Здесь учились сёстры Цветаевы, дочь Хрущёва и Андрей Сахаров: история московской школы имени Мигеля Эрнандеса
22.01.2019
Московская школа № 2123 имени Мигеля Эрнандеса в 2018 году вошла в 500 лучших по России по количеству выпускников, поступивших в ведущие вузы. Она возникла на основе двух учебных заведений, история которых уходит корнями ещё в середину XIX века. Егор Сенников, уже писавший для «Мела» о Креймановской гимназии, рассказывает, где учились сёстры Цветаевы, дети Будённого и Хрущёва и как школа получила имя Эрнесто Че Гевары.
Женский пансион родом из Франции
В 1763 году в России был опубликован Высочайший манифест «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах». Новый закон был направлен на то, чтобы мотивировать иностранцев приезжать в Россию и оставаться здесь жить. В первую очередь рассчитывали на немцев, но в Российскую империю поехали не только они. Одной из семей, пожелавших переселиться на Поволжье, стала французская семья Дельсалей. Главой семьи был Филипп-Огюст Дельсаль, который вместе с женой и 11 детьми прибыл в 1765 году в Москву. Оттуда он отправился на Волгу, где была организована единственная исключительно французская колония — Францозен-Россоши.
Пройдёт всего около 30 лет, и сыновья Филиппа-Огюста — Гавриил Филиппович Дельсаль и Игнатий Филиппович Дельсаль — откроют в Москве пансион для детей «благородных родителей». Здесь преподавали иностранные языки, географию, арифметику, историю и игру на фортепиано. Сам пансион в первые годы располагался в Посланниковом переулке в тогдашней Немецкой слободе (сегодня неподалёку находится станция метро «Бауманская»).
В 1815 году Гавриил Дельсаль скончался; пансионом некоторое время заведовала его вдова (при ней здесь учились около 60 воспитанниц), затем руководство перешло к сыну — Игнатию Гавриловичу. Он занимался делами школы до 1860-х годов, после чего бразды правления достались его дочери — Марии Игнатьевне.
Переезд на Арбат
В 1880 году гимназия сменила владельца — им стала Зинаида Денисовна Перепёлкина, у которой, судя по её дальнейшим действиям, было своё видение того, как можно развивать гимназию. Первые несколько лет она продолжала работать в том же здании в бывшей Немецкой слободе, но уже в 1885 году школа переехала поближе к центру города.
Зинаида Перепёлкина сначала сняла, а потом купила здание в Большом Кисловском переулке (между Воздвиженкой и Большой Никитской) у купеческого семейства Коншиных (Николай Николаевич Коншин был владельцем крупных мануфактур в Серпухове):
«Перепёлкина уговорила Коншиных перестроить здание, после чего здесь появился дополнительный этаж, была проведена перепланировка помещений, а на втором уровне устроили залу. Главный фасад получил нынешнее декоративное оформление. Проект выполнил зодчий Александр Петрович Попов. На дворовой территории, по левую руку от дома, был разбит прекрасный сад».
Школа была прекрасно оборудована — в ней сделали ремонт, обустроили большую библиотеку и лечебницу. К работе привлекли известных учёных: с гимназией сотрудничал физик Алексей Соколов, зоолог и психолог Владимир Вагнер (прообраз одного из героев повести Чехова «Дуэль» и один из основателей российской сравнительной психологии), историк Евгений Щепкин (представитель династии издателей и просветителей Щепкиных и один из депутатов первого созыва Государственной Думы), знаменитый фольклорист и языковед Всеволод Миллер, художник Николай Мартынов.
В 1880-е годы гимназия Перепёлкиной стала одной из двух частных гимназий для девочек. При этом плата за обучение была достаточно высокой — 550 рублей в год с пансионерок и 120 рублей с приходящих учениц.
Новая гимназия для сестёр Цветаевых и Веры Холодной
За 1880-е и 1890-е школа вошла в число лучших в Москве и получила все права государственной гимназии. Но новый век принёс свои перемены — у школы опять сменились владелец и здание. Ей стала управлять Мария Густавовна Брюхоненко. Такой портрет Брюхоненко сохранился в воспоминаниях Анастасии Цветаевой, сестры знаменитой поэтессы. И Марина, и Анастасия учились в этой гимназии:
«Начальница Мария Густавовна Брюхоненко, большая, полная, добрая, пожилая, являла резкий контраст со своим более молодым мужем, рыжеволосым, рыжебородым (узенькая бородка) Александром Николаевичем. Он ходил в вицмундире, был розов, весел и необыкновенно увлечён своими предметами — естествознанием».
