Директор Института неформального образования INO и школы «Апельсин», обладатель ученой степени по педагогике Дима Зицер вообще не стрессует в изоляции. Он, наоборот, смотрит на предлагаемые нам всем обстоятельства как на время удивительных возможностей — и для родителей, и для учителей, и для самих детей.
«У учителя должна оставаться энергия на творчество, чертовщинку»
Ваша школа уже перестроилась на удаленку?
За неделю до официальных каникул, посмотрев на то, что происходит в мире, мы приняли решение срочно закрываться. Но поставили при этом перед собой несколько целей, главная из которых — сохранить школу как общину, чтобы все связи остались, как будто мы до сих пор по коридорам ходим или встречаемся на площадке. И поэтому мы с детьми экстренно собрали расширенный парламент, который имеет высшую власть. И разработали массу решений, которые уже почти месяц используем.
Что это за решения?
Был открыт канал в Telegram, который ежедневно ведут разные модераторы — дети и учителя. Это тот самый способ сохранить связи, ощущение того, что мы все вместе. Плюс мы подумали, что нам, наверное, не нужно отказываться от расписания, мы оставили его таким же, каким оно было до изоляции. У нас сложное расписание, там выборные предметы. Дети сами назначают себе уроки, там есть всякие кулинарии, йоги, танцы. И мы решили, что все это оставим, оставим выборность.
Так каждый ребенок продолжил тусоваться в рамках своих предметов. Плюс к этому мы тогда же моментально открыли YouTube-канал — просто поняли, что в таких условиях довольно тупо говорить людям: «Сидите постоянно перед компьютером», — а вот записанные видеоуроки можно смотреть в любой момент: потанцевать — когда удобно потанцевать; готовить — когда удобно готовить. Плюс у нас осталась группа в Facebook, виртуальное заседание парламента, даже театральные репетиции.
Звучит классно — особенно если ты ученик. А учителям не было сложно?
Все сотрудники школы, кому это было нужно, получили полную техническую поддержку. Выход в Zoom — не велика премудрость, скорее надо было быстро научиться рулить на всех платформах, причем делать это легко, без усилий, чтобы оставалась энергия на творчество, чертовщинку. Но, кажется, все получилось. По крайней мере, уже четыре недели мы находимся в такой ситуации, тусуемся с утра до вечера как можем. Это очень весело.
Помимо уроков, у вас есть какие-то активности?
Их множество! Тренд последней недели — подкасты, что, по-моему, очень круто. Обалденный подкаст недавно вышел про кино, 8–9-й классы составили плейлист «Апельсин» и всем послали, и теперь музыку пересылаем друг другу постоянно. 16 апреля у нас должна была состояться премьера театральная, ее, соответственно, не будет, но чуть больше недели назад мы начали ставить радиоспектакли. Будет у нас теперь такая премьера — не знаем, успеем ли, трудно оказалось, но актеры все выпрыгивают из штанов.
Главный наш принцип, наверное, такой: когда мы понимаем, что оказались в новой реальности, нельзя делать вид, что она не изменилась
Это самая главная ошибка, как мне кажется, — и родителей, и учителей, и всех остальных. Эти новые предлагаемые обстоятельства мы можем обживать, обживать вместе с теми, кого мы любим. И это уж точно не повод отказываться от танцев, фитнеса, кулинарии, математики, литературы, музыки, борьбы.
От борьбы?
Да. У нас есть такой предмет — крав-мага; длинная история, почему у нас появился именно этот тип борьбы. Потому что весело! Вчера собственную дочь наблюдал во время урока, она меня выгнала сразу после этого, но одним глазом я подсмотрел. Они там на 100% выкладываются, делают какие-то отжимания, метелят воображаемого нападающего. В общем, полное счастье!
А разочарования были? Что-то не получилось, например?
Нет. Это прозвучит самонадеянно, но правда: нет обломов. Вот если у нас отпуск, предположим, мы едем в страну, очень непохожую на нашу, очень трудно нам разочароваться, правда? Мы должны быть дурачками, чтоб разочароваться, составить себе какую-то картинку, а потом с ней сравнивать. А если мы не дурачки, а люди творческие и путешественники, у нас нет ожиданий. Скорее есть: «Вау! Как это устроено, ничего себе, я об этом и подумать не мог!»
Дистант: школа умерла, да здравствует школа!
Вот и то, что творится с нами сейчас, мы воспринимаем как приключение, я настаиваю на этом слове. Изоляция — это время приключений, возможностей. Но при этом нельзя жить так, будто это выходные, растянувшиеся на месяц. Это не выходные. Это новая реальность, в которой никто никогда не был. Новая ситуация для всего человечества. Нужно быть, с одной стороны, чутким, с другой стороны — активным, чтобы не потерять себя и своих близких, чтобы разобраться, как здесь все устроено. Поэтому разочарования, может, и будут, но уже скорее в виде рефлексий: «Вот это можно было бы сделать интереснее, лучше, круче. Использовать такую программу, такой инструмент». А пока это скорее восторг, ну или такое положительное изумление.
