700 языков, семь религий, одна страна. Как учатся школьники в загадочной Индонезии

Рассказать о единой образовательной индонезийской системе так же просто, как описать завтрак среднестатистического жителя земли. Страна состоит из 17 804 островов, населяют их около 300 народностей, которые говорят более чем на 700 языках. Ксения Боровинская месяц двигалась с востока страны на северо-запад, чтобы сложить эту кладезь законов, верований и традиций в более или менее связный рассказ.

📍Денпасар, юг острова Бали. Дни знаний по-индонезийски

У подножья статуи Сарасвати расставлены бантены — лодочки из банановых листьев с сладким рисом и цветами. Сегодня подношений больше, чем обычно, а сама Сарасвати будто бы радостно вскинула руки, приветствуя свой праздник. В средней школе Денпасара, как и на всём острове, отмечают День знаний и чествуют богиню мудрости.

Школьный двор пестрит цветочными гирляндами. Радостные крики «Selamat Hari Raya Saraswati!» («Счастливого дня Сарасвати!») тонут в грохоте барабанов и гуле бамбуковых труб. Мелькают разноцветные саронги и кабайи. Школьницы медитативно раскачиваются в ритуальном танце. Учителя разносят угощения для богов и людей.

Сложная система символов

На Бали — индуистском острове в мусульманской стране — есть система символов приблизительно для всего. По имени становится понятна очередность ребёнка в семье: первенцев называют Ваян (девочек) или Путу (мальчиков). Второго ребёнка — Мади или Кадек, третьего Ньоман или Коман, четвёртого — Кетут, в независимости от пола. Если рождается пятый — всё идёт по второму кругу.

По школьной форме можно определять дни недели: по понедельникам носят красно-белое, по вторникам — синее, по средам — жилеты, расписанные в технике батик, по четвергам — бежевое, пятница — день скаутов, по субботам — спортивная форма.

На острове живут по двум календарям: Сака (привычный нам григорианский) и Павукон — год по нему длится 210 дней, а недели бывают как однодневными, так и десятидневными, у каждой есть название. В школах своё расписание каникул. Единственное, чего придерживаются все балийцы, — 12-летней системы среднего образования.

Несколько ступеней образования

В 6-7 лет балийские дети, как и все индонезийцы, поступают в начальную школу Sekolah Dasar, где учатся до 12-13. После национального экзамена они переходят на среднюю ступень Sekolah Menengah Pertama, где учатся три года и снова сдают экзамен. На этом обязательное образование заканчивается.

Ориентируясь на оценки за экзамен и результаты профориентационного собеседования, студенты могут уйти из школы или выбрать одну из двух ступеней: академическую Sekolah Menengah Atas или профессиональную Sekolah Menengah Kejuruan (аналог техникума). Обе ступени длятся три года. На академическом потоке в первый год все учатся по общей программе, а во второй и третий выбирают специализацию: естественные науки, общественные науки, языкознание и религиозные учения.

Но сегодня балийские школьники явно не думают об учёбе. После праздника Сарасвати им нужно хорошенько выспаться — завтра последнее Редите (воскресенье) в году. Значит, будет Банью Пинару — день знаний и воды. И ранним утром нарядные семьи в полном составе отправятся на озёра, чтобы совершить мелукат — церемонию ритуального омовения.

📍Сурабая, остров Ява. Как всё начиналось

В Сурабае, портовом городе на острове Ява, отштукатуренные добела голландские кварталы — остатки колониальных времён — чернеют от влажности и пропитываются запахами рыбных рынков. Отыскать школу среди людных узких улочек, где байк едва разъезжается с кошкой, можно только одним способом — следуя за детьми в бежево-коричневой униформе.

Трёхэтажное здание школы втиснулось в проулок с виртуозностью, которой позавидует даже Косой переулок из «Гарри Поттера». В школьный дворик, размером с две легковые машины, уместились садовые качели, кухонный закуток, пальмы, контейнер со льдом, штук пятнадцать разномастных стульев и три десятка детей.

