В этом году процедура апелляции ЕГЭ впервые стала дистанционной для всей страны. Кто-то вспоминал прошлогодний неудачный опыт москвичей, которые стали в этом деле первопроходцами, но надежда на справедливый пересмотр результатов всё-таки была. Однако обернулось все часами ожиданий, невозможностью нормального диалога и слишком формальным отношением комиссии — об этом и многом другом нам рассказали сами выпускники.
Цитаты из учебников ФГОС больше не помогают
Полина, Москва, ЕГЭ по истории
В ЕГЭ мне сняли два балла за ошибки в сочинении. Я проконсультировалась с рядом педагогов, которые готовят к экзамену по истории, и мне сказали, что апеллировать обязательно надо, поскольку никаких фактических ошибок в эссе нет и баллы сняли просто так.
Я подала апелляцию на портале госуслуг. Через день пришло экспертное заключение, в котором было указано, что один балл мне возвращают предварительно, потому что они, видимо, обсчитались. Также в заключении мне указали на фактическую ошибку.
Я позвонила преподавателю с моих подготовительных курсов (ИСАА МГУ) Павлу Андреевичу и спросила, что делать. Он посоветовал искать учебники из перечня ФГОС, имеющих гриф Министерства просвещения. Я нашла их и выписала точные цитаты.
Как только начался онлайн-чат, мы с ним созвонились и он консультировал меня по телефону, что отвечать экспертам. Когда я отправила свои вопросы по поводу выставленных баллов, началось цирковое представление. Члены комиссии читали первые сообщения 7 минут (хотя я засекала несколько раз: на их чтение можно потратить максимум 2–3 минуты), при этом на обсуждение даётся всего 20, после чего чат закрывается. На мои претензии они ответили: «Вы пишете о передаче власти только от отца к сыну, а о других возможных наследниках — нет». Эта претензия высосана из пальца, потому что в критериях ФИПИ не сказано, что нужно детально описывать положения правовых актов, требуется передать только суть. В учебниках суть Акта передана именно так: передача престола от отца к старшему сыну. Я даже консультировалась с филологами. Они сказали, что сразу после термина (в данном случае это «Акт о престолонаследии») следует определение и его основу составляет только та фактура, которая идёт сразу после тире, а всё остальное (данное в скобках, либо вынесенное в отдельное предложение) — добавочная информация. Об этом я также написала членам конфликтной комиссии, на что мне ответили по смыслу абсолютно идентичной, но переформулированной фразой из их первого сообщения.
До конца апелляции оставалось 10 минут. Я многократно повторяла свои аргументы, в том числе упоминая критерии ФИПИ. Пять минут члены комиссии молчали. Уже за две минуты до конца по совету Павла Андреевича я написала, что буду обращаться в Рособрнадзор, Департамент образования и Минпросвещения. Только после этого они сказали, что готовы перепроверить мою работу.
Далее в назначенное время я перешла по ссылке на онлайн-заседание комиссии и увидела сообщение, что апелляция удовлетворена, два балла вернули. Я обрадовалась и написала Павлу Андреевичу: «Мы справились!» Чуть позже я захожу в личный кабинет на портале госуслуг, открываю окончательное заключение — и что я там вижу? Мне вернули только тот балл, который согласились вернуть ещё на предварительном этапе! По результатам нашего общения в чате балл не вернули, они просто всё проигнорировали.
Отдельно стоит сказать, что, когда я перешла по ссылке на онлайн-заседание комиссии, открылась новая вкладка (см. скриншот ниже). Строка внизу с бегунком — это записанное голосовое сообщение, в котором говорится примерно следующее: «Уважаемый абитуриент, вы перешли на страницу онлайн-заседания конфликтной комиссии, с решением мы можете ознакомиться в личном кабинете». То есть не было никакой видео- или аудиотрансляции.
Такая система — просто профанация апелляционной процедуры. Часто эксперты отвечают однотипными фразами. Ощущение, что человек просто сидит, обложившись справочной литературой: в случае «А» пишите «Б».
Я считаю, что на очной апелляции мне бы удалось отстоять баллы. Если не в общении с экспертами тет-а-тет, то хотя бы через онлайн-трансляцию в скайпе или зуме. Потому что, согласитесь, в реальной жизни человек не думает по семь минут над фразой из двух предложений.
