Сельма Лагерлёф — первая женщина, которая смогла получить Нобелевскую премию по литературе, одна из самых популярных писательниц в мире. В России её, правда, знают только как автора «Чудесного путешествия Нильса с дикими гусями». Хотя признание ей в своё время принесли совсем другие истории.
Детство на руках и без обуви. Зато с историями
Сельма Лагерлёф родилась в 1858 году в Швеции, в усадьбе под названием Морбакка — родовом имении семьи Лагерлёф.
С рождения у неё были больные ноги. В три года она внезапно перестала ходить, так что её до девяти лет носили на руках или возили в тележке. В девять лет Сельма стала кое-как передвигаться сама, но по-настоящему ходить начала только в восемнадцать — после года, проведённого в Институте физкультуры в Стокгольме. Лечение, судя по всему, состояло из каких-то ужасных пыток, но зато Сельма вышла оттуда на своих ногах (хоть и опираясь на тросточку).
Хромота осталась с ней на всю жизнь, а в Нобелевском музее в Стокгольме хранятся лакированные башмачки Лагерлёф — один каблук намного выше другого.
Несмотря на все трудности, детство Сельмы было очень счастливым — более того, она считала, что её вдохновение родом из Морбакки. В эпоху модернизма, когда все писали заковыристо и сложно, Лагерлёф продолжала рассказывать простым языком истории о волшебстве и людях, которые сами строят свою судьбу.
Уже в зрелом возрасте Лагерлёф написала мемуары о детстве. Истории из жизни дедушек и бабушек, рассказанные детям (а иногда подслушанные ими), легенды о встречах с духами, рассказы о домашних традициях.
Поначалу центром детского мира в усадьбе была бабушка-сказочница. Она умерла, когда Сельме было 5 лет: «На памяти ребятишек она всегда с утра до вечера рассказывала и пела, а они сидели рядом и слушали. Замечательная жизнь. Другим детям такое и не снилось. Откуда бабушка знала столько песенок и сказок, они не ведали, но и сама она верила каждому слову тех историй, которые рассказывала».
Потеря дома и отца
Позже главной фигурой в жизни Сельмы стал отец, отставной военный Эрик Густав Лагерлёф. Он был невероятно обаятельным человеком и, где бы ни появлялся, сразу обрастал толпой знакомых и приятелей.
Однажды, когда вся семья отдыхала на море и гуляла по курортному городку, он предложил завернуть в ювелирную лавку — денег не было, просто захотелось полюбоваться драгоценностями. Дамы краснели и боялись, что их с позором выгонят из магазина, но поручик так искренне восхищался и всем интересовался, что и сам ювелир, и его жена, и продавец стали доставать лучшие украшения и показывать ему, хотя знали, что он ничего не купит.
Он, как и бабушка, был прекрасным рассказчиком. Дети каждый раз с нетерпением ждали его возвращения домой. «Удивительно, что он всегда находил, о чём поговорить. Если даже всего-навсего встретил на дороге какую-нибудь старуху, то и эту встречу мог превратить в целую историю».
Когда Сельме потребовалось дорогостоящее лечение в Стокгольме, отец заложил Морбакку и не сумел её выкупить обратно
Он умер в 1882 году, вскоре имение было продано за долги. Сельма очень тяжело переживала и смерть отца, и потерю дома. Мотив борьбы за дом, возвращения домой, поисков дома так или иначе присутствует во всех её книгах.
Но история Морбакки закончилась хорошо — частично на гонорар от романа «Иерусалим», частично на Нобелевскую премию Лагерлёф выкупила имение, вернулась туда и жила там до конца своих дней.
Днём — учительница, ночью — писатель
В детстве Сельма не только слушала занимательные истории, но и читала всё, что могла найти. Как-то её сестра Анна придумала, что ей суждено стать несчастной. Сельма возмущалась: «Подумать только, это ей-то, такой красивой, такой разумной и всеми любимой! Подобные речи скорее уж под стать мне, хромой дурнушке, но мне и в голову не придёт говорить такое, ведь пока можно читать занимательные книги, по-моему, ни мне, ни кому-либо другому незачем быть несчастными».
Уже в семь лет она сама решила стать литератором и начала писать первые рассказы и пьесы
В 1880-е годы Лагерлёф пришлось уехать в столицу, закончить Высшую учительскую семинарию и пойти работать в гимназию, чтобы поддержать семью.
По ночам она продолжала писать истории, которые постепенно складывались в первый роман — «Сагу о Йёсте Берлинге». Ученики любили Лагерлёф, а вот с коллегами отношения не складывались. Директриса, узнав, что Сельма сочиняет по ночам, даже собрала специальную комиссию, чтобы проверить странную учительницу на профпригодность. Комиссия от урока Лагерлёф пришла в восторг.
