Кирилл Карелин окончил бакалавриат по направлению «лингвистика» и сразу уехал в Таиланд — преподавать местным детям английский. Мы поговорили с ним о том, как это — жить и работать в незнакомой стране, чем тайские школьники отличаются от российских и знают ли они «Сигма-боя».
«У меня было всего пять дней, чтобы уместить всю свою жизнь в два чемодана»
Когда я окончил универ, первая моя мысль была — нужна работа. Я тут же погрузился в мир вакансий, связанных с моим направлением — лингвистикой, откликался абсолютно на всё: копирайтер, редактор, переводчик. Но это было безуспешно — без опыта нигде не брали, а опыта у меня не было. Рынок переводчиков в России абсолютно переполнен, зато я неожиданно наткнулся на агентство, которое помогает устроиться на работу учителем в Таиланде.
Меня очень удивило, что в принципе существует такая возможность — работать учителем в Азии, причем за неплохие деньги. Я подошел к этому вопросу с холодной головой, начал продумывать план: нужно предложить девушке руку и сердце, забронировать место в ЗАГСе, расписаться, чтобы ей тоже дали визу, перевезти все вещи и сдать квартиру в Питере. Так всё будет готово к тому моменту, как я получу должность.
Я заплатил деньги агентству по поиску такой работы и параллельно начал самостоятельные поиски — откликался на вакансии с тайских сайтов, разослал более ста резюме разным школам — и одна из них заинтересовалась. В итоге агентство предложило мне вакансию, когда я уже около месяца работал в государственной школе при университете в Бангкоке. Сейчас я уже сам провожу консультации, как найти работу в Таиланде.
Переезд был максимально сумбурным — от момента, когда я только начал поиски, до момента, когда я оказался в Таиланде, прошел всего месяц. Из школы мне написали: «Нужен преподаватель сейчас», — и у меня было всего пять дней, чтобы уместить всю жизнь в два чемодана — мой и девушки.
Родители были удивлены, когда я вдруг позвонил и сказал, что через пять дней переезжаю в другую страну, но поддержали мой выбор. 31 августа в шесть утра мы упаковали вещи, расписались в ЗАГСе Ленобласти, пообедали и в четыре часа дня уже улетели.
«Я не понимаю слов, но тоже на всякий случай складываю руки в молитвенном жесте»
Я работаю в начальной государственной школе при университете. Здесь есть две программы: тайская и английская, на последней я и преподаю. У каждого класса по два классных руководителя: иностранец, который говорит с учениками только на английском языке, и таец. У детей обучение начинается раньше, чем в России, — сначала они поступают в детский сад при школе, где уже учат английский, а потом учатся шесть лет в начальных и столько же в средних классах.
Когда я устроился, мне дали второклашек. Количество учеников, как и в России, около 25 человек. Все предметы ведут разные учителя, но у меня, как у классного руководителя, довольно много обязанностей. Я провожу очень много времени вместе со своими детьми: мы часто ездим в музеи, устраиваем праздники, что-то мастерим. Большая часть ответственности за бумажную работу, воспитательные разговоры и связь с родителями лежит на тайском преподавателе.
Мой рабочий день начинается примерно в восемь утра. Сканирую палец на входе и иду в свой класс встречать детей. Каждый день в восемь у нас уже линейка — сейчас она проходит онлайн в кабинете из-за плохого воздуха на улице, но обычно мы спускаемся на площадь рядом со школой, где висит флаг. Дети выстраиваются рядами по парам (мальчик-девочка) и слушают гимн. Потом тайский учитель произносит молитву, и все пятьсот человек хором повторяют за ним. Я не понимаю слов, но тоже на всякий случай складываю руки в молитвенном жесте.
Дальше проводятся беседы с учениками: я не знаю тайского, поэтому вообще не понимаю, о чем они говорят, кажется, что-то про мытье рук
Самое удивительное — конец линейки. Дети по очереди приносят учителю пакет с грамотами, кубками и медальками, и он объявляет достижения школьников за последнее время, а остальные хлопают.
В нашей школе с первого класса каждый день проводится шесть уроков, которые длятся по 50 минут. На большинство перерывов дают всего по 10 минут, и дети часто не успевают переключать внимание с одного предмета на другой. В 11:30 у нас обед, причем учителя сами накладывают еду каждому ученику в тарелку.
Дети часто просят положить им побольше курицы в суп, но, честно, в жизни бы не захотелось такую «курицу» попробовать — никакого мяса, сплошные кости. И суп дети просят наливать прямо в гарнир — в рис, например. Пару раз я видел, как на обед готовили куриные лапки — не ножки, а именно лапы. Это было очень странно. Еще я терпеть не могу широкую рисовую лапшу: на вкус — сопли, по консистенции — тоже сопли. И всё же наша столовая хороша тем, что в ней отдельно предлагают еду для вегетарианцев, мусульман и аллергиков. Повара стараются готовить максимально нейтральную пищу, которая бы подошла всем.
