Преподаватель РАНХиГС, ведущий еженедельной программы о литературе на радио «Серебряный дождь», создатель первого литературного онлайн-приложения «Я-Читатель» — о том, почему обсуждать учебники бесполезно, как школьная геронтократия развращает детей и где им брать примеры для подражания.
«Хорошему преподавателю учебник не нужен»
Литература — единственный предмет из школьной программы, не нацеленный на знание. Литература как художественное явление — это предмет эстетического цикла. И если вы спросите кого угодно (писателя, критика, литературоведа), зачем нужна литература, он вам одной фразой не ответит. Толстой, например, говорил: «Если бы меня попросили рассказать, о чем я написал „Анну Каренину“, мне пришлось бы написать „Анну Каренину“ заново». Эта цитата применима к разговору о литературе в целом. Чтобы научить школьников этике, существует религия. Вы хотите узнать о прошлом? Есть история.
Литература — вещь ненужная в прямом смысле слова, потому что ей невозможно найти применение
И на эту принципиальную ненужность накладывается традиция преподавания литературы в нашей стране, которая очень недалеко ушла от Советского Союза, где литература, история, языки и все остальные дисциплины были идеологическими предметами.
Когда я сам учился в школе, наш преподаватель русского языка 80% времени тратил на изучение правил (написание «н» и «нн», запоминание бесконечного количества наречий, которые пишутся слитно или раздельно и тому подобное). Зачем это было нужно? Чтобы, не дай бог, дети не начали думать о красоте языка, его истории, старославянском, древнерусском, не стали использовать язык как инструмент для глубокого мышления.
С литературой происходило то же самое: линейку произведений так называемого «критического реализма» выстроили еще критики-разночинцы, а в советское время все усугубилось «невозможными» романами типа «Поднятой целины», «Тихого Дона», «Разгрома», «Молодой гвардии», которые были включены в программу не ради художественной ценности, а для решения идеологических задач.
В итоге у нас две проблемы: ненужность литературы как таковой и ее крайняя заидеологизированность
Потом, когда оковы тяжкие пали и мы глотнули свободы, выяснилось, что хорошим преподавателям совершенно не нужен учебник: они и в ситуации советского времени могут успеть рассказать про Анну Ахматову, Марину Цветаеву и найти содержательные вещи в романе «Как закалялась сталь». А плохому преподавателю даже включение в программу бесконечных Бродского-Заболоцкого-Пастернака-Мандельштама никак не поможет. Поэтому я считаю, что все нынешние споры о программе и учебниках все-таки преувеличены. Пока существует такая форма обучения, как урок, и пока нет прослушивающих устройств во всех классах России, преподаватель будет делать все, что хочет. Можно проконтролировать бумажки, которые заполнит учитель, но его самого контролировать невозможно.
«Везде крамола, разврат, неоднозначность»
В наше время происходит перманентная попытка рейдерского захвата литературы как культурного текста, который рассказывает об истории страны: нам предлагают убрать из программы то одно, то другое произведение. Помните знаменитую песню Галича, где бывший охранник ГУЛАГа получает путевку на Черное море, приходит на пляж с пивом, и ему не нравится это море «Черное, крученое, никем не прирученное»?
Литературу, как море, загнать в барак нельзя
Поэтому условный Владимир Мединский, который предлагает убрать из школьной программы то Федора Достоевского, то Льва Толстого, вообще-то, прав: исходя из этой логики приручения, литературу проще отменить. Спросите коммуниста, единороса, православного батюшку, муфтия и так далее — у вас не останется ни одного произведения в школьной программе. Везде крамола, разврат, неоднозначность.
Кстати, в позднесоветское время учитель мог рассказывать о каких-то серьезных вещах в рамках школьной программы, например, находить цитаты из Евангелия в «Преступлении и наказании». А то, что происходит сейчас, — это попытки архаичного, примитивного, беспомощного сознания ограничить читательский опыт детей. В итоге школьная программа существует сама по себе и с этим читательским опытом никак не пересекается. Задача хорошего учителя заключается в том, чтобы эту пропасть преодолеть, например, обращая внимание на современную литературу.
Зачем нужна литература?
Во-первых, культурный код, который литература создает, — это и есть «духовные скрепы», то есть то немногое, что скрепляет нацию: лермонтовские строчки «Белеет парус одинокий…» и, например, «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…» знают от Камчатки до Бреста.
