Семейное образование: за и против
Семейное образование или хоумскулинг — явление в России не слишком распространённое, однако тех, кто решается на подобный шаг, становится с каждым годом всё больше. Об этой форме обучения — дискуссия родителя и педагога, записанная нашим блогером, педагогом Арсением Поповым.
Правила:
Дискуссия ведется вслепую, чтобы избежать соблазна перехода на личности.
На этапе «Позиция» оппоненты кратко высказывают свою точку зрения по обсуждаемому вопросу.
На этапе «Баттл» оппоненты обмениваются вопросами, не более чем тремя.
На этапе «Рефлексия» оппоненты узнают имя противника и высказывают отношение к проведённому баттлу.
Участники:
1. Иоланта Лангауэр, мама двоих детей, сторонница семейного образования
Спикер Всероссийского фестиваля осознанного родительства — 2016. Предприниматель, тренер и международный судья конкурсов по моделированию бровей и ручным техникам перманентного макияжа. Основательница нескольких брендов.
2. Дмитрий Филатов, учитель, противник семейного образования
Учитель географии и ОБЖ Сергиево-Посадской гимназии имени И. Б. Ольбинского. Обладатель высшей квалификационной категории. Учитель года Амурской области-2012. Лауреат Всероссийского конкурса педагогического мастерства «Учитель года-2012».
Позиция
И. Лангауэр:
Мы пришли к семейному обучению, поняв, что большинство учителей в школе действуют достаточно стандартно. Когда мы переехали в Тамбов, наш сын пошёл во второй класс, и всё образование превратилось в какую-то обязаловку. Было много слёз, потому что он не успевал делать домашнее задание.
Вообще, я сторонник того, чтобы в школе дети получали в основном компетенции. Вовсе не важно, какую программу они проходят. Я поняла, что нам в школе эти компетенции никто не даёт, поэтому мы стали искать альтернативу.
В семейном образовании дети могут обучаться альтернативными методами — теми, какими только пожелают они и их родители. Мы перешли на семейное обучение. Это дало сыну возможность посещать многочисленные кружки и получать дополнительное образование.
Сейчас наш ребёнок три раза в неделю ходит на английский, два раза в неделю на китайский, пять раз в неделю посещает художественную школу, три раза в неделю — начальная военная подготовка. Ещё он посещает бассейн, недавно пошёл на футбол. При этом у него есть свободное время.
Я считаю, что семейное образование дало возможность расширить кругозор ребёнка и отфильтровать его окружение, ведь кружки не посещают дети, которые ничем не интересуются. Таким образом, по моему мнению, мы качественно улучшили круг его общения.
Часто слышу такой аргумент: дети, которые учатся вне школы, социально не адаптированы. Могу сказать, что это не так. Они зачастую получают больше общения, чем те дети, которые учатся в школе.
Д. Филатов:
Начнём с самого очевидного — социализации. Школьный коллектив разнороден, у каждого члена коллектива есть свои минусы и плюсы, достоинства и недостатки и, наконец, особенности. Ребёнок, попадая в эту среду, пытаясь в ней ужиться, учится быть терпимее к другим, принимать другое «Я», становится более «коллективным». Снижается эгоистичная составляющая характера. Всего этого не добиться при домашнем обучении.
Мне возразят, ведь ребёнок встречается со сверстниками во дворе или на каких-то мероприятиях вне школы… Но эти встречи происходят по принципу: «Встречаюсь с тем, кто мне нравится». В школе так не получится, классы и коллективы не выбирают, это в какой-то мере «борьба за существование», в ходе этой «борьбы» и формируется характер человека.
Второе, о чём хочу сказать, — образование. Невозможно в домашних условиях дать полноценное образование по всем предметам школьной программы. Даже нанимая сторонних педагогов, не говоря уж о попытках обучить ребёнка самостоятельно.
Ведь для того, чтобы дать полноценное образование своему чаду, необходимо знать всю нормативную базу современной школы, требования к знаниям и умениям обучающегося, обладать знаниями выпускника педагогического вуза, и прочее, и прочее, и прочее…
Индивидуальное обучение на дому необходимо только в крайних случаях, при невозможности обучаться в обычной школе с учётом инклюзии. Всё остальное — это обыкновенная неосведомлённость о внутришкольной работе и возникающие отсюда мнения о «плохом» влиянии школы.
Баттл
Д. Филатов:
Какие компетенции, получаемые при домашнем обучении, вы имеете в виду? Чем эти компетенции отличаются от тех, которые дети получают в школе?
И. Лангауэр:
В школе учат действовать по стандарту, а не по ситуации. Там всё очень размеренно — пришёл, отсидел уроки, сделал домашнее задание, молодец. Я считаю, что такой путь растит только хороших исполнителей, и учу другому: чтобы мог самостоятельно принимать решения, проявлять инициативу, нести ответственность за поступки, распределять финансы, поскольку мы его мотивируем и таким образом.
И. Лангауэр:
А сам оппонент ради социализации тоже общается с местными бомжами или какими-нибудь неудачниками?
Д. Филатов:
В моём кругу общения есть как всемирно известные люди (спортсмены, политики, учёные и многие другие), так и люди с низким уровнем образованности и социального положения (и «бомжи», и бывшие заключенные, и т. д. и т. п.), включая людей с особенностями развития и отставанием в умственном развитии. Каждый по-своему интересен и общение с ними даёт определённый жизненный опыт.
Д. Филатов:
Вы рассказали в основном о дополнительном образовании. Приблизительно на эти занятия ребёнок тратит около 20 часов в неделю. Сколько времени отводится на общеобразовательные предметы, кто ведет эти занятия, сколько вы тратите на это?
