Почему из школ пропали уроки труда? Чем от них отличается предмет «технология»? И почему на таких занятиях детей больше не учат кроить, шить юбки и работать на токарных станках? Писатель и наш колумнист Маша Трауб размышляет, стоит ли прививать современным школьникам любовь к ручному труду и как именно это нужно делать.
Я так и не смогла вспомнить, когда уроки труда в школах превратились в «технологию». В каком году из школ исчезли швейные машинки, плиты, мини-парикмахерские, молотки, пилы, рубанки и колченогие табуретки. Родители возраста «сорок плюс» вспоминают эти уроки с ностальгией и улыбкой. Сокровенное знание про косую бейку из памяти не вытравишь. Как и случаи, когда девочки накормили мальчиков сладким супом и соленым тортом.
Нет, самый ужас, когда ты стоишь перед классом, а Лариса Витальевна брезгливо двумя пальцами держит твою юбку солнце и говорит, что замуж с такой юбкой никто не возьмет. Впрочем, Сан Иваныч — трудовик у мальчиков, — естественно, с жуткого похмелья, в это же самое время демонстрирует доску с криво забитым в нее гвоздем и говорит моему другу Илье, главному «ботанику» класса, что он таким гвоздем ни одну бабу не… Дальше следует ненормативная лексика.
Сейчас в младшей школе уроки технологии, к счастью, остались и еще похожи на уроки труда. Хотя все зависит от учителя. Наша замечательная Лидия Андреевна, которая вела предмет и у старшего сына, и у дочери, учила детей — и мальчиков, и девочек — пришивать пуговицы, вязать крючком, вышивать. Они все время что-то изготавливали из подручных средств. Из пластиковых бутылок — пингвинов, корабли. Из шишек строили дома. Они и квиллингом занимались, и валять пробовали.
Моему сыну Василию Лидия Андреевна всегда ставила пятерки, хотя прекрасно знала, что крестиком за него вышиваю я, аппликации же делают одноклассницы. Зато его вазочку хранит у себя в кабинете до сих пор — это была первая Васина самостоятельная поделка. И когда кто-то из мальчиков заявляет, что не будет клеить дурацкие розочки на открытку или пришивать пуговицы, Лидия Андреевна достает с полки Васину вазочку и трясет ею перед всем классом: «Вот, мальчик тоже не хотел, ничего не умел, а сделал! Сам сделал! И вы сможете!»
После вазочки все мальчики послушно пришивают пуговицы
Восемь лет назад, когда сын учился в шестом классе, дети записывали рецепты приготовления яичницы, а на дом им задавали сделать конспект по теме «Определение сроков годности продуктов питания». Точно помню момент, когда Василий узнал, как проверить куриное яйцо на степень тухлости: если яйцо несвежее, оно в воде всплывет. Заодно учительница рассказала, что этот способ не действует, если очень сильно посолить воду. Еще про консервацию огурцов и помидоров увлекательно рассказывала. Кажется, именно она, сама того не ведая, увлекла мальчишек экспериментами — причем физическими, а не кулинарными. Банки после Васиной «закрутки» на моей кухне взрывались регулярно.
«Моя цель — развенчать печальный образ трудовика»
А вот теперь, в том же шестом классе, моя дочь на технологии делает домашнее задание или читает. Уроки посвящены так называемой проектной деятельности, ставшей модной в последние годы. Детям, по идее, должны рассказывать про эту самую деятельность, но все проекты сводятся к тому, что одна из мам что-то снимает, другая — монтирует, третья делает видеопрезентацию.
Сейчас все считается опасным. Год назад в параллельном классе разразился скандал. Кто-то из родителей предложил вернуть уроки труда хотя бы в виде выжигания на досках. Есть рисунки и для мальчиков, и для девочек. Раньше ведь все выжигали! Мамам на 8 Марта — гвоздику, папам — танк на 23 Февраля. И кривую подпись-поздравление. Однако выжигание было признано крайне опасным занятием.
«А если ребенок руку себе прожжет, вы будете за это отвечать?» — высказала общее мнение глава родительского комитета
Недавно мы с уже одиннадцатилетней дочерью шили штаны для ее мягкой игрушки — кота Басика. Сима умеет шить на швейной машинке, вязать крючком, вышивать крестиком. Конструировать выкройки, кроить, вязать по схемам. Ради дочери мне пришлось вспомнить про косую бейку.
Но тут выяснилось, что она не умеет вдевать резинку в штаны. То, чему мы, девочки, обучались в первую очередь. Обычная бельевая резинка была страшным дефицитом и ценностью. На резинке держалось все — трусы, колготки, юбки. Протертые резинки связывались узелками и шли на игру «в резиночки». Счастливая обладательница цельной резинки сразу же становилась королевой двора.
