Учительница математики и английского Алла Кагья больше десяти лет назад переехала из Украины в Германию. Сейчас она работает в школе в Гамбурге. Мария Петрова, которая уже объясняла нам, как воспитывают двойняшек в Германии, записала рассказ Аллы о том, когда школе могут угрожать полицией и почему в её классе нет детей беженцев.
Я переехала в Германию из Украины в 28 лет. На тот момент у меня было законченное высшее образование, я писала диссертацию и преподавала математику и лигвистику в Таврическом университете в Симферополе. После переезда я частично подтвердила свой диплом, доучилась три года и пошла работать в школу.
В Германии учитель должен вести не один предмет, как мы привыкли, а минимум два. Сейчас я преподаю математику и английский старшеклассникам, 11-13 классам. Здесь в 11 класс переходят только те дети, которые хотят дальше поступать в университет. Уровень заданий для них примерно сравним с первым курсом российского вуза. Те, кто собирается учиться на рабочие специальности, оканчивают только среднюю ступень, десять классов. Такой аттестат не даёт права поступать в вуз.
«Переход с одной ступени на другую — всегда стресс»
Что мне очень нравится в немецкой системе обучения, так это демократичность в коллективе. Здесь в школе обсуждают вопросы спокойно, без выпадов и перехода на личности. Ребёнка учат размышлять, думать и терпеть то, что неприемлемо лично для него, но может быть хорошо для большинства. В той же системе, где я работала на родине, вопросы не обсуждались. Всегда существовала одна экстремальная точка зрения, а другие попросту не допускались.
Слабой стороной я считаю существующую школьную структуру, а именно отсутствие плавного перехода между ступенями. Их в Германии три: начальная — с 1 по 4 класс, средняя — с 5 по 10 и высшая — с 11 по 13. Переход с одной на другую каждый раз превращается в стресс, потому что они очень сильно отличаются друг от друга. Этого можно было бы избежать, если бы школы вели диалог на профессиональном уровне, которого сейчас нет.
Если ребёнок ломается на каком-то этапе, то теряется всё — мотивация, знания, и потом это катится как снежный ком
Например, в начальной школе детей никто не напрягает, уроки проходят чуть ли не в форме игры, отметок до третьего, а то и до четвёртого класса не ставят, домашие задания по одной страничке. В средней школе ситуация вдруг резко меняется, учёба приобретает совершенно другой темп. Вместо одного учителя — несколько, дополнительно два иностранных языка, куча уроков на дом и много самостоятельной работы без помощи учителя. После расслабленной начальной школы ребёнку крайне сложно привыкнуть к этому.
Кроме того, классы обычно переполнены, по три десятка человек — как с ними можно работать? Я однажды подменяла свою коллегу в десятом классе — это было ужасно тяжело. У меня сейчас в классе 16 человек, так у нас работа просто кипит. Но, с другой стороны, учителя, которые приходят из средней ступени, не могут подстроиться к темпу моих ребят. Для них он непривычно быстрый, потому что все ученики круто подготовлены.
Средняя ступень обязательна, в итоге там половина детей просто отсиживает своё время и ничего не хочет. В старшие классы идут мотивированные ребята — это будущие врачи, инженеры, учителя. Они знают, чего хотят, видят свою цель. С ними мне работать интересно, нравится видеть результат своего труда, их неравнодушие. Смотреть, как дети разышляют, предлагают гипотезы и проверяют их.
«Социально благополучные дети играют в лего, а эти сидят с телефонами»
Район, где я работаю, — это социально слабая часть города, где живут особые семьи. Это не значит, что дети в них глупые, вовсе нет, но надо признать, что слабых учеников здесь очень много, их называют «с недостаточной компетенцией». Все они чего-то недополучили: им не читали, с ними не ходили в театр, в музеи. Если социально благополучные дети играют в лего, то эти сидят с телефонами. При этом у них часто есть естественный внутренний потенциал, но не хватает знаний, такта, умения общаться.
Такие дети совсем не обязательно остаются на низком уровне, многие из них сами продвигаются, шлифуют себя по мере взросления. Они в какой-то момент потерялись, а потом будто нашли себя снова. Причём это вовсе не обязательно те, кто приехал в Германию, большинство из них родились здесь. Но после миграционного кризиса в школах действительно появилось много беженцев. По опыту могу сказать, что они редко идут в старшие классы готовиться к университету. Во всяком случае, на моей памяти такого ещё не было.