Новое здание было построено в Столовом переулке по проекту архитектора Карла Грейнерта (впоследствии он построил в Москве несколько доходных домов и анатомический корпус МГУ на Моховой улице). В гимназию влились новые преподаватели: литературовед Юрий Соколов (сын декана историко-филологического отделения Московского университета), поэт и критик Юрий Веселовский (сын историка литературы и профессора Московского университета Алексея Веселовского), математик и инженер Владимир Голубев.
Среди учениц гимназии Брюхоненко были не только сёстры Цветаевы, но и будущая звезда дореволюционного немого кино Вера Холодная (Левченко):
«Вера отдавала предпочтение классическим танцам. Это привело её в балетное училище Большого театра. Там она выдержала огромный конкурс, но по требованию бабушки вернулась в гимназию. В 1910 году Вера окончила гимназию. Именно в этом году на выпускном балу — по свидетельству биографа Веры — она познакомилась с молодым юристом Владимиром Холодным. В уголке актового зала юноша прочитал ей стихотворение Николая Гумилева „Озеро Чад“».
Тут же учились Ольга Дьяконова, больше известная миру как муза Дали — Гала, сёстры Тургеневы (двоюродные внучки знаменитого писателя; одна из них стала первой супругой поэта Андрея Белого), которым Марина Цветаева посвятила стихотворение «Осуждённые». В гимназии Брюхоненко получила образование и Наталья Сац — известный театральный режиссёр.
После революции гимназия была закрыта, а затем объединена с мужской гимназией Нечаевой. На этой базе сначала была образована школа № 159, в 1921 году реорганизованная в Единую трудовую опытно-показательную школу № 3 имени Карла Маркса. В середине 1930-х годов школа была вновь реорганизована — и стала школой № 100.
Флёровская мужская гимназия для интеллигенции
Примерно в те годы, когда Мария Брюхоненко приобрела гимназию у Зинаиды Перепёлкиной, в Москве была открыта новая частная школа. Сначала это было учебное заведение второго разряда (с подготовительным и первым классами), а в 1907 году Министерство народного просвещения разрешило её владельцу и основателю Александру Флёрову преобразовать её в гимназию. Историк Сигурд Шмидт, сын полярника Отто Шмидта и выпускник, писал:
«Александр Ефимович Флёров, живший в собственном доме при гимназии (Медвежий переулок, д. 4), стал её почётным попечителем. В книге «Вся Москва на 1914 г.» отмечено, что «мужская гимназия, учреждённая А. Е. Флеровым, пользуется всеми правами правительственных гимназий». В ней обучались преимущественно дети состоятельных родителей (причём разных вероисповеданий), многие из семей лиц интеллигентских профессий. При гимназии было общество вспомоществования недостаточным ученикам, выдававшее стипендии нуждающимся. <…>
А. Е. Флеров был редактором-издателем журнала «Педагогическое обозрение». Первый директор гимназии, известный географ Александр Сергеевич Барков (1873 — 1953), уже тогда имел репутацию выдающегося педагога-методиста (он преподавал в единственной казённой мужской гимназии Арбатской части — Пятой, на углу Большой Молчановки и Поварской)».
Сама школа располагалась в арендуемом помещении в Мерзляковском переулке; плата за обучение была достаточно высокой, поэтому оно было доступно далеко не всем. Здесь учились дети московской интеллигенции: учёных, инженеров, врачей, артистов, художников. И, конечно, сыновья крупных предпринимателей и чиновников — фабрикантов Коншиных, Ляминых, Морозовых, князей Енгалычевых, начальника московского охранного отделения А. П. Мартынова.