В этом году никому из моих знакомых на основном этапе апелляции ничего оспорить не удалось, баллы возвращали только на предварительной стадии
Такое ощущение, что проверяющие изначально занижают баллы, чтобы после заявления об апелляции вернуть что-то и этим отделаться. В чате добиться повышения баллов практически нереально
Поскольку среди моих знакомых много тех, кому на апелляции отказали без веских на то причин, мы собираемся массово писать письма в Рособрнадзор. У нас есть шаблон, и мы его распространяем. Если не дать этим людям понять, что «абитура не согласна» и «пипл не хавает», то они и дальше будут так поступать».
Ответы чиновников, а не экспертов
Случай Полины далеко не единственный в этом году, когда отстоять баллы за ЕГЭ по истории не помогают даже цитаты из учебников перечня ФГОС. Из-за частоты подобных несправедливых случаев преподаватели истории объединились, чтобы защитить выпускников. Сейчас они призывают коллег-историков рассказывать о случаях, когда в удовлетворении апелляций отказывают без причин, и готовы вместе разбирать каждый кейс.
Одним из главных инициаторов этой борьбы стал как раз Павел Пучков, преподаватель подготовительных курсов ИСАА МГУ, на которых училась Полина. Сейчас (по апелляции Полины и ещё одному случаю) Павел пытается достучаться до Департамента образования через депутата Мосгордумы, он требует пересмотра решений конфликтных комиссий. В интервью нашему ЕГЭ-блогеру Марии Кучеровой Павел рассказал ещё о нескольких подобных случаях в этом году.
«Да, ответы очень похожи на творчество ботов. Но мне уже писали бывшие ученики, которые ходили на обычные апелляции в доковидные времена, — ответы были такими же. Это типичные ответы чиновников, а не экспертов. Чиновники тоже работают по определенному алгоритму и к интеллектуальной гибкости не приучены».
«Мне кажется, в случае с ЕГЭ не должно быть полной симметрии: авторы вопросов и проверяющие должны четко следовать содержанию программы и одобренных учебников, а вот выпускники при ответах могут выходить за рамки.
Допустим, выпускник дал ответ, неизвестный проверяющему. Для таких случаев и существуют апелляции: приходи, приноси книжку, где ты это вычитал, посмотрим, насколько она научная (книжки разные бывают), и если всё хорошо, то вернем балл.
Я искренне не понимаю: в чем проблема? Эксперты не в состоянии отличить научное издание от антинаучного? Значит, это не эксперты. В чём выпускник виноват?»
Из интервью Павла Пучкова
Технические неполадки и пять минут на апелляцию
Выпускница Арина из Иркутска набрала 96 баллов за ЕГЭ по истории, но была не согласна с результатом и решила подавать апелляцию. Своим опытом она поделилась в инстаграме.
Во-первых, саму процедуру задержали на несколько часов. В организации, где всё проходило, сломалась система видеосвязи, из-за чего очередь из апеллянтов сдвинулась. Когда связь наладилась, лучшим решением наверстать потерянное время в комиссии посчитали сократить время апелляции для каждого выпускника: 4–5 минут на человека.
Апелляция Арины действительно продлилась около пяти минут. Она рассказывает, что члены комиссии разговаривали максимально недружелюбно, пытаясь задавить. Когда девушка стала показывать скрины из учебников федерального перечня и методические рекомендации Артасова, чтобы аргументировать свою позицию, члены комиссии отреагировали очень странным образом: «Не надо нам цитировать федеральные учебники, мы и без вас всё знаем. Мы проверяли вашу работу — у вас же написано не так».
Арина начала цитировать свою работу, чтобы доказать — в ней указано то же, что говорится в учебнике. Но комиссия и тут её остановила: «Нам не нужны цитаты, у вас написано всё здесь».
Дальше в помещении просто отключили электричество, комиссия связалась с девушкой по аудиосвязи: «Мы вам всё разжевали, вам что, что-то непонятно?» Баллы Арине, конечно, не подняли.
Такие неполадки со связью и задержки процедуры были не только в Иркутске. Выпускник Иван из Тверской области, который подавал апелляцию на результат ЕГЭ по информатике, рассказал «Мелу», что в его случае заседание комиссии задержалось на полтора-два часа. Но отстоять свои баллы ему удалось. Вот что рассказывает Иван:
«Я спросил, почему за верно решенную задачу стоит неполный балл. Женщина из комиссии спросила: «А вы проверяли свою программу?» Я ответил, что проверял ее (хотя делать это было совершенно ни к чему — ведь я знал, что логика программы и синтаксис написаны верно). Последовал другой вопрос: «Я имею в виду на компьютере вы ее проверяли?» Я снова подтвердил, что проверял.
