10 отличий белорусского ЦТ от российского ЕГЭ

Месяц назад мама, давно ставшая экспертом в вопросах ЕГЭ, Мария Кучерова объявила о старте своего нового проекта. Теперь она хочет разобраться, как изменилось классическое советское образование на территории бывшего СССР. Мария рассказывает, чем отличается белорусское ЦТ от нашего ЕГЭ.

Расскажу вам подробно, как в Белоруссии устроены экзамены для поступления в вуз.

1. Белорусские школьники сдают четыре классических (для советского образования) обязательных выпускных экзамена, которые проводятся в своей школе.

Как видите, система вполне себе совковая, но как-то они живут без ЕГЭ в школах, и небо на землю не упало. Хорошо это или плохо — не мне судить. В 2018 году ждём результаты PISA по белорусским подросткам (исследование проводится среди пятнадцатилетних школьников).

2. Централизованное тестирование организуется только для абитуриентов ССУЗов, ПТУ и вузов.

Получается, что ЦТ проводится только для желающих продолжить обучение. Это очень правильно. В зависимости от количества полученных баллов, можно попробовать поучаствовать в конкурсе на бюджетные места либо в среднее специальное учебное заведение, либо в профессионально-техническое училище, либо в высшее учебное заведение. Максимальный балл ЦТ — 100.

3. Пункты проведения ЦТ не располагаются в школах, оно проводится в вузах, колледжах и техникумах.

Здесь моё «Браво!», помноженное на миллион. Каждый должен заниматься своим делом. У школы нет задачи готовить школьников к поступлению, каждый выпускник сам берёт на себя эту ответственность. Реформу российского ЕГЭ надо начинать именно с этой краеугольной проблемы. ЕГЭ не место в средней школе!

4. Участие в ЦТ платное.

В 2017 году — 2,3 белорусских рубля (~70 российских рублей), есть льготные категории граждан. Регистрацию каждый участник должен пройти самостоятельно (с этого года это можно сделать дистанционно). Репетиционное тестирование тоже платное — 7 белорусских рублей (~ 212 российских рублей). SMS-оповещение о результатах тоже платное. Так что, как видите, всё по-взрослому.

5. ЦТ проходит в установленные сроки по всей стране и не предусматривает досрочного этапа.

В 2017 году ЦТ проходило с 12 июня по 2 июля. Выдача сертификатов — с 10 июля. Получается, сроки проверки вполне щадящие — ждать окончания всей вступительной кампании нужно всего лишь один месяц, а не два, как в России.

6. В конкурсе при поступлении большую роль играет средний балл аттестата об общем среднем образовании.

Не забывайте, что в Белоруссии десятибалльная система оценок в школе и вузах. Средний балл по десятибалльной шкале (целое число и первая цифра после запятой без округления) умножается на десять и прибавляется к баллам ЦТ. Таким образом, красный аттестат может принести 100 дополнительных баллов абитуриенту. Согласитесь, это тоже логично и правильно.

Пора прекращать у нас, в России, эту пагубную практику полного недоверия школьным учителям

Оценки в аттестатах должны участвовать в конкурсной ситуации при поступлении в российские вузы. 11 лет учёбы в школе не должны ограничиваться и концентрироваться только на результатах ЕГЭ.

7. Результаты ЦТ нельзя опротестовать на апелляции.

Тестовые материалы проходят пятикратную проверку и исключают ошибки. Задания с развернутым ответом (аналогичные творческой части ЕГЭ) отсутствуют, что полностью снимает вопрос субъективности проверки работы экспертами. Задания состоят только из вопросов с несколькими вариантами ответов, а также вопросов, требующих небольшого развёрнутого ответа.

В России недавно отказались от так называемой «угадайки» в КИМах ЕГЭ (задания с выбором ответа), а в белорусских тестах они составляют львиную долю всех экзаменационных заданий. Дело в том, что в ЕГЭ в подобных вопросах можно было выбрать только одни вариант ответа из четырёх. В белорусском варианте тестов ответов может быть несколько, причём засчитают вам каждый правильный ответ.

Система шкалирования в ЦТ сложная: каждый правильный ответ имеет повышающий коэффициент в зависимости от того, сколько человек ответили на этот вопрос правильно по всей стране

Представляете, они ежегодно сначала собирают всю статистику результатов ЦТ по всем регионам и лишь потом присваивают повышенные коэффициенты, исходя из живой, реальной сложности для конкретных абитуриентов конкретного года выпуска.

Главное мутное место российского ЕГЭ — это, безусловно, апелляция результатов. В Беларуси эта проблема решена вот таким образом, то есть на уровне содержательной части тестовых вопросов. Нет таких заданий, которые проверяются вручную, а значит, нет повода думать о субъективности проверки.

8. Материалы ЦТ хранятся в архиве 75 лет.