Одним из учеников Флёровской гимназии был Николай Тимофеев-Ресовский — будущий знаменитый биолог, успевший поработать и в Берлине, и в советских шарашках (именно Тимофеев-Ресовский стал прообразом одного из героев романа Александра Солженицына «В круге первом»). В своих мемуарах он отвёл довольно много места рассказам об учёбе в гимназии, школьных учителях и проказах, которыми занимались его соученики. Среди них был, например, сын зубного врача Игорь Ильинский — знаменитый советский актёр, сначала игравший в театре Мейерхольда, а затем прославившийся своими комическими ролями в фильмах «Волга, Волга» и «Карнавальная ночь». В целом же гимназию Тимофеев-Ресовский характеризовал крайне положительно:
«Преподавание, экзамены, выдача дипломов — всё проходило так же, как в номерных казённых гимназиях. Вот такой и была Флёровская гимназия. И была гимназией, по-моему, очень хорошей. Она была типа казённых гимназий, в достаточной мере хулиганистая, никаких передовых методов к нам не применяли. Но во Флёровской гимназии был необычайно высокий даже для столичных гимназий — московских, петербургских, харьковских, одесских — процент талантливых учителей. Ну, просто талантливых в каком-то смысле! Многие из них были талантливые люди кроме всего прочего, некоторые были чудаки, другие были действительно довольно крупными специалистами. У нас, в сущности, в каждом классе было по меньшей мере три-четыре очень хороших талантливых учителя».
Учителя во Флёровской гимназии и правда были замечательные — биолог и зоолог Сергей Огнёв, создатель московской математической школы и один из наиболее видных математиков своего времени Николай Лузин, видный археолог Александр Калитинский. Директором школы был Александр Барков — географ и опытный педагог, который впоследствии вошёл в число первых 13 действительных членов Академии педагогических наук РСФСР.
Неудивительно, что многие из выпускников гимназии в Мерзляковском переулке в дальнейшем добились больших успехов — от лингвиста Александра Реформатского и композитора Льва Книпера до художника и скульптора Бориса Шаляпина (сына певца Фёдора Шаляпина) и историка Льва Иванова.
В октябре 1917 года, во время боёв в Москве, гимназия оказалась в центре революционных событий, но занятия не останавливались. У входа учеников встречал швейцар, а в классах висели иконы. Но семьи гимназистов уезжали из страны, охваченной революцией, и забирали детей с собой. В 1918 году гимназия Флёрова стала государственной опытно-показательной школой. В бывшей гимназии появились комсомольцы, а сама она получила химический уклон.
Школа имени Нансена и директор из крестьян
Педагогические эксперименты начала 1920-х проводились энтузиастами и заинтересованными людьми, но не они стали определять образовательную политику в государственных масштабах. Партийные указания в 1920-е годы всё больше оказывали влияние на список преподаваемых в школе предметов, например, пропал курс истории.
В 1921 году школа стала называться иначе — Единой трудовой опытно-показательной школой № 10 МОНО, и тогда же, в начале 1920-х, получила имя знаменитого норвежского полярника, гуманиста и общественного деятеля Фритьофа Нансена. Он даже посетил школу во время своего визита в Советскую Россию в 1925 году. С 1921 года Нансен был верховным комиссаром Лиги Наций по вопросам беженцев — и на этом посту много занимался помощи белым эмигрантам, голодающим Поволжья и армянским беженцам. В библиотеке школы поставили стенды, посвящённые Нансену и другим исследователям-полярникам.
В том же году у школы появился новый директор — Иван Новиков. Выходец из крестьян, он был энергичным педагогом, начинавшим свою карьеру в обычной сельской школе. В 1925 году он руководил детским домом «Светлый путь», который был объединен со школой, размещавшейся в здании бывшей Флёровской гимназии. Так Новиков стал директором. Его сил хватало не только на организацию учебного процесса, но и на участие во множестве педагогических конференциях, написание теоретических статей и методических материалов. Николай Садкович писал об организационных методах Новикова:
«Требование единоначалия в школах у Новикова уже было внедрено — он всегда держал под своим контролем рычаги управления. При этом его умение вести внеклассную воспитательную работу позволяло умно руководить так называемым процессом «самоуправления», который в иных школах приводил к абсурду. Требование «установить контроль за поведением детей» у него было реализовано оригинальным способом. Он ввёл новый предмет — газета — и сам вёл этот урок. На базе чтения текущих сообщений прессы Новиков формировал сознание учеников. Вторым гениальным нововведением Новикова стала ежедневная газета в школе. У газеты было 26 «редакций», соответственно по числу классов. Газета имела большую силу воздействия. Её писал каждый класс.
Занятия проходили пять дней в неделю. Как правило, по пять уроков. По шесть уроков было два дня. Причём шестые уроки были либо физкультура, либо военное дело. В стране начинался военный психоз, население готовили к войне. Среди предметов в программе были: черчение, геология, газета, три математических дисциплины (алгебра, геометрия, тригонометрия), русский язык, немецкий язык, история, физкультура, физика, биология и химия. Химия была профильным для этой школы предметом ещё в период «опытной» школы. В школе работал 1-й московский химический техникум, давший первый выпуск в 1931 году».
