«Взрослая жизнь — отстой», или долгий полёт Питера Пэна
Я просматриваю блоги своих студентов, а ещё некоторых прошлогодних выпускников. И всё чаще встречаю посты, посвящённые «началу конца нашей студенческой жизни», скорой защите ВКР, неизбежному взрослению. И замечаю, что большинство этих постов, да что там, почти все они, увы, далеко не радостные. Они проникнуты грустью, беспокойством и даже страхом.
Вот выдержки из некоторых.
«Сегодня я всё чаще слышу такие фразы как „это наша последняя пара по английскому“, „это наш последний день в этой аудитории“… Большая часть моей группы хандрит и придаётся весёлым воспоминаниям. Все вокруг обсуждают студенческую жизнь. Пять лет пролетели незаметно <…>Медленно, но верно я вхожу во взрослую самостоятельную жизнь. И мне кажется, что я ещё не готова к этому».
«Мы сегодня неожиданно осознали, что пять лет-то в универе пролетели уже почти. Упс! Этот трудный учебный год закончился. И я вкладываю максимальную экспрессию в слово „трудный“, ведь оно не передаёт весь тот ужас, что мне пришлось пройти, начиная с сентября <…> теперь дело за малым — мне остаётся только ждать вручение диплома, новостей из Пекина и новых сюрпризов судьбы. Я наконец-то свободна! А теперь все вместе: Freedom la-la-la-la! Freedom, follow me!».
«Играю в игру: найти работу и не заплакать. Пока проигрываю. Вышла сегодня на сайт „Работа в Новосибирске“ и опять вижу для себя только три вакансии учителя английского языка. Работать целыми днями, получать зарплату максимум 20 тысяч и возвращаться каждый вечер в тесную однушку. Я не для этого училась на переводчика!».
«Прошло совсем немного времени, и до меня начала доходить ужасающая правда: таких, как я, ценных специалистов с английским и китайским, на самом деле миллионы и миллионы».
«Я ещё не готов к взрослой жизни!» — вот их ключевая мысль. Многие пятикурсники прошли практику, некоторые уже успели поработать и обнаружили, их «престижная профессия» на деле оказывается вовсе не такой, как представлялось когда-то при поступлении в университет. Только что окончившие университет дипломированные специалисты вдруг внезапно осознают, что найти работу, да ещё по специальности, да ещё и как мечталось, высокооплачиваемую очень-очень трудно. Что даже за самое обычное тёплое место под солнцем придётся ещё ой как побороться.
Слова декана «Тысячи возможностей открываются перед вами, лучшие люди страны!» не внушают никакого оптимизма, а воспринимаются ими, скорее, с сарказмом. Вопросы родителей, родственников и просто знакомых «Диплом получил, что же дома в интернете сидишь, что дальше» вызывают только раздражение. Многие из ребят уже разочаровались и в отношениях с друзьями, любимыми, просто окружающими людьми. Они успели даже обзавестись «бывшими» и понять, что строить любые человеческие отношения, а тем более создавать семью, сложно. Да и вся взрослая жизнь — совсем не кайф, оказывается, и взрослеть — «ни фига не круто»!
«Неужели мы уже на пятом курсе, этот день казался таким же далёким, как пенсия», или «Даже не верится, что мы больше не студенты!» — слышится то и дело вокруг. Горячее желание «скорее получить диплом, удивить, покорить и перевернуть весь мир» вдруг внезапно исчезает. И вот одни из пятикурсников или вчерашних выпускников начинают собирать документы в магистратуру или аспирантуру. Другие начинают искать выгодную стажировку в зарубежном университете ещё на 3-4 года. Многие стремятся поступить на второе высшее для того, чтобы остаться в привычных и комфортных университетских стенах. Идут и в техникумы и колледжи. Некоторые, в поисках какого-никакого укрытия, возвращаются в уютный родительский дом, из которого когда-то так стремились вырваться «на свободу», в эту самую заманчивую «взрослую жизнь».
Смириться с тем, что и он теперь должен стать частью этого реально скучного взрослого мира, современный молодой человек просто не в состоянии психологически
Quarter life crisis (Кризис четверти жизни), о котором в последнее время так много говорят и пишут психологи, очень помолодел, он с головой накрывает уже студентов четвёртого курса. А свободные полёты Питера Пэна становятся всё более и более длительными.