«Возможно, изоляция — это последний раз, когда вы с детьми остаётесь вместе»
Как думаете, детям в изоляции сложнее или проще, чем взрослым?
В первую очередь для детей все это — то самое приключение, о котором я говорил выше. Но только при одном условии — если взрослые детей не обламывают. Все эти мемасики и картиночки о трудностях с детьми в изоляции — такая мерзость.
Я не ханжа, совсем наоборот, на любые темы можно говорить, любые слова можно произносить, над многим смеяться. Но речь ведь идет о том, что мы, взрослые, оказались в новых для себя обстоятельствах с людьми, с которыми нам не хватает общения, а теперь всей взрослой толпой ржем в соцсетях, как нам хочется их придушить. Да, мы влетели в эту ситуацию, не успев сориентироваться. Но дети ведь точно в таком же положении, да еще и зависят от нас.
По-моему, главная ошибка всех взрослых сейчас — то, что мы детям (да и самим себе) предлагаем сплошное ожидание того, что затянувшиеся выходные кончатся и тогда, мол, мы наконец отдохнем. Но в смысле — «отдохнем»? Мы опять плюнем на детей и убежим по своим делам. А сейчас у нас есть возможность побыть с ними, насладиться друг другом. Важно просто перестроиться, принять новые обстоятельства. Вот и вся премудрость.
На ваш взгляд, какие проблемы могут проявиться сейчас из-за того, что люди находятся вместе круглыми сутками?
Сейчас может выясниться, что мы, бесконечно говорящие о родительских функциях, вообще не понимаем, что это такое. Не умеем друг друга поддерживать. Умеем только чморить.
Мы не исходим из того, что человеку, с которым мы живем, сейчас тоже сложно, а может, и сложнее — в силу меньшего опыта, возраста. И мы в этот момент делаем его жизнь намного сложнее, делаем ее хуже. Ребенок, например, находится в ситуации дистанционного обучения, а мы вдруг подскакиваем и начинаем наезжать.
«Ничего себе, да ты, оказывается, вообще ничего не знаешь!» Вот что мы в такие моменты делаем? Что улучшаем?
Возможно, это вообще последний раз, когда вы со своими детьми остаетесь вместе на такой длительный период. Первый был, когда дети были грудничками, а этот — второй, он подарен вам судьбой. Такого не будет больше никогда. И, наверное, можно постараться сделать так, чтобы дети вспоминали это время как период, когда с мамой и папой можно было расслабиться, никуда не спешить, смеяться, веселиться, бездельничать, валяться на диване, когда мама и папа целиком были на их стороне, с ними заодно.
Как в этой ситуации действовать правильно и не наломать дров?
Важно найти то, что действительно увлекает, понять, что важно не только для вас, но и для самого ребенка. Но только это не должен быть вариант из серии: родители прочли на Facebook, что какой-то ребенок был на виртуальной выставке в Лувре, и поэтому они и своего теперь тычут туда носом. Исходят такие родители из того, что хочется им того, что интересно им, а не ребенку. А ведь надо его просто узнать поближе, принять его интересы. Это же ваш любимый человек, и разделить с ним какое-то удовольствие — это большое счастье. Доступное нам здесь и сейчас.
Один из самых популярных родительских запросов в гугле сейчас — «как заставить ребенка учиться удаленно».
Не буду в сотый раз останавливаться на том, что слова «заставить» стоит всячески избегать. Скажу лишь, что детям ничего не хочется делать, только если родителям кажется, что они на выходных, а учителям кажется, что они отрабатывают какую-то обязаловку. Как родителям вдохновлять детей? Ну а как вы вдохновляете тех, в кого влюблены? Вы их целуете, вы их обнимаете, вы поете песенки, вы подкладываете вкусную часть пироженки, вы смешите их, веселите. Вы стараетесь сделать так, чтоб им было весело и легко, комфортно и немножко беззаботно. Это и есть то, что должны делать родители. Это родительская функция.
Вот сидит ребенок за компьютером — подойдите с другой стороны и морду ему скорчите, чтоб он посмеялся в этот момент. Вы окажете ему неоценимую помощь. Остальное пусть делают профессионалы. Каждый по-своему: у кого-то лучше получится, у кого-то хуже, но это должны делать учителя. Делать так, чтобы человек бежал к компьютеру и понимал, зачем ему это нужно. Не из страха, не из ужаса, а реально понимал, какое это имеет отношение к нему.
Как объяснить подростку, что сейчас нельзя тусоваться, гулять, что ситуация серьезная?
С подростком сложнее всего. В какой-то момент он мог просто перестать серьезно относиться к тому, что мы говорим. Мы угрожали ему, например: «Надень шапку, а то будет менингит», «Ешь кашу, а то не вырастешь», — но ничего подобного не произошло. И он перестал верить. А теперь, когда мы пытаемся предупредить о реальной опасности, он думает: «С этими людьми серьезно разговаривать нельзя. Они все преувеличивают, от них очень трудно добиться правды, да и правда у них очень-очень странная, они говорят со мной шаблонами». И тогда он машет рукой, потому что у подростка уже есть сила махнуть рукой. «А чё вы мне сделаете, если я математику не выучу, кашу не доем и гулять пойду?»