Для сравнения: в России все материалы по ЕГЭ хранятся 5 лет.

В личном кабинете материалы вообще хранятся лишь год. Я пыталась на днях скачать из личного кабинета сына сканы его ЕГЭ по информатике, которые он сдавал в 2016 году, но, увы, они уже были недоступны.

9. Результаты ЦТ действительны два года.

Это новшество с 2017 года, до этого они были действительны только один год. Жёстко, конечно. В России результаты ЕГЭ действительны четыре года.

10. Выпускники имеют право участвовать в ЦТ только по четырём предметам (на выбор).

Здесь всё тоже очень строго: до 2017 года абитуриенты вообще могли сдавать ЦТ только по трём предметам.

Все, кто читали мою статью «Письмо министру образования: пять важных вопросов о ЕГЭ, на которые нет ответов», конечно, помнят, что я спрашивала, почему ЕГЭ проводят в России именно на базе школ. Когда я узнала, что в Белоруссии принципиально не хотят объединять выпускные экзамены и вступительные по примеру ЕГЭ, то мысленно аплодировала мудрости чиновников.

Многие в республике призывают к тому, чтобы тоже ввести ЕГЭ, но я думаю, что российский опыт наглядно демонстрирует, что торопиться в этом вопросе точно не стоит. У белорусских учителей, конечно, есть проблемы, и никто этого не отрицает, но российские коллеги могут завидовать им белой завистью, поскольку среди этих проблем нет подготовки к ЕГЭ и безумной погони за рейтинговыми показателями.

Очень порадовал меня тот факт, что белорусский школьный аттестат имеет такой значительный статус (по сравнению с российским). Впрочем, у вас может быть и другое мнение.

Хочу отметить ещё один важный аспект: в Белоруссии есть разница в восприятии выпускника и абитуриента. Человек, решающий продолжить обучение, должен быть лишён инфантильных иллюзий. Многие защитники российского ЕГЭ больны, на мой взгляд, болезнью, которую я называю «культом Фроси Бурлаковой». Они говорят, что ЕГЭ — это шанс для провинциальных самородков на социальный лифт.

Я против того, чтобы масштабные образовательные реформы строились по принципу блага для меньшинства, даже если это меньшинство — самые одарённые. Все дети должны быть в равных условиях!

Если продолжить сравнительный анализ образовательных систем разных стран, то уместно будет упомянуть, что финское чудо, то есть их значительный взлет в плане реформирования образования, строится в том числе на решении, что пристальное внимание в обновленной финской школе будет обращено не к одаренным детям, а именно к отстающим, проблемным. Финны сделали на это ставку и не прогадали!

Кстати, для поиска талантливых школьников в большинстве российских вузов уже сформирована чётко выстроенная система альтернативного поступления. Говорить о том, что провинциалу закрыт путь в престижный вуз без ЕГЭ, может только неосведомлённый человек. Во всех статусных университетах в России есть огромное количество внутренних предметных олимпиад и творческих конкурсов, где можно проявить себя и значительно облегчить поступление. Хороший вуз сам заинтересован в поиске жемчужин и бриллиантов.

Вот моя чёткая позиция в этом вопросе. Если человек хочет учиться в престижном университете, он должен понимать, с какими трудностями логистики и подготовки ему придётся столкнуться. Есть статистика, подтверждающая тот факт, что выпускников из провинции стало больше в столичных вузах России. Но какие выводы мы из этого делам?

Для меня — это больная мозоль. Я очень хочу, чтобы когда-то провинциальные вузы были не менее престижными, чем в крупных городах. И чтобы максимально стерлась разница между уровнем жизни в столице и провинции. Сегодня, конечно, я понимаю мотивацию выпускников из регионов. Они хотят нормальной жить, и я только за. Однако не вижу ничего сложного в том, чтобы приехать с чемоданом поступать в вуз своей мечты.

Всем оппонентам, пишущим, что на поездку нет денег, предлагаю задуматься, как при отсутствии денег на одну поездку туда и обратно только лишь на экзамен человек вообще планирует жить в Москве, например, учась на очном отделении. Если государство публично поощряет массовый отток талантливой молодежи из провинции, то, на мой взгляд, это решение проблемы малой кровью.

О качестве тестовых материалов судить не могу, тут требуется экспертное мнение. Очень большая просьба к неравнодушным российским учителям-предметникам оставить свои комментарии именно о содержательной части белорусского ЦТ. Интересен именно сравнительный анализ, и Ваше мнение на вес золота. Хочу собрать хоть какую-то статистику по этому вопросу.

Тест по русскому языку считаю вполне корректным. А тот факт, что ЦТ по литературе вообще отсутствует, вызывает только уважение к белорусским коллегам. Убеждена, что ЕГЭ по литературе — это полная дискриминация учебного предмета.

Планирую продолжить летопись-исследование и приглашаю всех желающих принять участие в моём проекте.