Думается, что не стоит торопиться, как это обычно бывает, ругать современную молодёжь, очевидно задержавшуюся в подростковом возрасте. Ведь в этом нет их вины, это их беда. Так болезненно, кстати, переживаемый ими кризис и даже трагедия взросления — скорее, проблема всего нашего общества, слегка заигравшегося в детство. А может, и всего мира, вошедшего в какую-то странную «ювенальную» эпоху, и слишком уж ориентированного на детоцентризм. Причины сложившейся ситуации — и социальные, и психологические, и исторические, и даже экзистенциально-философские.
«Зачем становиться взрослым, какой в этом смысл?» — вот ведь как звучит главный вопрос современных молодых людей
Взрослая жизнь представляется им не просто сложной, скучной, серой, рутинной, а бессмысленной! Во многом поэтому процесс взросления затягивается и сопровождается серьёзной депрессией и попыткой бегства от чужого и враждебного взрослого мира. Бегства в себя. Бегства в виртуальный мир и трёп в соцсетях. Бегства в азартные игры, алкоголь и даже в наркотики.
1. Взрослый мир — мир маглов
А молодые люди сегодня с раннего детства, с самого рождения растут в мире сказки, магии, волшебства. Они целиком и полностью в Хогвартсе, Хоббитании, Филлори, Нарнии, Стране Чудес и Зазеркалье. Пропадают в виртуальном мире гаджетов. Их дом там, где обитают «фантастические твари», «коты-воители» и «прекрасные создания». Там, где никогда не прекращаются «голодные игры», там, где не смолкают рэп-баттлы и «горит малиновый рассвет».
Только там они чувствуют себя уютно и комфортно. И даже поступив в вузы, они не спешат покидать этот свой виртуальный мир. Посмотрите на аккаунты студентов. Там в их фанфиках и чатах вместе с ними живут их любимые герои. Свой университет они сейчас между собой называют Хогвартсом и Академией вампиров. Они привыкли жить в мире иллюзий.
Взрослая жизнь — вполне реальна. И эта реальная реальность более прозаична. Это серые будни, душные офисы, бессмысленные отчёты, коммунальные платежи, кредиты, ипотека, разговоры ни о чём и тупые сериалы по вечерам. Она скучная и обыденная.
Эта утрата волшебства, магии и иллюзий и отталкивает подростков и студенческую молодёжь от взрослых. И они предпочитают навсегда остаться в своём Доме странных детей, Доме, в котором… Взрослый мир в наше время отделён от мира молодых почти непреодолимой преградой. И относится к нему, как реал к виртуалу.
«Квентин, как все, прочёл „Филлори“ в младших классах, но в отличие от всех — например, Джеймса и Джулии, — так и не переболел этой сказкой. В ней он спасался от реального мира; в ней находил утешение от безнадёжной любви к Джулии. Там, конечно, много детского, малышового. Но там есть и другое, взрослое. В Филлори всё значительнее, чем в нашей реальности. Там испытываешь подлинные эмоции. Он открывает книгу, которая, не в пример другим книгам, честно выполняет своё обещание перенести тебя в иной, лучший мир. Счастье вполне достижимо, и приходит по первому зову — или, вернее, просто не покидает тебя».
Лев Гроссман, «Волшебники»
2. «Виноваты звёзды, виновато море, виновата любовь, ты не виноват»
Да, они инфантильны, бесконечно инфантильны. Такими с рождения делает их наш современный мир с его культом детоцентризма. Мир власти, бизнеса и денег, который хорошо понимает, что, как говорила когда-то старушка Белладонна из мультфильма «Фунтик», «детки плачут, а родители платят». Этому миру экономически выгодно, чтобы человек как можно дольше оставался инфантильным. Они и остаются детьми и в детском саду, и в школе, и даже в колледже и в университете, где с ними постоянно играют. Ведь всё воспитание и образование сейчас строится на игровых технологиях.
Вокруг каждого ребёнка вьются няни, педагоги, репетиторы, психологи, тьюторы, всегда готовые обнаружить у него аутизм и СДВГ.
