Сегодня много говорят о том, что учителя и ученики могут общаться на равных, что школа должна быть демократичной и сотрудничать с родителями, что современные дети другие и к ним нужен особый подход. У директора московской школы № 547 Павла Карпова на это есть собственный взгляд — своей точкой зрения он поделился в эфире нашей «Радиошколы».
Родители, педагоги и директор
В школе, где я работаю директором, учатся 1,5 тысячи детей. А значит, с нами общаются примерно 3 тысячи родителей. Они обращаются ко мне, я открыт, держу короткую дистанцию. Но не всегда удается ее соблюсти, просто потому что количество запросов может превышать физические возможности ответить. Но мы с коллегами стараемся: у нас достаточно активное педагогическое сообщество, мы общаемся с родителями в телеграме и по мере сил пытаемся отвечать на все их вопросы.
Но важно понимать: чаще всего родитель отправляет запрос не чтобы получить ответ — это немного наивный взгляд. Скорее всего, он уже знает, каким будет ответ школы. Но его основная задача — добиться решения, которое есть у него в голове. И это проблема. Потому что мы не можем удовлетворить пожелания каждого родителя.
Или может сложиться ситуация: решить вопрос нужно быстро, а школа, как кажется родителю, тормозит. И он идет в высшие инстанции, думая, что ускоряет процесс. Но в действительности это лишь усложняет и затягивает всю эту историю.
Я всегда говорил родителям: «Если наш работник не прав, это наша ответственность. Мы сами выясним эти отношения. Сами определим меру вины каждого. Участие третьей стороны тут не требуется». И это правильно, потому что тотальное вмешательство и деконструкция школы, которые происходят сейчас, очень сильно психологически влияют и на педагогический коллектив, и на детский. Это мешает школе эффективно работать.
Всегда хочется решить локальную проблему. Но решить ее в интересах ребенка вовсе не означает учесть интересы всех. Директор в этом смысле как бы ограждает педагогов от внешнего мира, становится неким щитом. Потому что он как представитель школы обязан защищать всех участников школьной жизни — и преподавателей в том числе.
О современных детях
В последнее время часто говорят, что дети стали другими. Я вижу эту ситуацию так: дети на самом деле не изменились. А вот среда, в которой они существуют, стала иной — это правда. Любой ребенок, импортированный в наше время из XIX–XX веков, через три дня ничем не будет отличаться от современных детей, если научить его пользоваться гаджетом, современными системами коммуникаций и все это сдобрить неврозом родителей. Что я имею в виду под неврозом?
Современного ребенка родитель по 50 раз на дню спрашивает: «А как? А она что сказала? А ты?»
Мама и папа стараются контролировать все ситуации, связанные с ребенком: ложки в столовой не хватило, здесь споткнулся, там ему другой ребенок что-то грубое сказал, на урок опоздал. Таких ситуаций миллион, но, с моей точки зрения, дети должны сами учиться преодолевать эти небольшие трудности.
Так что дети все те же, а вот система их существования, оснащенность и родительская опека изменились сильно. И именно поэтому учителю сегодня немного сложнее: он все время находится в ситуации массовой коммуникации. У него 30 детей в классе, работает он, предположим, в 10-х классах — получается где-то 900 родителей. И каждому нужно внимание, вовлеченность, неравнодушное отношение. Это действительно трудно.
О внутренней цензуре педагогов
Однажды я стоял на пешеходном переходе, там не было машин, но горел красный свет. И я решил перейти дорогу. Предположим, я спешил по очень важным делам. На другой стороне улицы меня встретил ученик и сказал: «Павел Владимирович, интересно вообще. А красный свет?» Я подумал: «Какой ужас, на самом деле. И ведь он прав!» С тех пор перехожу дорогу только на зеленый.
Моя профессия — публичная. На меня как на представителя школы постоянно направлен взгляд. Я должен соответствовать образцу, который мы задаем в школе.
