Папа должен «помогать» или быть равноценным родителем? Три монолога на тему отцовства

Хороший папа в XXI веке — какой он? Круглый стол с таким названием, организованный «Рыбаков Фондом», прошёл в начале июля (запись беседы можно увидеть тут). «Мел» участвовал в дискуссии и публикует три монолога на тему отцовства — не в качестве ответа на поставленный вопрос, а как отправную точку для ваших размышлений и комментариев.

Олег Сирота, предприниматель: Вопрос не по адресу, потому что я не очень хороший отец. Мне кажется, что я не так много времени уделял детям, как можно было, у меня с ними не такой хороший контакт, как хотелось бы. Поэтому на вопрос, каким должен быть хороший папа, я могу, наверное, пофантазировать.

Наверное, это отец, который много разговаривает с детьми, отец, который уделяет довольно большую часть жизни детям. Я же их — своих детей — вообще стал открывать для себя не так давно, год назад. До этого не знал, что с ними делать, мои функции были накормить и обогреть.

Год назад так получилось, что мы с женой развелись. Я был таким абстрагированным отцом: обычно работал семь дней в неделю, иногда даже специально ехал на работу, занимался спортом, чем-то ещё. И я открыл для себя детей только после развода, когда начал их брать к себе. Оказалось, что они прикольные люди. Оказалось, что с этими прикольными людьми можно приятно проводить время, что-то вместе делать. Выяснил, что старшая дочка, ей на тот момент было 10, — она уже в принципе личность, может рассказывать что-то бесконечно. С ней интересно вместе куда-то ходить, что-то делать, у нас стали появляться общие интересы.

Для меня эта история больная, потому что я десять лет семь дней в неделю работал по 16 часов. Ну как бы да, я заработал денег, но я даже не помнил, сколько детям лет, я не особо их знал. И брак мой во многом из-за этого и развалился.

Ну а после этого и начались перемены в жизни. Мы с детьми начали куда-то вместе ездить, ходить, что-то делать вместе. Они спят со мной в обнимку — оказывается, так можно. Я стараюсь каждый день проводить хотя бы с кем-то одним из них. Это усложняет возможность устроить свою личную жизнь, но меня моя жизнь сейчас вполне устраивает. Я пытаюсь дать им то, чего не дал раньше.

Юлия Варшавская, главный редактор Forbes Woman и Forbes Life: Мне кажется, что главный мировой тренд, который сейчас разворачивается на наших глазах и, надеюсь, придёт в Россию, — это, конечно, замена слова «материнство» словом «родительство». И это не просто про эмоции или ещё про что-то — это важнейший экономический термин сегодня, потому что, например, с 70-х годов в американскую экономику вошло около 30 миллионов женщин. Женщина — это такой же участник экономических и общественных процессов, как мужчина, на сегодняшний день это факт. И в связи с этим возникает очень простой вопрос: а почему тогда воспитание детей и уход за ребёнком — женское дело? И почему многие мужчины говорят, что ребёнком нужно заниматься, когда он стал человеком, который может разговаривать?

Это, безусловно, не так. И чтобы изменить мифологию, очень важно изменить сами слова. Мы говорим: «Папа помогает». А почему мы используем слово «помогать»? Это абсолютно не равная позиция в отношении родительства. Есть мама и папа. Мама и папа — равные участники этого процесса, папа не помогает маме, папа копэрентит (от англ. сo-parent, «сородительствовать». — Прим. ред.) в отношении своего ребёнка.

Если надо говорить про свой опыт, мы с моим бывшим мужем воспитываем нашего ребёнка ровно 50 на 50, он проводит 50% времени у папы, 50% времени у меня. Это была наша договоренность — мы воспринимаем нашего ребёнка как нашего ребёнка. Нет никакой ситуации, в которой «я его родила» и мне кто-то должен «помогать». Это наше с ним общее дело.

Максим Казарновский, директор Московского международного салона образования: Мне кажется, что сама тема — она немножко неорганическая, потому что она противопоставляет отца и мать, то есть она как-то вычленяет из органической связи отдельно взятого человека. Воспитание — это вопрос команды. Это как если мы сейчас в победе команды будем рассматривать роль отдельного хоккейного вратаря. Отец — это член команды. И вопрос: он хранитель уклада? Мне кажется, уклад меняется, а роль остается, и роль эта — создать командную атмосферу в семье и в этой командной атмосфере создавать комфортную среду для ребёнка.

У меня сейчас второй брак, и мы, когда разводились, зафиксировали у нотариуса всё, о чём уже сказано, — вот это паритетное существование, условно 50 на 50. Мы предлагаем ребёнку некую модель, и наша цель — сделать модель органичную, создать добрые гармоничные отношения.

И ещё один маленький тезис у меня есть. Я присутствовал на родах двух последних детей. Поэтому я считаю, что включаться в жизнь ребёнка в качестве учителя нужно с момента, как он появляется, а не с момента, когда он перестаёт делать что-то желаемое, выходит из-под контроля. Из-под какого контроля, если ты в него не включался с рождения? Да, намного интереснее, когда ребёнок уже заговорил, подрос, но и пять лет ты потерял из коммуникации, из органичного взаимодействия с ним.

Я считаю, что в отношениях с детьми я партнёр. Я никогда не веду общение с позиции ментора, то есть с позиции того, что я знаю, как надо, и вот как бы решение, к которому нужно прийти.