«Учитель сегодня — человек послушный, не действующий». Честный монолог педагога — о работе в школе

2023 год в России объявлен Годом педагога. Член профсоюза «Учитель» из Ижевска Анна Инютина считает, что работу педагогов и правда стоит отметить особо. Но важно не просто хвалить, награждать и чествовать учителей, но и решать их проблемы — а их в современной школе немало.

«Духовное оскудение личности»

В учебниках литературы Бунеевых, давно вычеркнутых из списка рекомендованных к использованию, есть типология литературных героев. Если применять ее к образу учителя сегодняшнего дня, то каким окажется современный учитель? Я бы сказала, что учитель сегодня — это в первую очередь Человек послушный. Не действующий, не размышляющий, не рефлексирующий, а именно послушный.

Послушание, или конформизм, — это то, что формируется современной системой управления, взращивается планомерно и целенаправленно. В. А. Сухомлинский предупреждал: «Важнейшее условие духовного роста педагога — это прежде всего свободное время учителя. Пора понять, что чем меньше у учителя свободного времени… тем больше опустошается его духовный мир».

Отсутствие свободного времени и есть человековычитание, духовное оскудение личности. И оно поддерживается на всех ступенях вертикали власти, которая не может не знать, что по закону учителя имеют право на сокращенную продолжительность рабочего времени (ст. 47 п. 5 ФЗ «Об образовании в РФ» № 273).

«Обычный человек работает одну смену, учитель — две»

В 2021 году наш президент поручил к 2024 году «отказаться от третьих смен в школах — создать комфортную среду для учеников и для педагогов». Но комфортные условия для получения знаний детьми — это только первая смена. Я не знаю, каким образом 11–12-часовой рабочий день учителя (это без учета подготовки к занятиям) может быть комфортным. Еще меньше мне понятно, как можно 11–12-летних детей комфортно учить в 17–19 часов вечера.

При этом оклад в 8–12 тысяч рублей лишил учителей возможности работать на одну ставку, поэтому особый статус учителя, гарантированный законом, и право на сокращенную рабочую неделю тоже погребли, не успев поставить на ноги. Итак, в сухом остатке имеем две смены для одних и тех же учителей старшего и среднего звена. Обычный человек работает одну смену, учитель — две. Только на заработной плате и времени отдыха педагогов это никак не сказывается.

Я посчитала «окна» у своих коллег: от 10 до 20 «окон» в неделю — привычное дело. Это, конечно, противоречит приказу Минобра № 536, где предельно ясно сказано о рациональном использовании рабочего времени и о наличии не более двух «окон» подряд, но компенсировать отсутствие нормальных условий труда никто не собирается.

В расчет не берется и 1,5–2 ставки. В школе есть ответственные за охрану труда, есть специальная оценка условий труда (СОУТ), но никто не видит ничего опасного в существующем положении учителей. А начальство вместе с бухгалтерией образовательных учреждений дружно утверждают, что дополнительный отгул за безразмерный рабочий день «противоречит приказам Минобра». А уж про материальную компенсацию вообще заикаться не стоит.

Вместо условий для духовного роста учительского сообщества предлагаются ритуалы

Вот вам День учителя, вот вам Год педагога, а вот вам конкурс «Учитель года» и шоу на Первом канале. Инициативы такого рода у нас обязательны к исполнению. Это исполнение «майских указов» факультативно, а шоу всенепременно должны быть, и они будут явлены миру как доказательство государственной заботы о высоком статусе учителя. Акцент сделан. Всё остальное — продолжение намеченной сверху траектории ликвидации времени и ритуальной риторики.

«Учителя не знают, что у них есть право голоса»

Изъятие свободного времени педагогов укрепляет сложившаяся система трудовых отношений в школах. Напомню, что эти отношения цементируют и контролирующие органы (от Рособрнадзора до прокуратуры и трудовой инспекции), и органы исполнительной власти (министерства).

Например, Федеральный закон «Об образовании в РФ» предписывает активное участие педагогов в управлении организацией, в том числе распределении материальных ресурсов, которыми располагает школа. Главным органом управления, как говорит закон, являются педсовет и собрание трудового коллектива, где и должны приниматься управленческие решения. А директор, согласно ст. 26 этого же ФЗ, — исполнительный орган, ответственный за реализацию решений педсовета. По сравнению с реальностью эта статья 26 выглядит даже как-то гротескно.

Слово «педсовет» давно утратило свое первоначальное значение: с учителями никто не советуется

Собрание учителей — это пединформирование, где работникам сообщают, что они должны делать, как думать и когда отчитаться. Нет никаких педсоветов, нет его решений; директор, естественно, исполняет чью-то волю, но только не собственного коллектива. Учителя в массе своей даже не знают, что у них есть право голоса. И директора всячески поддерживают в коллективах это заблуждение, выдавая на так называемых педсоветах готовые решения.

Большинство этих решений противоречат нормам трудового права, но обсуждать ничего не принято — «идите и делайте». Причем информационное поле учителя должно быть заполнено максимально, чтобы времени на осмысление не оставалось, поэтому время учителя даже не разбазаривается, а просто крадётся. А бдительность коллективов усыпляется по праздникам: в ритуальной речи руководство скажет нам, как оно уважает «дорогих коллег», как ценит наш нелегкий труд.

