К экспериментаторам заходит технарь со своим прагматичным предложением: призывает строить крематории. Он заботится о будущем, обеспокоен ростом площадей кладбищ, а проблему сводит к утилизации умерших. События происходят в дни торжества атеизма, поэтому демонстрируется переделка отживших свой век храмов в полезные крематории.
У каждого из героев есть своя логика, они убедительны, а при этом у современного зрителя фильма остается ощущение общего абсурда.
2. Абсурд в детской литературе
Прекрасный пример абсурда предлагает нам Даниил Хармс в стихотворении «Очень страшная история»
Доедая с маслом булку,
Братья шли по переулку.
Вдруг на них из закоулка
Пес большой залаял гулко.
Сказал младший: «Вот напасть,
Хочет он на нас напасть.
Чтоб в беду нам не попасть,
Псу мы бросим булку в пасть».
Все окончилось прекрасно.
Братьям сразу стало ясно,
Что на каждую прогулку
Надо брать с собою… булку.
Решение брать каждый раз с собой булку логично, но при этом абсурдно. Но все ли это увидят?
Реагирование на абсурд подобно реагированию на произведение искусства, одно и другое формируется на внелогическом уровне сознания. Можно пытаться объяснить абсурд, но это будет подобно объяснению анекдота. Если человеку, который не засмеялся над анекдотом, начать объяснять, почему анекдот смешной, то он в свою очередь выдаст рассуждение, почему это не смешно. Так и с восприятием абсурда: найдутся люди, которые будут возмущены, что какое-то событие названо абсурдным.
3. Повторяющийся абсурд
Понимание абсурда индивидуально в том смысле, что его восприятие зависит от жизненного опыта, культуры и знаний каждого отдельного человека. По этой причине абсурд нередко вызывает полемику.
В качестве примера можно вспомнить о регулярно возникающем предложении оградить русский язык от засорения иностранными словами. Предложение логично, естественно для его авторов, но абсурдно для тех, кто считает проникновение в язык новых слов обогащением русского языка. В самом деле, новые слова входят в язык тогда, когда они не полностью аналогичны укоренившимся русским словам, имеют иной смысловой оттенок, а поэтому находят свою языковую нишу.
Инициаторы и противники приводят свои доводы, полемика глохнет, про абсурд все забывают, но вдруг появляются новые радетели чистоты русского языка. Новые в том смысле, что они не были знакомы с абсурдом, который был на ту же тему в прежние годы, часто неофиты, которых в нашей стране достаточно. Подобная полемика возникает снова и снова, время от времени. Получается, что абсурд бывает подобен возрождающейся птице Феникс.
4. Исторический абсурд
Абсурд живуч. Вот знаменитая фраза: «Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение». Это было сказано Александром Христофоровичем Бенкендорфом, руководителем политического сыска в годы правления Николая 1, известного в истории еще как Николай Палкин.
Абсурдность высказывания Бенкендорфа очевидна, так как рабство в форме крепостного права является одним из самых уродливых явлений российской государственности. Но очевидна только для человека определенного уровня знаний и культуры мышления.
До сих пор звучат мнения, что император Николай Палкин не смог решиться на отмену крепостничества, так как не находил людей, которые могли в этом поддержать его. Это опасение можно считать абсурдным, если посмотреть на задокументированное ликование людей после подписания Александром II Манифеста «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей».
5. Чиновничий абсурд
Чиновники и по сей день нередко произносят фразы, которые следует отнести к абсурду, а потом продолжают действовать в соответствии со своими утверждениями. Абсурдность их высказываний ярко проявляется, например, при защите их деятельности, связанной с ЕГЭ. Критики ЕГЭ считают, что подобная система проверки знаний мотивирует учеников и преподавателей не выходить за рамки содержания, установленного заданиями ЕГЭ, в ущерб получению разносторонних и глубоких знаний. Какой следует ответ? Он таков: введение ЕГЭ позволяет уменьшить коррупцию, а ещё благодаря ему достигается равенство для абитуриентов вне зависимости от места проживания. Действительно, логика налицо, никто не скажет, что это плохо. Но абсурд в том, что это звучит из уст чиновников, ответственных за образование, хотя заботу о снижении коррупции должны проявлять правовые и силовые органы государства, а о равенстве возможностей пусть беспокоятся те, кому поручена социальная политика государства.
