Вы не забыли про нашу карту учителей? Ставим новую точку, теперь — на северном склоне Большого Кавказского хребта. Бывшая учительница осетинского языка, а сейчас преподаватель журналистики в вузе Ирина Кадзова рассказала, как работают школы и вузы в Северной Осетии, каким учителям платят больше и чем их школы отличаются от учебных заведений в больших городах.
В детстве я смотрела на свою первую учительницу и хотела быть как она. Её отношение к детям было особенным. Она воспринимала каждого ученика как родного. При этом она была великим педагогом, который заложил в каждого из нас мощную базу знаний. Если и существуют учителя от бога, то это точно про неё.
Дома я всегда играла в школу: представляла себя учительницей, придумывала имена ученикам, ставила оценки, писала в дневники замечания. В итоге я поступила в педвуз. Передо мной стоял выбор — заниматься наукой дальше или идти работать в школу.
Я пошла работать в школу своего родного города Алагир, потому что это было важно для родителей. Они настаивали, что, пока у меня есть свежие знания, нужно пройти практику.
Когда я начала работать в школе, мне был 21 год. Помню, что в первый рабочий день очень волновалась, потому что меня поставили сразу на средние классы. Больше всего беспокоилась о дисциплине. Сразу сказала себе, что сначала нужно быть строгой, а потом можно немного расслабиться.
Дети заранее знали, что к ним придёт молодая учительница. Хихикали над этим. Когда начался первый урок, ученики заглядывали в кабинет и говорили: «Ой, извините, мы не туда пришли? Ой, а это вы Ирина Станиславовна?» Так прошло наше первое знакомство.
Я рассказывала ученикам про прекрасный осетинский язык, про историю. Во время этого школьники будто устраивали мне проверки. Они постоянно спрашивали: «А как будет это слово?» или «Это как перевести?»
Я смотрела на них и думала: «Что же это такое?» Но отвечала, чтобы пройти их детскую проверку и не выглядеть глупо
В тот же год мне дали классное руководство. Это был сложный, какой-то экспериментальный пятый класс. Полностью новый, где никто не знал друг друга. У меня как у молодого учителя были сложности с тем, как их подружить.
Я пыталась сделать так, чтобы школьники научились понимать друг друга. Проводила совместные творческие работы: мы рисовали плакаты, болели друг за друга во время разных мероприятий. Все сдружились к концу года, и у нас сложились тёплые, крепкие отношения.
Потом я работала ещё в двух других школах, но каждый раз, когда я вижу своих первых учеников, мы обнимаемся, узнаём, как друг у друга дела. Я знаю, как у них сложилась жизнь, кто где учится. Национальных конфликтов в школе никогда не было. Мы обговаривали эту тему и обсуждали, что такое толерантность.
Конечно, у меня не получилось создать очень строгую атмосферу. Да я этого и не особо хотела. Не было такого, что мы слышали, как пролетает муха. У нас всегда был рабочий шум. Но и дети никогда не позволяли себе ничего лишнего. Я их за это очень ценила, потому что для меня было важно взаимоуважение.
Я старалась относиться не по принципу «вы дети, а я тут взрослая», а разговаривать с ними на одном уровне. Ведь они маленькие личности, которым нужно помочь раскрыться. Насколько я знаю, они это замечали, поэтому никогда не давали мне прозвищ. Всегда в коридоре слышала только: «А вот Ирина Станиславовна…»
Я вижу в средствах массовой информации, что в стране есть пренебрежение к учителям. Это не массовое явление. Например, в нашем регионе такого нет. Мне кажется, это в первую очередь зависит от самого человека. Если ты не ценишь себя как педагога, то не стоит этого требовать и от других. С зарплатой проблем не было.
Мне как молодой учительнице было достаточно. Но надо учитывать, что в Северной Осетии для учителя родного языка есть какие-то надбавки. Точные цифры назвать не могу. Но, например, у учителей английского языка зарплата действительно меньше.
Я не знаю, как всё устроено в других школах, например в московских. Но у меня туда ездили ученики. Они рассказывали, что в регионах есть ощущение более тесного контакта между всеми, чем в больших городах. Регион — это всё-таки семейное, родное. Тут все друг друга знают. Учителя отлично знают семьи своих учеников.
Сейчас я работаю на телевидении и в педагогическом институте на факультете свободного развития. Изначально я планировала совмещать это со школой. Даже вышла на первый педсовет с желанием подкорректировать своё расписание. Но сразу я поняла, что будет сложно. Поэтому, взвесив все за и против, решила оставить школу и уйти на телевидение, чтобы там работать над популяризацией осетинского языка. Это было сложным решением.
Сейчас я преподаю журналистику. Работа со студентами очень интересная, другой уровень. С ними мы можем говорить на более серьёзные темы. Студенты вообще более самостоятельные личности со сформированной гражданской позицией.
