Лев Понтрягин — один из известнейших советских математиков. Он внёс огромный вклад в развитие топологии и топологической алгебры. Открыл «принцип максимума Понтрягина». Получил множество наград и стал наставником для многих великих ученых. Всего этого он смог достичь несмотря на то, что в 13 лет полностью лишился зрения. Рассказываем историю его жизни.
А как жить дальше?
21 августа 1908 года в обычной рабочей семье родился мальчик по имени Лев — его назвали в честь Льва Толстого. Отец, Семен, был счетоводом. А мама, Татьяна, занималась домашними делами и шитьем. Родители не только уделяли сыну много внимания, окутывая его безмерной любовью, но и вкладывали в его развитие все свои финансовые сбережения. Рождение ребенка довольно сильно ударило по кошельку Понтрягиных, что усугубило не самые теплые отношения супругов. Семен часто выпивал, скандалил и поднимал руку на жену.
Лёва при этом рос здоровым и счастливым, румяным и упитанным ребенком. А еще любопытным: его глаза начинали блестеть, как только он видел любую технику. Лев бежал к ней и кричал: «Когда я вырасту, стану инженером!»
Поскольку жизнь Понтрягиных была довольно скромной, мальчик пошел в обычную дворовую школу. Это, впрочем, не мешало ему интересоваться учебой и получать хорошие оценки. Хотя порой коротко стриженного мальчика всё же ловили на мелких шалостях и проказах.
Когда Леве было 13 лет, в доме Понтрягиных сломался примус. Готовить еду семье было не на чем, начинало холодать, и тогда Лев решил погеройствовать: он взял в руки горелку и стал ее чинить. Через несколько минут она взорвалась.
В это мгновение в комнату зашел отец семейства, Семен. Взрыв произошел на его глазах. Он сильно перепугался: сначала остолбенел от увиденного, потом побежал за помощью. Лев получил сильнейший ожог лица, травма чуть не стоила ему жизни.
К счастью, школьник попал в руки к хорошим медикам. Они быстро стабилизировали его состояние
Больше всего пострадали глаза Левы. Родители обратились к именитому офтальмологу Михаилу Авербаху. Он не раз сотворял медицинское чудо в подобных ситуациях, поэтому был уверен, что сможет помочь и здесь. Но что-то пошло не так. Сначала у Льва случилось сильнейшее воспаление глаз, сепсис стал распространяться на весь организм. Когда острое состояние сняли, наступила абсолютная слепота. И уже ничего нельзя было сделать.
Когда Леву выписали из больницы и семья вернулась домой, у супругов Понтрягиных возник вопрос: а как жить дальше? Родители не понимали, как мальчик после всего пережитого сможет учиться, получится ли у него вообще ходить в школу, кому из взрослых придется уйти с работы, чтобы присматривать за сыном. И на что они тогда будут жить.
Поддержка одноклассников
В это же время одноклассники Левы заметили, что мальчик уже две недели не появляется в школе. Они забеспокоились и решили сходить в гости проведать, а заодно и узнать, в чем же дело. На пороге ребят встретила Татьяна. Она рассказала школьникам, что сын пережил серьезную операцию, после которой потерял зрение. И объяснила: поскольку родители и так едва сводят концы с концами, они не могут лишиться работы. В школу водить Льва больше некому, поэтому было принято решение: учиться он не будет.
Сначала ребята очень расстроились, но потом переглянулись и сказали огорченной маме, что могут помогать: «А давайте мы его по очереди будем в школу водить! И домой провожать!» И дальше, звонко выкрикивая и перебивая друг друга, продолжили: «И уроки поможем делать!»
От услышанного Татьяна расплакалась, начала благодарить отзывчивых мальчишек и девчонок
Она пустила одноклассников сына в дом, посадила в гостиной и позвала Лёву. Мальчик, аккуратно ощупывая мебель вокруг, самостоятельно медленными шагами дошел до одноклассников. Глаза его были полностью накрыты белой медицинской повязкой.
Ребята сначала оторопели от увиденного, но потом наперебой начали спорить, кто в каком порядке будет заходить утром за Левой. Мальчику оставалось лишь со всем соглашаться. Школьники составили расписание: кто приходит утром, кто какие уроки объясняет, кто отводит домой.
