Заброшенность или гиперопека? О родителях, которые слишком рано отпускают своих детей
29.07.2019
Ещё целый месяц родительские сообщества будут пестреть фотографиями детей, которые отправились в самостоятельное путешествие — в лагерь или на спортивные сборы. А мамы — задаваться вопросом, не рано ли, стоило ли и что лучше пить от нервов? Писатель и журналист Маша Трауб, у которой в июле в издательстве «Эксмо» вышла новая книга «Лишние дети», рассказывает о своём опыте и тех детях, которые слишком рано остались одни.
Тема «В каком возрасте отправлять ребёнка одного?» не исчерпывается никогда. Как и споры — что даст поездка? Социализацию или удар по детской психике? Пока самый дельный комментарий, который я вычитала, звучал так: «Отправлять тогда, когда к этому будут готовы родители». И вот тут начинаются проблемы.
Впервые я столкнулась с этим больше десяти лет назад, когда поехала в качестве вожатой-аниматора-сопровождающего на спортивные сборы с сыном. Ему тогда было семь лет, и я представить не могла, что могу отпустить его одного. Но многие мамы мыслили не столь трагическим образом.
На моём попечении — я жила в домике вместе с ещё пятью детьми — оказалась, например, восьмилетняя девочка со зрением минус пять, если не больше. И она, естественно, не хотела носить очки. О проблемах со зрением я узнала не от её мамы, которая провожала нас и могла бы меня предупредить, а от самой девочки. В ответ на мою просьбу убрать разбросанные по полу вещи она плюхнулась на колени и каждую юбку или майку подносила к носу.
В соседнем домике жила Катя, ещё одна мама, не решившаяся отправить свою семилетнюю дочь одну. В качестве одного из подопечных ей достался мальчик с жуткой аллергией буквально на всё — от пыльцы до рыбы.
Об аллергии мы тоже узнали не от родителей мальчика, а в тот момент, когда он на наших глазах стал краснеть, опухать и задыхаться
Мама не положила ребёнку в дорожную аптечку даже антигистаминный препарат. Мы с Катей тогда так перепугались за чужого ребёнка, что чуть не снесли до фундамента местную больницу.
Была ещё одна девочка — шестилетняя Сонечка. Девочка умела то, что не все шестилетки могут — и заплетаться, и стирать трусы. Впрочем, у Сонечки и недетских знаний с избытком хватало. Например, она всем сообщала, что мама развелась с папой и теперь ищет нового мужа, а Сонечка ей мешает. Она просто констатировала факт. Мама, кстати, обещала приехать под конец сборов, и Сонечка её ждала каждый день.
А каждую ночь мы с Катей дежурили у постели Сонечки, которая кричала от приснившихся кошмаров. Именно по ночам у девочки начинали болеть голова, живот, ноги, и она засыпала только к пяти утра. Сонечка забыла дома любимую игрушку — кота Люсика, с которым дома не расставалась. Мы звонили маме Сонечки и умоляли приехать пораньше вместе с Люсиком, чтобы ребёнок уже мог спокойно уснуть. Мама искренне не понимала, в чём проблема.
Я не отпускала от себя сына, нанимаясь помощником повара, воспитателем в лагеря и на сборы, чтобы быть с ним рядом. Потому что знала — молоденькая вожатая влюбится и уйдёт в чувства на все две недели, а сын лучше умрёт с голоду, чем станет есть то, что не любит.
Я миллион раз слышала, что ращу из сына хлюпика и маменькиного сынка. Не вырос. В четырнадцать лет он уже грёб на байдарках по карельским озёрам и крутил педали горного велосипеда в тех же краях. Он ездил один в другие города, плацкартные вагоны — к нашему родительскому ужасу — стали ему чуть ли не родным домом.
Однако он усвоил главное — если не позвонит маме в условленное время, мама на вертолёте прилетит и зависнет над его головой. Ещё найдёт миллион знакомых, которые появятся в том месте, где бы он ни находился, не выйдя на связь, и оторвут ему голову. А потом приедет мама и ещё раз оторвёт голову. Гиперопека? С моей точки зрения — вопросы ответственности и безопасности.
Дочку — нежную пугливую красавицу, счастье всей нашей жизни, цветочек, выращенный под стеклянным колпаком, я и не собиралась отпускать одну. Времена изменились — стали популярны и даже модны семейные лагеря. Даже на сборы можно приехать с ребёнком — он тренируется, а мама пресс качает. Выбор семейных лагерей огромен — от мягкого родительства и плетения оберегов до гимнастики, балета, рисования, театральных постановок, изучения языка и игры в шахматы. Дети, отправляющиеся в поездки одни, стали скорее исключением из правил, хотя десять лет назад всё было наоборот — родители, приколовшие детей к юбке, были исключением.
В последней поездке я увидела девочку, отправленную на сборы в одиночестве. Ей, назовём её Дашей, было почти двенадцать. На сборы её везла чья-то чужая мама, даже не знакомая с родителями девочки. Жила Даша с тренерами, причём не своими — она тренировалась в другом клубе и жила в другом городе. Дашину маму, как выяснилось, никто в глаза не видел до этой поездки. И не сказать, что она обрывала от волнения телефон.