Подгоняемые гнусавым звонком девочки и мальчики торопливо заканчивают ежедневную уборку класса, ставят мётлы в угол и занимают места. Начинается урок географии. Госпожа Булан, пожилая дама в красном хиджабе, показывает континенты на выцветшей карте с нидерландскими названиями.

Официальная история образования в Индонезии (в то время — Голландской Ост-Индии) начинается в колониальную эпоху. В 1870 году Нидерландское правительство начало открывать при школах трёхгодичные курсы для прибуми — коренных индонезийцев. Назывались они Sekolah Rakjat — народная школа, уроки велись на бахасе — индонезийском языке. После этих классов обучение можно было продолжить, но вместе с детьми колонистов и на голландском языке, которым школьники-прибуми владели недостаточно.

Параллельно работали песантрены — исламские религиозные школы для мальчиков. Разрыв между мужским и женским образованием был внушительным, даже на уровне общей малограмотности.

На острове Ява в 1920 году читать умели 6,5% индонезийцев и 0,5% индонезиек

Не слишком эффективную систему образования добила японская оккупация во время Второй мировой: детей принудительно записывали в модифицированные по японскому образцу школы, учёба в которых сводилась к физическим упражнениям, военной муштре и антизападной пропаганде.

Только в 1945 году истощённая оккупацией, но заявившая о своей независимости Индонезия самостоятельно занялась образовательной системой. Учебные принципы позаимствовали (и переработали) у голландцев. Появилась 131 статья Конституции, которая гарантировала право на бесплатное образование каждому жителю страны, независимо от пола, нации, вероисповедания. Светское образование контролировалось созданным в тот же год министерством образования и культуры. Исламские песантрены и медресе стали ответственностью министерства по делам религий. Система налаживалась параллельно с войной за независимость. К 2015 году уровень грамотности населения поднялся до 95,4%.

Суррабайские первоклашки ещё не знают трагичную историю индонезийской борьбы. Зато они знают радость борьбы на мётлах, и едва звенит звонок — сразу идут к хозяйственным шкафам.

📍Джокьякарта, центральная Ява. Современное искусство и пять добродетелей

Проектами учеников средней школы имени Франциска Ассизского в Джокьякарте можно заполнить три музея «Гараж» и два «Винзавода» в Москве. Копилка из сухих листьев (потому что деньги недолговечны), чудовища из выдохшихся батареек (символизируют отравление почв тяжёлыми металлами) — и такого целая комната от пола до потолка. Учительница математики Ратми садится на стуле из обрезков использованного пластика, чтобы показать его прочность.

Такое внимание к искусствам и творчеству органично вписывается в образ Джокьякарты — столицы современного индонезийского искусства и родины Джокьякартских принципов (свода правил по применению международного права в отношении сексуальной ориентации и гендерной идентичности).

В три часа дня звенит звонок с последнего урока. Но школьная жизнь на этом не заканчивается. Школа готовится к городскому конкурсу национального танца: 20 учениц отправляется репетировать, а другие 40 — наблюдать и поддерживать. Остальные разбиваются на щебечущие стайки — с гитарами, ланчбоксами, учебниками к завтрашним урокам.

Программа начальной школы в Индонезии включает в себя религиоведение, местный (в зависимости от региона) и индонезийский языки, математику, физическое развитие, искусства, рисование, танцы и музыку. Все годы в школе обязательно изучают предмет «Панча Сила и обществознание».

Панча Сила (с санскрита — «пять добродетелей» или «пять заповедей») — это принципы, которые лежат в основе индонезийской модели общества справедливости и процветания. Разбуди любого индонезийского первоклассника среди ночи, и он отчеканит их уверенно, как гимназиец в царской России — Отче наш. Эти принципы: вера в единого Бога, справедливая и цивилизованная гуманность, единство страны, демократия и социальная справедливость для всего народа.

В средней школе к программе добавляются физика, химия, биология, история, география, экономика, английский язык и компьютерные технологии. В последних классах появляется обязательная профориентация.

📍Сунда Келапа, северная Джакарта. 7 религий и гуманизм

Буддистка Деви живёт в Джакарте. Она вышла замуж за мусульманина, но не захотела принимать ислам. Теперь в их доме две сковороды — для свинины и для всего остального. Их семилетняя дочь Амелия ещё не выбрала себе религию и ходит в католическую школу, потому что она ближе всего к дому.