В 15:20 у нас заканчивается последний урок, после которого мы еще 10 минут подводим итоги дня. В 15:30 я ухожу домой. Только два раза в год я задерживаюсь в школе, чтобы провести родительские собрания. В Таиланде в принципе не принято перерабатывать: ни разу не видел, чтобы кто-то что-то доделывал после уроков.
«Дети чувствуют, когда ты их боишься»
В Таиланде у детей каждый год меняются классные руководители, и тайский, и иностранный, и самих учеников миксуют между собой по всей параллели. Мне кажется, что это очень стрессово для детей. Заметно, что в начале года они сходят с ума, примерно два месяца только адаптируются, прежде чем начать более-менее спокойно учиться. Такая система очень избаловывает детей, потому что к каждому классу нужно найти свой подход, а на это уходит время.
Когда я только начал работать, мне дали очень тяжелый класс. Для меня было шоком, что здесь в порядке вещей встать посреди урока и подойти к кому-то, чтобы поболтать. Кто-то рисует, кто-то читает комиксы, но это еще ладно — хотя бы тихо, безобидно. Один очень умный и артистичный ребенок каждый раз выбегает к доске, когда я включаю образовательные видео с мультиками по учебнику, и начинает повторять все действия персонажей, кривляться. Это всегда заканчивается взрывом эмоций и гулом до конца урока.
Бывают трудности из-за особенных детей, которые учатся вместе со всеми. Некоторые из них посещают психологов, психиатров, поскольку не могут справиться с гиперактивностью. Например, один мальчик, непоседа, вообще не мог сидеть на месте — бежал куда-то, прятался в шкафчике посреди урока, участвовал во всех драках, потасовках. В итоге тайский учитель и заведующий по воспитательной работе сказали детям не общаться с ним и пометили вокруг его парты желтым скотчем границу, за которую ему нельзя заходить. Мне кажется, это довольно жестоко.
Самое тяжелое — когда дети не могут рассказать мне о своих проблемах из-за языкового барьера. Ребенок в слезах, потому что его кто-то обидел, а я ничего не могу поделать. Приходится подключать переводчиков — тайчата с уровнем английского повыше выведывают у него на родном языке, что случилось, и пересказывают мне, как по сломанному телефону.
Конечно, поведение в классе сильно зависит от учителя. Поначалу я был очень мягким, не умел расставлять границы, у меня не было авторитета.
Дети чувствуют, когда ты их боишься. А я боялся детей, я не понимал, как с ними работать
Особенно поначалу я дико переживал: мало того, что мне предстояло впервые выйти на настоящую работу, так еще и сразу с коллегами и учениками-иностранцами. У меня был страх, что я не смогу понять их речь с акцентом — тайский язык я вообще не знаю. И никак не могу себя заставить начать его учить, — все, даже бабушки и дедушки на рынке, понимают английский.
Я стрессовал, что не смогу правильно разложить весь материал по полочкам на уроках — я никогда не выступал перед публикой. У меня нет педагогического образования, но оно и необязательно, чтобы работать учителем в Таиланде. Достаточно любого диплома о высшем образовании, хотя бы степени бакалавра. Например, вы можете окончить факультет культурологии и преподавать здесь начальным классам математику, если успешно пройдете собеседование и тайским преподавателям понравится ваш пробный урок.
«Тичер Кирилл — сигма-бой»
Меня очень удивило, что тайчата невероятно открытые. Вообще не было такого, что я пришел, а они с осторожностью ждали, когда я сам буду делать первые шаги. Нет, они тут же начали спрашивать меня, откуда я взялся, где моя жена, научу ли я их говорить на русском. Некоторые вопросы детей до сих пор вгоняют меня в ступор. Например, однажды они спросили, почему я всегда хожу в одной и той же одежде или почему учитель из России и учитель из Украины общаются, если идет СВО. Как-то я зашел в класс, и первое, что услышал: «Тичер, вы бы хотели съездить в Корею, чтобы встретить Ким Чен Ына?»
Мне попались очень тактильные ребята — они постоянно лезут обниматься, прыгают на меня. Например, ребенок может обвить мою ногу и повиснуть на ней, как коала на бамбуке, пока я иду по коридору. Для меня это было очень странно и неожиданно, но я быстро привык. У нас очень дружеская атмосфера: я всего месяц работал их учителем, когда они уже относились ко мне как к родственнику. Дети могут спокойно сказать:
«Тичер, я вчера был допоздна на секции по бадминтону, сейчас такой сонный — учиться вообще не хочу»
Мы часто шутим, обсуждаем мемчики. Они любят подбрасывать мне записочки, открыточки с поздравлениями на разные праздники. На днях один ученик подкинул мне рисунок, на котором был я с подписью «Тичер Кирилл — сигма-бой». Я думал, что до Таиланда этот тренд не дойдет, но он еще как дошел!