У всех девочек к изнанке юбки была приколота булавка. Не только от сглаза. Но и в хозяйственных целях — подхватить разорванную резинку и сколоть булавкой. Я прекрасно помню ощущение, когда на физре или в игре вдруг лопается резинка от трусов. И они скатываются вниз. Большего позора, чем найти трусы на уровне коленок, представить себе невозможно. Хотя нет, возможно: если резинка лопается сразу и на трусах, и на колготках, что тоже нередко случалось. Все девочки владели навыком молниеносно собрать резинку и вернуть белье на прежнее место.
Дочь чуть не плакала: у нее «убегала» вторая часть резинки, она не догадывалась, что нужно закрепить булавкой и только потом примерить. А мне и в голову не приходило ее предупредить, что резинка может «убежать».
Сколькими еще подобными навыками владею я, мое поколение родителей, а наши девочки, дочки, о них даже не подозревают?
Мой муж шутит, что меня воспитывали партизаны в окопах, поэтому я все умею. Дочь раскрывает рот, когда я начинаю вязать не крючком, а, например, на спицах.
— Вас этому в школе учили? — спрашивает Сима с завистью.
— Да, в школе.
Сколько раз мы прострачивали себе пальцы на уроках труда, на ножной механической машинке? Миллион. А сколько раз обжигались о плиту на тех же уроках труда? Никто не считал это особенным происшествием.
Я даже представить себе не могу, какой бы случился скандал в наши дни, если бы ребенка-первоклассника с густыми непокорными вихрами после уроков вернули родителям лысым. В нашей школе была оборудована настоящая парикмахерская — с зеркалами, мойкой и сушкой. Девочки специализировались на мужских стрижках. Клиентами становились первоклашки или второклашки, которые, с точки зрения учителей, ходили заросшими. Если стрижка не удавалась (а она, конечно же, не удавалась), наша учительница Оксана Михайловна брила клиента машинкой под ноль. Если в начале года у нас все первоклашки ходили лысые, то к концу мы навострились стричь всякие боксы, полубоксы, бобрики. В свободное время делали друг другу начесы и экспериментировали с завивками. Сан Иваныч — бывший электрик, — задвинув табуретки подальше, учил мальчиков чинить проводку и ремонтировать розетки. Когда он уходил в запой, наши ребята выходили ему на замену в ЖЭК — прекрасная возможность подработать. Даже люстры «навешивали». Хотя они сами электрика и спаивали.
Я терпеть не могла конструировать, зато неплохо справлялась с постельным бельем — мы шили наволочки, пододеяльники с дыркой посередине, простыни. Лариса Витальевна устанавливала «норму» — сдать три наволочки или пять простыней. Все знали, что учительница торгует нашими «комплектами» на рынке.
Я умею шить, вязать, стричь. Владею десятипальцевым слепым методом печати на машинке. Стенографирую. Делаю уколы, накладываю шины. И все эти навыки, пусть и в минимальном объеме, я получила в школе на уроках труда и на занятиях в УПК — учебно-производственном комбинате, который становился продолжением уроков труда для старших школьников.
Гендерное различие? Я с этим не сталкивалась. Если мне хотелось, я шла к мальчишкам
Трудовик как раз объяснял, как перетягивать мебель на стульях и «зачищать» поверхность перед тем, как покрыть ее лаком. Мальчишки могли приходить к нам, девочкам, что не считалось зазорным. Илья, не справившись с гвоздями, готовил лучше многих девочек.
Но мы — нынешнее поколение родителей — делаем все, чтобы наши дети не владели этими навыками. Сами, всеми силами, продлеваем им детство, делаем инфантильными. В этом нет нашей родительской вины. Наши родители передавали нам знания и умения, которые позволили им выжить: уметь готовить пять блюд из одной тощей курицы, ставить капельницу на швабре и шить занавески.
А мы? В прошлом году классная руководительница предложила ввести дежурства: девочки поливают цветы, а мальчики поднимают стулья на парты. Что тут началось. «Аллергия!», «Давайте наймем уборщицу!» Одна мама сказала, что вместо сына стулья придет поднимать бабушка, если уж так надо. Учительница всего лишь хотела, чтобы дети научились хотя бы класс держать в чистоте.
Я не вижу ничего ужасного в том, чтобы девочки шили, а мальчики забивали гвозди — или наоборот, кому как больше нравится
Или делали и то и другое, что в жизни может пригодиться. Старые уроки труда, на мой взгляд, куда лучше нынешней непонятной «технологии». А раскройный нож и оверлок на швейной машинке вполне могут конкурировать с тиктоками. Только покажите их детям.
