Как понять, что у ребёнка анорексия (или булимия). И что с этим делать

Анорексия и булимия — два вечных страха родителей девочек-подростков. Причём возраст «заболевших» сильно молодеет. О переедании, желании похудеть и бодипозитиве рассказала специалист по психотерапии психосоматических расстройств и нарушений пищевого поведения Наталья Фомичева.

Какая сегодня главная проблема со здоровьем у подростков: ожирение или анорексия?

Подростки из-за особенностей психики чувствительны ко всем видам пищевых нарушений. Человек растёт, меняется тело и его восприятие, он испытывает постоянное давление. В подростковом возрасте три главные проблемы — это нервная анорексия, нервная булимия и переедание.

В целом нервная анорексия встречается не так часто, это не эпидемия и не глобальная проблема. Но, как правило, если подросток заболевает, ему сложно получить психологическую помощь — у нас ещё не совсем развита система поддержки таких детей. Это заболевание действительно опасно: оно приводит к сильным нарушениям здоровья вплоть до летального исхода. Девочки (а преимущественно этим заболевают девочки) могут умирать от истощения или присоединяющихся болезней.

Переедание может привести к ожирению, а может и не привести. Его, конечно, больше просто потому, что для развития анорексии недостаточно хотеть похудеть, нужно ещё иметь определённую генетическую предрасположенность. Такими «везунчиками» оказываются далеко не все, кто садится на диету. Кроме того, часть из них развивается в булимию.

Так во всём мире или в России всё происходит как-то иначе?

В России сильно отличается сам взгляд на эту проблему. У нас до сих пор люди, особенно не связанные с психологией, считают, что это какая-то блажь, что это история про то, что нужно взять себя в руки и начать есть. Или взять себя в руки и прекратить есть. Но человек не может с этим справиться сам, на Западе это уже понимают. Существует терапевтический протокол лечения для подростков и взрослых, которые страдают расстройствами пищевого поведения, целые центры, системно помогающие по всем направлениям.

У нас пока есть определённые проблемы с диагностикой и с тем, как строится лечение. В Москве ещё можно найти учреждения, где подростку помогут с нервной анорексией. В регионах с этим очень сложно. Родители и подростки остаются один на один с этой историей.

А современный тренд на бодипозитив меняет ситуацию? Вообще, насколько сильно влияние внешнего контекста и социума?

Начнём с того, что анорексия — это не новое заболевание. На бытовом уровне принято считать, что «все по телевизору стали худеть», после этого началась эпидемия. Случаи нервной анорексии фиксировались и в Средние века, и в XVIII–XIX веке, то есть это не проблема современности.

Раньше нервная анорексия выливалась в форму аскезы и была, например, религиозно окрашена, то сейчас это история про то, что худоба равна социальной успешности.

Чтобы тебя любили, принимали и лайкали в инстаграме — нужно быть худой

Скажем так: бодипозитив снижает вероятность возникновения диетического поведения. Оно может провоцировать срывы в обе стороны: кто-то может уйти в анорексию, кто-то в булимию, кто-то в переедание. Если человек живёт в обществе, где спокойно относятся к телу и не заставляют выглядеть конвенционально, вероятность возникновения болезни меньше.

Хотя с сильной генетической предрасположенностью это не поможет. Человек действительно видит себя толще, чем он есть на самом деле.

Раньше много говорили про разные группы в социальных сетях, где подростки худеют вместе. Насколько это распространено и опасно?

Эти паблики усугубляют ситуацию. Девушки не просто подначивают друг друга, там есть очень много токсических интервенций. Например, нередко при анорексии бывают самоповреждения: подростки наносят себе порезы, ожоги, они могут писать бритвой на бедре «жирная», а потом выкладывают фотографии в группы. Ещё они делятся диетами и курируют друг друга.

Если уж говорить о какой-то защите подростков от интернета, то я бы начала с этих пабликов. Потому что, к сожалению, у нас высокий процент смертности от анорексии. По России мало статистики, но я могу сказать, что из заболевших где-то 20-25% умирают.

Меня всегда это удивляло. Ведь родитель не может не замечать, что твой ребёнок на глазах худеет. Как такое может быть?

Во-первых, на первых этапах похудение у нас считается позитивной вещью. «Ты похудела» — значит «ты хорошо выглядишь». Если подросток, например, с каким-то избыточным с точки зрения родителей весом вдруг «взялся за себя» и начал худеть — это обычно поощряется.

Когда ребёнок переступает какую-то черту — уже сложно что-то сделать. Обменные процессы сильно перестраиваются. Исчезает, например, висцеральный жир, который поддерживает внутренние органы, и любая пища, даже лист салата, ощущается невероятной тяжестью в организме. Пациенты с анорексией хитрят: делают вид, что едят, а сами выбрасывают. Они используют много всяких уловок, чтобы еда не попала в организм. Пациенты ко мне обращаются обычно в весе 27-37 килограммов.

А мы всё-таки говорим о подростках или это может встречаться и у детей до 10 лет?

