Прогуливать лекции и скучные уроки с монотонными рассказами — обычная практика школьников и студентов. Иногда даже лента фейсбука бывает полезнее вялой лекции с таким же вялым преподавателем. О том, как нужно изменить подход к обучению, чтобы можно было действительно чему-то научиться, и как в этом могут помочь проекты — Дмитрий Волошин.
Наверное, нет ничего более усыпляющего, чем «начитка» материала. Ты сидишь где-нибудь у окна в классе или в аудитории, там, за окном, уже поют птицы. День только начинается, и вроде ещё полно сил, но уже невыносимо хочется спать. Потому что весь твой интерес или всё твоё любопытство разбивается о монотонный голос, вещающий в мир. Урок за уроком, пара за парой, тебя преследует этот монотонный голос. Конечно, то, что он тебе сообщает, — полезная информация. Может быть, она пригодится в жизни. Но как он это делает! Как он умудряется так долго и так однообразно говорить? Как же ему самому не грустно от самого себя? Ведь в этом нет никакой жизни и энергии. Через десять минут приходит знакомое многим отупение. Ты начинаешь рисовать круги, твои глаза слипаются.
Конечно, я утрирую. Есть много талантливых учителей, которые делают из урока шоу. Есть настоящие актёры, есть просто светящиеся люди, энтузиасты. Но, увы, большинство педагогов в моей жизни были про «начитать материал».
Это удивительно: человек, задача которого — пробудить во мне интерес, пробуждает во мне скуку и формирует стойкое чувство «больше никогда»
Эта системная ошибка становится тем смешнее, чем больше проникает в нашу жизнь интернет. Смысл подобного информирования полностью потерян, потому что я могу сам быстро и точно найти интересную мне информацию. Да, мне сложно получить знания из сети, по крайней мере, пока. Но «начитать предмет» мне могут бесплатно и быстро на YouTube или «Универсариуме».
Понимаю, что образовательная система в целом консервативна. Понимаю, что ждать изменений мы будем десятки лет. Хотя уже сейчас есть «серебряная пуля» — проектный метод обучения. Когда я говорю «сейчас», я преуменьшаю: сам метод возник в конце XIX века, когда были популярны гуманистические теории в педагогике. Основоположником метода можно считать американского философа Джона Дьюи, который в двадцатых годах XX века заразил этими идеями наркома просвещения Луначарского. Идеи прагматичного подхода в педагогике — «истинно то, что полезно» — были тепло приняты в послереволюционной России.
В основе проектного метода обучения — внимание к процессам решения задач и проблем, которые максимально приближены к реальности. Это главные идеи Дьюи о роли образования как полноценной модели общества, которое должно стимулировать формирование навыков сотрудничества. Решение проблемы должно иметь понятный результат, желательно тот, который можно измерить, а потом применить. Процесс решения какой-либо проблемы построен на цикле PDCA: планирование, реализация, проверка и корректировка. Всё как в жизни.
Приведу пример. Учить языку программирования можно разными способами. Можно долго рассказывать про синтаксис языка, а можно делать проект в расчёте, что во время работы синтаксис «выучится сам». Когда мы разрабатывали курс по Java, мы выбрали создание компьютерной игры. Очень понятная студентам область и довольно сложная проблема — согласованное взаимодействие нескольких персонажей в одном игровом мире. Я не буду вдаваться в технические подробности, но таких горящих глаз и трудолюбия я не видел ни на одном «начитанном» курсе, и уж точно не было такого веселья на экзамене.
Создание проектов — это самостоятельная работа, что при подготовке школьника к вузу. Да, проекты могут разрабатываться в малых группах. Но эффективность их выполнения, как и в жизни, определяют все участники. Проектный метод позволяет смоделировать распределение ролей в коллективе, сложности коммуникации в относительно напряжённой рабочей атмосфере, делегирование полномочий и многое другое. Проекты могут быть межпредметными и развивать не только социальные навыки, но знания и умения каждого участника группы.
