6 причин, почему система «бакалавриат — магистратура» у нас не работает. И мысли, как и во что ее переделать

Россию исключили из Болонского процесса еще в июне, но пока в нашем образовании ничего не изменилось: ЕГЭ на месте, разделение на бакалавров и магистров — тоже. И это, по мнению нашего блогера, преподавателя СПб ИТМО Дианы Сюняевой, не так уж хорошо. Она уверена, что отказываться от системы надо как можно скорее.

Мы давно уже живем в системе «бакалавриат — магистратура». Многие так к этому привыкли, что не помнят, с чего все началось. А началось все достаточно давно, и не у нас. В 1970-е годы в Европе задумались о создании единой образовательной системы. Цель понятна — возможность трансфера знаний, специалистов, компетенций на всей территории Евросоюза без дополнительных подтверждений и сертификаций. Через почти 30-ть лет, в 1999 году, 29 стран подписали Болонскую декларацию. Анонсированные задачи в соответствии с текстом Болонской декларации были такими:

• Унификация образовательных степеней и, следовательно, предъявляемых к ним требований;
• Две образовательные ступени — бакалавр и магистр/доктор;
• Система перезачета предметов/кредитов — European Credit Transfer System;
• Акцент на академической мобильности студентов;
• Сотрудничество в целях выравнивания методологий, критериев, требований к учебным программам.

Основной целью присоединения России к Болонской декларации я бы назвала интернационализацию образования. Будучи студенткой как раз в период становления двухступенчатой системы в университетах России, я хорошо помню, какие надежды на нее возлагались. Основной и неоспоримый плюс, который нам всем тогда виделся, — теперь не надо будет дополнительно подтверждать образование в других странах. Тогда мы рассчитывали, что достаточно будет перевести диплом на другой язык. А это свобода и возможности. Но все пошло не по плану.

Почему Болонская система в России не работает

Я считаю, российское образование ничего не потеряет от выхода из Болонского процесса. Потому что мы не так уж много приобрели, пока эта система действовала у нас.

1. Работодатели так и не поняли, кто такой бакалавр, а кто — магистр

Я часто сталкивалась с ситуациями, когда работодатели не хотели брать на работу бакалавров. Причины — слишком молодой, проучился всего 3-4 года, опыта нет. Начальство не хочет тратить время и деньги на то, чтобы обучать такого кандидата. Для многих работодателей «бакалавр» — это все равно что неоконченное высшее.

И еще одна проблема: Болонская система предоставляет возможность для быстрой и относительно беспроблемной смены учебного заведения даже в процессе получения бакалаврского образования. Человек может несколько раз «мигрировать» из вуза/факультета в/на другие вузы/факультеты в случае возникновения проблем с переходом на следующий курс или с получением диплома. А такие «скачки» могут повлиять на качество образования.

2. Магистратура — быстрый доступ к профессии. И это не всегда хорошо

В магистратуре учатся всего два года. Вступительные экзамены, на мой взгляд, во многих вузах слишком простые. Например, после филфака человек может поступить на техническую специальность и спустя пару лет он будет претендовать на сложные и ответственные должности на производстве.

Но не могу не сказать: когда магистратуры создаются конкретными заказчиками под конкретные цели с последующим трудоустройством студентов, результаты могут быть (и чаще всего бывают) совершенно другими. Но здесь, скорее, работает тот факт, что при наличии заинтересованного заказчика и понятной задачи, система работает лучше. К сожалению, не для всех магистратур есть понятный и системный заказчик.

3. Болонская система не открыла доступ российским студентам к мировому образованию

Пожалуй, это один из важнейших аргументов в сторону пересмотра работы по Болонской системе. Цели, которые были заявлены, оказались недостижимы для наших студентов. Мне известно немало случаев, когда наши выпускники, прошедшие обучение по двухступенчатой модели в вузах, активно сотрудничающие с иностранными вузами и партнерами, были вынуждены проходить дополнительные тестирования для подтверждения уровня знаний и начинать переподготовку в европейских вузах.

4. Требования к образованию стали ниже

За последние годы под флагом Болонского процесса в нашем образовании снизились требования:

• к качеству при перезачете предметов в рамках академической мобильности (знаю случаи, когда «технологии системной инженерии» могли были перезачтены «управлением бизнес-архитектурой предприятия»).
• к посещению пар тоже стали относиться мягче (студент сам решает, хочет он ходить в вуз или нет);
• к преподавателям. Опыт уже не так важен, научные степени и публикации — тоже. Преподавательские методики тоже мало кого интересуют. Недавно в одной из известных бизнес-школ среди немногочисленных требований к соискателю на позицию преподавателя увидела первым пунктом «хорошие ораторские способности».

5. Неизвестность для кандидатов и докторов наук

До сих пор так и непонятно, кандидат наук — это PhD или нет? Когда я защитила кандидатскую диссертацию, первое, что мне сказали в комиссии, было: «Ну, теперь можешь подаваться на защиту PhD!» Тогда, в 2015 году, это было еще актуально. На PhD я до настоящего момента так и не подалась, потому что не смогла найти оснований, по которым защищенная кандидатская по достаточно сложной тематике в области электросетей, не может быть PhD без дополнительных действий.

Еще хуже дела обстоят с докторантурой. Если кандидаты еще как-то могут сравниться с Doctor of Philosophy, то никакого синонима российской докторантуре просто нет.

6. Образование стало хуже (по мнению людей)

По не очень свежим, но все же данным ВЦИОМ, 42% опрошенных считают российское образование средним, 21% — плохим. То есть более 60% респондентов недовольны качеством образования. Очевидно, это люди, которые проводили оценку в период уже достаточно продолжительной работы Болонской системы. Можно считать такую статистику достаточным основанием для решения о перезагрузке образования и поиска более подходящих для России моделей.

Что надо изменить

Двухступенчатая система наоборот

Возможно, двухступенчатая модель Болонской системы может работать в российских реалиях лучше, если ее, например, перевернуть. То есть два первых года студенты усиленно получают знания, относящиеся к категории более фундаментальных. Принципиальное деление в этом случае могло бы происходить по макронаправлениям — математика, филология, инженерия и так далее. В конце — не диплом, а экзамены, итогом которых станет определенное количество баллов, которое позволит продолжать образование дальше.

Профессия преподавателя должна стать престижной

Как минимум, на первую ступень (описанную пунктом выше) отбор учителей должен проводиться более тщательно. Это специалисты, которые будут давать базу. Возможно, понадобится специальная аккредитация. Конечно, и бонусов за такую работу должно быть больше (и я не только про зарплату)

Собеседование абитуриентов

Процесс приема в вуз сегодня обезличен. Мне кажется, пора подключать личное общение, чтобы направлять абитуриентов и помогать выбрать именно ту программу, которая больше отвечает его интересам.

Профориентация нужна всем

Сегодня профориентация не обязательный этап для выбора профессии. Это, скорее, прерогатива самых осознанных и неравнодушных. Думаю, это надо менять: развитие методик профориентации, включение её в базу для абитуриента позволит точнее определить его дальнейший образовательный путь.

Никакой зубрежки

В большинстве вузов уже сейчас стараются отходить от заучивания и это здорово. Решение нестандартных задач или нестандартные подходы к решению ординарных задач — ключ к развитию нашего общества.

Фото: Bangkok Click Studio / Shutterstock / Fotodom