После этой, как мне показалось, попытки подловить меня на неуверенности в работе своей программы и незнании и непонимании принципа ее работы она сказала: «Мы проверили вашу программу на компьютере, и на всех тестах она выдает правильный ответ, поэтому возвращаем вам полный балл». Так вот просто я отапеллировал свои сто баллов по информатике».
«Критерии являются информацией ограниченного доступа»
Матвей, Москва, ЕГЭ по математике
Я подавал апелляцию на результат ЕГЭ по математике. В экспертном заключении было сказано, что у меня допущена ошибка при применении общего метода интервалов, член конфликтной комиссии сослался на это заключение. Мой контраргумент заключался в том, что я нигде не использовал «общий метод интервалов», мое конечное неравенство преобразовано верно и ответ верный, а промежуточная прямая, на которой я отбирал корни, носит вспомогательный характер.
На это в комиссии ничего ответить не успели, так как 20-минутная апелляция подошла к концу. Также из-за нехватки времени я не успел даже затронуть обсуждение задачи 18, баллы по которой я тоже просил пересмотреть.
Сама идея снятия балла следует из критериев, с которыми школьник ознакомиться возможности не имеет
А в 19-й задаче на мой аргумент «Я не писал, что 11 > 1 + 1, потому что это очевидно» последовала фраза со смыслом: «19-я задача — повышенной сложности, каждый шаг должен быть обоснован». Высосано из пальца.
И ещё очень важное замечание: стоит посмотреть на последнюю фразу члена конфликтной комиссии. В ней не только очень сложно найти смысл и понять, что хотел донести член комиссии; если разобраться, то эта фраза — просто бессмысленный бред. Член комиссии говорит о какой-то зависимости начального количества единиц, в то время как в задаче это число единиц четко задано (80), нет никакой зависимости их количества. Тоже хорошая стратегия — писать бессмысленным запутанным текстом, когда времени мало.
Всё сказанное вами может быть использовано против вас
Маргарита, Москва (математика, русский)
Я подавала апелляцию на результат ЕГЭ по русскому языку и математике. Что касается математики, то у меня была там банальная описка. Во время апелляции я ссылалась на формулу, где у меня всё было логически обосновано. Я пыталась это всячески объяснить члену конфликтной комиссии, но мне всё время отвечали: «Ваш ответ не соответствует критериям». В онлайн-чате отвечают, конечно, всё-таки люди. Но вот эти слова были единственными, которые мне всё время повторяли.
Также я просила пересмотреть 14-е задание — про стереометрическое доказательство, за которое мне поставили ноль баллов. Перед этим я отправила ответ своей учительнице, которая тоже много лет является экспертом ЕГЭ. Она сказала, что мой ответ близок к идеальному, она бы добавила мне балл за него. Мы приложили её ответ к этому письму — и получилось, что слова моей учительницы обернули против меня. Написали, что «заявитель сам пишет, что ему не хватает самой малости до идеального доказательства», поэтому мы не будем добавлять этот балл.
После онлайн-чата никакой трансляции заседания конфликтной комиссии не было
Мы думали, что на онлайн-заседании будут люди, которым мы сможем задать вопрос. Но на экране просто показали, сколько процентов проголосовали за поднятие баллов, а сколько — против. И ничего оспорить уже было нельзя. Только дальше связываться с вышестоящими инстанциями — что мы с родителями и сделали. Ответ члена конфликтной комиссии нас не удовлетворил, поэтому мы написали письмо в Рособрнадзор, в котором попросили вышестоящего эксперта перепроверить мою работу. Нам сказали, что проверка займёт несколько дней — но уже то ли на следующее утро, то ли тем же вечером прислали ответ. Сказали, что у них нет претензий к эксперту, который проверял работу.
Что касается ЕГЭ по русскому, то, как выяснилось, я просто не перенесла 26-е задание в бланк ответов. И таких выпускников много, у нас была целая беседа по обсуждению этого вопроса, человек 500.
Дело в том, что бланк составлен таким образом, что после 25-го задания идёт жирная черта, а 26-е задание расположено на отдельном листе. То есть бланки и КИМы составлены таким образом, что есть вероятность, что ты не перепишешь 26-е задание.
По сути, ЕГЭ — так себе проверка знаний, потому что на человеческий фактор никто не обращает внимания. Такое ощущение, что делают всё, чтобы завалить тебя на апелляции. Но я уже смирилась. Мы с родителями поняли, что дальше бодаться с ними — это только трепать свои нервы и сейчас лучше просто отдохнуть, пока есть немного времени. Я уверена, что, если мы пойдём дальше, нам всё равно ничего не поднимут.
Иллюстрация на обложке: Shutterstock / Svetlana Shamshurina
И это не единичный случай.