Анорексия стремительно молодеет. Не так давно западные коллеги обсуждали анорексию у четырёхлеток. Есть определённая сексуализация детей. Совсем маленьких девочек одевают как моделей, делают им макияж. В 6-7 лет чаще заболевают те, кто профессионально занимается спортом и испытывает сильное давление со стороны тренера, например, в гимнастике.

Опять-таки расстройство пищевого поведения у спортсменов — отдельный разговор. Большой спорт — это не просто улучшение физической силы и подготовки. Возникло даже такое явление, как «препубертат». Двадцать лет назад в психологии развития его не выделяли.

Сейчас созревание начинается раньше. 5-10 лет — возраст, когда девочки уже много внимания уделяют своей внешности. Я знаю истории, когда девочки хотели делать эпиляцию в семь лет. Так что если есть предрасположенность, то вполне вероятен ранний дебют пищевых отклонений.

Из-за чего возникает анорексия, какие основные причины?

Если мы говорим про нервную анорексию, то это генетическая предрасположенность. У нас на 13-й хромосоме есть участок, который отвечает за такое парадоксальное переживание голода.

Большинство из нас голод переживает как состояние дискомфортное — быстрее хочется поесть. Примерно у 10-15% людей голод переживается как эйфория. Он даёт тонус

Считается, что это эволюционная штука, которая придумана затем, чтобы, когда всё племя уже две недели сидит голодное без мамонта, какие-то 10% бегали на охоту и добывали еду.

В сочетании с личностными чертами и «нарушенным образом тела», переживанием своего несовершенства, токсичной окружающей средой, проблемами в семье всё это создаёт серьёзный риск.

Кстати, когда обнаружили 13-ю хромосому, анорексия стала рассматриваться как нейроэндокринное заболевание.

Что это меняет с точки зрения лечения?

Это значит, что это не просто фантазия или психика. Это ещё поддерживается со стороны мозга и тела. Следовательно, нужно менять протоколы. Просто психотерапия не будет работать, поэтому на Западе разрабатывают масштабные программы поддержки в том числе с медикаментозным лечением.

Как на всю эту историю влияют родители?

Если речь о доминирующих родителях, которые пытаются во всём контролировать ребёнка, отказ от еды может стать своего рода протестом. Питание становится сферой, которую контролирует только подросток. Родители, пытаясь давить, усугубляют ситуацию.

Основная терапевтическая рекомендация для родителей — не надо вообще об этом говорить. Делайте вид, что этого нет. Безусловно, сложно так себя вести, но нужно понимать, что любая попытка накормить будет провоцировать ещё больший откат, так как у нас в пищевом поведении есть два закона:

• ограничение рождает переедание;
• насильственное кормление рождает отказ от пищи.

Нельзя говорить с девочкой о её теле, потому что любая фраза из серии «у тебя округлились щечки» даст сильный откат. Нужно старательно избегать предложений взвеситься — это сразу вызывает стресс и сильное отторжение.

Но я в целом против того, чтобы винить родителей. Бедные родители и так находятся в стрессе, а тут их ещё и обвиняют. Нет, должно сойтись много факторов для того, чтобы у ребёнка началась анорексия или булимия.

О том, как всё начинается. Может ли стать триггером сложный экзамен, поступление в университет, несчастная любовь?

Начало обычно связано с диетическим поведением, но оно само по себе — внешняя история. Что происходит внутри? Вдруг находится решение всех проблем: если я буду худой, то буду счастлива, меня будут любить, я буду успешной. Как только эта цепочка сходится в голове, начинается процесс похудения.

Главная опасность анорексии в том, что там нет цифры, до которой надо дойти — похудение бесконечно, снижение веса становится самоцелью. Поэтому запустить ситуацию может что угодно. Главное, что тело становится виновником всех несчастий, если его изменить, то всё пойдёт отлично.

Что вы делаете на терапии с такими подростками? Как в принципе лечат пищевые отклонения?

Честно говоря, результаты терапии не всегда нас удовлетворяют. Около 30% больных выходят в булимию после анорексии. Сейчас западными коллегами обсуждается термин «булиморексия» — промежуточное состояние. В этом варианте как-то живут: у людей сложные отношения с едой, но они не худеют до критических цифр. Когда они испытывают стресс, начинаю срываться. Если жизнь более-менее спокойная, держат себя.

Только 30% выздоравливают, то есть выходят в нормальное функционирование

Например, мы работаем с образом тела — с принятием тела таким, какое оно есть. Работаем с телесными потребностями, а главное психологическими — с переживанием своей ненужности, нехваткой любви.

На самом деле, мы не работаем с пищевым поведением, потому что при анорексии заставить человека есть — невозможно. Но, к сожалению, часто мы ограничены по времени. Поэтому чем раньше родители обращаются за помощью, тем больше вероятность помочь.

Фото: Shutterstock (Photographee.eu). Иллюстрации: Shutterstock (Natalia Hubbert, Maltiase, Viktor Manko, Tina Bits)