По утрам сестра Тересита, директор начальной школы имени Святого Иосифа, лично встречает и благославляет учеников. Амелия в красной клетчатой юбке и белой рубашке вливается в красно-белый поток школьников. День начинается с коллективного чтения «клятвы индонезийской молодежи»:

В школе Святого Иосифа, как и во всех школах острова Ява, основной язык — яванский, на нём ведут все уроки. Официальный, индонезийский, — преподаётся дважды в неделю. Сестра Тересита, коренная яванка, не видит в этом противоречия. «Все наши языки — часть нашей культуры, — говорит она, — Бог у нас в душе, а Родина в — сердце. Клятва об этом, а не о номинальном единстве».

Номинального единства здесь действительно нет. В классе религиозного воспитания на столе стоят миниатюрные макеты: костёл, мечеть, буддийский и индуистский храмы, конфуцианский алтарь для духов предков, православная церковь, лютеранская кирха.

Религиозное воспитание

29-я статья индонезийской конституции гласит, что государственность базируется на религиозной основе, и одновременно гарантирует свободу вероисповедания и отправления культов. Религия записывается в паспорт: когда его получают, юные индонезийцы выбирают из семи вариантов — ислам, католицизм, протестантство, буддизм, индуизм, конфуцианство и faith (так лаконично называют все остальные верования, в том числе атеизм).

Государство с самым большим мусульманским населением на Земле (266 миллионов человек, то есть каждый седьмой мусульманин мира живёт в Индонезии) остаётся при этом секулярным.

В полдень занятия для младших школьников заканчиваются. Площадь перед школой заполняется отцами, которые курят самокрутки, и матерями в цветных платках. Дети уверенно снуют в толпе, отыскивая родительские мотобайки.

Семилетняя Амелия забирается в машину к Деви, где её ждут термос с баксо — традиционным индонезийским супом с фрикадельками, и планшет с Юппи и Иппи — малазийским мультфильмом про двух шкодливых тоддлеров. Он и российский мультсериал «Маша и медведь» — фавориты местной детворы. «Ты знаешь, кто такой Мухаммед?» — спрашиваю я Амелию. «Конечно, отвечает она — это тоже пророк, большой друг Иисуса».

📍Восточная Джакарта. Гордость и землетрясение

Девятиклассник Катур — рекордсмен старшей школы по оценкам. Его средний балл за последний год — 9,8. Когда директор школы мадам Пати рассказывает об этом, весь класс одобрительно реагирует, а сам Катур смущённо улыбается. «Гордость нашей школы, — продолжает мадам Пати. — Он точно объедет весь мир. И у вас в России побывает».

Оценки в Индонезии выставляются по десятибалльной шкале. Пять по ней — это «удовлетворительно», всё, что ниже, — разные степени позора. Ведётся учёт среднего балла каждого ученика, баллов по классу и по школе.

П-образное школьное здание выкрашено в салатовый цвет, кусты во дворе подстрижены, упавшие листья сметены в ровные кучки, флаг Индонезии прилежно развевается на ветру. В классах белые полы натёрты до блеска, мерно гудят включённые проекторы. Даже разноцветные куе лапис (пирожные из рисовой муки) в буфете блестят, словно их покрыли лаком на два слоя. Школа будто бы готова к соревнованиям за самый аккуратный вид.

В учительской мадам Пати показывает ряды кубков и дипломов. Рассказ о победе в районном чемпионате по волейболу прерывается странным ощущением — пол под ногами начинает вибрировать и волноваться, а кубки -подпрыгивать и звякать друг об друга. Успеваю попенять на 40-градусную жару, прежде чем замечаю, что все, кто был в комнате, — уже у двери. «Беги!» — оборачиваясь, кричит директриса.

Сильнейшее в истории Индонезии землетрясение произошло в декабре 2004. Тогда подводные толчки у северо-западного берега Суматры вызвали 15-метровое цунами, которое уничтожило прибрежные районы стран Юго-Восточной Азии и Африки и убило 230 000 человек.