Чем выше уровень жизни и уровень состоятельности семьи, тем выше уровень инфантилизма
Ребёнок растёт в уверенности, что все люди на свете существуют только для того, чтобы развлекать и ублажать его. Ребёнок, подросток, а потом и молодой человек привык, что все отвечают за него. У молодых людей не формируется чувства долга, должного. Наоборот, это им все кругом должны, и все поголовно перед ними виноваты. Не угодила няня? — «Ты уволена!», — говорит ей сам ребёнок. Не нравится учитель? Да не проблема: пишем жалобу в высшие инстанции и меняем учителя. Не устраивают родители? — Подай на них в суд! И родителей ребёнок уже имеет права выбрать других. Помните фильм «Игрушка» с Пьером Ришаром в главной роли? Так вот — такими игрушками теперь стали все взрослые, все мы для наших детей.
Любой ребёнок прекрасно осознаёт преимущества своего положения и никак и ни за что не хочет его терять. Это оборачивается отсутствием самостоятельности, страхом принимать решения и нежеланием брать на себя ответственность. И взрослый мир неожиданно начинает требовать от них этой самой самостоятельности и ответственности за себя и свои поступки, а тем более за других. Это пугает их и кажется им враждебным. Останемся же в счастливом мире детства как можно дольше!
«А сколько тебе лет на самом деле?» — спросил я. «Одиннадцать». Я подумал немного. Потом снова спросил: «И сколько уже лет тебе одиннадцать?» Она улыбнулась мне.
«Я сейчас скажу тебе кое-что важное. Ребёнок, не каждый, конечно, думает, что он Бог, и ни за что не успокоится, если остальные смотрят на мир как-то иначе. Взрослые тоже изнутри не такие уж взрослые. Снаружи они большие и безрассудные, и всегда знают, что делают. А изнутри они нисколько не поменялись. Остались такими же, как ты сейчас. А вся правда в том, что и нет никаких взрослых. Ни единого в целом огромном свете».
Нил Гейман, «Океан в конце дороги»
3. «Я — фотограф, я — тоже фотограф!»
Такой центрированный вокруг эгоистичного детства социум взращивает и формирует культ нарцисса. Нарциссизм, эгоцентризм, индивидуализм — жизненное кредо поколения Z, поколения селфи и современной молодёжи. Они подвержены самолюбованию. Они слишком высокого мнения о себе, у них завышена самооценка.
С рождения они слышат восхищённые возгласы от всех взрослых вокруг: «Ты — уникальная личность!», «Ты — лучший!», «Ты — безумно талантлив!». Никто даже не думает критиковать их за ошибки, ведь в их ошибках виноваты не они, а взрослые. Они всегда правы. Любой конфликт решается в их пользу. К их мнению теперь обязаны прислушиваться учителя, преподаватели, с их желаниями должны считаться директора школ и ректоры университетов. И даже родители. Все должны уважать их неприкосновенную личность. И вот с выходом во взрослую жизнь этот, убеждённый в своей исключительности, неповторимости и оригинальности, молодой человек вдруг делает открытие, что мир не крутится вокруг него. И вообще не стремится принимать его с аплодисментами. И это становится для него настоящим откровением.
Взрослый мир мгновенно обезличивает любую человеческую личность. Это мир, где каждый должен быть чем-то полезен, мир мелких служащих. Человек в нём — лишь функция
В этом мире царит жёсткая конкуренция. Молодой человек осознаёт, что есть много людей, которые гораздо талантливее и умнее его. И чтобы подняться на вершину и стать «богатым и знаменитым», нужна огромная сила воли. И вот наш большой ребёнок, сопоставлявший себя исключительно со Стивом Джобсом, Марком Цукербергом и Бобом Диланом и другими VIP-персонами, считавший учителей и родителей законченными неудачниками позавчерашнего дня, сам вдруг ощущает покинутость, заброшенность, беспросветное одиночество и впадает в депрессию. «Я ничего из себя не представляю. Я — ничтожество. Я — неудачник. Я — никто…».
«– Мне кажется, самое важное — оставить след, — рассуждала она. — То есть, понимаешь, действительно что-то изменить.
— Изменить мир? Да, интересно. Столько возможностей.
— Тогда чем ты собираешься заниматься? Каков твой грандиозный план?
— Ну, … мои родители заедут за моим барахлом, отвезут к себе, и я пару недель поживу у них в лондонской квартире, повидаюсь с друзьями. Потом во Францию. Потом, может быть, в Китай, поглядеть, откуда столько шума. После чего, наверное, в Индию. Попутешествую немного.
— Увидеть мир, — проговорила она со вздохом. — Это так предсказуемо.
— А что ты имеешь против?
