Многие спрашивают: «Почему мы говорим о правах ребёнка, но никогда не говорим об обязанностях? Неужели родители и общество должны обеспечить ребёнку нормальную жизнь, образование и всестороннее развитие, а ребёнок в ответ „ничего никому должен“?» Попробуем разобраться вместе.
Ребёнок и законодательство
Ребёнок — это человек, не достигший совершеннолетия, то есть восемнадцати лет. Гражданское право делит несовершеннолетних на три категории.
- Малолетние в возрасте до шести лет;
- Малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет;
- Несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет.
Этим группам присвоены разные степени дееспособности. Малолетние в возрасте до шести лет недееспособны абсолютно, так как их психика не позволяет им в полном объёме понимать причинно-следственные связи, а значит, и осознавать последствия собственных поступков.
Малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет признаются недееспособными с исключениями: они могут самостоятельно совершать небольшие сделки (какие именно, перечислено в пунктах 1–3 части 2 статьи 28 ГК РФ), причём делают это только с одобрения законных представителей, и ответственность за эти сделки несут они же.
При совершении малолетним действий, наносящих вред личности или имуществу, ответственность несут родители или опекуны. Их действия в некоторых случаях могут квалифицировать как противоправное бездействие, например если малолетний ребёнок бродяжничает, употребляет алкоголь, вовлечён в преступные группировки.
Вместе с тем органы опеки (а именно этот государственный орган уполномочен контролировать правовое положение малолетних детей в семье) не могут без согласия родителей применить к ребёнку никаких воздействий. Так, даже если школа угрожает за плохое поведение отправить ребёнка в специализированный интернат, это может случиться, только если родителей ребёнка ограничат в правах. Для этого должны быть существенные основания: ненадлежащее исполнения родителями своих обязанностей (например, они алкоголики, ребёнок живёт на улице и так далее).
7 простых, но важных вопросов о подростках и митингах
С четырнадцати лет наступает уголовная ответственность по ряду преступлений — они перечислены в статье 20 Уголовного кодекса. Это убийство, угон, кража, разбой, изнасилование, умышленное нанесение тяжкого или среднего вреда здоровью и тому подобные тяжкие преступления; кроме того, в списке есть такие деяния, как вандализм и… участие в массовых беспорядках. С шестнадцати лет наступает ответственность за совершение всех видов преступлений (правда, она мягче, чем та, которая наступает с 18 лет) и административная ответственность.
Таким образом, законодательство постепенно готовит ребёнка к полной дееспособности и правовой ответственности за все свои поступки. При этом до 14 лет он считается по сути недееспособным и неделиктоспособным: он не может ни нести ответственность, ни исправлять последствия своих действий, ни в полной мере осознавать их.
Обязанности ребёнка
Вместе с тем у ребёнка, конечно, есть обязанности. Но не перед законом и государством, а перед семьёй и учреждением, в котором он учится. Эти обязанности, как мы понимаем, носят сугубо внутренний характер. Нет внешней инстанции, которая могла бы по закону заставить ребёнка не хамить родителю, не опаздывать на занятия или даже не бить других детей.
Ну да, ребёнка могут поставить на учёт в полицию. Но это не карательная, а профилактическая мера. Членов неблагополучных семей ставят на учёт для профилактики совершения ими правонарушений. Например, если вся семья принимает наркотики, подростка, растущего в ней, скорее всего, поставят на учёт. Кроме того, на него ставят подростков, пойманных на уголовных и административных правонарушениях, если они ещё не достигли возраста ответственности или по неоднократным жалобам учителей. По идее, сотрудник полиции должен раз в месяц посещать подопечных, вести с ним и семьёй профилактические беседы. Если он уже что-то совершил, будут в первую очередь проверять, не повторяется ли история.
Как мы уже сказали, ребёнка 13 лет не могут без согласия родителей (или не ограничив их в правах) отправить в интернат на перевоспитание, даже если он кого-то убил
(Заметьте, мы не говорим — «совершил преступление», так как малолетний неделиктоспособен.) Впрочем, как правило, в таких случаях суд может вынести решение по ограничению родителя в правах.
То есть учёт — это воспитательное, по сути социальное воздействие, а не мера ответственности. Он задуман как помощь родителю в воспитании детей (как на деле осуществляется эта помощь и насколько компетентны органы охраны правопорядка в детской психологии — дело другое). Полиция и опека вступают в игру, когда родитель очевидным образом не справляется с воспитанием ребёнка и общество рискует получить в его лице ещё одного преступника. Но если не наступил возраст ответственности, он по-прежнему не субъект, а объект воздействия.
