«Дед Мороз точно есть, а я — его аватар». Как журналист 10 лет работает Дедом Морозом — каждый декабрь

«Ребята, Вася красит бороду, пора брать интервью», — пишет в редакционный чат редактор «Мела» Лада. Она имеет в виду своего друга, журналиста Василия Сонькина, который уже 10 лет не просто работает, а буквально становится Дедом Морозом в конце декабря. Редактор «Мела» Настя поймала Василия между елками и записала его историю.

Дед Мороз для Тёмы Лебедева

Мне очень нравится идея Нового года как способа пережить зиму. Декабрь — это очень уныло и грустно, поэтому закончить его каким-то праздником или большим отдыхом кажется мне отличной идеей. В детстве мы всей семьей ставили самодельные спектакли, причем и летом, и зимой. Я много лет подряд играл Волка, а потом, году в 2004-м, сыграл Морозко. Все это мне очень нравилось, я любил ту атмосферу Нового года и единения, которая существовала благодаря нашим постановкам.

Иногда кто-то из друзей родителей переодевался в Деда Мороза, но это было всего раз пять за мое детство. Куда чаще я сам становился Дедом Морозом.

Первым моим клиентом был Тёма Лебедев, у которого детей просто огромное количество. Ему, кажется, подсказала это сделать моя мама — я уже не помню, с чего именно это началось. Зато помню, что волновался, страшно волновался. Мне было всего 20 лет, Тёминых детей я совсем не знал и не помнил, как кого зовут, путал подарки. К счастью, никто меня не ругал, только благодарили.

Я понял, что олицетворять праздник — очень весело и приятно. Работа Деда Мороза мне тем и нравится, что я сам становлюсь праздником. Каждый декабрь у меня есть цель, понимание того, что я буду делать, а не просто предновогодняя паника и отчаяние, как у многих вокруг.

Первое: Дед Мороз точно существует

Раньше я не заморачивался и готовился по какой-то хаотичной системе, а в этом году подошел ответственно — начал готовиться еще в начале ноября, создал большую анкету для родителей ребят, к которым иду, придумал программу не только для детей, но и для взрослых. И наконец сформулировал свою концепцию Деда Мороза.

Первое: Дед Мороз точно существует. Потому что он — это не какой-то дядька, который сидит за полярным кругом и принимает просьбы о подарках. Это идея, которая есть в наших сердцах, душах и сознании. Мы сами создаем ее своим вниманием.

Я работаю Дедом Морозом один сезон в году; у меня есть костюм, обычно есть и фальшивая борода. Но никакого конфликта здесь нет. Дед Мороз существует, потому что я сам делаю его настоящим.

Когда я сам, ребенком, узнал, что ко мне в гости приходил какой-то человек в костюме, я не испытал никакого разочарования: да, это условность, но ведь идея в том, что моя семья заморочилась, чтобы подарить мне, ребенку, радость, создать ощущение праздника. Важно, что и взрослые, и дети участвуют в праздничном ритуале и делают Деда Мороза настоящим.

Моя семилетняя дочь играет с фальшивой бородой и костюмом, но это не мешает ей верить в Деда Мороза. Я говорю ей: «Я агент Деда Мороза». Будь она постарше, говорил бы, что я его аватар, олицетворение в моменте здесь и сейчас.

Дед Мороз — про гордость

В чем вообще задача Деда Мороза? Мы вроде бы привыкли, что он приходит, дети встают на табуреточки, читают стихи и получают за это подарки, а потом все расходятся. Прекрасно, но достаточно скучно. На новогоднем празднике у меня как у Деда Мороза появляется особая роль — я могу глубоко запасть в душу, сказать что-то важное, что точно запомнится с большей вероятностью, чем если бы это говорил простой взрослый Вася Сонькин.

Я объясняю еще маленьким детям, что такое «гордиться». Мне важно, чтобы они рассказали, чем гордятся. Часто начинают отвечать, за что их мама хвалит. А мне нужно понять, что им самим важно. Добиться ответа — долгий процесс, каждого ребенка нужно по-своему к нему подвести. Вместе с ребенком мы создаем историю, сказку. Еще я задаю два вопроса, которые идут в паре: «Что ты хочешь взять из этого года в следующий?» и «Что ты хочешь оставить в прошлом?» Получается, мы подводим итоги года и разбираемся, кто чего хочет в будущем.

Потом я дарю подарки — те, что заготовлены родителями, и еще один — от себя

Общаясь со своей дочкой, которой бывает тяжело сфокусироваться на делах, я обнаружил, что ей проще, если рядом на рабочем столе есть какая-нибудь игрушка — талисман. На этот талисман мы будем загадывать вот такое желание: научиться делать что-нибудь новое. При взгляде на этот талисман дети будут вспоминать, что Дед Мороз поддерживает их в этом желании чему-то научиться, держит в сердце. Корни этой программы уходят в психотерапию, вопросы идут оттуда. Я и сам себе их задаю.