У меня ведь тоже так называемое «миграционное прошлое». Говорю я, несмотря на то, что долгу живу в Германии, всё ещё с акцентом. Но мне гораздо проще, чем другим учителям-мигрантам. Я преподаю такие предметы, которые не требуют знать немецкий в совершенстве. На уроке английского я говорю только по-английски. А математика такой предмет, где существует свой собственный язык, который достаточно ограничен. Выучить его можно достаточно быстро и просто. Но я знаю, что у многих учителей, кто сюда приехал, сложности есть. Тому, кто преподаёт историю или географию, конечно, будет нелегко.
Сначала я стеснялась своего акцента, чувствовала себя довольно неуверенно из-за языка. А потом поняла, что он интересный, и говорю я с «дымком», что придаёт определённую химию разговору. И теперь я считаю, что мой акцент — это скорее достоинство, чем недостаток. Дети реагируют прекрасно, никогда не смеются и не указывают на ошибки. Раньше я им говорила: если вы что-то не понимаете, скажите. А сейчас я уже ничего не говорю. У меня такая установка — если человек захочет понять, он поймёт.
«Папа позвонил директору и пригрозил полицией, если школа не разберётся с буллингом»
Помимо преподавания, я работаю в школе консультантом по учебным вопросам. Работа мне очень нравится — я этому училась два года. Ко мне приходят ученики, учителя и даже директора со своими проблемами. Например, школьники рассказывают о своём безумном страхе перед экзаменом, о том, что не могут с этим справиться. Обращаются директора школ, которые между собой не поладили, или учителя, которые никак не могут решить личный конфликт. Я всегда конкретно смотрю, как могу помочь. Иногда достаточно одной консультации, а иногда надо работать последовательно.
Отсутствие травли в школе — тоже моя ответственность. Надо сказать, что учебные заведения в Германии крайне серьёзно относятся к буллингу
Недавно ко мне пришла девочка, которую стали травить в классе. Она очень переживала по этому поводу и родители, конечно, всё это тоже видели. Тогда её папа позвонил директору и пригрозил, что, если мы не уладим ситуацию, то он заявит в полицию о том, что школа не в состоянии справиться с этой проблемой. Это серьёзное обвинение, которое может иметь серьёзные последствия для школы. Директор тогда очень перепугался и умолял меня как можно быстрее разобраться и погасить конфликт.
В случае с травлей девочки она частично признала, что не во всём была права, и её одноклассники тоже признали свою вину. Каждая из сторон пошла на уступки, они услышали друг друга, и травля прекратилась. Конечно, это не значит, что личная неприязнь ушла, но ситуация разрядилась и атмосфера в классе улучшилась.
«Немецкая школа учит выживать»
Немецкая школа учит брать ситуацию в свои руки. Подача учебного материала здесь не очень последовательна. На уроке почти ничего не записывают в тетрадь, материал осваивают широкими шагами, и средний ученик не в состоянии одновременно слушать учителя, читать и писать. Тому, у кого есть к этому способности, повезло, у кого нет — увы, разбирайся сам как можешь.
Особенно трудно это даётся нескольким группам школьников. Одна из них — дети мигрантов, которые из-за языкового барьера не успевают за своими одноклассниками. Другая — выходцы из малообразованных семей, где нет культа образования. Часто это вопрос и к учителю, сможет ли он давать материал последовательно.
Моё наблюдение показывает, что им это не очень удаётся. От этого страдает интерес ко многим наукам, которые Германии нужны. Математику, например, многие школьники называют «Hassfach», то есть «ненавистный предмет». Их можо понять — математика действительно часто преподаётся слабо, бессистемно, нет фокуса на практические занятия. Это же касается физики и химии, которые сегодня очень востребованы.
Государство старается поощрять молодых людей в выборе естественных наук, организовываются разные мероприятия, чтобы повысить к ним интерес. Но результаты пока оставляют желать лучшего. Школьники гораздо чаще выбирают гуманитарные науки, потому что они проще. И Германия по-прежнему завозит инженеров из-за границы.
Иллюстрации: Shutterstock
