Никита и Юлия были женаты 17 лет. У них две дочери — старшей 20, младшей 7. Несколько лет назад они развелись, у Юлии появился новый мужчина. В середине апреля Юлия умерла, а ее сожитель увез дочь Никиты в неизвестном направлении. Мы попытались разобраться, с кем должен остаться ребенок в такой ситуации, какое наказание грозит сожителю и как должны участвовать в процессе органы опеки и полиция.
«Дочерей увезли в Чехов по неизвестному адресу»
Меня зовут Никита Филатов, мне 40 лет. Я живу в Мурманске, работаю слесарем реакторно-турбинного оборудования. Люблю машины, ремонтировать насосы и заниматься своим гаражом. С Юлей я познакомился в 2001 году в техникуме — увидел на перемене, влюбился и позвал гулять. В конце учебного года мы решили жить вместе, в общежитии: пожили лето и в сентябре поженились. За 17 лет брака у нас родились две дочери — старшая Ксения, ей сейчас 20 лет, и младшая София, ей 7.
В 2019-м мы развелись, расстались плохо. Я отдал ей с дочками свою квартиру в Снежногорске (город в Мурманской области. — Прим. ред.), а сам переехал в Мурманск. Через полгода у Юли появился сожитель. Я с ним не общался и видел его один раз, поэтому знаю только, что его зовут Дмитрий и ему примерно 50 лет.
В какой-то момент Юля везде меня заблокировала и потребовала их больше не навещать, потому что младшая дочка каждый раз плакала, когда я уходил. Мне было больно отказываться от встреч с дочерью, но ради ее спокойствия и психологического здоровья я послушался. Через старшую поддерживал связь, передавал подарки и исправно платил алименты.
О том, что моя бывшая супруга умерла от рака, я узнал в апреле этого года, от старшей дочери по телефону
Она также сообщила, что бабушка хочет оформить опекунство над семилетней Соней. В тот же день я позвонил отцу бывшей жены и сказал, что хочу забрать младшую дочь и воспитывать в полноценной семье — у меня второй брак, есть трехлетняя дочка. Он сказал: «Хорошо, приезжай. Ты имеешь на это право». Я отпросился с работы и на поезде поехал в Новоржев — родной город бывшей жены, где жили ее родители. Меня встретил отец Юли и сказал, что сожитель Дмитрий и моя бывшая теща увезли дочерей в Чехов по неизвестному адресу. Я только спросил: «Как это? Какая машина? Какой телефон?» А он: «Я не знаю, машина то ли белая, то ли серая».
Я сразу позвонил в полицию. Участковый приехал, опросил и сказал: «Ждите звонка». На следующий день он не позвонил, и я набрал сам — но это было бесполезно. Тогда я написал в ОВД заявление о пропаже ребенка, сообщил о произошедшем в органы опеки города Чехова и вернулся в Мурманск.
«За длинным столом сидят плачущие дочки и сожитель, опустивший голову»
16 апреля участковый прислал мне сообщение от адвоката той стороны — в нем говорилось, что общение будет происходить через органы опеки в Чехове. Я сел в самолет и в воскресенье уже был там. Заведующая опеки знала мою историю — сожитель Дмитрий с бабушкой и двумя дочерьми к ним уже обращались. Бабушка настаивала, чтобы я отказался от ребенка, которого не видел 7 лет. А это неправда, я всё про нее знал. Этот ребенок вообще тяжело нам достался, она родилась семимесячная. Как сейчас помню: ходил в перинатальный центр, а она лежит в боксе с трубочками на голове и ножках. Я никогда не откажусь от родной дочери.
Потом заведующая сказала, что перед встречей с дочкой мне надо поработать с психологом — чтобы минимизировать травмирование маленькой Сони, она ведь только недавно узнала о смерти матери. Я согласился. На тестировании было несколько вопросов — разложить цвета от светлого к темному и ответить, например, «имеет ли ребенок право на тайну». Тестирование я прошел, и опека назначила нам с остальными членами семьи общую встречу. Всё общение происходило через опеку — теща и старшая дочь меня заблокировали, а других номеров я не знал.
