Государева учёба: от Псалтыря до географии Америки
Государева учёба: от Псалтыря до географии Америки
Государева учёба: от Псалтыря до географии Америки

Государева учёба: от Псалтыря до географии Америки

Как и чему учились первые Романовы

Сергей Простаков

2

09.04.2018

В XVII веке история Россия сделала один неочевидный круг. Михаил Романов, взойдя на престол в 1613 году, оказался без должного для царя образования. Знал он только молитвы и Псалтырь. В 1696 году его внук Пётр станет царём с тем же багажом знаний. Но между ними русские цари из всех сил старались сами получить и дать своим детям не просто «царское» образование, но и европейски ориентированное, так как большие реформы стояли на пороге в течение всего столетия.

Царь без образования

Образование монарха — это всегда образовательный эксперимент. С одной стороны, его правление всегда должно основываться на традиции. С другой — традиции не меняются, а течение реальной жизни остановить нельзя. И потому каждый новый царевич получал свой уникальный образовательный пакет.

Михаил Федорович Романов

Первый из Романовых Михаил Федорович, как известно, от рождения к царской миссии не готовился. О его образовании остались скудные сведения. Вероятно, и само оно не отличалось широтой. Михаил выучился чтению по азбуке, знал молитвы, изучал Псалтырь и Апостол. Позже его научили писать. Но по большей части «учился он в бою».

Уже после восхождения на трон в 1613 году ему пришлось нагонять необходимые для царя знания. При нем же после Смутного времени переучреждалась традиция воспитания и обучения царских детей, которая докатилась до XVII века из тьмы времен. Сначала главную роль в жизни царевичей и царевн играли женщины. До пяти лет дети жили в женской половине царских палат. С самого начала к ним приставлялась кормилица. Потом штат разрастался. В него входили мамки, няньки, казначеи, постельницы и другие. Эти женщины во многом оставались приближенными к царской персоне и в последующие годы.

Отдельной частью «дошкольного образования» был правильный подбор игрушек

Царевича Алексея окружало игрушечное оружие и доспехи. Иноземные мастера сделали «потешного» коня, на котором он учился верховой езде до того момента, когда его посадили на настоящую лошадь. Немало вокруг Алексея было и «потешных» книжек, и музыкальных инструментов. Его уже в трехлетнем возрасте развлекал небольшой оркестр из 18 человек, состоявший из барабанщиков и цимбалистов.


Воспитание тишайшего монарха

В пять лет будущий царь Алексей Михайлович Тишайший приступил к изучению грамоты. Процесс возглавил «дядька» Борис Морозов. В это время европейские веяния уже вовсю проникали в Россию. А потому Морозов вел очередное образовательное ноу-хау: он стал одевать царевича в европейскую одежду. Сначала это все больше походило на забаву. Но Морозов, много общавшийся с иностранцами, медленно стал внедрять в образовательный процесс европейские методики.

Царевич Алексей был первым российским монархом, который выучился чтению по печатной азбуке

Для него специально типограф Василий Бурцев издал в 1634 году букварь, носивший длинное название «Букварь языка славенска, сиречь начало учения детем, хотящим учитися чтению божественных писаний с молитвами и со изложением кратких вопросов о вере». В этой же книге встречается чуть ли не первое славословие русскому языку: говорилось о том, что «словенское наречие» ничем не хуже великих древних языков — еврейского, греческого и латыни. Кроме того, Бурцев вставил в свой букварь поэтическое обращение к царевичу, которое тот прочтет, как только сможет это сделать:

«Ты же, благоразумное отроча, сему внимай,

И от нижния ступени на высштую ступай,

И неленостне и ненерадиве всегда учися

И дидаскала своего во всем наказания блюдися».

Вряд ли дидаскал, то есть учитель, мог себе позволить наказать розгами царского наследника. Но вот постоянное напоминание о них было, да еще и долго оставалось, важным педагогическим приемом в царском образовании. В российских учебниках на протяжении всего XVII века часто встречались изображения наказания розгами.