Если мы установили такую модель отношений, изменить ее сложновато, но, конечно, возможно. Для того чтобы это сделать, нужно сесть с подростком, признать свои ошибочки, повиниться и сказать: «Дружище, бывало так, что я нес какую-то ахинею из-за того, что боялся, из-за того, что ошибался, сам верил в какую-то чепуху. Но это потому, что я люблю тебя. Мы делаем ошибки, когда испытываем сильные чувства. Но сейчас есть то, о чем мне важно с тобой поговорить…»
«Время, когда надо оторвать задницу от стула и провести классный урок»
Для учителей эта изоляция — шанс на что-то?
Мне кажется, наше время — это время учителей. Доктора — это само собой, дай бог им сил. Но и учителя как никогда нужны. И сейчас мы можем сделать так, что прекратятся все эти разговоры о том, как дети не хотят учиться, ходить в школу. Потому что сейчас именно учитель может сделать так, чтоб человек захотел встать утром, прийти на виртуальный урок, поучаствовать в нем. Чтобы ребенок понял, что он, вообще-то, нужен этой самой училке, которая ему, может, уже опостылела давным-давно. Потому что вдруг Марьиванна звонит ему лично и говорит: «Слушай, ты, конечно, очень безобразничал у меня на уроке, но я сейчас так по этому скучаю. Ты вообще как там?»
То есть буквально — нужно звонить всем 30 ученикам из класса?
Абсолютно. Этот стон учительский о том, как им это тяжело, вызывает омерзение. Потому что еще раз — сейчас то самое время, когда надо оторвать задницу от стула и провести урок. Клевый, яркий, интересный урок. Сколько было нытья: «Хорошо бы фильм детям показать, но у меня нет такой возможности» или «Мне бы музыкальный фончик подобрать для чего-то, но как я это в классе сделаю». Так вот сейчас у вас, ребята, такая возможность есть. Сейчас учитель может говорить о том, что ему кажется важным, что ему интересно.
У меня метафора такая была: учитель — это режиссер урока. Но сейчас он не просто режиссер, он директор киностудии
Он может снимать, в кавычках и без кавычек, любое кино. А не ныть, что ему трудно. Всем трудно! А детям нашим легко?
Читаешь, что у некоторых дистанционное обучение — это просто домашние задания, которые учителя высылают, потом проверяют, а потом ноют, как они устали. Ребят, вы обалдели? Так жить нельзя! Это невозможная система координат. Какие домашние задания? Единственная причина, по которой ребенок будет в такой ситуации что-то делать, — это насилие. Насилие над собой, насилие мамино, насилие учителя. Его либо пугают, либо пристают, либо лишают того, что он любит. В чем смысл?
Стоит ли сейчас учителям вообще быть строгими с детьми?
Сейчас мы можем вернуть интерес детей к своему предмету, если он пропал, или усилить, если он существует. Мы можем сделать так, чтобы наши замечательные дети — и мы, кстати, учителя — осознали собственную увлеченность. Осознанно увлеклись целым миром, увлеклись самыми разными направлениями, включая, конечно, и собственную дисциплину.
Какой еще спрос с детей, какая строгость? С себя надо спрашивать и говорить: «Отлично, у меня есть инструменты для того, чтобы сделать этот самый урок. Я умею придумывать, умею, несмотря на то что дети сидят в разных пространствах, построить связь между ними. Я умею в эту связь вплести материал, который мы изучаем. Я умею сделать так, чтобы на основании этого материала они познавали сами себя и окружающий мир. Я –умею!»
Что делать учителям, которые уже успели выгореть за время изоляции?
Перестать воспринимать все происходящее как принудительные работы. Я сейчас призываю всех вернуться в свою юность, к тому, с чем вы шли в пединституты. Многие поступали туда, потому что были романтизированы и считали, что можно изменить мир, сделать этот мир лучше. Так вот сейчас у вас есть этот шанс! Сейчас реально мы можем сделать мир лучше.
Надо просто перестать сокрушаться о том, что директора, министерства, комитеты вас мучают. Я даю вам честное слово — не просто предполагаю, а знаю, — что Министерство образования обеспокоено точно так же, как мы с вами.
Совершенно никто вас сейчас мучить не будет, просто возьмите и проведите урок на любую интересующую вас тему, сделайте урок своей мечты
Сделайте так, чтобы дети ахнули от того, что так можно жить, так можно воспринимать действительность. И чтобы они прибежали обнять нас, когда вся эта история закончится, и сказали спасибо за удивительное время. В противном случае после окончания изоляции нам станет так стыдно, что будет тяжело дышать. Потому что окажется, что это уникальное время мы просто профукали.
Мы не имеем права после всего этого сокрушаться, что дети не хотят возвращаться в школу. Потому что у этого явления будут одни виноватые –учителя. Никого больше. Сейчас дети наши — на 100%. Более того, они нуждаются в нас, нуждаются в помощи. И единственные, кто им может помочь, — это мы. Учителя детей не бросают, а тем, кто бросает, не место в этой профессии.