И это сработало. Лев снова начал ходить в школу. С ним всегда был кто-то из друзей, кто ему помогал. Даже во время уроков одноклассники синхронно озвучивали мальчику, что учитель пишет на доске, помогали делать уроки. Теперь не только Лева получал хорошие оценки, но и весь класс, ведь занимались они практически всегда вместе.
«Громадную роль в жизни Понтрягина сыграла, конечно, трагедия, пережитая им в возрасте 13 лет: он пытался починить примус, тот взорвался, и в результате ожогов и неудачного лечения Понтрягин полностью ослеп. И наиболее характерно для Понтрягина то, как он нечеловеческим напряжением воли преодолел эту трагедию. Он просто отказался её признать. Он никогда не пользовался никакой техникой, предназначенной для слепых. Всегда пытался ходить сам, без сопровождения других. В результате у него на лице всегда были ссадины и царапины. Он научился кататься на коньках, на лыжах, плавал на байдарке».
Статья академика Игоря Шафаревича
В 1925 году Лев окончил школу с золотой медалью. И поступил в Московский университет на физико-математический факультет.
Слепая вера в сына
В жизни Лёвы все начинало складываться удачно. Он всерьез увлекся математикой. Верил в своё будущее в науке. И даже отсутствие зрения никак не могло повлиять на его стремление жить полноценной жизнью. Единственное, что огорчало Льва, — это здоровье его папы. Тот не смог оправиться от трагедии: сначала у него развились приступы эпилепсии, затем Семен пережил инсульт; здоровье главы семьи сильно ослабло. А в 1927 году он умер.
Несмотря на то что все дела по дому, сын с инвалидностью и заработок упали на хрупкие плечи Татьяны, она не сломалась. Скорее даже наоборот: женщина начала еще больше работать, не забывая заниматься сыном. Возможно, именно в тот момент она закрыла глаза на личные амбиции и отдала ребенку всю себя.
Татьяна поддерживала интерес сына к математике. Женщина рассказывала всё, что знала сама, и привлекала помощь других людей. Когда все школьные и университетские учебники Львом были досконально проработаны и изучены, мама начала читать ему пособия на немецком языке.
«С этого момента Татьяна Андреевна взяла на себя полную ответственность за заботу о своем сыне во всех сферах его жизни. Несмотря на огромные трудности, с которыми ей пришлось столкнуться, она так успешно выполнила поставленную перед собой задачу, что действительно заслуживает признательности… науки всего мира.
Многие годы она фактически работала секретарем Понтрягина, читая ему вслух научные труды, вписывая формулы в его рукописи, исправляя его работы и так далее. Для этого ей пришлось, в частности, научиться читать на иностранных языках. Татьяна Андреевна во всем помогала Понтрягину, заботясь о его нуждах и очень заботясь о нем самом».
Цитата из книги «Russian Mathematical Surveys»
Но самое главное, что сделала Татьяна для своего сына, — поверила в него. Она разрешила подростку, потерявшему зрение, мечтать о будущем великого математика. Хотя казалось, что у него нет никаких шансов. И прилагала все силы, чтобы помочь сыну достичь своих целей.
Самым сложным для Татьяны было объяснить Льву математические знаки, которые он не видел. Поэтому они выработали свои обозначения. Например, знак пересечения (перевёрнутая U) на языке Понтрягиных обозначался как хвостик вверх. И когда Татьяна читала сыну уравнения, она говорила: «А хвостик вверх B». Лев никогда в жизни не пользовался шрифтом Брайля.
Преодолел чувство ущербности и недостаточности
Математика стала смыслом жизни Льва. К концу первого курса он опубликовал серьезные математические труды. А уже через год профессор Павел Александров пригласил Понтрягина участвовать в топологическом семинаре.
Его выносливостью и желанием учиться восхищались не только преподаватели, но и товарищи. Лев нередко собирал вокруг себя единомышленников, чтобы вместе почитать вслух или что-то обсудить.
«Меня когда-то потряс такой его рассказ. Я пожаловался, что после 30 лет стал хуже спать. А он [Лев] сказал: «Я потерял сон в 20 лет. Я запоминал все лекции, которые за день прослушал в университете, всю ночь курил и восстанавливал их в памяти».
