«Все время за компьютером, вот и пишешь отвратительно», — вечный обитатель хит-парада родительских и учительских претензий к подросткам. На самом деле влияние интернета на грамотность гораздо более сложное и неоднозначное. Об интернете, орфографии и, конечно, «чмоках» в важном материале Любови Макариной.
Как однажды остроумно заметил Максим Кронгауз — автор, между прочим, весьма занимательных книг о современном состоянии русского языка, — у нас в России, спеша задать ритуальные вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?», как-то забывают поинтересоваться, что, собственно, случилось. А случилось, по слухам, страшное: интернет пожирает грамотность детей.
А я обучался азбуке с вывесок,
листая страницы железа и жести.
Владимир Маяковский
Падение уровня грамотности очевидно и отмечается всеми: от родителей, в ужасе глядящих на исчерканные красным сочинения, до преподавателей журфака МГУ, пораженных «двух яростными кроватями» и «врочами» в писаниях первокурсников с высочайшими, казалось бы, баллами за ЕГЭ. И, конечно, все спешат обвинить в этом интернет. Так это или не так, и если так, то как с этим бороться? И (постойте, не спешите протестовать) нужно ли?
ГРАМОТНОСТЬ 2.0
Есть общее место: кто много читает, тот грамотнее пишет (это не совсем так, но для простоты давайте считать, что этот тезис верен). Еще одно общее место: дети стали меньше читать, поэтому делают больше ошибок. Однако стоп! Формально, технически школьники читают отнюдь не меньше, достаточно зайти в метро, где едва ли не каждый первый подросток сидит (а воспитанные — стоят!) со смартфоном или электронной книжкой. Что изменилось по сравнению с временами «самой читающей страны»? Тексты. Меньше литературы, больше интернета: статусы в соцсетях, комментарии к новостям и так далее. И если бумажная литература худо-бедно, но держит планку, даже учитывая, что на редакторах с корректорами многие экономят, то интернет-территория свободна, в том числе и от правописания. А в эпоху веб 2.0, эпоху наполнения сети самими пользователями, сетевые орфография с пунктуацией и вовсе пошли вразнос.
Уже упомянутый лингвист Кронгауз рассматривает безграмотность не как примету времени и конкретно интернета. Просто раньше в публичную речь допускались очень немногие, а сейчас мы ежедневно, ежечасно имеем с ней дело в сети. Неграмотная речь стала публичной.
Чтобы понять, как интернет обогащает (или портит) язык школьников, нужно определить, что вообще влияет на грамотность.
- Знание правил и привычка им следовать
- Чтение (визуальная память) — то, с чего мы начали и о чем говорилось чуть выше. Человек запоминает, как выглядят слова, и в дальнейшем автоматически их воспроизводит
- Письмо (визуальная и механическая память) — то, на чем в советской и российской школе всегда была основана работа со словарными словами и работа над ошибками: механическое переписывание проблемных слов
На что из этого может влиять интернет? Очевидно, что на второе и третье, поскольку правила ты либо знаешь (и никакой интернет не в состоянии вытравить это знание из головы), либо нет. Остаются чтение и письмо. Что школьники читают и где они пишут? Чем они вообще заняты в интернете?
АВТОР В «ПИЧАЛЬКЕ»
Подростки не просто пользуются интернетом — они живут им и живут в нем. Просмотреть обновления статусов друзей в соцсети для них так же естественно, как для их родителей вынуть из кармана телефон, чтобы посмотреть, который час. Причем, согласно ряду исследований, интернет способен, вопреки расхожему мнению, подстегнуть эмпатию подростка и стимулировать, а не притупить его интерес к окружающим.
Стиль текстов в интернете в основном имитирует устное общение: клиповое мышление, оперирование информацией на уровне отрывочных фрагментов. Подростки варятся в этом котле и заражают друг друга, в том числе и особенностями правописания. Интернет-речь подростков — это причудливая смесь обычной безграмотности и такого элемента сетевой культуры, как безграмотность специальная. Эти две тенденции — ненамеренное и нарочитое — совпали и переплелись.