То же самое и для учителя. Если человек выбрал эту профессию, то количество его возможностей очень сильно ограничивается. Он должен это понимать и никогда не выключать внутреннюю цензуру. Я сказал об этом коллегам на первом же педагогическом совете: «Друзья мои, вы пришли в школу. Дети будут постоянно искать, что, как, где с вами происходит. Имейте это в виду. Вы находитесь не просто в центре внимания, а в центре повышенного внимания. И не всегда это внимание дружелюбно». На мой взгляд, в современном мире, когда часть жизни проходит в соцсетях или когда тебя в любой момент могут сфотографировать, заснять на видео, могут сохранить и опубликовать переписку с тобой, это обязательно нужно учитывать.
На мой взгляд, границы между учениками и преподавателями должны быть строго очерченными
Не дай бог, учитель бравирует тем, что он с детьми на одной волне. Такого быть не должно, это провоцирует сложности и даже конфликты. Учитель и ученик — это разные позиции, между которыми абсолютно непреодолимый барьер. Да, дети могут считать себя взрослыми, прошаренными, но они остаются детьми. Как и педагоги могут быть сколь угодно современными, но они в первую очередь взрослые люди, наставники.
Общение в границах по умолчанию должно присутствовать в любом коллективе, в любой школьной коммуникации. Если педагог не понимает, что такое границы, значит, он не педагог.
Полную запись интервью с Павлом Карповым слушайте здесь. Разговор прошёл в эфире «Радиошколы» — проекта «Мела» и радиостанции «Говорит Москва» о проблемах образования и воспитания. Гости студии — педагоги, психологи и другие эксперты. Программа выходит по воскресеньям в 17:00 на радио «Говорит Москва».
СОВЕТЫ
12 признаков хорошего учителя. Как отличить хорошего педагога от не очень хорошего и вовсе никакого
ПСИХОЛОГИЯ
«Я была для них развлечением, лекарством от скуки». Учительница — о том, как стала жертвой детской травли
ШКОЛА
6 главных правил общения родителей и учителей (чтобы никто никого не бесил)
Если человек с такими косными представлениями, неумением формулировать свои мысли и узким кругозором работает учителем, то узнав это, уместно, употребить восклицание BH, на мой взгляд.
Видимо, вам как-то коряво на факультативе разъяснили в чем смысл приветствия.
Я не стремлюсь вас унизить и опустить, дорогуша, но тот негатив, который вы выплескиваете в обсуждениях, вызывает самые низменные эмоции, например, щелкнуть вас по носу.
Дело не в том, кем я работаю, а в том, что если такой злобный и косный человек, как вы, имеет допуск к детям, то это действительно несчастье.
Перечитайте ваши комменты, они в совокупности рождают такую цветную картинку нетерпимости, злобы и косности, что просто любо-дорого.
Сентецию " Учитель и ученик — это разные позиции, между которыми абсолютно непреодолимый барьер» я вообще не поняла, что это за непреодолимый барьер, откуда он взялся, и что за разные позиции — сословные, или еще какие?
Ответ-отписка чинуши от образования, именно так текст воспринимается.
Я всегда стараюсь вести себя так, чтобы потом самому не было стыдно.
В публичном пространстве не размещаю то личное, что может раздражать людей иной морали или иных культурных привычек. Раз я вышел в интернет, то сразу ощущаю себя на публике, так ощущаю себя в классе, на улице, в магазине, в театре, а не веду себя в интернете как дома в узком кругу близких мне людей. Для общения с близкими людьми создал отдельную площадку в интернете, куда может войти лишь тот, кому я сообщу пароль.
Я жду от учителя, что он способен учитывать уровень толерантности учеников и их родителей.
Подчеркну, что для меня важно не его фото и текст в публичном пространстве, а его способность оценить ситуацию после своего публичного поведения. Ведь это отражает его профессионализм, так как уровень толерантности учеников он должен учитывать не только в виртуальном, а и в физическом пространстве.
Спасибо за честность, хотя мы итак знали, что с выбором доли бюджетника в нашей стране твои материальные возможности резко упадут. Вне текста фраза воспринимается как нечто о рабском труде при господах и уж никак ее не применить к современным людям интеллектуального труда с претензией на творческий подход.