При всех своих достоинствах проектный метод плохо приживается в школе и вузе. На это есть несколько причин.
1. Он дорогой. Сделать проект в классе сложнее, дороже и дольше, чем начитать лекцию. Представьте, как сложно, извините за тавтологию, спроектировать проект. По моему опыту, на создание семестрового курса в вузе уходит около трёх-пяти месяцев, плюс мы тратили примерно полтора-два года (то есть три-четыре цикла проведения курса) на стабилизацию и корректировки. Только после этого курс становился управляемым, а результаты его проведения — воспроизводимыми. Эти гигантские затраты и для школы, и даже для вуза.
2. Особые требования к учителю или преподавателю. Чтобы прочитать лекцию, много опыта не надо — лишь уметь читать лекции.
Я знаю случай, когда в техническом вузе преподаватель входил в аудиторию с магнитофоном, нажимал на клавишу «Play» и под запись своего голоса перещёлкивал слайды
А вот при работе с проектами преподаватель должен быть настоящим экспертом в предметной области, причём даже в нескольких смежных областях. Помните про межпредметность метода проектов? Это означает, что преподаватель должен регулярно делать проекты. К сожалению, таких практиков не очень много даже в вузах, про школу я просто промолчу.
3. Результаты проектов мало кому нужны. Индустрия, заказчик кадров не очень активно взаимодействует с вузами и откровенно прохладно — со школами. Может быть, это дело времени, последние десять лет ситуация медленно улучшается. Но даже на решение прикладных задач, например, в робототехнике, по-прежнему сложно найти вменяемых заказчиков. Казалось бы, компании должны охотиться за студенческими и школьными коллективами, сокращая себе затраты или получая свежий взгляд на свои проблемы. Но нет, не происходит этого. Похоже, что у большинства российских компаний небольшой горизонт планирования, в который не помещается ни вуз, ни школа.
Я не утверждаю, что метод проектов — это панацея от начитывания. Я считаю, что начитывание должно уйти в прошлое вместе с дисковым телефоном и паровозом. Конечно, при изучении того или иного предмета ребёнку надо подсказывать траекторию, помогать с контентом. Но предоставление контента не должно быть сутью обучения. Так же, как оценка за усвоение этого контента не должна продолжать быть единственным критерием успешности школьника или студента. Наверное, сложно придумать что-то более соответствующее нашим реалиям, чем мысли о методе проектов Уильяма Килпатрика, о которых писали так: «Только при такой системе обучения воспитание может превратиться в непрерывную перестройку жизни ребёнка и поднять её на высшую ступень, а школа будет готовить учащихся к условиям динамично меняющейся обстановки в обществе и к столкновению с неизвестными проблемами в будущем».
Фото: iStockphoto (gemenacom), Wikimrdia Commons (Eva Watson-Schütze)
Проектная деятельность требует умения, а главное — ЖЕЛАНИЯ думать со стороны школьников, а еще (внезапно, да!) участия родителей (разумеется, не в той степени, что и со стороны учеников). Так вот, когда я преподавала, я заранее разработала программы 3 (ТРЕХ, КАРЛ!) предметов в проектном ключе, так, чтобы все они между собой были связаны. По сути, это был тренинг длиной в год с коучинговым подходом (образование и опыт позволяет).
Чем все закончилось? «Дайте нам тесты, зачем нам это все придумывать?», «Вы слишком много с нас требуете, у других преподавателей мы просто диктанты пишем и тесты решаем» и все в этом годе на протяжении года. А потом — жалобы руководству, что «я требую не по программе» и увольнение.
Так что все это нытье про «новые подходы» — лишь разговоры в пользу бедных. Я лично сделала выводы и теперь применяю этот подход так, как и советовал наш ПМ — в коммерческой деятельности. То бишь стала вести тренинги. И жизнь теперь прекрасна — появились деньги, люди всегда заинтересованы в том, что я им говорю, а главное — НИКТО, ****, НЕ НОЕТ!!!