Зачем воспитанницам монастыря высшее образование? И если они идут его получать, то как выглядит их студенческая жизнь? Мы попросили рассказать об этом Ксению Васяеву — студентку третьего курса журфака РГСУ и воспитанницу женского монастыря в Малоярославце.
«Оказалась в приюте при монастыре еще школьницей»
Я перешла в Свято-Никольский Черноостровский женский монастырь, когда была в 5-м классе. Моя мама была директором фирмы, которая в один момент разрушилась, и у нас не было средств для существования. Поэтому мы обратились в монастырь за помощью. Нам дали кров, помогли выплатить кредиты. В итоге фирма восстановилась, но мама уже нашла свое призвание в монастыре.
Я же оказалась в приюте-пансионе при монастыре и получила там образование. Здесь же я познакомилась с будущими подругами, многие из которых пошли вместе со мной на журфак.
Окончила школу я с золотой медалью, мне были открыты многие пути. У нас девочки поступали на переводчиков, уходили в архитектуру, дизайн, медицину, кто-то даже пошел в военное училище. Но я выбрала заочку журфака РГСУ, с которым наш монастырь сотрудничал.
Шок от знакомства с одногруппниками
Для поступления мы с одноклассницами выезжали в Москву, поездки организовывал и оплачивал монастырь. Вместе со всеми мы сдавали вступительные испытания: я с подругой смогла пройти на бюджет, остальные девочки пошли на контракт — обучение помогает оплачивать монастырь.
После поступления я продолжала жить при монастыре. Среди моих соседок нашлись девочки, которые учились на других курсах журфака, мы сравнивали программу, они рассказывали про преподавателей.
На первом курсе, еще до коронавируса, у нас были очные сессии. Мы несколько недель жили в Москве, в доме, который принадлежал монастырю. Было необычно, что мы делали все сами в атмосфере свободы и большого города.
Еще один шок — попасть в среду ровесников, у которых очень отличаются взгляды на жизнь, раньше мы не имели контакта с такими людьми. Но нам было интересно с ними пообщаться, познакомиться. Многие спрашивали о нашей жизни в монастыре, удивлялись нашим историям.
Появились, конечно, новые друзья — жизнь в монастыре никак этому не мешает. Один из наших одногруппников даже приезжал к нам в монастырь, мы общались, гуляли по городу.
Зачем монахиням высшее образование
Со мной на один курс поступили еще несколько девочек из монастыря. И две из них сделали это ради будущего пострига в монахини. Они не планируют становиться журналистками, учатся в вузе ради общего развития.
Чтобы стать обычной монахиней, не обязательно иметь высшее образование. Но вот чтобы стать игуменьей (руководительницей монастыря), диплом иметь нужно. Гуманитарное образование помогает принимать правильные для монастыря решения, организовывать мероприятия, управлять информацией, взаимодействовать с людьми из совершенно разных сфер — этому же учат и на журфаке.
Несмотря на учебу в вузе, девочки будут идти по монашескому пути. Рано или поздно у них будет постриг, и они станут монахинями. Я же для себя такого пути не планирую — собираюсь жить в монастыре до окончания вуза, а потом хочу большую семью, профессию.
Центр православных медиа
При нашем вузе был запущен проект «Центр православных медиа» — это целая лаборатория, эксперимент, созданный при поддержке монастыря. Как он работает?
После 11-го класса воспитанницы поступают на факультет журналистики. И Центр православных медиа дополняет то, что они изучают в университете на заочке. На парах в вузе несколько раз в год мы получаем теорию, потом сдаем ее на сессии. Центр же дополняет все это новыми предметами, подробным объяснением и практикой.
Думаю, нам даже проще учиться, чем одногруппникам. Сейчас на 3-м курсе в вузе идет стилистика русского языка и литературы, ровно этот же предмет велся у меня на 1-м курсе в ЦПМ. Те же задания. Тот же учебник. Или у нас был предмет «Радиожурналистика», которого в вузе просто нет.
У нас очень много пересечений преподавателей, многие из них приезжают в монастырь, проводят дистанционные лекции, создают свои проекты в рамках центра. Если в вузе на заочке мы учились на ходу — быстренько сделать ролик за две недели, и все, — то здесь тебя обучают всему планомерно год за годом.
Журналистская практика при монастыре
В центре мы проходим и практику: занимаемся в своей звуковой студии, можем снимать видеоролики с местным телевидением. Нас обучают, как правильно держать камеру, отбирать новости и писать к ним тексты, начитывать их на фоне хромакея.
В центре есть предмет «Текстовая журналистика», по которому ты пишешь статьи, новостные заметки. И самая лучшая новостная заметка уходит в газету, с которой сотрудничает монастырь. Например, я писала для газеты про Александра Невского к годовщине Ледового побоища, про праздник Благовещения — ты объясняешь православные нюансы простыми словами для людей как «эксперт» в этой сфере.
А еще у центра есть свои проекты по обучению школьников, в которых ты можешь быть преподавателем. К примеру, я выступала преподавателем по звукорежиссуре и звукозаписи — тоже отличный опыт, которого нет в вузе.
Нормы монастыря не мешают учебе
Сейчас с нас снято довольно много ограничений, которые накладываются на воспитанниц в приюте (пока они еще учатся в школе). Там девочек стараются ограждать от интернета и негативных контактов.
Студенткам дают больше свободы. Телефон можно иметь со второго курса, на первом ты еще дезориентирован и должен как-то разобраться в учебе. Поэтому сначала мы впятером общались с однокурсниками с одного аккаунта во «ВКонтакте» и с общей почты. Сейчас мы уже можем иметь свои страницы и общаться с теми, с кем хотим.
«Мы тоже ходим на свидания»
Особенно часто нам задают вопрос «А встречаетесь ли вы с молодыми людьми?». Конечно, мы тоже любим и ходим на свидания, нам разрешают встречаться с молодыми людьми, когда мы переходим на 3-й курс.
Если влюбилась раньше — ничего страшного, просто не ври, приведи партнера, познакомь его с родителями и монастырем. Общаться вам никто не запретит, но лучше, конечно, дождаться 3-го курса. У нас для многих слишком «традиционный» взгляд на жизнь: мы хотим большую семью, много детей (и это не 3, а 5). Иногда нам говорят, что мы сошли с фотографий XX века.
Монастырь дает жить так, как живут обычные люди, но держит нравственные рамки. Мы спокойно выходим в город на выходных, выезжаем в другие регионы с концертами от монастыря. Я сейчас работаю в пресс-службе города и живу в монастыре, поэтому мне можно выходить за территорию в офис в любой день.
При желании (как мой друг-одногруппник) нас можно проведать. Монастырь для всех открыт, каждый может зайти туда. Это же достопримечательность, огромный социальный центр, который делает многое для города, нуждающихся, даже для страны.