Десять лет Сельма писала в стол, но однажды женский журнал, который назывался Idun, объявил конкурс молодых авторов. Сестра уговорила её отправить главы неоконченного романа. Лагерлёф отослала работу в последний день конкурса и победила. Она дописала роман, его опубликовали и перевели на датский язык. И если шведов он поначалу не впечатлил, то датчане оценили его очень высоко, и уже с их подачи Лагерлёф стала известна на родине. Вскоре она получила королевскую премию, которая позволила ей не работать, и ушла из гимназии.
Сельма была человеком религиозным, но скорее боголюбивым, чем богобоязненным. Для неё религия была способом смотреть на мир, а не сводом правил и абсолютных истин.
Оставив школу, она отправилась в путешествие по Палестине и Египту. Во время этой поездки Лагерлёф познакомилась с колонией шведов, которые переселились на Восток. Вернувшись, она написала о них роман «Иерусалим». Он был опубликован в двух томах в 1901–1902 годах.
Именно «Иерусалим» сделал писательницу по-настоящему знаменитой во всём мире. Он начинается так: по полю ходит молодой человек с плугом, пашет землю и мысленно советуется с покойным отцом об одном неразрешимом вопросе. И отец посылает знак.
Похожий приём Лагерлёф использовала в своей Нобелевской речи в 1909 году. Вместо того, чтобы поблагодарить короля и Нобелевский комитет, она описала свидание со своим умершим отцом: вот она возвращается в усадьбу, он встречает её на крыльце, расспрашивает о жизни, и она говорит ему о своих сомнениях, о неоплатных долгах перед читателями, страной и шведским языком. В конце концов, отец догадывается, что ей присудили Нобелевскую премию, и отвечает: «Какая разница, достойна ты или не достойна? Есть и другие более достойные кандидаты, но я страшно рад, что ты её получила».
Лагерлёф была первой женщиной-лауреатом Нобелевской премии по литературе, но радовались за неё далеко не все. Например, Август Стриндберг (шведский писатель и публицист), узнав о присуждении, презрительно скривился и сказал: «Ну да, вручили этой тётушке, сказочнице». Действительно, она не принадлежала к культурной элите страны, и её книги были скорее массовой литературой, но они были нужны читателям не меньше, чем произведения интеллектуалов того времени.
Учебник по географии как популярная сказка. Так появилась история про Нильса
Однажды педагог и просветитель Альфред Далин задумался о том, что у шведских детей нет книги о собственной стране: у голландских детей есть «Серебряные коньки», у финских — творчество Топелиуса, а для шведских детей об истории и географии ничего не написано.
Он задумал коллективный труд писателей и попросил у Лагерлёф что-нибудь из её литературных заготовок — несколько сказок и мифов о существах, населяющих Швецию. Она загорелась идеей и сказала, что напишет всё сама, без соавторов. Работа над книгой шла около трёх лет. В итоге в 1906–1907 годах были изданы два тома самой известной книги Лагерлёф — «Чудесного путешествия Нильса с дикими гусями».
Для шведских детей это был занимательный учебник (дети долго после этого играли в «гусенавтов»), а для остальных детей по всему миру — просто красивой сказкой. В дореволюционной России было сделано несколько переводов с немецкого, но популярной книга стала в 1940-е годы, когда в СССР вышел её пересказ.
Правда, с оригиналом он совпадал очень мало. Переводчики не только изменили фактуру (убрали, например, христианскую атрибутику), но и избавили читателей от некоторых подробностей — например, от многочисленных смертей в сюжете (в начале века детей было не принято от этого ограждать).
Нордический писатель, она же писатель-антифашист
Когда к власти в Германии пришёл Гитлер, он включил Сельму в список нордических писателей. Лагерлёф, понимая своё влияние, стала помогать евреям. В СССР этому обрадовались — и тут же включили её в список писателей-атифашистов. Но потом началась русско-финская война, и Лагерлёф пожертвовала свою золотую Нобелевскую медаль комитету помощи Финляндии.
Медаль в итоге вернули, но о дружбе с Советским союзом можно было забыть, издавали и переводили её очень мало. В нашей стране интерес к её наследию проснулся совсем недавно: несколько лет назад вышло собрание сочинений в четырёх томах, две книги мемуаров, полный перевод «Чудесного путешествия Нильса с дикими гусями».
Возвращение домой
Долгие годы все считали, что Сельма всю жизнь была одинока, а сказочные персонажи заменили ей семью. Всё оказалось не так. Лагерлёф засекретила свои письма на 50 лет, и в девяностые годы, когда архив открыли, оказалось, что с двумя её подругами, писательницей Софи Элькан и политиком Вальборг Оландер, её связывали не только дружеские, но и любовные отношения.
Писательница умерла в родной Морбакке в 81 год, в 1940 году. Усадьбу превратили в её музей. Там до сих пор цветёт сад, который разбила сама Лагерлёф. Ведь она не только придумывала истории, но и с увлечением занималась хозяйством.
Как-то она написала о своей тёте, что ей удавалось выращивать необыкновенно пышные и яркие цветы, потому что они питались несбывшимися тётиными мечтами о семейном счастье. Возможно, сад, который видят посетители Морбакки, до сих пор питается волшебными сказками и фантазиями самой Лагерлёф.