— По мне, так это бегство от реальной жизни. Ничего плохого в путешествиях нет, наверное, если тебе это по карману. Но почему просто не сказать: «Я еду отдыхать на два года»? … Я имею в виду будущее, совсем далёкое будущее, когда тебе будет, не знаю … Чем ты хочешь заниматься в сорок лет?
— В сорок лет? — Казалось, сама мысль об этом представлялась ему невозможной.
… Она вовсе не чувствовала себя взрослой. Если учиться больше не нужно, что же делать? Чем заполнить дни? Она не знала. Весь секрет в том, успокаивала она себя, чтобы быть смелой и делать что-нибудь значимое. Нет, не изменить мир, но хотя бы кусочек мира вокруг себя. Начать самостоятельную жизнь, вооружившись дипломом с отличием, вдохновением, и с усердием взяться за … что-нибудь. Менять жизни людей посредством искусства. Писать красивые книги. Любить своих друзей, быть верной принципам, жить на полную катушку, жить хорошо. Делать новые открытия. Любить и быть любимой, если такое возможно. И всё такое».
Дэвид Николс, «Один день»
4. «Сделай селфи с ректором, или студент всегда прав!»
О проблемах вузов уже написано очень много. Посмотрите, как за последнее десятилетие изменились университеты. Они — больше не центры науки и образования. Разве сегодня университеты готовят высокообразованных людей, первоклассных специалистов и компетентных профессионалов? Университеты превратились в развлекательные центры, в санатории-профилактории для студентов. Молодёжь в университеты завлекают, на лекциях развлекают, да ещё и преподносят ноутбук в подарок.
На парах студенты «тупят в гаджетах», и преподавателю совсем не круто им это запрещать. Ведь нас убеждают, что поколение Z, в отличие от нас, взрослых, обладает многозадачностью и каким-то супермышлением, прямо сверхразумом. Постепенно исчезают сессии. Экзамены и защиты дипломных работ уже стали простой формальностью. Оценка у всех одна: это оценка «ладно», её разновидность «ну, ладно, отлично, ведь идёт на красный диплом». Учебные и научные стажировки превратились в туристические поездки. Преподаватель, будь он даже профессором, утратил авторитет. Теперь преподаватель должен в первую очередь нравиться студенту, быть приятным для студента и располагать к себе. И не дай ему Бог быть требовательным. Мнение студента ценится куда больше. И молодой человек убеждён, что так оно и должно быть. Ювеналы идут в университет, как совершенно правильно отметила одна из блогеров Мария Ерохина, за фаном и развлечениями. Их ключевое слово — «интересно». И просто классно проводят там время! Их цели — неопределённы.
Они не понимают, где они оказались, не понимают, что такое на самом деле быть образованным, им «просто тупо нужны корочки»
Эта ситуация порождает огромный, непреодолимый разрыв между вузом и деловым миром и рынком труда. И студенты старших курсов оттягивают выход в этот взрослый мир, чувствуя, что у них нет ни знаний, ни навыков, ни опыта работы, что они неконкурентоспособны и некомпетентны. А через полгода (если, конечно, повезёт найти хоть какую-то «первую дерьмовую работу», да ещё и удастся пройти испытательный срок) осознают, что они такие никому не нужны. К чему же это может привести? Только к бегству из взрослого мира.
«– Знаете, университет — удивительно прекрасное сообщество. Здесь кого только не встретишь, и все выражают своё «я» гораздо свободней, чем, если бы они были бизнесменами, адвокатами и тому подобное. Я ассистент преподавателя, и мне приходится читать инженерам‑первокурсникам лекции по истории науки. Это непросто: они не верят, что у науки есть какая‑то история, для них все происходит здесь и сейчас. Так что мне приходится читать как можно интересней. Я рассказала про девственных весталок — и как они доказывали свою девственность тем, что приносили воду из Тибра в решете. Я подзадорила нескольких девушек с курса — у меня огромный курс, сто сорок человек, — и кое‑кто не побоялся и попробовал, и у них ничего не получилось. Было много смеху. Тогда я пронесла воду в решете шагов двадцать и не пролила ни капли, и все долго ухали и ахали, и тут я дала им посмотреть на решето. Конечно, мое решето было смазано жиром, а это доказывает, что девственные весталки неплохо разбирались в коллоидной химии. Все прошло на ура, и теперь студенты едят у меня из рук.