Таким образом, повторим: все обязанности ребёнка ограничены кругом семьи и учреждения, в котором он учится. Они регулируются правилами внутреннего распорядка школы или семейными писаными и неписаными правилами. Меры воздействия на ребёнка, родители которого не ограничены в правах, также носят сугубо внутренний характер. В школьном уставе может быть прописана возможность исключения злостных нарушителей — и это максимум.
Семья располагает только средствами воспитательного воздействия в спектре от недовольно поднятых бровей до лишения дополнительных материальных благ (лишать необходимого, как и применять физические меры воздействия, родитель не имеет права по закону). В разных семьях и разных школах у ребёнка будут абсолютно разные обязанности. А вот права ребёнка одинаковы везде.
Мы защищаем права ребёнка на уровне государства, а обязанности ему вменяем на внутреннем и школьно-семейном уровне
В этом есть глубокий смысл. Ребёнок — это «ещё не родившийся взрослый». Он зреет в семье и в меньшей степени в школе, как цыплёнок в инкубаторе, постепенно приобретая те социальные функции, которыми должен обладать к 14, 16 и 18 годам, когда наступит возраст ответственности. Эти функции он не получает магическим путём вместе с паспортом. Они постепенно созревают в семье.
Чтобы подчиняться законам, ребёнок должен сначала выучить, что хорошо, а что плохо, и научиться следовать этому: вырастить «царя в голове», или, как выражаются психологи, интернализовать (впустить внутрь) простые нормы общежития (не убий, не укради). Тогда мы можем ожидать, что понимание причинно-следственных связей придёт к ребёнку несколько раньше, чем закон признает его дееспособным, и к восемнадцати годам он будет к ним полностью готов.
Если же говорить об ответных обязанностях ребёнка перед родителями, то существует норма, согласно которой человек старше 18 лет обязан содержать недееспособных родителей. Именно это и есть единственное юридическое «ребёнок должен», которое, впрочем, откладывается на потом и далеко не всегда реализуется.
Как определить меру прав и обязанностей ребёнка в семье?
Эту меру каждый родитель определяет сам. Её нижняя черта — там, где нарушаются права ребёнка. Эти вещи закон трактует достаточно чётко, хотя не все ситуации урегулированы конкретными нормами.
Взять, например, право на безопасность. У нас есть закон, по которому ребёнка младше семи лет нельзя оставлять одного в машине, но нет закона, который бы запрещал оставлять его дома до определённого возраста. Вместе с тем, если он младше 14 лет и с ним что-то случится в наше отсутствие, мы, возможно, понесём ответственность за оставление несовершеннолетнего в опасности. Нигде не сказано, с какого возраста ребёнок может находиться на улице один в дневное время. Возможно, это и хорошо. Ведь мы знаем, что настоящая (а не юридическая) способность хотя бы частично нести за себя ответственность наступает у всех детей в разном возрасте и постепенно.
Другой пример — право ребёнка на получение образования. Понятно, что если мы навалили на несовершеннолетнего слишком много обязанностей по дому (доить коров, пасти гусей, смотреть за младшими) и не пускаем его в школу, то мы не выполняем родительские обязанности и должны нести ответственность. То же самое — если мать по религиозным соображениям не разрешает ребёнку обучаться чтению и письму. С другой стороны, невозможно чётко определить, насколько по силам ребёнку та нагрузка, которую мы на него возложили.
Никому не придёт в голову лишить родительских прав «маму-тигрицу», у которой ребёнок учится с шести утра до десяти вечера
Хотя он делает это и в школе, и в музыкалке, и на спортивных занятиях, не имея ни одной свободной минутки. Всё это считается нормой, если только она не будет избивать его за невыученные стихи.
Право получить образование принадлежит ребёнку, а ответственность и обязанность дать его — на родителе. По закону мы «должны дать ребёнку образование», но у нас нет никаких внешних рычагов, чтобы заставить его учиться. В острых случаях, например когда мы имеем дело с трудным поведением или с приёмным подростком, который пришёл в семью в 13 или 15 лет, это внутреннее противоречие особенно заметно.
Забота, опека, гиперопека, разумные риски, наказания и поощрения — все эти вещи существуют отдельно от законодательства, касаясь его только в крайних случаях. Выход один — пытаться вести диалог с ребёнком, держась как можно дальше от тех границ, за которыми заканчивается психология и начинается правоприменение.
Фото: Unsplash
