«Привет тебе, педагог-плакальщик!». Что не так со всеми участниками образовательного процесса
Мне 29, я окончил филфак и два года преподаю русский язык с литературой в обыкновенной московской школе. Утомлённый жалобами коллег по цеху, от которых во времена интернета решительно невозможно скрыться, я решил обобщить свои наблюдения и порассуждать, почему сбоит наша система образования.
«40 часов в неделю, тетради проверяю по ночам, родители пишут доносы, если не успеваю ответить на 400 сообщений в вотсапе. По воскресеньям методисты заставляют зубной щёткой собирать пыль за шкафом, и только в отпуске удалось наконец посмотреть любимый вебинар, сделать уроки для МЭШ и поплакать».
Жалобный клич педагога — жирная наживка для сбора репостов и комментариев на почве классовой солидарности. Идеальная тема для непринуждённой беседы со случайным знакомым или самим собой, пока глазки не защиплет от слёз. Да что там, это давно уже самостоятельный жанр сетевого фольклора. Чем больше я вижу подобных текстов, тем сильнее недоумеваю: это я такой особенный или, может, со школой повезло? Да, безусловно, но не настолько же.
Как-то раз в июне, сопровождая учеников на ЕГЭ по литературе, я три часа просидел в зале ожидания для нянечек. За это время мой организм получил критическую дозу жалоб от случайных коллег. Пожалуй, это и стало последней каплей. Я понял, что пора самому во всём разобраться, ракладывая по полочкам, от корней и до самых кончиков.
Это не научная статья, не журналистское расследование и не политический манифест. Я, так же как и вы, работаю в школе, смотрю по сторонам, подмечаю, обобщаю и задаю вопросы. Мой текст отражает личное видение ситуации и построен на сопоставлении внутренних представлений о правильном порядке вещей с тем, что можно наблюдать в действительности.
Система такая система
Люди не злодействуют сами по себе, они лишь имеют потенциал выбрать ту или иную стратегию поведения с разной степенью предпочтительности, исходя из условий системы, в которой они действуют. Личные качества и предыдущий опыт играют куда меньшую роль, чем свойства системы.
Как устроена образовательная система на уровне отдельного учебного заведения? В общих чертах её следует представлять как непрерывное балансирующее взаимодействие четырёх основных сторон-участников: учителя, управленца, родителя и ребёнка. Для каждого участника можно измерить предполагаемый объём и характер инвестиций в общее дело, его ожидаемую прибыль и возможные убытки, рассчитать риски, обозначить зону индивидуальной ответственности. Модель можно детализировать и уточнять до бесконечности, но пока обойдёмся этим.
Смысл существования этой системы — движение к общей сверхцели: учить детей самим становиться счастливыми и делать счастливыми других — это наш продукт. В ходе работы системы также генерируется текущая прибыль — счастье для остальных участников, самореализующихся как профессионалы, родители и личности.
Гармоничная и сбалансированная система способна своими силами:
- компенсировать временные просадки более мелких внутренних параметров: у ребёнка плохое настроение, учитель недостаточно опытен, родители совсем замотались, затопило кабинет труда;
- сохранять устойчивость к внешним воздействиям: давление со стороны государства, общества, рынка.
Здесь напрашивается целый воз метафор и визуализаций: завод, предприятие общепита, организм, клетка, устройство подводной лодки или ядерного реактора, футбольная команда, рок-группа или пати на рейде, какая-нибудь пирамида на оси координат или окружность, в которую вписан квадрат… Не отказывайте себе в удовольствии потренировать воображение и аналитические способности тёплым июльским вечером.
Знай свой цех
Обозначим в общих чертах, кто и какую часть работы должен принимать на себя при дележе педагогического труда. Обратите внимание, под «должен» я понимаю не «должен кому-то, а то наругаем», а «должен сам себе, иначе нет никакого смысла делать столь серьёзную ставку, примеряя на себя эту сложную роль».
Учитель — основная трудовая единица, его руками создаётся продукт. Скромный, рядовой супергерой, живёт полноценной, насыщенной жизнью, втягивает в себя знания обо всём на свете, совершенствует ремесло, придумывает новые практические способы помочь своим подопечным в меняющихся условиях, не теряя из виду сверхцель. Не забывает при этом сохранять доброе расположение духа, социальную защищённость, независимость и здравый рассудок — свои основные профессиональные компетенции.