— Умно, — сказал Артур, — но, боюсь, чересчур умно.
— Да, — подхватила Агнес Марли. — Первая заповедь что для преподавателя, что для студента: не будь чересчур умным, иначе не оберешься неприятностей».
Робертсон Дэвис, «Мятежные ангелы»
5. «Не кричите на меня! Я — гуманитарий»
Эти современные ребята, скрывающиеся от реальной жизни в гаджетах, с трудом строят отношения — любые: личные, профессиональные, дружеские, родственные. Хотя уход от реального общения — следствие не только гаджетомании, но и их нарциссического образа жизни. У них нарушена коммуникация. Они не умеют грамотно общаться. Потому и натыкаются везде на острые углы и неприступные стены. Потому с огромным трудом входят в коллектив и в любое профессиональное, да и просто обычное человеческое сообщество. Весьма проблематично находят общий язык с людьми старших поколений, людьми, которые даже на 5-10 лет старше их, потому что считают себя умнее, не любят слушать советов и наставлений. Потому у многих из них высок уровень агрессии и конфликтность.
И семью им создать неимоверно сложно. Из-за этого и взрослый мир, и мир в целом кажется им чужим, недружелюбным и враждебным. А как самостоятельно поправить ситуацию и выйти из отчуждения, они не представляют. Вот и возвращаются в комфорт виртуала.
«Сам того не сознавая, Джоджо говорил на самом модном в нынешнем году среди студентов диалекте, называвшемся среди посвящённых «хренопиджином». В этом языке слово «хрен» и его производные использовались в самых разных значениях, представляя собой все возможные части речи: его можно было использовать в качестве междометия («Вот хрен!» или просто «хрен там» с восклицательной интонацией или без таковой) — для выражения несогласия или реакции на непредвиденное осложнение; в качестве прилагательного — для выражения отрицательного отношения к тому или иному лицу и или предмету; в качестве наречия или категории состояния для усиления прилагательного («ни хрена не понятная книга») или в качестве глагола («охренеть можно», «да ты охренел совсем»); использовалось оно и как существительное самой широкой семантики («ну что это за хрен тупой» или «на кой-хрен мне все это нужно?»); вполне возможно, было и вычленение отдельного значения этого слова как элемента высказывания, выражающего несогласие с кем или с чем бы то ни было («да иди ты на хрен!»); тот же глагол мог быть использован в значении «устать, быть измученным» — физически, материально (морально) и даже политически («совсем я охренел от этих занятий»); список этих понятий чрезвычайно широк — охренеть можно было от безделья, от большого количества спиртного, от обозначенной стоимости того или иного предмета либо услуги («просто охренеть!») и так далее; естественно, нельзя забывать и об императивной конструкции, выражающей намерение говорящего прервать акт коммуникации («пошел ты на хрен!», «а пошло оно все на хрен!»). Ботаническо-гастрономическую этимологию данной лексемы можно считать уже практически утраченной.
Хотя на самом деле Джоджо вовсе не такой уж кретин. Он просто раз и навсегда отказал себе в удовольствии шевелить мозгами и продолжал упорствовать в этом, видимо, просто из принципа».
Том Вулф, «Я — Шарлотта Симмонс»
6. «Жизнь от 20 до 30 напоминает игру, где ты пропустил обучающие инструкции и теперь бегаешь как сумасшедший, не понимая, как всё устроено»
Про поиски работы, первую работу и испытательный срок — отдельный разговор. В предыдущие десятилетия в России и тем более в Союзе, молодой человек реально понимал, где он учится, какую профессию получает и где потом будет работать, да и диплом вуза реально ценился.
Нынешний молодой человек знает только то, что он хочет быть успешным, богатым и знаменитым и получать лёгкие деньги, не прилагая никаких усилий на непременно престижной работе. Иначе он не согласен! Он не знает, кем хочет стать и учится лишь для «корочек», а выражение «приносить пользу обществу» вообще кажется смешным и непонятным. Привыкнув в универе к «невыносимой лёгкости бытия», к тому, что учёба, стажировки даются легко, что всё даётся легко и просто, они представляют себе, что и вся жизнь будет такой же лёгкой и приятной. Они пребывают в иллюзиях, что легко найдут любимую, интересную, престижную, да ещё и очень высокооплачиваемую работу.