Или каково ему было хотя бы ежедневно добираться до университета. Понтрягин пишет: «Сама поездка в трамвае была мучительна… Были случаи, когда кондуктор внезапно объявлял: „Прошу граждан покинуть вагон, трамвай дальше не идёт“. Это для меня означало необходимость поисков другого трамвая в совершенно неизвестном для меня месте, что я сделать один не мог. Приходилось кого-нибудь просить о помощи».
Пожалуй, самое трудное, что Понтрягин сделал, — это преодолел чувство ущербности, недостаточности, которое могло бы возникнуть в результате его несчастья. Он никогда не производил впечатления несчастного, страдальца. Наоборот, жизнь его была предельно напряжённой, полной борьбы и побед».
Статья академика Игоря Шафаревича
В 21 год он окончил Московский университет. Начал преподавать и поступил в аспирантуру.
Однажды во время лекции Понтрягин поразил всех студентов своей феноменальной памятью и внимательностью. Ученый-физик Николай Бухгольц рисовал на доске чертеж. А Лев, прислушиваясь к каждому стуку мела, рисовал картинку у себя в голове. И когда мел застучал не так, как должен был, студент встал и вскрикнул: «Профессор, вы ошиблись!» И он бы прав. Бухгольц действительно описался и не заметил этого. Все были в шоке.
Когда Льву было 23 года, он окончил аспирантуру. И стал подрабатывать в своем же университете — читать там лекции студентам. В 27 лет стал доктором физико-математических наук.
«Изредка он просил меня перечитать какую-нибудь из формул, но чаще он их и так помнил. В какой-то момент он надолго задумался над доказательством. Потом сказал: «Кажется, что-то похожее было у Осгуда. Миша, возьмите на второй слева и третьей сверху полке седьмую слева книгу. Это книга Осгуда по теории функций. Откройте такую-то главу и прочтите ее мне».
Воспоминания математика Михаила Зеликина
В 1937 году Лев опубликовал известную работу о динамических системах в соавторстве с Александром Андроновым. И тогда же представил работу «Грубые системы», которая стала основой для обширной теории динамических систем.
Личная жизнь математика
И если в профессиональной сфере Льва всё складывалось удачно, то с личной жизнью дела обстояли иначе. Математик очень серьезно оценивал внутренний мир, интеллект девушек и физическую форму, буквально сканировав их. Очевидно, что многих это от него отталкивало.
Но тут на помощь сыну пришла Татьяна. Она познакомила его с биологом Таисией Ивановой. Возлюбленные быстро нашли общий язык, влюбились друг в друга, а в 1941 году сыграли свадьбу.
Через 11 лет Лев стал подмечать, что их идиллия в отношениях куда-то испарилась. Молодые люди много спорили и ругались. В их отношениях пропало понимание и ощущение комфорта в присутствии друг друга. Понтрягин подал на развод с Таисией, но предварительно написал для нее докторскую диссертацию по морфологии саранчи. Когда женщина удачно защитилась, Лев со спокойной душой снова шагнул в холостяцкую жизнь.
«Привлекательность женщины определяется не только ее характером, повадками и голосом, но также и физическим обликом. На горьком опыте я убедился, что физический облик играет для меня существенную роль и что на чужое мнение полагаться нельзя.
Были случаи, когда женщина, казавшаяся мне необыкновенно привлекательной, оказывалась совершенно неприемлемой, как только я приходил в самое поверхностное физическое соприкосновение с ней.
Если я имел дело с девушкой, которая, возможно, согласилась бы стать моей женой, я не решался переступить ту грань, которая позволила бы мне сделать заключение о ее физическом облике, так как считал, что такие действия слишком меня обязывают».
Воспоминания Льва Понтрягина
Кроме того, с женщинами у Льва не всегда всё складывалось удачно, поскольку в личную жизнь математика часто влезала мама. Она чувствовала сопернический дух и старалась всеми возможными способами ограждать сына от любовных драм.
Но однажды Лев все-таки встретил женщину, которая не только покорила его сердце, но и смогла выстоять против Татьяны. В 1958 году Понтрягин женился на враче Александре Игнатьевне. Говорят, что это была его самая большая в жизни любовь.