В приличных заведениях новой формации, практикующих более специализированное разделение труда, супергерою положены помощники: тьютор, психолог, куратор. Они, как и учителя, — тоже работники фронта, но решают более узконаправленные задачи: помощь в поддержании дисциплины, индивидуальный образовательный менеджмент ребёнка, психологическая поддержка, выстраивание отношений внутри детско-родительских коллективов, организация внешкольной деятельности.
Ещё раз: команда из четырёх человек с разным образованием, складом ума, сферой задач и ответственности.
Всё же чаще у нас предлагают одному поработать за четверых и так, чтоб ещё успел помыть за собой пол
Верно, пора поговорить о тех, кто принимает решения.
Управленец — собирательная фигура, главная конструктивная опора системы, ребро жёсткости и инженер всех процессов. Обеспечивает защиту, помощь и коммуникацию между участниками, а также решает хозяйственные, бюрократические и юридические вопросы. Должен принимать на себя основной удар при атаке извне, по возможности амортизировать и равномерно распределять нагрузку, налаживать взаимодействие между другими участниками.
Описанные категории объединяет схожесть параметров инвестиций-прибыли-проигрыша-ответственности:
- вкладываются опытом, умом, силами, трудом и временем;
- взамен получают деньги, признание и ощущение экзистенциальной полноты;
- рискуют здоровьем, свободой, независимостью, полнотой жизни;
- отвечают за реализацию своих подзадач и действия всех своих подшефных (детей и подчинённых).
Управленец при ближайшем рассмотрении распадается на конкретных сотрудников, распределённых горизонтально и вертикально: по сфере и уровню ответственности (и зарплаты).
Работа управленца предполагает совершенно другие знания, умения, другой психологический настрой, нежели работа учителя и его помощников. Думаю, очевидно, что эти должности в идеале не должны совмещаться в одном человеке, особенно против его воли.
Поставщики и потребители
Родители и дети — одновременно поставщики сырья и потребители конечного продукта. Родители каждый день поставляют в школу детей, дети поставляют в школу себя. Родитель предполагает получить из школы не менее счастливого ребёнка, чем отдал, ребёнок предполагает становиться счастливее.
Родители имеют больше непосредственной власти над детьми, чем управленцы и учителя, но немного меньше, чем дети сами над собой.
Родители и дети рискуют своим личным счастьем, нынешним и будущим, хотя у детей этого будущего побольше, чем у всех остальных участников процесса.
Дети фактически ни за что не отвечают, только за себя перед самими собой. Потихоньку учить их ответственности за других и перед другими — одна из наших задач на пути к счастью. Родители отвечают каждый за своего ребёнка, вкладываются в них своим временем и силами, но априори в недостаточной степени — иначе с чего бы нам было вообще забирать их по утрам?
Круговорот взаимопомощи
В миру родители обычно не могут работать только родителями — приходится работать кем-то ещё, чтобы дать детям не только тепло, заботу и опыт, но и деньги. Учитель и его команда нужны, чтобы помочь родителям работать родителями, чтобы те имели возможность работать и кем-то ещё (в том числе помогая учителям и прочим выращивать еду, шить одежду, чинить автомобили). Управленцы нужны, чтобы помогать учителям помогать родителям. Государство — в помощь управленцам. Дети — помогут всем нам, но чуть позже.
Обратите внимание: в правильно выстроенной системе мы не делаем вид, что ребёнок обязан осознанно включаться в процесс и активно в нём участвовать, что ему действительно нужно всё то, что нас обязали ему дать, будто он где-то подписывал обязательство взять без остатка. Как минимум, ребёнку пока тяжелее всех (надеюсь, вы не считаете иначе), да и риски его, как мы могли заметить, самые высокие. Так что наша задача — понять, что именно ему в наибольшей степени нужно, и дать это так, чтоб он захотел и смог взять.
Одна из самых неприятных ситуаций для педагога, если интересы ребёнка и родителя сильно расходятся
Тут имеет место этический конфликт, в котором на уровне абстракций не разберёшься.