И вот первая работа, если повезёт её найти вообще. А если не повезёт — ещё больше разочарований, и это, похоже, надолго. Эти «имеющие право» абсолютно не готовы к тому, что теперь у них — обязанности, а прав очень мало, а то приходится быть абсолютно бесправным существом и терпеть всё это. В университете их учат, что они свободные личности со своим мнением и созданы для того, чтобы изменить весь мир, а взрослая жизнь — это суровая дисциплина. Образование сейчас настроено на творчество, проявление индивидуальности, а взрослый деловой мир требует исполнительности и умения подчиняться. В нём никто не спрашивает твоего мнения и что тебе нравится: дали задание и вменили обязанности на работе — будь добр, выполняй, потому что «это не обсуждается, это выполняется».
Они испытывают огромное разочарование от всего: от того, что не могут найти работу, от того, что первая работа оказалась совсем не такой, как они мечтали
Вносит свою лепту и культ успеха, он рождает комплекс неполноценности и неудовлетворённости собой и миром. Ведь не сразу приходит понимание, что успешными, богатыми и известными так просто не становятся. Да и вообще это далеко не всем дано и далеко не всегда нужно. У них очень и очень высокие карьерные амбиции, несоизмеримые с их реальными возможностями. И эти амбиции не оправдываются вдруг и сразу. Они мнят себя руководителями, директорами крупных фирм и VIP-персонами, и просто не в состоянии принять тот факт, что «дверцу от автомобиля скорее возьмут по знакомству, чем тебя с твоим красным дипломом». А если вдруг по счастливой случайности возьмут, то начинать тебе придётся с самых низких должностей, поскольку у тебя, да-да, «нет опыта работы».
Несоответствие реальности взрослого мира таким завышенным ожиданиям и желаниям рождает либо агрессию, либо депрессию. И вот поработав на «первой дерьмовой работе», они забивают на всё и на работу вообще. И продолжают сидеть на шее у родителей. И более того, они просто не могут смириться с несовпадением «Я хочу» — «Я могу», понимая, что умеют и могут они реально пока не так уж много. А в других странах, которые казались столь привлекательными, их не так уж и ждут, да и уехать на работу за рубеж оказывается не так уж просто.
И вот он результат: «У меня уже есть два высших образования, диплом политолога, диплом специалиста по международным отношениям и опыт работы менеджером по продажам бытовой техники». И многих посещает та самая известная мысль: «Мне 25 лет, а я всё ещё не знаю, кем хочу стать, когда вырасту!».
«Все просто. Ты играешь за человечка, которого не выбираешь. Характеристики закладываются при рождении, неизвестно по каким причинам тебе достается в чем-то сильный, а в чем-то слабый персонаж. Или слабый по всем параметрам персонаж, тут уж как повезет. Сама игра неинтересна, но ты инстинктивно пытаешься проходить уровни, забираться выше по лестнице, желательно пройти игру, тогда в конце можно будет вообще ничего не делать, если ты станешь Королем Карты. Возможно, это еще хуже самой игры, но есть только один способ проверить. И ты пытаешься это узнать. Но ты можешь пойти не в ту сторону, тебе будет казаться, что ты на полпути к победе, ведь столько скуки и глупости ты выдержал, столько бессмысленности переварил, что дальше уже некуда. Но вдруг тебе на глаза попадается кусочек текстуры из первого уровня. И ты понимаешь, что, возможно, ты в ловушке. Что, возможно, ты все еще в самом начале пути. Ты никогда не знаешь, где границы первого уровня, где границы второго уровня, третьего и так далее. Это одна из главных проблем, понять, в какой точке ты находишься».
Евгений Алёхин, «Границы первого уровня»
7. «Давайте пропустим всю эту скукотень и перейдём уже скорее к тому периоду моей жизни, когда я буду путешествовать по миру и получать за это большие деньги»
Они уже с детского сада подвержены влиянию развлекательных технологий и материальных ценностей. Их сознанием управляет дилемма «круто» — «отстой». И «круто» — это в основном популярность в социальных сетях, лайки, новый айфон, планшет, крутые родители. О воспитании духовности в наше время говорить сложно. В результате они не умеют ценить простые вещи и быть счастливыми просто от улыбки любимого, от солнечного дня, от вкусного маминого ужина и овощей, выросших на бабушкином огороде. Во взрослый мир они хотят войти крутыми и богатыми. И, увы, не все, а лишь единицы в этом преуспеют.