Алексей Михайлович Тишайший

Когда царевич выучился читать, у него появился учитель письма — подьячий посольского приказа Григорий Львов. Назначили его на эту должность за уникальный каллиграфический почерк. Львов писать любил и относился к этому, действительно, как к искусству. И свою любовь он привил царевичу, который уже, взойдя на престол, не брезговал, а даже любил самолично писать государственные документы. Львов сам готовил перья и чернила. И вплоть до его смерти царь пользовался только ими. Кроме того, подьячий обучил царевича азам математики. Видимо, они поладили. Вскоре Львов стал дьяком, а уже в царствование своего ученика стал одним из главных людей в Посольском приказе.

Не отставал и «дядька» Морозов. От своих друзей иностранцев он узнал, что шахматы учат логическому мышлению, а потому в семь лет царевич Алексей был обучен игре. Как оказалось, она идеально подошла для его спокойного и усидчивого характера. К шахматам он пристрастился на всю жизнь. У него была большая коллекция: что-то купил сам, что-то ему подарили, были в коллекции самые дешевые и очень дорогие.

Царевич рос, и вот в девять лет он начал погружаться в религиозные дисциплины: изучал Библию, церковную службу, песнопения. Последними он увлекся очень рьяно, а потому даже сверх меры выучил нотную грамоту. Перед «дядькой» Морозовым к этому времени стоял сложный выбор: обучать ли европейским наукам царевича или нет. Сам он этого очень хотел, но царившие при дворе нравы и отношение к европейским поветриям явно этого не дозволяли.

В итоге Алексей Михайлович так и не изучил грамматику, риторику, диалектику, арифметику, геометрию, музыку и астрологию

Австрийский дипломат Августин Майерберг в своих мемуарах впоследствии очень жалел, что при блестящих врожденных данных Алексей Михайлович так и не получил европейского образования. Ну что ж, зато он компенсировал это дозволенным. А потому уже в десять лет имел библиотеку из 30 томов, которая с годами только разрасталась. Наряду с многочисленными религиозными книгами ему по поручению Морозова приобретали «немецкие» книги и гравюры. С возрастом у него появились естественнонаучные и философские труды. Можно предположить, что Алексей был в курсе развернувшийся в это время в Европе научной революции. Не терял он интереса и к классике. В своих записях он цитирует Аристотеля: «А Аристотель пишет ко всем государем, велит выбирать такова человека, который бы государя своего к людям примирял, а не озлоблял». Изучение античной литературы зашло достаточно далеко, что в какой-то момент царевич даже начал писать стихи.

«Рабе Божий! Дерзай о имени Божии

И уповай всем сердцем: подаст Бог победу!

И любовь и совет великой имей с Брюховецким,

И себя и людей Божиих и наших береги крепко…»

«Дядька» Морозов, возглавлявший обучение царевича, по всей видимости, питал слабость ко всему европейскому, а потому как мог вкладывал в будущего царя симпатии к западной культуре. И уже в его царствование в России началась «ползучая» европеизация. Алексей Михайлович заказывал из Европы для себя различные аксессуары: чулки, перчатки, кружева. Но своим подданным он, правда, это носить запрещал. Европеизация же в полную ногу зашагает при его сыне Петре. Но тот к этой миссии, будучи четырнадцатым ребенком, не готовился.


Снова наследник без образования

Алексей Михайлович, познавший в отличие от своего отца специальное монаршее образование, со всем вниманием подошел к процессу обучения своего наследника Алексея. При подборе учителей царь руководствовался двумя критериями: наставник должен был быть «ученейший» и «добрейший». Начальное образование Алексей получил под началом Алексея Лихачева, который в России того времени был настолько учен в современных науках, что был известен даже в Европе. Но при этом он оставался «человеком доброй совести». После Лихачева эстафету принял Федор Ртищев. Он был виднейший государственный чиновник своего времени. Он одновременно возглавлял Дворцовый и Литовский приказы. От этих должностей Ртищев был освобожден, и последующие шесть лет посвятил педагогике.

Царевич Алексей Алексеевич

В отличие от Морозова Ртищев не боялся нравов двора, а потому использовал для обучения все известные на тот момент европейские методики. Тогда как раз появилась теория Яна Амоса Коменского, который утверждал, что эффективность обучения зависит от возраста ребенка и развития его психики. А потому нельзя преподавать семилетнему то, с чем обычно не справляется десятилетний, и, следовательно, нагрузку нужно распределять.