Передовая школа для элиты и сталинские репрессии
В 1934 году школа получила номер 110 и стала одной из передовых школ Москвы. Высокое качество преподавания и расположение в самом центре города привело к тому, что в школе в 1930–1940-е годы училось огромное количество представителей советской партийной элиты.
Одно лишь перечисление имён и фамилий даёт представление о контингенте школы. В 110-й школе учились дети маршала Будённого, Светлана Бухарина (дочь революционера, уничтоженного в ходе Московских процессов), Борис Мержанов (сын архитектора дач Сталина, арестованного в 1943 году), сын Матвея Шкирятова (одного из организаторов массовых репрессий 1930-х годов), дети Карла Радека, сын Арсения Зверева, сталинского наркома финансов, Серго Микоян (сын наркома Анастаса Микояна), сыновья знаменитого химика, академика Зеленского, дочь будущего руководителя СССР Рада Хрущёва, Маркус Вольф — будущий многолетний руководитель Министерства государственной безопасности ГДР.
Кроме детей политических и партийных деятелей в школе учились многие будущие представители творческой и научной элиты: создатель водородной бомбы и правозащитник Андрей Сахаров, актёр Алексей Баталов, театровед и киновед Майя Туровская, дочь Сергея Есенина Татьяна, мать артиста Андрея Миронова — Мария, режиссёр Андрон Кончаловский, артист Александр Ширвиндт, литературовед и историк Натан Эйдельман, адвокат Генрих Падва.
Директору Новикову, конечно, было непросто — влиятельные родители учеников внимательно следили за школой. Но он был принципиален, умел настоять на своём, если это требовалось — и за это пользовался уважением высокопоставленных родителей.
Массовые репрессии, конечно, не обошли школу стороной. В 1936–1937 годы здесь разыгрывались настоящие драмы, когда родители учеников оказывались арестованными — самих учеников после этого, как правило, переводили в другие школы. Лариса Васильева так описывала одну из подобных историй:
«10 июня 1937 года жен военачальников, «врагов народа» — Гамарника, покончившего с собой, и арестованных Уборевича и Тухачевского, вместе с дочерьми-подростками сослали в Астрахань. В пути жёны арестованных узнали общую судьбу своих мужей: расстреляны. Но жить надо. Женщины искали работу в Астрахани — везде отказ: запятнанным работа не предоставлялась.
Первого сентября три девочки: Вета Гамарник, Мира Уборевич и Светлана Тухачевская пошли в школу, а через несколько дней, вернувшись с уроков, обнаружили, что их мам нет — арестованы. Девочки не успели испугаться, как за ними пришли незнакомые дяди, и они оказались в астраханском детприёмнике. Оттуда их перевезли в детдом, но уже не в Астрахани, увезли в Нижне-Иссетск, под Свердловском».
Об этом же вспоминает Борис Маркус — советский и российский архитектор, один из выпускников 110-й школы в своей книге «Московские картинки»:
«На Малом Ржевском был особый дом. Тоже из бывших доходных. С колоннами и львами. Дом, в котором жили крупные военноначальники. В нашей школе учились многие их дети: Гамарник, Левичева, другие. Дом этот лишался в 1936-38 годах одного за другим этих видных деятелей нашей Красной армии. Поверить, что все они были немецкими или английскими шпионами, врагами народа, было просто невозможно. Но что можно было сказать? И что сделать? О судьбе самих начальников мы все уже знаем. Их расстреляли. А вот о судьбе их детей, в основном, девочек, причём очень славных, умных девочек, активных пионерок и истинных патриоток, мало кто знает. А пришлось им пройти через семь кругов ада. И прошли, и не согнулись».