«Весь наработанный материал летит в утиль»

За много лет я не помню ни одной инициативы Минобра или Минпроса и Рособрнадзора, которая бы хоть каким-то боком улучшила жизнь учителей. Ни одной! А вот идей, как лишить учителя свободного времени, пруд пруди. Остановлюсь на долговременных инициативах.

Одна из них — разработка рабочих программ. С тех пор как эта функция от министерства перекочевала к учителю (разумеется, совершенно безвозмездно), переделка фасада документа еще не прекращалась. Даже при одинаковом содержании учебного предмета требования к рабочим программам меняются с завидным постоянством. Видимо, в этом году фантазия главных методистов по изобретению новых требований иссякла — и они решили явить миру конструктор, чтобы учителя ломали головы, как туда рабочие программы вписать.

Прокрустово ложе конструктора то не вмещало имеющееся содержание программ, то требовало новое — крики о помощи в профессиональных сообществах не прекращались всё лето, и никто не мог объяснить, как выполнить навязанную работу и — самое главное — зачем это надо делать. Напомню, что рабочие программы пишутся летом, в отпуск, потому что другого времени у педагогов попросту нет.

Другая инициатива чиновников — так называемое усовершенствование ОГЭ и ЕГЭ

Чем труднее времена, тем интенсивней меняются требования к выпускным испытаниям. И всё это неустанно реформируется. Весь наработанный методический материал учителей летит в утиль, приходится вникать в суть нововведений, проходить курсы, готовить новые пособия по подготовке к экзаменационным испытаниям. Времени на освоение нового, конечно, никто не дал, нигде не учел — все за учительский счет. А вот изменилось ли при этом качество КИМов за последние годы — большой вопрос.

Особое внимание уделю Всероссийским проверочным работам (ВПР). Чтобы привыкание к новым кандалам у учителей прошло максимально безболезненно, их вводили поэтапно. Сначала по русскому и математике, потом и по всем основным предметам. Министерство даже заявляло, что ВПР — методическая помощь учителям в оценке знаний. Только критерии проверки этой «методической помощи» в одном классе — на 11 листах!

Почему чиновники решили, что у школы есть проблемы с диагностикой, никому не ведомо. Однако школы страны проводят ВПР уже в обязательном порядке — и даже по два раза в год, и это при полном недоверии учителей к ВПР как качественной диагностической процедуре.

«Ритуальный год педагога»

Проверка письменных работ учащихся — вообще особая тема. Этот титанический труд отнимает львиную долю рабочего и личного времени учителя, но оплата за него — чистая фикция. Проще сказать, что оплаты нет. Однако система оценивания — одна из основных составляющих учебного процесса.

В федеральной общеобразовательной программе системе оценки результатов отведено 8 страниц: мониторинг внутренний и внешний, оценка уровня достижения предметных и метапредметных результатов; стартовая диагностика, регулярный тематический контроль; текущая оценка, оценка уровня функциональной грамотности и т. д. и т. п. Так что реализацию этой части образовательной программы государство самым циничным образом осуществляет за счет учителей.

«Накопляемость оценок» — одна из форм внутришкольного контроля. Если учитель не получает деньги за проверку ученических работ, несложно догадаться, какого качества будет уровень оценивания ученических достижений и, соответственно, коррекция знаний по предмету. Но вместо того, чтобы заложить деньги на реализацию этой части образовательной программы, внедряется ВПР. И это еще не всё.

Наверху, разумеется, знают о массовой учительской акции «Стоп ВПР», которая была инициирована профсоюзом «Учитель» и подхвачена педагогами разных регионов. Реакция блюстителей качества образования не заставила себя ждать. Чтобы учителя не вздумали филонить, сначала приказали провести анализ ВПР по каждому классу и ученику, а затем в регионах были организованы комиссии по перепроверке результатов ВПР. Перепроверять, разумеется, должны опять учителя. Те самые, которые работают на двух ставках с классным руководством, бесплатно днями и ночами проверяют ученические работы, а теперь еще и учительскую проверку ученических работ.

Министерство наверняка скажет, что каждая школа сама распределят свой бюджет и вполне может увеличить компенсационные выплаты. Теоретически, наверное, может. Практически такая идея не реализуется по двум причинам. Во-первых, в большинстве регионов нет денег на достойную оплату. Во-вторых, распределение школьного бюджета лишено всякой коллегиальности, а сумму бюджета не знает даже председатель профкома: это тайна за семью печатями.

Кто занимался реальной профсоюзной деятельностью, тот прекрасно знает, чего стоит попытка проникнуть в «Кощеев ларец» бюджета.

Большинство требовавших прозрачности распределения финансов в школе не уцелели

Председатели повсеместно существующих в школе профкомов говорят примерно следующее: «Туда не пустят, а мне здоровье дороже». Обращение к контролирующим органам, само собой разумеется, еще ни разу не помогло открыть завесу тайны бюджета школы.

Следовательно, Федеральный закон № 273 «Об образовании в РФ» в части управления образовательной организацией нарушается по всей стране. Но ни один директор за это еще не был наказан, ни одному руководителю школы не было поставлено на вид превышение своих полномочий.

Система осуществляет отрицательную селекцию, выкидывая за борт тех, кто не готов подчиняться. Главное, чем занимаются все органы управления отечественным образованием, — это выхолащивание личностного начала в учителе через изъятие трудовых и академических прав и свобод, гарантированных законом «Об образовании в РФ», и навязывание ложных установок, мнимых ценностей.

Ритуальный Год педагога начинается. Ура.

Фото на обложке: Донат Сорокин / ТАСС