«Мы прицелились и попали сразу в три поколения»: как ослик Ариоль уже 20 лет покоряет Европу

Французский художник Марк Бутаван (48 лет) уже 20 лет рисует комикс про Ариоля — забавного ослика в очках. Писатель Николай В. Кононов (38 лет) и две его дочери, Агния (11 лет) и Ольга (7 лет), преданные читательницы историй про Ариоля, поговорили с Марком о том, почему комикс так популярен, много ли у ослика друзей и каким должен быть хороший персонаж.

Агния. Кто из зверей проходил кастинг на Ариоля и почему вы выбрали ослика?

Марк. Ох, ну, во-первых, спасибо, что заметили, что Ариоль — ослик, а не комар.

Николай. Такой вопрос был, но при ближайшем рассмотрении отпал.

Марк. Эмманюэль Гибер, автор сценария всей серии, сразу придумал, что Ариоль будет осликом. Всех остальных животных он тоже сразу придумал — кто будет кем. Поэтому я не мучился с выбором, я просто придал им внешность в соответствии со сценарием. На самом деле за каждым образом стоит череда стереотипов и привычных восприятий животного. Например, не знаю, как у вас в России, но во Франции осёл часто ассоциируется с глупостью.

Николай. В России тоже, но Ариоль-то, наоборот, умник. Это была такая творческая задача — изобразить осла, ассоциируемого с глупостью, ботаном?

Марк. Я бы не сказал, что у нас была какая-то специальная цель. Нам просто показалось, что, если мы сделаем комикс так, как хотим, все предубеждения отпадут сами собой по мере знакомства с персонажем.

Ольга. Почему в мультике и в комиксе и даже на обложках все Ариоли разные?

Марк. Так я начал рисовать Ариоля (а Эмманюэль Гибер начал придумывать истории) 19 лет назад. Даже 20. Тогда у меня были длинные пышные волосы, я был молод и красив. А вы, кстати, где 20 лет назад были? Время-то идёт. Ариоль меняется со временем, как и все мы.

Агния. И всё это время его везде путают с комаром? Или только в России?

Марк. Нет, во Франции тоже часто говорят, что похож на комара. Но в России мне один раз сказали: «А это не муха ли?»

Агния. Вы сами где-то появляетесь в комиксе как персонаж?

Марк. Есть история в одном из томов, который на русский язык уже переведён: там Ариоль с отцом идут на фестиваль комиксов, стоят в очереди, чтобы получить автограф автора по имени Геболь. То есть я присутствую в таким виде. Но если распределить роли совсем уж в лоб, то Эмманюэль — это Ариоль, а его друг Рамоно — я.

Николай. Ариоль с Рамоно всю дорогу смотрят сериал про Шевалье Мустанга, суперзвёздного капитана. А какие сериалы сделали вас?

Марк. Когда я был реально маленький, совсем ребёнок, у меня были свои герои. Я очень любил читать журнал «Микки Маус», там были шикарные истории. И был такой персонаж — к сожалению, не знаю, как он по-английски называется… Там было очень много историй, не слишком известных. Потом, когда я чуть подрос, я, естественно, окунулся во вселенную американских супергероев. Мне нравились все персонажи Стэна Ли и Джека Кирби, особенно из «Серебряного серфера». Это великолепно.

Николай. Спроси про сову. Ты интересовалась.

Ольга. Почему Ариоль не хочет дружить с [одноклассницей] Бизбиль?

Марк. Он к ней очень хорошо относится. Он просто в неё не влюблён. А она не поверила [в его дружбу], считает, что всё-таки он её избегает. Разве у тебя в классе нет такой истории, что мальчик любит какую-то девочку, эта девочка его не любит, но зато этого мальчика любит третья девочка?

Агния. У меня как раз есть… А почему они всё время смотрят одного Шевалье Мустанга и не смотрят футбол?

Марк. Они смотрят футбол. Есть два эпизода, где всё-таки смотрят. На самом деле, когда мы читаем историю про Ариоля и Рамоно, это не значит, что мы знаем всю их жизнь. Большая часть остаётся за рамками наших историй. Это поле, которое можно исследовать долго. Может, в той части, которую мы не знаем, они смотрят футбол.

Агния. У них во всех книгах один возраст или они растут?

Марк. На самом деле, все-все-все истории за эти 20 лет происходят в рамках одного школьного года.

Николай. И сколько Ариолю с Рамоно лет?

Марк. Мы считаем, что им 9. Но читатели дают им где-то от 7 до 10. Вот скажи: сколько лет Ариолю?

Агния. Ну, наверное, 12–13.

Марк. Вот! Поэтому мы и не напираем на конкретный возраст — чтобы любой ребёнок любого возраста мог идентифицировать себя с Ариолем. Кстати, Гибер хотел придумать одну или две короткие истории про Ариоля, когда тому уже 15–16.