Однако вернёмся к помощи. Разделение труда нужно, чтоб превращать взаимопомощь в прибыль, в данном случае, напомню, в счастье и умение его добывать. Существование системы оправданно, когда в совокупности её элементы работают эффективнее, чем каждый по отдельности.
Несбалансированная система, построенная на тирании, деспотизме и паразитизме, презумпции вины, примате бездарности и лоялизма, не способна производить общее счастье из общего труда. Если же система организова на основе взаимопомощи, разделение труда в ней отлажено хорошо, а вклады и ответственность участников распределены пропорционально, она может функционировать и при очень серьёзных внешних проблемах: дети всё равно будут счастливы, хоть война, хоть засуха, хоть новый ФГОС. Но для этого учитель, родитель, управленец (а ещё лучше — и государство над их головами) должны понимать себя, друг друга и работать слаженно, не забывая, ради чего все ходят на работу.
Что имеем?
Наиболее значимый и, к сожалению, негативный фактор на сегодняшний день — колоссальное воздействие со стороны государства на всех участников процесса:
- на управленцев («У вас тут вот пыль, плакат криво висит, вы все непонятно чем занимаетесь, разгоним к чёртовой матери»);
- на учителей («Вы ничего не знаете и халтурите, вас надо заставить хорошо работать и побольше, и подешевле, чтоб за людей себя не считали»);
- на родителей («Вы плохие родители, за ребёнком не следите» — здесь ещё помогает общество со своим бесценным мнением);
- на детей («Вы вообще не люди, вас никто не спрашивает, вам обязаны дать, жрите, не обляпайтесь, а то будете по подъездам шариться»).
Сильные перегрузки заставляют трещать по швам даже не самые плохие сборки системы, которые в иных условиях держались бы вполне достойно — чего уж говорить о совсем разбалансированных.
Первыми сдаются управленцы. Они оказываются не готовыми защищать своих подопечных, не справляются с ответственностью, зачастую вообще не понимая своих задач. Чтобы делать хоть что-то, они, вместо помощи, транслируют и усиливают давление, повторяя за государством его ошибки. В результате под ударом оказываются наименее защищённые: дети и учителя.
Дети, не имея возможности сопротивляться, получают свою порцию насильного блага, имитацию заботы, выраженную в количественном повышении нагрузки и требований. Находясь в положении заложников, они чахнут или устраивают бесполезный, неумелый бунт, который никто не принимает всерьёз. В учителях же, по принципу отрицательной селекции, намеренно культивируется и поощряется зависимость, безвольность, обречённость и другие сомнительные качества, которые затем, в лучшем случае безрезультатно, транслируются детям.
Родители, при отсутствии у них достаточного запаса сил и упорства, потихоньку примыкают к управленцам, разделяя с ними благостную иллюзию продуктивного участия в процессе, помогают деловито пинать подчинённых: детей и учителей. Так себе система.
Куда бежать?
Погодите, есть и хорошие новости. Как мы уже поняли, ничего удивительного и непостижимого в сложившемся положении дел нет. Достаточно взглянуть чуть шире своих насущных проблем, и станет ясно, что это не конкретные злодеи вредят лично вам, чтоб вам хуже жилось. С высоты обобщений, идеалов и абстракций мы можем наблюдать, как барахлят, не справляясь с давлением, наименее приспособленные к сопротивлению сборки системы. Привет тебе, коллективный педагог-плакальщик, ты находишься в эпицентре одной из таких сборок. Что будем делать?
На перемены сверху уповать не стоит — не потому что мы пессимисты и не любим государство. Просто мы по большей части не имеем к нему никакого отношения. Лучше изначально закладывать в свои расчёты только те параметры, которые можно поменять или хотя бы достоверно измерить — капризы функционеров к таковым не относятся. К тому же, если даже вдруг давление на время ослабнет и ваша сборка замедлит свой распад, внутри она всё равно останется прежней и обязательно подведёт когда-нибудь потом. На сегодняшний день мы не способны управлять стихийным бедствием, но уже сейчас можем укрепить стены зданий, построить дамбы, повесить громоотвод и отладить системы оповещения.
О том, как всё-таки будем расхлёбывать, читайте через неделю. А пока пойду играть с модельками и метафорами, чтобы поменьше мучить вас ими в следующий раз.
Фото: Shutterstock (Grigvovan)