Но несмотря ни на что школа продолжала работать и сохранять высокий стандарт образования. Директор Иван Новиков всегда старался защищать детей репрессированных родителей и пытался спасать «членов семей изменников Родины». При этом он был строгим директором — но справедливым. Адвокат и писатель Аркадий Ваксберг вспоминал о его методах так:
«На уроке физики было нечто вроде контрольной — положив на колени учебник, я свободно читал его текст в прорезь старенькой парты. Сидевший рядом соученик (фамилию не назову: вдруг ещё жив? Живы дети, наверно!) поднял руку: „Иван Адамович, Ваксберг списывает“. Иван Адамович Чернышевич, учитель физики, сначала покраснел, потом побледнел. Попросил срочно вызвать директора. /…/ — Ваксбергу двойка в четверти, — сказал Иван Кузьмич после короткого раздумья. — А ты… — Он назвал ябедника по фамилии. — Ты свободен. Иди домой и в школу больше не приходи. Здесь ты учиться не будешь».
Когда грянула Великая Отечественная война, многие ученики и выпускники школы отправились воевать, больше 100 из них погибли на фронте. Но даже в военные годы школа продолжала работать — и работать успешно. В 1945 году руководство страны приняло решение восстановить золотые школьные медали, которые вручались круглым отличникам вместе с аттестатами зрелости (восстановленными в те же годы). И медаль за номером 000001 получил выпускник 110-й школы Евгений Щукин. Получить её Евгению было непросто из-за происхождения: его дедом был священник, а отец репрессирован в 1930-е годы. Но за ученика бился директор школы Новиков — и смог победить.
Мужская, женская и испанская спецшкола под одной крышей
В 1952 году Новиков покинул должность директора 110-й школы. Новый директор Леонид Дубинин оказался не таким опытным специалистом как Новиков — учителя и школьники не очень его любили. На качество образования влияла и реорганизация школ в стране. В 1954 году школы стали смешанными и в 110-ю пришло много новых людей — учениц и преподавателей, которые до того учились в других школах.
В эти годы в школе снова сменилось руководство — директором стал Григорий Докукин, фронтовик и партийный выдвиженец. Он активно занялся хозяйственными делами школы: добился проведения ремонта, организовал летний пионерский лагерь для учеников. Когда в 1958 году школа № 100 — наследница гимназии Дельсалей-Перепелкиной-Брюхоненко — была ликвидирована, директор смог добиться того, чтобы она влилась в состав 110-й школы. После этого 110-я школа начала переезд в здание в Столовом переулке — то самое, которое было построено для гимназии Брюхоненко.
В 1960-х годах на школу повлияла масштабная реконструкция Москвы. В те годы прокладывался Новый Арбат и в районе Арбата сносилось много зданий — семьи переселялись в новые районы Москвы, количество школ сокращалось, а в оставшихся ощущался сильный недобор учеников. Поэтому в 1967 году было принято решение об объединении 110-й школы с «испанской» спецшколой № 25.
Это учебное заведение появилось ещё в 1930-е годы и располагалось в здании на Новинском бульваре — в те годы школа была не с испанским, а с немецким уклоном. Переориентация произошла после Кубинской революции и Кубинского кризиса, когда значимость отношений со странами Латинской Америки серьёзно возросла.
110-я школа полностью переехала в здание в Столовом переулке (до этого некоторые уроки ещё шли в Мерзляковском переулке, в старом здании Флёровской гимназии). Историк школы Николай Садкович отмечает:
«Социальный состав школы № 110 полностью изменился. Во-первых, из школы № 25 перешли дети, чьи родители говорили на испанском языке. В 16-ти классах были „носители языка“. Это позволяло педагогам частично использовать „испанцев“ для повышения качества уроков. В школе было 40 человек „испанцев“. Такой же уровень испано-говорящих учеников сохраняется до настоящего времени (1999 год). Во-вторых, большинство учеников (60%) проживали далеко от школы, а остальные — в районе прежней школы № 25 (Новинский бульвар, дом 20). Это обстоятельство сохраняется до сих пор. В третьих, выходцы школы № 25 принесли с собой высокий уровень притязаний, например у выпускников школы 1968 года, класс 10А, среди родителей были: посол в Бирме, сотрудник Института Латинской Америки, редактор журнала, преподаватель Высшей школы МВД, два сотрудника Министерства внешней торговли, референт СЭВ, два сотрудника ГАБТ».
Школа успешно работала в последующие десятилетия: среди её более поздних выпускников есть министр иностранных дел России Андрей Козырев и первая победительница конкурса красоты в СССР Мария Калинина. В 1987 году школу получила имя Эрнесто Че Гевары, а ещё позднее — имя испанского поэта-антифашиста Мигеля Эрнандеса. В 2014 году в ходе школьной реформы в Москве была укрупнена и стала носить номер 2123.