Во-вторых, литература развивает способность неангажированно размышлять, разбирать психологические кейсы. И в этом смысле она помогает школьникам подготовиться к жизни.
В-третьих, на уроках литературы должны научить читать, то есть учителя работают на разогреве в концерте, который будет продолжаться у человека всю жизнь. Чтобы разогрев был правильным, такие объемные произведения, как «Война и мир», нужно проходить не полностью, чтобы не насиловать их неумелым читательским опытом. Ребенку можно сказать, что этот роман будет с тобой всю жизнь и что его не нужно проглатывать и торопиться. Лучше прочесть один том и несколько сцен из второго тома, посмотреть экранизацию и нацелиться на дальнейшее чтение, а не на сиюминутный результат. Сейчас в образовании идет борьба между профессионально честными преподавателями, которые знают, сколько произведений осилить можно и нужно, и теми, кому плевать на ребенка. Для последних главное, чтобы из священного канона ничего не убрали, они явно убеждены, что заставить человека что-либо читать можно только в школе. За этим скрывается еще одна проблема нашего образования — тотальное недоверие к будущей жизни ученика.
Нужны не только книги
Я убежден, что на уроках литературы нужно смотреть и обсуждать кино. Потому что, во-первых, школьники все равно смотрят фильмы, но не умеют их анализировать и обсуждать. А во-вторых, потому что есть фильмы, которые достигают тех целей, о которых мы говорим, быстрее и эффективнее. Например, «Пролетая над гнездом кукушки», «12 рассерженных мужчин», «Римские каникулы» школьникам нужно смотреть обязательно.
Потому что именно в американских фильмах часто говорят о сложных вещах просто, ничего не опошляя
Из советских лент школьнику совершенно необходимо, на мой взгляд, посмотреть с учителем мощнейший экзистенциальный христианский фильм «Чучело» — великую картину, которая чудом вышла на экраны. Дело в том, что «Евгений Онегин, «Герой нашего времени» и прочие истории про скучающих развратных людей прекрасны, но не являются образцами. А подростку необходимо, чтобы с ним кто-то прожил процесс взросления и ответил на те важные вопросы, которые он не может себе задать, хотя и чувствует, что с ним что-то происходит.
Робинзон Крузо вместо Обломова
Философ Петр Струве сказал, что русская история не получилась, зато получилась русская культура. Это, конечно, здорово, но в школе детям постоянно рассказывают, как у героев что-то не получилось. Обломов, Печорин, Онегин, Манилов, Раскольников, даже Чичиков, то есть все главные персонажи русской литературы, кроме Пьера Безухова, — неудачники. Нам нужен русский Робинзон Крузо! В школьной программе есть повесть Михаила Пришвина «Кладовая солнца», в которой мальчик Митраша ставит перед собой цели и добивается их, но она изучается в шестом классе.
А в старшей школе нам катастрофически не хватает примеров людей действующих, активных, умеющих созидать, а не только грустить или воевать
«Дуэль» — это, может быть, единственный рассказ Чехова, который хорошо заканчивается. Это мощнейшее и совершенно целомудренное произведение, в котором обсуждается все: измена, верность, долг, похоть. Там герой преодолевает себя и меняется к лучшему, а мы изучаем «Спать хочется» и «Крыжовник», как будто специально отбирая самое депрессивное и скучное.
Что такое хорошо и что такое плохо
В какой-то момент необходимо начать со школьниками разговор о хорошей и плохой литературе, развивать хороший вкус. Ведь это парадокс: мы изучаем Пушкина и Тютчева, а люди все равно слушают Тимати, Розенбаума, «Юмор FM» и «Радио Шансон».
Чтобы приучить детей к хорошей литературе, нужно говорить с ними о самом понятии вкуса и писать с ними этюды (наброски художественных произведений), чтобы они понимали, как устроен художественный текст.
Нужно брать примеры плохих и хороших текстов, чтобы ученики могли их сравнивать
И видеть, как можно умело пользоваться языком и, наоборот, какие неуклюжие тексты получаются, если автор не чувствует языка и не знает его законов. А у нас обычно учитель, заходясь от восторга, читает вслух «пятерочные» сочинения, совершенно не осознавая, что ученикам неинтересно, каким образом кому-то удалось этому учителю угодить.