Ртищев тратил деньги на переводы западных учебников. Так, для Алексея была переведена брошюра Эразма Роттердамского о детской гигиене и этике. Эти предметы не случайно оказались в образовательном плане. Алексей Михайлович рассчитывал, что его сын сможет занять польский престол, а потому его нужно было заранее обучить всем европейским правилам.

Федор Михайлович Ртищев

Для царевича была специально организована учебная комната. В ней висели гравюры на познавательные темы, карты, стояли два глобуса. И специально для учебы была собрана внушительная библиотека из 200 томов. Благодаря этим книгам царевич познакомился с русской и мировой историей, изучал античную литературу, юриспруденцию, философию, поэзию, риторику и даже знал географию Америки. Кроме того, военному делу его учили сразу на иноземный лад, и он привыкал командовать не столько стрельцами, сколько европейскими наемниками.

Картину венчало изучение европейских языков, в том числе и древних — греческого и латыни

Этим занялся в середине 1660-х годов главный русский интеллектуал того времени Симеон Полоцкий. Он научил Алексея не только понимать европейские языки (упор делался по вышеуказанной причине на польский), но и писать на них стихи.

Когда Алексею исполнилось 16 лет, то о нем знали во всей Европе. В дипломатической переписке сохранилось немало сообщений о том, что царевич говорит с послами без помощи переводчиков и живо интересуется европейской жизнью. Алексею Михайловичу с педагогами удалось добиться чаемого — они воспитали по-европейски образованного наследника. Именно он должен был распахнуть «окно в Европу».

Но в 1670 году юноша заболел и умер. Это была большая трагедия. Ртищев замкнулся в себе и покинул Москву. Полоцкий не находил себе места. Оправившись от удара, Алексей Михайлович, собранной команде педагогов дал указание: учить другого сына — Федора.

Федор III Алексеевич

Все началось по-новому. Но, как считается, учителя и наставники достигли своего: Федор был образован не хуже своего скончавшегося брата. Алексей Михайлович понимал сложность ситуации, а потому лично стал обучать сына азам государственного управления.

Симеон Полоцкий оказал на своего воспитанника глубочайшее влияние, а потому тот уделял пристальнейшее внимание вопросам просвещения. Именно Федор был инициатором открытия в Москве Славяно-греко-латинской академии. Это была первая попытка создания европейского высшего учебного заведения в России.

С Полоцким у них сложились очень близкие отношения. Когда Симеон умрет, то Федор заставит 14 раз переделывать надгробие наставника, так как считал, что оно не отражает величие умершего.

Обучение в Славяно-Греко-Латинской Академии

Но Федор был болезненный и умер в 20 лет в 1682 году. Он не оставил после себя распоряжений о том, кто должен наследовать престол. И потому он неожиданно перешел десятилетнему Петру. Пока же он был ребенком, регентом при нем была старшая сестра Софья, которая вместе с Федором училась у Симеона Полоцкого.

Вообще-то, царским дочерям учиться не полагалось, но на Софью никаких особых надежд не возлагалось, поэтому чем бы дитя ни тешилось

Но Полоцкий сразу отметил таланты девочки, которая очень хорошо училась и пристрастилась к барочной поэзии, которую сама пыталась переводить с европейских языков.

Будущему царю-реформатору с образованием, в свою очередь, не очень повезло. Его «дядька» Никита Зотов думал, что Петр править никогда не будет, а потому в образовании ограничился Псалтырем и молитвами. Когда тот оказался царем, то Зотов поспешил научить его письму. Впрочем, писал Петр всю жизнь с ошибками. И куда как больше его увлекало плотницкое дело и резьба по дереву, которой увлекался сам Зотов. Впрочем, недостаток специального монаршего образования он быстро нагонит самообразованием, в склонности к которому среди русских царей у Петра равных не было ни до, ни после.

Читайте также
Комментарии(2)
Портрет Ртищева, человек, ну явно, не 17 века)))
Что за попаданец из 19 века тут идёт под именем Ртищев?
Больше статей