Как день непослушания может помочь вырастить филантропа
Благотворительность может научить детей делиться, быть отзывчивыми и добрыми, но можно ли научить самой благотворительности? Наш блогер из фонда «Друзья» Дарья Маслова рассказывает, как и зачем обучают филантропии в США и почему подобные программы и практики нужны в России.
Во время ланча 13-летние Эйден и Джексон вместе с одноклассниками обсуждают важный вопрос, кому больше пригодятся 500 долларов: упаковщику из супермаркета на вступительный взнос участника велогонки в пользу больных СПИДом или сотрудникам зоопарка, которые выхаживают больных птиц и готовят их к отправке на волю.
Эйден и Джексон — обычные школьники из Сан-Франциско. Необычно другое. Именно в их школе среди семиклассников много лет назад зародилась традиция: в течение года они не покупают друг другу подарков, а перечисляют все предназначенные на это доллары в свой собственный благотворительный фонд.
Когда-то родители таких же семиклассников, как Эйден и Джексон, среди которых был и профессиональный филантроп, поменяли стандарты внутри одного маленького коллектива. Вместо того, чтобы передаривать друг другу бейсбольные мячи и маршмеллоу, предложили детям помогать тем, кому это действительно нужно. Участие в формировании фонда было абсолютно добровольным, но что интересно — внести свою лепту в его управление могли даже те дети, чьи родители отказались поддержать инициативу.
С самого начала решения по распределению пожертвований принимались коллегиально большинством голосов совета фонда, состоящим исключительно из самих семиклассников. С момента, когда 30 учеников разноцветными карандашами поставили свои кривенькие подростковые подписи под первым письмом от лица фонда, прошло много лет. В школе не просто жива эта традиция, благодаря общественной инициативе руководство включило в образовательную программу седьмого класса отдельную дисциплину — «основы филантропии».
Несколько часов в неделю школьники изучают проблему бедности, знакомятся с крупнейшими игроками на рынке и даже изучают федеральное законодательство, связанное с этой темой. На этапе становления фонда детям помогал профессиональный филантроп (он был одним из родителей): учил их грамотному составлению финансовой отчётности, рассказывал, как вести протоколы встреч и управлять командой внутри фонда. Почему даже в крохотном школьном фонде понадобились компетенции профессионала? И есть ли вообще такая профессия — благотворитель?
Часто всё начинается с… лимонада. В Америке даже самые юные филантропы пекут печенье, выжимают лимоны с апельсинами и продают их, чтобы помочь, например, брошенным кошкам. Во многих американских семьях принято перед началом нового учебного года, совершая рутинные закупки тетрадок и карандашей, заодно захватить из магазина рюкзак или что-то ещё для детей из менее благополучных семей.
Во многих европейских школах есть день «непослушания», когда за два и больше евро пожертвований можно прийти в школу не в скучной форме, а хоть в трениках.
У родителей бывают свои благотворительные «вечеринки» — ежегодные школьные аукционы, лоты для которых предоставляются либо школой (например, аренда самого близкого ко входу парковочного места), либо родителями. На них нужно покупать билеты, можно позвать гостей.
Желание выглядеть лучше других в глазах смотрящих часто становится триггером для совершения весьма крупных трат
Но всё во благо: собранные на таких аукционах средства жертвуют нуждающимся. Таким образом родители показывают детям, что благотворительность должна быть вписана в повседневность. Все проданные во время школьных лет лимонады, волонтёрские часы в зоопарках, библиотеках и больницах становятся впоследствии социальным капиталом, строчкой в резюме, без которой на Западе лучшие высшие учебные заведения уже давно всерьёз не рассматривают абитуриентов.
Многие из приведённых примеров — про то, как научить детей делиться, но в случае с семиклассниками из Сан-Франциско речь не только о том, как отдавать «десятину», но и как её эффективнее потратить, ведь именно дети отвечали за финальное решение, куда направить деньги. Когда информация о существовании фонда вышла за пределы школы, им стало поступать множество запросов о помощи. Что важнее: птицы или больные СПИДом? Это работа с информацией, проверкой данных — аналитика в чистом виде. Дети принимали решения не только эмоционально, они учились оценивать эффективность благотворительности и вырабатывали профессиональный подход.
Нужно ли учиться благотворительности? Да, как и любой другой профессии. В развитых экономиках существует культура высшего и специального образования для менеджеров некоммерческих организаций, они получают соответствующие магистерские степени.
В США, например, на такое же количество НКО, как в России, приходится 47 университетов со специальными профильными программами
В России профессиональный курс по управлению один — его в прошлом году разработал благотворительный фонд «Друзья» совместно с Высшей школой экономики. Этим летом первые 26 первых студентов получили дипломы «профессиональных филантропов», отучившись на курсе по управлению некоммерческой организацией Московской школы профессиональной филантропии. В течение 200 учебных часов студенты вместе с менторами разрабатывали стратегии развития своих благотворительных проектов: от миссии и наполнения программ до нюансов работы с командой.
«У меня, правда, не было ощущения, что я иду в Московскую школу профессиональной филантропии, чтобы научиться благотворительности. Я шла за эффективными инструментами управления, взаимодействия. Это случилось в тот момент, когда я почувствовала, что для масштабирования своего дела и большего эффекта мне не хватает конкретных и очень утилитарных навыков», — признаётся одна из выпускниц первого набора Лилия Брайнис, сооснователь, CEO благотворительного образовательного проекта по развитию навыков XXI века для приёмных детей «Шалаш».
Не менее ценным, чем конкретный инструментарий, для большинства студентов МШПФ стало сообщество, люди, с которыми им удалось познакомиться и даже поработать в рамках курса. Все они оказались в пространстве не только и не сколько с экспертами-менторами, сколько с такими же, как они сами, филантропами, создателями благотворительных проектов: чтобы вместе обсудить волнующие насущные вопросы и поучиться у тех, кто сталкивался со схожими проблемами, но, к примеру, уже нашёл решения.
Сегодня, когда монополия на распространение знаний больше не закреплена за учебником и учителем, перед образованием стоят новые вызовы. Верификация знаний важнее самих знаний. В числе важнейших навыков — умение договариваться с другими, быть способным составлять понятные сообщения и понимать, что хотел сказать другой человек, делегировать.
Всё это так называемая концепция навыков XXI века под названием 4 Cs — Creativity, Critical Thinking, Collaboration & Communication (креативность, критическое мышление, коллаборация и коммуникация). Таким набором навыков должны в полной мере обладать не только врачи, юристы или банковские сотрудники, но и профессиональные филантропы. И учиться этому нужно в течение всей жизни.
Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