Девочка привлекала к себе внимание всеми возможными способами — от публичных звонков матери с криком «где мои стринги?» до внезапных исчезновений
Все бежали искать Дашу, которая могла запереться в туалете, вызвать рвоту и объявить, что у неё булимия. Про собственную семью девочка рассказывала ужасы — мол, мать её бьёт, у папы другая жена, мама тоже в поиске и в статусе «всё сложно». И никто не знал, что из рассказов Даши правда, а что выдумка.
Девочка, конечно, доводила всех до исступления — материлась как сапожник, строила глазки официантам, убегала в неизвестном направлении. К заключительному открытому занятию, на которое позвали фотографа, а девочки должны были прийти с причёсками, от Даши у всех дёргался глаз. Она попросила у одной из мам гель и попробовала сделать причёску самостоятельно, вылив на голову полтюбика. Она подходила к взрослым и спрашивала: «Я красивая? Правда?»
Мне она сказала, что хочет побыстрее вырасти, чтобы стать красивой. Потом я обнаружила её в туалете — Даша плакала из-за лифчика, который торчал из-под формы. Била себя по груди и говорила, что она уродина. У Даши случилась истерика, и она не вышла на тренировку. Я сидела с ней рядом, на полу в душевой, и рассказывала про менструацию — оказалось, у Даши начались месячные, а мама её не подготовила. И девочка думала, что умирает. Я отвела её в магазин и показала, какие есть прокладки и что означают нарисованные капельки.
Мне было до безумия жаль девочку, которая после этого лагеря отправлялась в другой без заезда домой. Её должна была перехватить чужая мама, согласившаяся помочь. Даша сказала, что ездит одна с шести лет и привыкла. Но она не привыкла. Скорее, привыкла её мама, спокойно отпуская дочь с незнакомыми людьми.
Я смотрела на Дашу и вспоминала ту Сонечку — девочку, с которой сидела по ночам десять лет назад. Интересно, какой она выросла? Сейчас ей восемнадцать, как моему сыну.
На соревнования с детьми я тоже ездила и точно так же была удивлена, когда узнала, что одна девочка пьет антибиотики, а я при этом настойчиво кормила ее апельсинами, что могло вызвать аллергическую реакцию. Но родители отпустили ее, даже не сказав мне о приеме лекарств. Потом я узнавала про эту девочку. Спорт она бросила, ушла из лицея, училась в очень слабой школе… А семья работала, не самая, скажем так, необеспеченная семья. И мама, и папа присутствовали, а девочка такая эмоционально замкнутая была, в маму, видимо. В который раз убеждаюсь — детей надо любить. Искренне. Тогда все сложится.
Такие проценты набегают… И это НАААМНОГО дороже того что сэкономили…
У меня сын сейчас 15 лет. Тоже спорт с 8 лет, поезда, самолеты. Тоже ездила, сопровождала, наверное до 10 лет. Потом сын сказал, мам может хватит уже. Из вежливости не сказал раньше. Конечно все дети разные. Но знаю точно, что отправлять нужно обязательно с 7, или 9 лет, это индивидуально. Это такая практика жизни для них, которая ох как пригодится…
Скажите, а как назывался тот лагерь? А то я уж очень похожа на Сонечку. Все сходится, кроме имени кота
Я именно тот ребенок, которого отправили в первый раз в лагерь (ещё советский) в 6 лет, и далее каждое лето отправляли куда-то, лагеря, дачи друзей, дальние родственники. И я не помню ни одного лета проведенного с мамой. Да, я очень самостоятельный и ребенок и взрослый. И такая тактика привела только к одному, мне не нужна мама ни для общения, ни для души, ни в горе, ни в радости. Хоть это и звучит горько, но это правда. Я просто не умею с ней общаться. У нас нет точек пересечения.
Поэтому, всем родителям я хочу сказать, учитесь отдыхать со своими детьми, общайтесь, живите их радостями и бедами. Это не так просто. Намного проще накормить и одеть.
Вам потом, это пригодится!
С уважением, очень самостоятельный взрослый.
для девочки может норм. для парня, ИМХО это удача что он вырос самостоятельным.
меня родители отправляли в лагерь с 9 лет каждый год.при этом были баьушки и дачи. я помню как первые 2 года я плакал. просто от того что не дома и в других условиях, где нужно знакомиться, дружит, убирать постель, ходить на завтрак ко времени и строем и тд. так же помню нереально крутые заезды последующие 3 года, уезжать не хотелось. конечно мама не ездила со мной, подрабатывая повором, уборщицей ипр, для меня это было бы позорно. первые драки были там, первые поцелуи тоже. это некая школа жизни. при этом родители не закрытые у меня, мы общаемся, они поддерживают, помогают, но мама и папа не заменят друга или врага, первую любовь или первое отражения меня девушкой и пр.
родители всегда приезжали на родительский день. не пропускали никогда. привозили подарки и вкусности. мы гуляли весь день, я рассказывал истории, они помогали советом. однажды когда я попал в сборную лагеря по волейболу отец приехал специально (это был другой город, ехать 3 часа) на игру первую, привез наколеники и пластырь. это было приятно. но он не остался работать сторожем в лагере.
такой подход мне близок
Так что вопрос «отпускать ли ребёнка одного» — это вопрос не контроля, а воспитания.