После уроков они просят меня перевести им текст песни, постоянно напевают ее. Пытаются произнести вторую строчку, но у них не очень получается, поэтому они просто ходят такие: «Сигма-бой, сигма-бой, сигма-бой». Тайчата в полнейшем восторге оттого, что русский тичер может продолжить строчку, а я только рад поддержать волну этого безумства.
Тренд со «скибиди-туалетами» был тоже очень долгоиграющим. Дети по частям делали комиксы с ними, а один ребенок каждый день приносил мне новые рисунки Тивимена и Камерамена (персонажи «Скибиди-туалета». — Прим. ред.). Они просили меня включить им видосы на ютьюбе, но я принципиально отказывался. Стоит один раз уступить — потом будут бесконечно клянчить, а здесь за такие шалости увольняют.
В общем, мои ученики очень милые. Мы постоянно дарим друг другу подарки на дни рождения, играем в «Тайного Санту». А однажды девочка просто так принесла мне килограмм мандаринов. Тайцы любят тусить: тут развита культура сабая, то есть отдыха, поэтому мы отмечаем очень много праздников. Например, три Новых года: обычный, как и в России, китайский и тайский, Сонгкран, который празднуется в апреле. А в День святого Валентина дети по местной традиции начали обклеивать меня стикерами в форме сердечек, стоило мне появиться на пороге школы.
Дней учителя в Таиланде тоже два, и в тот, что празднуется в июне, дети приносят браслеты и бусы, связанные из цветов. Ребенок читает речь о том, что учитель играет огромную роль в его жизни, подносит своему преподавателю эти цветочные украшения и кланяется, выражая благодарность. Иногда дети встают перед учителем на колени и кланяются ему в пол.
В местной иерархии учитель занимает второе место после короля и монаха, это очень уважаемая профессия. Школа всегда старается сохранить лицо преподавателей — если ребенок обидел учителя, и он, и родители отправляют ему письма с извинениями. Здесь очень редки случаи, когда родители жалуются на педагогов.
«Тайский преподаватель просто не выйдет на работу, если ты его обидел»
Когда я ехал в Таиланд, у меня не было представления о том, что это за страна, — думал только, что там курорты и острая еда. Раньше я был за границей всего один раз, в Грузии, поэтому поначалу у меня был шок. Я родился в Сургуте, учился в Питере, и привыкать к жаре было очень тяжело.
Ко всему прочему в Бангкоке очень грязный воздух, а я астматик, и сезон смогов для меня — огромная проблема. К людям я тоже до сих пор не особо привык, непонятно, что ожидать от тайцев. В Сургуте не принято было улыбаться, а тайцы всегда очень дружелюбные и приветливые, никогда не показывают, что чувствуют на самом деле. Они не выразят недовольство напрямую, но будут знаки: например, в один день тайский преподаватель просто не выйдет на работу, если ты его обидел.
Благодаря культуре избегания конфликтов в тайских школах нет буллинга
Дети очень дружные, почти никогда не ссорятся. Но они часто открыто ябедничают друг на друга. Для них норма поднять руку и сказать: «Тичер, заберите у него, пожалуйста, комикс. Он читает на уроке». Не могу себе представить подобное в российской школе, зато здесь никто не списывает.
Кажется, что тайская учебная программа какая-то разбавленная — как вода. Уроки длятся дольше, но учатся тайчата меньше, чем российские дети. И учебники, и задания у них проще. Создается ощущение, что главная цель школы — забить активностями каждую секунду жизни ребенка. Тут они читают, тут молятся, тут слушают нравоучения — всё превращается в белый шум. Получается обратный результат: рюкзаки, тетрадки, сами дети даже на уроках валяются на полу.
Особенно я сочувствую детям, которые учатся на английской программе, потому что это престижно. Сами они зачастую всё равно очень плохо знают язык и поэтому словно пребывают в вечном трансе. У детей должны быть нормальные длинные перемены, чтобы они могли носиться, орать и высвобождать энергию. А тайчатам даже после школы побегать негде: здесь очень мало детских площадок, дворов, тротуаров. На вопрос о том, где их любимое место для прогулок, они хором отвечают — торговый центр.
Я привязался к детям, мне нравится моя жизнь и работа. Мне кажется, из меня вышел хороший преподаватель, но я хочу позже уволиться, потому что не вижу развития для себя в этой профессии. А где я буду жить и кем работать в будущем — вопрос открытый.
Фото из личного архива Кирилла Карелина
