Разрешите ребёнку не быть отличником
Мы часто говорим о том, как опасно (и несправедливо) вешать на детей ярлыки. «Троечник», «отличник», «умница», «бестолковый» — эти эпитеты, как правило, довольно умозрительны. Карина Куренкова призывает учителей и родителей дать детям право заниматься тем, чем им хочется (ну хотя бы в старших классах) вместо того, чтобы гнаться за хорошими оценками.
Кто-нибудь в этом мире знает, почему физмат-класс обязательно должен быть самым умным в параллели? И почему этот ум измеряется количеством медалистов?
Я училась в самой обычной школе в одном маленьком сибирском городке. Блестяще начав свой ученический путь в начальных классах, я постепенно начинала «скатываться», пока в восьмом классе не получила аж две тройки. Первую по геометрии (предмет, по которому через пару лет я успешно решала олимпиадные задачки), а вторую — по обществознанию (предмет, который я преподаю последние четыре года).
Тройки эти были судьбоносны, потому как им удалось до смерти напугать мою маму, которая незамедлительно перевела меня от беззаботных вэшек в класс к умным бэшкам, которые потом и стали носить звание физмата.
Бэшки были удачливыми людьми: их никогда не бросал классный руководитель, напротив — ими руководила Наталья Валерьевна, которая за своих всегда стояла горой. Наверное, поэтому им удалось выработать навыки тайм-менеджмента и успешного выполнения домашнего задания.
Они помогали друг другу учиться, класс тянул вперед авангард из пяти-шести отличников, к которым я и присоединилась. Гением среди нас семерых был только один, мой лучший друг, который действительно хорошо знал все предметы. Мы же работали по принципам, завещанным Адамом Смитом: гуманитарии решали контрольные для тех, кому лучше удавались точные науки, хим-био корпус страховали естественники.
Если в 9 классе это всё выглядело забавно, то в 10-11, когда на горизонте замелькали медали, мы подверглись ужасному прессингу. Нас таскали на каждую олимпиаду.
С нас требовали безукоризненного выполнения всех домашек, времени на которые почти не оставалось — ведь надо было готовиться к ЕГЭ
Началась пора жутких конфликтов с учителями, а особенно с классным руководителем, нервных срывов и семейных драм.
Мы вообще не понимали, зачем нам нужна эта медаль. Всё, что мы знали — нам нужно поступить в университет. Кстати, когда я поступила в МГУ, то узнала, что добрая половина бюджетников политфака — троечники по точным наукам и олимпиадники по профильным.
«Человек может вытерпеть всё, кроме бессмыслицы», — говорил, интерпретируя Ницше, один из моих любимейших преподавателей в Вышке. Это выражение очень подходит к ситуации с медалистами, да и ко многим другим аспектам нашей российской школы.
Поэтому теперь, когда я сама преподаватель, мне часто приходится объяснять ученикам и их родителям, что важно разрешить ребёнку заниматься тем, что ему нравится, хотя бы в последние два года учёбы в школе. Это будет и прагматично, и эффективно с точки зрения мотивации школьника.
Вчера смотрела выступление Юлии Гиппенрейтер. Она сказала, что если родитель будет закручивать гайки в учёбе, у ребёнка пропадёт всякое желание учиться. И я не знаю лучшего способа закончить этот пассаж, чем сослаться на эти её слова.
Фото: Shutterstock (Creative 007)