Чиновники от образования взяли на себя роль других государственных ведомств? Замруководителя Рособрнадзора Игорь Круглинский проинформировал в 2021 году об успехах: «У нас традиционно от экзамена к экзамену растет количество детей, которые удаляются с экзаменационных процедур за использование различных справочных средств и материалов». Опять логика абсурда: Рособрнадзор заменяет цели образования на цели сыскного агентства! При этом даже не замечает, что фактически признал провалы в воспитательной работе, сообщая о росте числа проштрафившихся на экзаменах.
6. Абсурд от фантома
Можно создать тома из описаний абсурдов, порождаемых чиновниками. Абсурд помогает чиновнику выжить и даже продвинуться по службе. К каким-то абсурдам мы привыкли, не замечаем их, они не раздражают нас, а подчас ассоциируется с нормой поведения. Если мы перестаем замечать абсурд, то и наши дети перестают его замечать. Но так ли это безопасно?
Виртуальное пространство заполняет огромную часть нашей жизни. Оно нужно для работы и для досуга. У взрослых уже сложились постоянные контакты не только в реальной, но и в виртуальной среде. Подросткам, которые ещё только ищут своё место в жизни, виртуальная среда позволяет уйти от контроля со стороны взрослых, чем она становится привлекательнее реальной среды. Подростки находятся там, где у них нет жизненного опыта и проверенные испытанием времени контакты.
Виртуальное пространство характеризуется присутствием в нем фантомов, которые сформированы реальными людьми и даже искусственным интеллектом. Фантом может соответствовать реальному человеку, а может маскироваться под специально созданный персонаж, за которым может скрываться коварство личности, которая его создала. Чтобы отделить полезные контакты от вредных, определить фантомы с фальшивыми и подозрительными образами, необходимо уметь анализировать стиль поведения пишущего, распознавать логику абсурда, которой умело пользуется человек, рассчитывающий при ее помощи повлиять на подростка. Подросток будет в безопасности, если он будет способен выделять тех фантомов, которые прибегают к абсурду.
7. Пространство без абсурдов
Мы не можем сформировать для себя пространство без абсурдов в реальном мире. Наши дети ходят в школу, где мы не выбираем учителей и учеников по классу. Мы идем на работу, но не влияем на назначение начальников и сотрудников по взаимодействию. Мы подбираем себе друзей, но не более того, а вот в виртуальном пространстве мы можем отказаться от тех, кого посчитаем абсурдным. Надо обучать своих детей использовать такое важное преимущество виртуального пространства, когда мы сами формируем своё окружение, исключив из личных коммуникаций те личности-фантомы, которые допускают абсурд, способный вовлечь других в опасные ситуации.
В реальном пространстве мы вынуждены контактировать со всем окружающим миром, а виртуальное пространство каждый подросток формирует самостоятельно под себя.
Подростка можно и нужно обучать умению формировать безопасное окружение в виртуальном пространстве.
Где взять учебный материал для проведения тренингов с подростком по распознаванию абсурда? Для этого есть искусство, литература, исторические события, но хорошо бы к ним добавить абсурды из нашего реального окружения. Можно поискать среди высказываний чиновников и среди пропагандистов, которые прислуживают чиновничьей власти. Абсурд нередок в публичном пространстве, поэтому его поиск будет успешным. Надо совместно с подростком отыскивать абсурдные высказывания, через их анализ подросток получит необходимый опыт и будет нацелен на то, чтобы в социальных сетях отметать высказывания с ложной логикой и отказываться от контактов с такими фантомами.
Не надо надеяться, что в школе научат безопасному поведению в социальных сетях. Школа во многом формализована, подчиняясь контролю со стороны чиновничьего аппарата. Школа быстрее приучит не замечать абсурд для достижения целей повиновения, чем включит абсурд-тренинги из примеров реальной жизни на уроках ОБЖ. Обучение распознаванию абсурда — задача самих родителей.
Подросток, обученный определять абсурдность в виртуальном пространстве, будет меньше делать ошибок ещё и в мире реальных людей.
1. Подростки разные бывают.
Одно дело человек в 16-17 лет. Это вообще чисто формально подросток. С этого возраста можно эмансипироваться. Если есть ресурс. Так вот такие люди по части работы с виртуальной средой (и в контексте того, о чём в статье говорится) и 18+, и 21+, и 45+ могут заткнуть за пояс. То есть любого взрослого, от самых юных до самых зрелых.
И совсем другое — 11-12 лет, например. А у автора всё в братской могиле.
2. Автор своеобразно толкует доведение до абсурда как прием и в итоге смешивает гротеск с обычными риторическими закидонами, построенными либо на эффекте неожиданности, либо на гиперболе.
Сам автор в вопросе очень своеобразно ориентируется, в общем.