«Джафи и вообще считался чудиком. Обычное дело в колледжах и университетах, когда там появляются настоящие люди. Потому что колледжи — сплошные рассадники серятины среднего класса, которая обычно находит совершенное выражение на окраинах студгородков, в рядах зажиточных домиков с лужайками и телевизорами в каждой гостиной, где все смотрят одно и то же и думают об одном и том же в одном и то же время. А джафи этого мира рыщут в глухомани, чтобы услышать голос, в этой глухомани зовущий, дабы обрести исступление звёзд, открыть тёмный таинственный секрет происхождения безликой, пресной, обожравшейся цивилизации».
Джек Керуак, «Бродяги Дхармы»
8. «Подходит к концу демо-версия вашей жизни, дальше за всё придётся платить по счетам»
Взрослеть и быть взрослым — страшно и трудно, потому что сам мир (здесь я имею в виду не социум и большие города, а мир в философском смысле) неопределёнен, нестабилен и пугающе неясен для человека в принципе, сколько бы лет ему не было. В нём, в этом несовершенном мире, для вечно несовершеннолетнего человека, есть старость, болезни, нищета, бездомность, предательство друзей и близких, разлуки, смерть.
В детстве и молодости мир кажется уютным, созданным исключительно для тебя и полным возможностей, развлечений и удовольствий. В нём всегда был уютный родительский дом, который как бы далеко он не был — всегда грел сердце. Но вот «вдруг» заболевают и умирают, например, бабушка или дедушка, а то и кто-то из родителей. Или становится уже очень заметным, что родители начинают сдавать и стареть, терять здоровье, их могут сместить с руководящих должностей, а то и уволить по возрасту.
Или даже более простые жизненные ситуации: ты как-то так невзначай расстаёшься со старыми университетскими друзьями-приятелями, а в мрачном сером офисе новых не приобретаешь. Или любовь не задалась, или закончилась ничем. И вот ближе к 30 годам этот, видевший «смерть» лишь в игре при переходе на следующий уровень, человек внезапно осознаёт, что смерть реальна. Да и от всех остальных трагических моментов жизни ты не застрахован. И ты, такой супергерой, неизбежно будешь болеть, состаришься, можешь остаться одиноким, можешь всё потерять и тому подобное. Это тоже оказывается откровением. И эта экзистенциальная тревога переносится нынешними молодыми людьми очень трудно; гораздо тяжелее, чем их сверстниками предыдущих десятилетий, как показывают психологические исследования и утверждают психологи.
«– Бывает, утром проснусь, посмотрю в зеркало и вижу не себя, а совершенно незнакомого человека. Того и гляди, отстану от себя, как от поезда.
— Ну и пусть это другое твоё Я идёт где-то впереди, что с того?
–Да? Иногда на меня обрушивается такая тоска, такая беспомощность — будто разваливается вся конструкция мира: правила, устои, ориентиры — раз! — и перестают существовать. Рвутся узы земного притяжения, и мою одинокую фигуру уносит во мрак космического пространства. А я даже не знаю, куда лечу. Интересно, а куда мне деваться такой — потерявшей саму себя?
Я подумал, может, всё на свете с самого начала где-то тихонько потерялось и находится очень далеко. Все мои глобальные сомнения в душе так и оставались со мной. Что есть «Я»? Чего я хочу от жизни? Куда по жизни иду? Я не совсем чётко соображал, где кончается реальность и начинается то, что лишь выглядит как реальность. И вообще, разве кто-то способен точно провести границу между морем и тем, что в нём отражается? Или сказать, чем падающий снег отличается от печали и одиночества? Итак, что же всё-таки делать человеку, чтобы не слишком погрязнуть в серьёзных раздумьях? Трудный вопрос? Вовсе нет. С точки зрения чистой логики — проще не бывает. Нужно видеть сны. Постоянно. Войти в мир сновидений и оттуда уже не возвращаться. Жить там вечно».
Харуки Мураками, «Мой любимый sputnik»
В результате всего этого взрослый мир кажется современной молодёжи до ужаса несправедливым, а взрослая жизнь — абсолютно бессмысленной и даже ненужной. А значит, не стоит и стремиться туда. Помните мем из ленты новостей во «ВКонтакте»: «У вас молодость заканчивается. Продлевать будете?». И продлевают и детство, и юность, и «беззаботные» студенческие годы. И до 27, и до 30 лет, да бывает в наших российских реалиях и дольше.