В Джакарте землетрясения случаются несколько раз в год и ограничиваются парой несильных толчков, по технике безопасности эвакуация обязательна. Школьники — само спокойствие и дисциплинированность. Они покидают здание стройными рядами. Девочек-мусульманок примерно две трети — они в хиджабах и юбках до пят. Идентифицировать религиозную принадлежность мальчиков не получается. Как только все собираются на спортплощадке — сосредоточенность сменяется беспечной радостью: на ближайший час уроки отменяются. Катур и его друзья успели прихватить из классов свои ланчбоксы и устроили импровизированный пикник у футбольных ворот.

📍Дебри юго-восточного острова Калимантана. Учёба как привилегия

Деревушка Локсадо с населением около 1000 человек раскинулась по двум берегам реки Амандит. С севера к ней вплотную подступает неприступная гора Мератус, с юга — густые влажные джунгли, с рассеянными поселениями даяков, аборигенов острова.

Дома, крепко сколоченные из потемневших от времени досок, упираются другу другу в бока. В них обычно по две комнаты: первая — это магазин рыболовных крючков, лапшичная или столярная мастерская. Во второй живёт вся семья. На номинально обозначенных задних двориках расхаживают куры, ползают младенцы и сушится белье.

Жители Локсадо занимаются рыболовством, выращивают специи и собирают рамбутаны. Ещё их бизнесу здорово помогает индонезийская традиция не готовить дома: вся деревня знает, что наси лемак (рис, сваренный в кокосовом молоке) с вяленой рыбой готовит Юди в лавочке у моста, ми горенг (жареную лапшу) можно поесть у Ами, а за колотым льдом с сиропом дети бегают в магазинчик Пака. Там же можно купить резаный манго и фруктовые шейки — но это, скорее, угощение для редких туристов.

В деревне 30 лет назад появились собственные младшая и средняя школа. До этого, чтобы учиться, дети набивались в дребезжащие пикапы, которые ежедневно в шесть утра увозят из деревни мешки с рамбутанами и бочки с солёной рыбой, а после обеда возвращаются с бензином, рисом и бакалеей.

Теперь десяток длинных одноэтажных школьных строений хаотично, как упавшие кубики, разбросаны среди холмов на восточном берегу. Здесь учатся 472 человека — местные и дети из даякских поселений. У мотопарковки встречаю 12-летнюю Мири, с которой познакомилась накануне на рынке, — после школы она продаёт плетёные матерью корзины. Мири рассказывает о своих планах на вечер — кататься на бамбуковых плотах и на жизнь — стать учителем в Банджармасине. Заодно она знакомит меня с директором школы мистером Буана.

Школа гудит, как гигантский улей. Старшеклассники присвистывают и небрежно перебрасываются короткими фразами, опершись на байки. «Selamat pagi, Ibu» (в переводе «доброе утро, матушка»; Ibu — общепринятое в Индонезии обращение к учительнице) — приветствуют меня малыши. «Sis! Hey, sis, what’s up!» — хохоча, кричат старшеклассницы. Группа ребят играет в догонялки, нацепив на босые ноги половинки кокосовых скорлупок.

Обстановка в классах очень скромная: ступени крошатся, краска со стен отходит, парты сколочены из досок. Два восьмиклассника, взобравшись на пирамиду из стульев и столов, украшают стены цветными лентами из папиросной бумаги. В библиотеке, которую мистер Буана показывает с особой гордостью, стоят весы. Жители деревни небогаты, и недоедающим детям полагается дополнительный паёк из государственной казны.

Средняя школа выпускает студентов в 15 лет. Те немногие, что будут продолжать обучение (то есть самые усердные и перспективные), уедут из Локсадо в деревни покрупнее или города, смотря где найдутся родственники, готовые их принять в своём доме на три года. В благодарность за гостеприимство школьники возьмут на себя часть хозяйственных дел.

На пути из школы снова встречаю Мири. Она запихнула хиджаб в сумку, а сумку бросила на прибрежные камни. По пояс в воде она уверенно шагает против течения Амандита за застрявшим в камнях плотом. Мири достанет плот, потому что умение долго и упорно идти против течения — врождённая особенность жителей Локсадо.

Фотографии: Ксения Боровинская