В назначенный день я приехал в назначенное опекой место, поднялся на второй этаж: за длинным столом сидят плачущие бывшая теща, дочки и сожитель, опустивший голову. Я тоже сел и начал говорить с Соней, показывать совместные фотографии, подарил куклу — дочка меня узнала. Потом нам предложили отсесть за другой стол, чтобы посмотреть, получится ли у нас нормально пообщаться наедине. Я говорю дочке: «Пойдем от этих дядек и тетек. Все сидят и плачут». И мы совершенно спокойно полчаса проговорили.
Потом я позвал заведующую в кабинет и сказал отдать мне ребенка, как законному представителю. Она ответила, что есть заключение эксперта о том, что Соню сейчас категорически нельзя вырывать из привычной обстановки, а нашу с ней связь нужно налаживать постепенно. Я говорю: «А как налаживать, если вы мне не даете никаких контактов?» «Через старшую дочь», — ответила заведующая. В итоге я прямо там, в кабинете, написал заявление о передаче мне ребенка, выхожу в коридор, а там никого уже нет, уехали.
Я сразу позвонил 112, пошел к дежурному. Они начали разбираться. Прямо в отделе мне позвонил инспектор ПДН и сообщил, что у них есть мое заявление: «Вы пока напишите письменное объяснение». Я написал. Потом психолог предложила мне встретиться с Дмитрием — она сама организует встречу. Я согласился, но мне так никто и не позвонил. Так я уехал домой и до сих пор не получил никакой новой информации.
Что говорят юристы
Мы попросили прокомментировать эту ситуацию адвоката и юриста. Вот что ответила Ирина Литвинова, которая работает с делом Никиты:
«Действия Дмитрия можно квалифицировать по статье похищения несовершеннолетнего. Таким образом, ему может грозить наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до двенадцати лет. Дмитрий не имеет права скрывать ребенка от отца — он обязан передать ребенка законному представителю. Он даже не сможет обратиться к врачу, если Соня заболеет, не говоря уже о других значимых действиях.
В этой ситуации Никита является единственным законным представителем несовершеннолетнего ребенка. Правам и обязанностям родителей посвящена глава 12 Семейного кодекса РФ — родители имеют право требовать возврата ребенка от любого лица, удерживающего его у себя без законных оснований.
Бабушка, старшая сестра и отчим заняли позицию, согласно которой считают, что ребенку будет лучше остаться с ними, чем с родным отцом. При этом родственники не учитывают, что каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье (насколько это возможно), знать своих родителей. У бабушки, дедушки и сестры есть право на общение, но не на воспитание».
Для того чтобы получить второе мнение от незаинтересованной стороны, мы попросили комментарий у другого специалиста — юриста по семейному праву Александры Кафыровой. Которая, впрочем, ответила примерно то же самое:
«Дмитрий и Юлия были сожителями и состояли в так называемом гражданском браке. Гражданский брак — это термин, употребляемый в быту для обозначения фактических семейных отношений без официальной регистрации. В законодательстве такого понятия не существует, признается только брак, зарегистрированный в установленном порядке в органах ЗАГС. Поэтому у сожителей по отношению друг к другу нет прав и нет обязанностей, закрепленных в Семейном кодексе, — так, например, имущество партнеров является личной собственностью каждого из них.
Если отец ребенка указан в свидетельстве о рождении и не лишен родительских прав, он обладает приоритетом, тем более по отношению к отчиму.
Для установления местонахождения ребенка отец может обратиться в комиссию по делам несовершеннолетних, полицию и следственный комитет. Полиция должна немедленно прибыть и решить вопрос — передать ребенка или родителю, или в специализированный центр. Откуда забрать ребенка имеет право только законный представитель. Если бы родители или сожитель бывшей жены в этой ситуации связались с Никитой и вместе решили вопрос с воспитанием ребенка, тогда бы не пришлось обращаться в полицию и опеку».
«Главное в этой ситуации, — подчеркивает Александра, — это проактивная позиция и своевременное обращение с грамотно составленными жалобами в вышестоящие органы. Отец может подавать заявления о похищении ребенка, чтобы правоохранительные органы предприняли меры по поиску его дочери и объявили ее в розыск. Он также может написать заявление о привлечении к административной ответственности, где должен указать, что от него намеренно скрывают местонахождение ребенка. Наиболее эффективным органом в рассмотрении обращений такого рода считается следственный комитет».
Фото: NadyaEugene / Shutterstock / Fotodom