И. Лангауэр:
На общеобразовательные — 5-6 часов в неделю. Эти занятия изначально вела я. Сейчас он уже сам справляется, я только помогаю, контролирую. Некоторые предметы, в основном языки, изучаем с опытными педагогами. Также прибегаем к помощи онлайн-школы. Затраты не выше, чем мы тратили, когда сын учился в школе. Английский язык — 4 тысячи рублей в месяц, за онлайн-школу — 1 тысяча рублей в год.
И. Лангауэр:
Действительно ли вы считаете, что для изучения школьной программы, необходимо одиннадцать лет?
Д. Филатов:
Для изучения по-настоящему одиннадцати лет даже мало, не зря некоторые государства переходят на двенадцати-тринадцатилетнее обучение. Конечно, для поверхностного изучения школьной программы может хватить и года, но это кажущаяся лёгкость и простота.
По опыту работы в вузе могу утверждать, что качество полученных даже за одиннадцать лет знаний оставляет желать лучшего. Вузам приходится тратить практически год на приведение этих знаний к приемлемому уровню.
Д. Филатов:
Не думаете ли вы, что идя на поводу слабостей ребёнка и ограничивая круг общения детьми «определенного сорта», вы приучаете его к уходу от проблем, а не решению их?
И. Лангауэр:
Мы не идём на поводу слабостей ребёнка, не ограничиваем круг его общения, ребёнок ходит не только в кружки, но и на улицу, общается даже с некоторыми ребятами из его класса. Мы перешли на домашнее обучения по многим причинам. Это некомпетентность учителей, их неспособность найти подход к ребёнку, заинтересовать своим предметом.
Мы много путешествуем и опираться на каникулы нам было неудобно. Мой ребёнок лучше воспринимает информацию не в то время суток, когда идут школьные занятия. Я считаю дополнительное образование для младшеклассника очень важным, а пока сын учился в школе, времени на него практически не было.
С нас всё время «трясли» деньги в школе — на охрану, форму, учебники и многое другое. Наш педагог был не только некомпетентным, но и плохо воспитанным, даже у меня общение с ней не сложилось. Я просила её помочь ребёнку адаптироваться, а она только интересовалась, кем я работаю и сколько зарабатываю.
И. Лангауэр:
Готовы ли спорить с тем, что индивидуальные занятия всегда продуктивнее, чем занятия в группе? Под индивидуальными я подразумеваю не только работу педагога с одним учеником, но имею ввиду особенности ребёнка. Например, какие предметы ему легче или сложнее даются, в какое время суток он наиболее активен, когда его восприятие лучше, какое полушарие головного мозга доминирует, ведь напрямую связано со способностью усваивать информацию.
Д. Филатов:
Готов спорить. Кроме индивидуальных занятий, существуют методики работы в парах, малых и больших группах и так далее и тому подобное. Что касается индивидуального подхода в зависимости от физических и психосоматических особенностей ребёнка, то этот вопрос довольно спорный. Режим дня закладывается в детстве, при регулярном его соблюдении снимается вопрос о «совах» и «жаворонках».
Для изучения «сложных» или «простых» предметов существуют в образовательном пространстве задания различного уровня сложности. А подгонка занятий под настроение и желание ребёнка приведёт, в лучшем случае, к невыработке трудовой дисциплины, что в дальнейшем, во время учебы в институте и профессиональной деятельности, будет мешать.
Рефлексия
И. Лангауэр:
Оппонент меня не убедил, потому что смотрит на мои ответы со своей точки зрения. И примеряет их к своему образу жизни. Я не считаю, что обучение в школе, как и обучение в вузе — это залог того, что человек будет успешен. Образование и желание обучаться для меня никак не синонимы словам «школа» и «институт».
Опять же, никто не говорил про обучение в малых группах, я не имела в виду, что семейное обучение — это всегда индивидуальное обучение. Это не значит, что обучение происходит тет-а-тет. Я имею в виду, что это просто индивидуальный подход к конкретному ребёнку. Возможно, для нашего образа жизни подходит такое образование, которое не ограничивает во времени ни меня, ни моего ребёнка, позволяет решать задачи, которые важны именно для нас. Ребёнок сам выбирает, как ему учиться, в какой форме и каком режиме.
Я считаю, что дети, переведённые на семейную форму обучения, даже больше приспособлены к тому, чтобы самим решать свои проблемы. Они сами строят график обучения, сами ответственны за то, сколько учить и в какое время. Я не желаю своему ребёнку, чтобы он пошёл работать куда-то. Если человек развивается, он может себя реализовывать, и не работая на кого-то.
Д. Филатов:
Типичная история: мама, слабо понимая задачи современного образования, не найдя общий язык с новым учителем и коллективом школы, избрала наиболее лёгкий путь — уход от проблемы. Путая дополнительное и общее образование местами в своей голове, мама находится в полной уверенности, что делает благое дело.
К сожалению, по моему опыту, эта идиллия с 5-6 часами в неделю образования и 20 часами кружковой работы, закончится в 5 или 6 классе, когда начнутся провалы в образовании. В нашей школе таких детей сегодня довольно много. Они чаще всего не способны сосредоточиться, не могут выполнять простые задания и очень болезненны из-за переутомления.
В любом случае в районе 6-7-го класса при усложнении программы ребёнка придётся переводить в школу или нанимать громадное количество репетиторов. Конечно, случаются и исключения, но редкий ребёнок может контролировать процесс самообразования из-за нежелания учить то, что «не нужно».
Домашнее образование имеет право на жизнь, но ему нужно придавать очень серьёзное значение, это не онлайн-школа и пять часов в неделю. Это многочасовой ежедневный труд. Рекомендовать обучение на дому я не буду. И пусть последним аргументом против, будет то, что мне не знаком ни один Учитель (с большой буквы) дети которого бы не ходили в школу.
