«Коллега сказала, что с детьми надо обращаться как с собаками». История молодой учительницы, которая ушла из школы

Наш блогер Екатерина Иванова — учитель немецкого языка. В прошлом году она устроилась работать в школу. И ушла оттуда через 6 месяцев. О причинах и сложностях, с которыми она столкнулась, девушка рассказала в своем блоге.

Я слышала много историй о том, как тяжело работать в школе. О причинах я догадывалась, но мне хотелось узнать обо всем на своем опыте.

Главной сложностью для меня стала дисциплина. Когда я только пришла в школу, одна коллега сказала мне: «С детьми надо обращаться как с собаками: встали, сели, рты закрыли». Я так не смогла. Для меня общаться с детьми таким образом — неприемлемо. Еще мне советовали сразу себя «поставить» перед детьми. А как «ставить"-то? Никто не рассказал. Я знала, что можно использовать методы поощрения (система накопления баллов за хорошее поведение, стикеры, рейтинги) или методы наказания (жалобы родителям, классному руководителю). Но это почти не работало. Методистка говорила, что нужно просто громко и строго разговаривать и воспитывать. Но какой смысл, если детям неинтересно?

Я прекрасно понимала своих учеников. В школе много предметов для изучения, и это здорово — у детей есть возможность познакомиться с разными науками и освоить разные навыки. Но проблема в том, что дети быстро определяются, какие предметы им нужны, а какие — не очень. В итоге страдают все, потому что в классе собираются заинтересованные и не очень ученики и мешают друг другу. Отсутствие интереса к предмету приводит к хаосу на уроках.

Когда в классе готовы работать 2 человека из 15, а остальные шумят и орут, невольно думаешь: «Что я вообще здесь делаю? Зачем это всё? Зачем я работаю? Какую пользу приношу? Как развиваюсь?». У меня была большая нагрузка, я работала с утра до позднего вечера, мало спала, сильно уставала. Мне казалось, у меня ничего не получается, я плохой учитель.

Каждый урок был большим испытанием. Я думала только о том, как пережить очередной день

При этом, за эти полгода со мной случилось и много хорошего. Главным источником радости стали дети. Мальчик-третьеклассник однажды подбежал ко мне в столовой, подарил пачку сушеной хурмы и сказал: «Мы плохо себя вели. Вы, наверное, расстроились! Вот вам подарок». Это было смешно и мило.

Девочки-пятиклассницы дарили кольца из бисера. Специально измеряли палец, спрашивали, какие цвета я люблю. Еще в одном классе дети перед каждым уроком писали на доске разные фразы на немецком: «Вы самый лучший учитель!», «Мы вас любим». Ученики угощали меня печеньками и конфетами на переменах, почти каждый урок дарили батончики, шоколадки, handmade-слаймы (потом спрашивали, понравилось ли мне с ними играть). Одна девочка принесла кекс, который она испекла сама дома (он был очень вкусный!). Потом она написала рецепт на бумажке, чтобы я могла приготовить такой же.

Мне удалось даже найти подход к «проблемным» детям. Ваня (здесь и далее имена детей изменены. — Прим. ред) учится в 1 В. Пока весь класс парами идет на занятие, он убегает далеко вперед. Дети заходят в класс, а он уже сидит за партой. Все смотрят на доску, а он облокотился на подоконник и принципиально глядит в окно. Другие учителя ругали его. Но мне показалось, мальчик просто хочет чувствовать себя особенным.

Говорю ему: «Ваня, ты всё время смотришь в окно, ты такой наблюдательный!»

Он ничего не отвечал, но через минуту уже смотрел на доску, потому что там было что-то интересное. Однажды он подрался со своим одноклассником. От злости заплакал, убежал за угол и стоял там один. Я подошла и сказала: «Я понимаю, что тебя разозлили и ты расстроился. Если хочешь ещё здесь постоять, постой. Когда станет легче, придёшь. Хорошо?» Я не психолог, учительского опыта у меня тоже почти нет. Но я слышала, что важно контейнировать эмоции детей. Кажется, у меня всё получилось. Ваня потом всегда радостно со мной здоровался и смотрел такими светлыми глазами! Иногда даже подбегал и обнимал.

Был еще один случай — Соня, тоже первоклассница. Умная и деловая девочка. Её поведение буквально кричало о том, что ей хочется внимания. Я веду класс в кабинет, но не беру её за уроку. Так она «теряется» и гуляет по школе, пока мы все её ищем. На уроках просит отдельный листок не как у всех и задания не как у всех. А если вдруг задания оказались одинаковыми, она хотя бы выполнит работу не так, как все. Я никогда Соню не ругала. Наоборот — хвалила. Мне показалось, чем больше я соглашалась с ней, тем легче нам было договариваться. Когда она плохо себя вела, я честно говорила, что мне от этого тяжело и грустно. Она отвечала: «Ладно, простите. Я больше не буду».

Я каждую перемену общалась с ребятами, спрашивала, как у них дела, они всё рассказывали. В одну из таких перемен я спустилась к директору, чтобы написать заявление на увольнение. И сразу после этой перемены дети на уроке спросили меня: «А вы нас никогда не бросите? Вы будете с нами и в 6-м классе тоже? Вы же никуда не уйдёте?»

Я соврала. Ответила, что останусь, хотя сама только что оставила заявление у директора. Мне было стыдно. Но я не могла сказать правду. Я поняла, что школа — это не моё. Мне нравились дети, они очень классные! Но всё остальное далось мне тяжело. Возможно, мне просто не хватило профессионализма. Но в любом случае я рада, что получила такой интересный опыт. И очень рада, что больше я в школе не работаю.

Иллюстрация: Vectorium / Shutterstock / Fotodom