Хотелось бы всё же закончить этот мой пост на более оптимистичной и обнадёживающей ноте. Да, нашим детям, конечно, очень и очень непросто. Но любой кризис естественен и необходим, ведь без него нет дальнейшего роста и развития. И, если приложить усилия и мозги, страх взросления вполне может быть преодолён. Потому хочется пожелать и миллениалам, да и многим из нас, старших: «Сделай себя — и ты сделаешь всех!».
жизнь всякая бывает,
че судить,
диплом для того и нужен чтоб теплое место занять и не мисить гавно,
и палковники мвд на должность дворника подрабатвают,
и арестанты с тремя каредорами милионами варочяют,
В реальности как раз подростки начинают работать еще в школе, тогда как в наше время детской занятости еще не было (т. к. не было еще никаких промоутеров и раздатчиков листовок) и любого школьника гнали от любой работы, гм, тряпками. А в университете студенты совмещают работу с учебой, чтобы хватило на еду до следующей стипендии/посылки родителей.
Рефреном в разных пунктах на разные лады подчеркивается «материальная заинтересованность» нового поколения, культ потребления и т. п. Мало того, что это говорят про КАЖДОЕ новое поколение (ничего не изменилось за тысячелетия, да). Так еще и противоречие с «они все романтичные мечтатели-эскаписты».
Вы уж определились бы, одно исключает другое.
Остальные ляпы описывать не буду, слишком много текста будет.
Да и молодые люди 20 с чем-то лет содержат себя сами, а если кто и вынужден по молодости полагаться на поддержку родителей, страшно этого стыдятся и как минимум благодарны своим старикам за помощь.
Такое ощущение, что авторка всю юность жила унижениях от людей постарше и вечно ждала момента, чтобы отыграться, но времена изменились и уже не получается. Фу.
предовательница, писательница — да!
И если бы меня назвали авторкой, я бы конечно не обиделась, но вежливо бы попросила больше не употреблять ко мне этот неологизм.
Я надеюсь, все видят описанный в банальной Вики «уменьшительно-уничижительный характер суффиксов, традиционно используемых для создания феминативов»? Многие женщины, даже из числа феминистского движения пользуются адекватными терминами, которые уже не одну сотню лет обозначают людей обоих полов (исключая радикалов, конечно).
P. S. Вы ратуете за равенство в языке — так ведь у нас УЖЕ равенство. Автор — и мужчина, и женщина, учёный — аналогично. Так что когда вы пытаетесь ввести в речь слова исключительно для женщин, вы пытаетесь не сравняться с мужчинами, а отделиться от нас.
В июне закончила ВУЗ с красным дипломом. Учёба шла легко, да и в школе учиться мне нравилось. В университете постоянно участвовала в олимпиадах, где-то что-то организовывала. Практика нашла меня, можно сказать, сама, а после практики осталась там же дальше подрабатывать. Мне не нравилось, но опыт для трудовой — вещь полезная.
Ну так вот. Вручили диплом и я стала рассылать резюме. Но никто не откликнулся. А через знакомых, в моей сфере все ищут парней, а не девушек. Пришлось вернуться на старое место работы. Работаю два дня. Сегодня пришла и просто реву от того, как мне там не нравится. Нет, люди там хорошие работают, живут своим делом, спасибо им. Но это не моё.
Случайно наткнулась на статью и всё правда. Взрослая жизнь — скучная, надеюсь, что кому-то удаётся избегать этой ловушки
Сын на третьем курсе. Правда, у него нет в голове мира единорогов, он в команде четырёх друзей-однокурсников участвует в разных реальных проектах и конкурсах с прицелом на будущее трудоустройство, а в качестве практики делает платформу для научного сообщества родного универа. Практика уже закончена, а работа ещё нет и следующие этапы уже за бонусы, конвертируемые в повышенную стипендию, а заодно и опыт реальной работы по специальности. Верю в этих парней — очень мотивированные и знающие, чего хотят, с целями в жизни. Точно знаю, что мой вклад в этот взгляд сына на жизнь есть — примером, поддержкой, посильной помощью. Желаю ему и его товарищам успехов.
Радует, что кроме не желающих взрослеть, есть вот такие молодые люди.
А родителям стоит пожелать меньше опекать, запугивать, искать виноватых и обесценивать жизнь.