Несколько лет я веду программу не только для дошкольников и младшеклассников, но и для подростков. Там я не в игровой, а в серьезной форме говорю примерно о том, чем кто гордится, как человек вообще себя чувствует и куда хочет двигаться дальше. Это программа про признание, поиск себя.

Я даю ребятам совет, о котором и себе часто напоминаю. Они не обязаны в конце 11-го класса взять и окончательно решить, кем они хотят быть. Такой точки вообще нет. Я стараюсь донести, что можно выбрать одну штуку, «побуриться» в нее, взять что-то важное для себя и перенести в другие сферы жизни.

С этого года я буду проводить праздники и для взрослых

Я хочу использовать цифровой след человека — его фотографии, заметки, музыку. Буду задавать вопросы: «В какой момент ты был наиболее близок к самому себе? В какой момент ты действовал как истинный ты? Не как ты под давлением систем? Не как ты под давлением работы? Не как ты под давлением капитализма? Не как ты под давлением культуры? Не как ты под давлением предубеждений и стереотипов? Когда ты действовал от себя?»

Исследуя свои цифровые артефакты, человек будет возвращаться к себе, как бы перемещаться во времени. На цифровой след часто смотрят как на что-то отрицательное: «О боже мой! Я столько времени провожу в соцсетях, ужасно!» Я предлагаю не думать об этом как о чём-то однозначно страшном, но посмотреть на свои артефакты с любовью и вниманием к себе.

Со взрослыми и подростками, как и в детской программе, звучит мой опыт работы с психологом, но я не хочу называть все действо «терапией». Я хочу сделать представление на грани стендапа, иммерсивного экспириенса и просто елки.

Борода — собственность Деда Мороза

Краситься в этом году я пошёл не ради аутентичности, а просто потому, что фальшивая борода — это ужасно неудобно. Как-то раз я был на празднике, где одному из детей было всего полтора года. Ребенок протянул мне печеньку, и как Дед Мороз я, конечно, не мог от нее отказаться. Не буду описывать все в подробностях, но, пока я ее ел, вместе с печенькой зажевалась часть моей фальшивой бороды.

Мало того что это само по себе неприятно — жевать искусственные волосы, которые и на настоящие совсем не похожи, так еще и куски печенья остались в бороде до конца сезона, пока я ее не сменил. Крошки переживали какую-то страшную трансформацию — смотрелось отвратительно.

Со своей (пусть и серебряной) бородой я не выгляжу как классический Дед Мороз. К детям я в таком виде ещё не приходил, поэтому волнуюсь, что они подумают: вроде бы и Дед Мороз, но не совсем. Придумал объяснение: «Ребята, 11 месяцев в году у меня нет работы. Чем я заполняю время, вы думаете? Соцсетями, тиктоком например. Оттуда взял совет, что так сейчас модно». Скорее всего, объяснение ещё поменяется: так происходит почти всегда в зависимости от реакции детей.

Если дети не будут спрашивать, я и не стану ничего объяснять. Зачем? Это только разрушает магию. К счастью, родители детей, которые совсем не верят в Деда Мороза, обычно вообще со мной не связываются. Иногда с каверзными вопросами пристают дети постарше, но у меня получается органично с ними обходиться. Главное — принести с собой силу праздника, самого себя видеть не как Васю Сонькина, а как Деда Мороза.

Мне все это важно, я не вру детям — просто даю ту версию правды, которая будет понятна ребенку

А теперь мне даже не страшно, если кто-то будет дергать за бороду! Хотя лучше не надо, после окрашивания у меня небольшой химический ожог. Но когда он пройдет, и это можно будет делать. Я уже замечаю на улице очень любопытствующие взгляды детей — поздравляю их с наступающим Новым годом. И думаю, могу ли я давать им конфеты. Мне это правильной затеей, с одной стороны, не кажется: все-таки странно брать что-то от незнакомого дядьки, который ещё и явно старается, чтобы так выглядеть. Но что-нибудь я точно придумаю.

О Снегурочках

Наверное, я совсем неклассический Дед Мороз. Со Снегурочкой я тоже практически никогда не работал. Это было только однажды, когда я выступал на утреннике в детском саду у дочери. Снегурка была казенная. Странное, кстати, чувство появляется, когда надо изображать Деда Мороза перед детьми, которых хорошо знаешь.

Возможно, в следующем году я попробую подключить Снегурочку. Не факт, что это будет женщина. Не факт, что молодая. Снегурочкой тоже может быть кто угодно. Но с этим я не тороплюсь: у меня пока нет сил интегрировать одного человека в свой контекст, передавать ему мой опыт.

Кроме того, сложно синхронизировать график. Плюс выступление со Снегурочкой станет дороже, а значит, и недоступнее для людей. Я вообще мечтаю оказаться в таком финансовом состоянии, где буду заниматься этой новогодней историей не ради денег.