О школьной геронтократии
Школе, на мой взгляд, срочно нужна планомерная государственная политика по замене кадрового состава в связи с постпенсионным маразмом. Бывший губернатор Пермского края Олег Чиркунов рассказывал мне, как учительницы-пенсионерки в сельской школе спросили его, когда же в школе будут реформы, на что он ответил:"Когда вы уйдете на пенсию».
Для общества дешевле и безопаснее уволить старых преподавателей, дав им выходное пособие на год вперед и позвать молодых людей
Ведь держать в школе старушек, с которыми детям нечего обсуждать, не просто бесполезно, а контрпродуктивно. Геронтократия развращает учеников, потому что рождает тотальный пофигизм и вранье: дети понимают, что находятся под властью чуждых им людей, которые не знают, кто такой Гарри Поттер, и не смотрели мультфильмы Хаяо Миядзаки. Понятно, что речь идет не обо всех преподавателях пожилого возраста, но эта проблема в школе безусловно существует.

УЧИТЕЛЯ
«Учителя не заставить быть человеком, а не куском стекловаты с указкой». Евгений Дзичковский — о том, почему школа это индивидуальный вид спорта

ИСТОРИИ
Почему троечники успешнее отличников. 10 причин, почему необязательно учиться на все пятерки

УЧИТЕЛЯ
«Мы плодим армии потенциальных безработных». Алена Владимирская — о том, как выбрать профессию, которая не умрет через 10 лет
Мой сын (а ему уже 26 лет, он инженер) с восторгом ходил на уроки литературы, которые вела очень пожилая женщина, по-моему, около 80 лет. Она плевала на программу, в классе не было тех, кто сдавал ЕГЭ по литературе. Она читала с ребятами отрывки из произведений. Красной нитью проходила идея того, что все персонажи — это живые люди, они ходят рядом с нами. Народ с восторгом читал!!! А в журнале писалось в соответствии с программой. Пару раз были даны показушные уроки, как раз для комиссии.
Цели были достигнуты: весь класс читал, и читает по сей день, уже взрослыми. Читают не мусор, читают классику, умеют видеть сквозь время.
Вот вам и геронтократия. Только где вы наберете в каждый класс таких учителей? Как этому научите? Где смелости взять, что бы плевать на программу. А как оценивать?
Вопросов много. Но школа — массовое явление, как и медицина.
И было бы намного лучше, если бы «то, как надо записать в журнале» и «то, как интересно детям» были тождественны. И показушные уроки были такими же, как и рядовые.
Так что вы хотели покритиковать позицию автора, но лишь подтвердили её. :)
Чего стоит — «Леди Магбет Мценского уезда» Лескова.
Чему должно научить данное произведение и как привлечь к литературе школьника????? И таких произведений стало в школе много…
А в «Поднятой целине» — есть живые образы, юмор, положительные характеры и свет. Да и политика (а точнее история нашей страны).
Раньше мир школьной литературы был светлее и привлекательнее для ребенка. Сейчас чернухи и грязи хватает и в жизни, и с телеэкрана, и в школьной литературе убрав достойные произведение — их заменили не самыми лучшими работами литераторов.
Если учитель — личность, педагог от бога и т. д., ему эти шлагбаумы и указатели из ФГОСов не нужны. И все эти «дисциплины» (русский язык, литература, культура речи, риторика) можно объединить в «уроки словесности», предоставив инициативу и свободу манёвра самому учителю.
А вот если учитель — стандартная болванка, сошедшая с конвейера педучилища, да ещё лет 20 привык отрабатывать «по накатанной» и по чужим методичкам, тут уже без контроля, стандартов и т. п., во-первых, утратится минимальное качество за счёт полной потери контакта со школьниками, во-вторых, ничего не получится реформировать.
По поводу упрощения — звучит плохо, но с другой стороны, когда ребенок вместо НИЧЕГО будет знать что-то хотя бы упрощенно — это лучше. А вы поверьте.или даже просто спросите среднего школьника что он помнит за прошлый год по литературе.
Да, кадры решают все. На каждого хорошей учительницы не найдется
Позицию автора разделяю. Школа отстала от жизни на 25 лет. И уроки литературы это демонстрируют.