Заставил переписать школьные учебники
Лев читал лекции не только в стенах университета, но и занимался педагогической деятельностью в школе. Он верил, что школьники должны изучать только ту математику, которая пригодится им в жизни. И делать это нужно с помощью максимально простых и эффективных формул. А тратить время на всё, что никогда не встретится в профессии, а через пару дней после контрольной и вовсе забудется, ему казалось глупым и несерьезным.
«Мое внимание привлекло в школьном учебнике определение вектора. Вместо общепринятого и наглядного представления о нем как о направленном отрезке школьников заставляют заучивать следующее: «Вектором (параллельным переносом), определяемым парой (А, В) несовпадающих точек, называется преобразование пространства, при котором каждая точка М отображается на такую точку М1, что луч ММ1 сонаправлен с лучом АВ и расстояние ММ1 равно расстоянию АВ».
Л. Понтрягин, статья «О математике и качестве ее преподавания»
Он занимал четкую позицию, что взрослые люди обрушили на детские головы слишком много заумных слов, поэтому всем теперь нужны репетиторы: «А так как в теории множеств два множества могут быть равными, лишь полностью совпадая, то слово „равенство“ уже не применимо к двум различным треугольникам. Это слово заменяется другим, не свойственным русскому языку, термином „конгруэнтность“. Этот термин не употребляется в практике. Никакой строитель не будет говорить о двух „конгруэнтных балках“ (или закройщик из ателье о „конгруэнтных кусках ткани“), а будет говорить о равных, или одинаковых, балках (кусках ткани)».
Он писал об этом статьи, разговаривал с директорами. Он заставил Министерство образования исправить некоторые учебники математики. И написал свои. Но востребованными они так и не стали.
Последние годы жизни
Лев был пробивным, целеустремленным, независимым и бесстрашным. Он не боялся вступать в дискуссии как с Министерством образования, так и с государством в целом. Он был гражданином во всех смыслах этого слова и всегда четко отстаивал свою позицию. Понтрягин беспокоился даже за экологию его страны. Он был активным участником проекта поворота сибирских рек — он упорным трудом добился того, чтобы АН СССР вынесла на общественное обсуждение математические ошибки прогноза уровня Каспийского моря.
Помимо этого, он всегда помогал репрессированным ученым. Он писал ходатайства и направлял их Сталину, чтобы его коллег освободили. И это во время, когда одно такое письмо бывшему главе правительства СССР могло надолго закрыть его самого.
Льва называли одним из самых авторитетных математиков в мире. В науке появились такие термины, как «принцип максимума Понтрягина», «характеристические классы Понтрягина», «двойственность Понтрягина», «поверхность Понтрягина», «критерий Понтрягина — Куратовского», «понтрягинский квадрат», «критерий Андронова — Понтрягина».
«Оценивая сделанное Понтрягиным в науке, всё чаще прихожу к мысли, что он принадлежит к числу лучших математиков, которых дала Россия; что он — один из самых ярких математических умов своего поколения».
Статья академика Игоря Шафаревича
Он написал сотни трудов, получил множество званий и наград: Государственная премия СССР, четыре ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, орден «Знак Почёта», — и это далеко не все. Лев был почетным членом Лондонского математического общества, членом Венгерской академии наук, доктором наук Салфордского университета.
К 70-летию его здоровье начало сдавать. Лев тяжело переболел туберкулезом, а затем и пневмонией. Посоветовавшись с женой, он отказался от мяса и придерживался только растительного питания. Математик считал, что это продлевает ему жизнь.
3 мая 1988 года Лев Понтрягин умер. В память о нем названы астероид и улица в Москве. Ему возведены два памятника — в доме, где он проживал, и в Государственной московской библиотеке для слепых.
«Мне запомнился один телефонный разговор. Собеседник отказался сделать то, на чём настаивал Лев Семёнович, дескать, это невозможно. „Так сделайте невозможное!“ — воскликнул Понтрягин. Тогда мне показалось — красное словцо, риторический оборот. Но позже я понял, что он просто говорил о подходе к жизни, который для него-то был обычным! Лев Семёнович всё время делал то, что другие сочли бы невозможным».
Статья академика Игоря Шафаревича
Фото на обложке: РИА Новости / Д. Сорокин. Фото в тексте из книги «Жизнеописание Л. С. Понтрягина, математика, составленное им самим». Издательство «Прима В», 1998 год