Николай. И получилось?

Марк. Мы, наверное, когда-нибудь всё же сделаем одну короткую историю. Но у нас слишком много времени уходит на работу, и руки никак не доходят.

Николай. Вам соавтор приносит для работы рассказ или уже диалоги, расписанные как раскадровка?

Марк. Гибер присылает мне каждую историю на 10 страниц ровно уже с раскадровкой. C бабблами и с указаниями. Потому что я, когда рисую, должен знать, кто что говорит, какие шутки используются, какой юмор будет присутствовать. Поскольку Гибер сам комиксист, у него в голове не столько слова и буквы, сколько какой-то театр. Он представляет будущий комикс уже в виде нарисованного проекта.

Николай. И так 19 лет подряд?

Марк. Да.

Николай. А вам самому не хотелось придумать свою историю, с самого начала?

Марк. Ну, начнём с того, что история — всё-таки дело Эмманюэля. Второй момент: он гений. И так нам работать действительно проще. Каждый должен делать что-то своё.

Николай. Сколько времени занимает отрисовка этих 10 страниц текста, которые присылает Гибер?

Марк. Зависит от того, какова сама история. Если история камерная, то есть Ариоль у себя в комнате и больше нет никого, то, наверное, уходит 6–7 дней. Если история с большим количеством персонажей, да они ещё и перемещаются, бегают по городу, и локации постоянно меняются — ну, наверное, 10 дней. Если бы я был монахом и у меня не было другой жизни, наверное, я рисовал бы быстрее. Мне кажется, 10 дней — это многовато. Но у меня есть другие занятия. Я живу в городе. Не оторванный от мира.

Николай. Вообще, это потрясающе мало.

Марк. 19-летняя тренировка, видимо!

Агния. А почему у Ариоля так мало друзей? У него есть Рамоно, но все остальные с ним не очень дружат, избегают. Он же такой изгой немножко.

Марк. Во-первых, это ложное восприятие. Это только внешнее ощущение, потому что на самом деле у него есть и другие друзья, приятели. Врагов как таковых у него нет. Это только кот Тибер и его компашка. К тому же, еще раз повторю, истории про Ариоля — все про один школьный год. Знаете, как в школе бывает: то ты прямо друг до смерти, до гроба, а завтра уже вы враги. Послезавтра опять друзья. Ещё через неделю тумаков друг другу надавали, потом помирились. И этот год именно такой, когда Рамоно с Ариолем прямо друзья-друзья, не разлей вода.

Агния. А почему папа Ариоля так враждебно относится к его дяде, брату мамы?

Марк. Ха-ха, а ты как думаешь почему? У тебя есть версии?

Агния. Потому что дядя очень богатый, гоняет на красном феррари и вообще полный раздолбай.

Марк. Да, папа немного завидует. Не только тому, что Ариоль с такой радостью встречает этот феррари. Папа не любит брата жены, потому что чувствует, что он, обременённый семьёй мужчина, уже никогда не сможет вести такой образ жизни, какой ведёт этот весёлый раздолбай.

Николай. В чём секрет столь бешеной популярности Ариоля по всей Европе? Ведь есть гигантское количество комиксов о мальчиках, всех их привычках, повадках, приключениях и взгляде на мир. Для русского читателя Ариоль — это по сути окартиненные «Денискины рассказы» Драгунского. Рамоно — его друг Мишка, ну и так далее.

Марк. Да, существует гигантское количество таких комиксов, но мало где в сюжете задействованы все поколения семьи. На встречи со мной и Эмманюэлем приходят пожилые люди. Мы прицелились и попали сразу в три поколения. Искренность, реализм — вот чем мы взяли. Плюс личный момент: Эмманюэль единственный сын, но он никогда не переживал, что одинок. Он был очень близок духовно с родителями и с бабушками-дедушками. Этот позитив передался в сюжете. И даже меня, у которого были проблемы со старшими поколениями, Эмманюэль научил тёплым отношениям в семье. Он так всё рассказал про свою семью, что в итоге это изменило моё отношение к моим бабушкам и дедушкам.

Николай. И напоследок такой вопрос: три стоп-приёма при создании персонажа?

Марк. Я лучше опишу один главный недопустимый приём. Персонаж должен быть живой, ты должен вдохнуть в него настоящую жизнь, а не клише. Герой должен быть открыт и максимально искренен, должен ничего не стесняться. В журнале, где сначала публиковались истории об Ариоле, редакторы говорили: это слишком искреннее, это уже слишком натуралистично! Но мы с Эмманюэлем всегда дико упирались. А сейчас, когда я смотрю, что читают мои дети, к сожалению, вижу очень много клише.