Обычно родители и учителя ополчаются именно на намеренные искажения языка. Стоит учителю подчеркнуть какое-нибудь случайно проскочившее жаргонное словечко, сразу выносится вердикт: это все твой «Вконтакте»! А между тем надо успокоиться и еще раз взглянуть на исчерканный текст. Что, все остальное правильно? Что, это единственная ошибка? А если нет, откуда взялись другие? Посмотрите: на один условный «превед» — десять других ошибок, не так бросающихся в глаза, но имеющих, возможно, то же происхождение: активное чтение соцсетей, потребление контента, генерируемого такими же подростками. И хотя пресловутый «олбанский» с его «преведами», «кросавчегами» и прочими «аффтарами» уже отошел в прошлое (кто-то, может, смахнет ностальгическую слезу), да и пришедшие ему на смену «пичальки» тоже постепенно сдают позиции, — сама-то мода нарочно коверкать слова неистребима. Просто слова меняются, и нужно лишь разобраться, насколько это на самом деле вредит подростковой грамотности.
Что делает школьник? Нарушает правила. Как? Сознательно, и это важно. Ребенок знает, что он нарушает правила, и знает, что именно он нарушает
Разумеется, мы берем идеальную ситуацию, потому что нарочитая неграмотность зачастую маскирует неграмотность реальную, в том числе и у взрослых («я грамотный, я просто так играю»). Но в целом такие языковые игры — это, возможно, последнее, что должно беспокоить родителей и учителей. Для ребенка важна самореализация и возможность почувствовать себя частью большого (и взрослого) сообщества, и интернет дает ему такую возможность. Я пишу как вы — значит, я свой.
Задача родителя и учителя в этой ситуации — не разбрасываться бездумными запретами, а объяснить, что если в интернете встретилось что-то явно неправильное — то написали это скорее всего нарочно и для смеха. Ребенок должен понимать, что это планировалось как смешное (пусть даже юмор, связанный с «преведами», в общем на любителя).
Поэтому нужно не только учить ребенка грамотно писать, но развивать у него еще и вкус и чувство юмора. Понимая, как правильно, ребенок с охотой включится в языковую игру, и «преведы» его не испортят
А ведь есть и жаргон онлайн-игр, тоже приводящий в ужас языковых пуристов. Оставляя в стороне вопрос их вреда (или пользы) вообще, констатируем, что такие игры — неотъемлемая часть досуга многих подростков. А общение между игроками — одна из важнейших составляющих онлайн-игр. Иноязычные термины заимствуются полностью, становясь в той или иной мере «обрусевшими», обрастая морфемами и производными. Просто потому, что в русском языке аналогов такой лексики нет, а английские слова простые, емкие и понятные.
Объясняя необоснованность претензий партнера по игре, ваш сын может сказать: «Да он нуб полный, гайд прочитал, решил, что имба, спулил пак мобов, пока наш хил афкал, мы и вайпнулись, Ну, кикнули его, а он вайнит теперь». Что приблизительно можно перевести следующим образом: «Да он самоуверенный невежда в игровых вопросах: прочитал руководство, возомнил себя великим игроком, атаковал группу монстров без предупреждения, пока наш лекарь отходил от компьютера и не мог принимать участия в игре, и в результате мы потерпели поражение. Мы его выгнали, а он теперь ноет и жалуется» (для примера: «кикнуть» — от to kick, гайд — от guide и так далее). Как в старом анекдоте: «Василий, разве вы не видите, что вашему товарищу падают за шиворот капли расплавленного олова?». В онлайн-играх такое общение, как в первом примере, эффективно и продуктивно, и трагедию из этого делать не стоит. Хотя все хорошо в меру, и грань проходит ровно в том месте, когда ребенок в ответ на упрек спрашивает: «Мам, ну вот что ты агришься?»
РОДИТЕЛЬСКИЙ ТВИТ, НАЧАЛО НАЧАЛ
Итак, не надо бояться ни языковой игры, ни заимствований. Беда в том, что игра может стать нормой, а серьезно навредить способно не нарочитое, а случайное. То, что ребенок не осознает как ошибку. Освоение языка в школе, под надзором учителя, занимает ничтожную часть времени — гораздо больше школьник знакомится с речью самостоятельно. Зачем надрываться, расставлять запятые, если тебя и так понимают? Писать неграмотно становится не стыдно; тем более, грамотному человеку в интернете вообще сложнее, чем неграмотному. Об ошибки спотыкаешься взглядом, чтение само собой замедляется, и чем больше ошибок, тем медленнее читается текст. Ситуация парадоксальная: с одной стороны, общество желает сохранить традиции, сохранить грамотное письмо, с другой — не очень-то готово само этим традициям следовать.
Невозможно бороться с неграмотностью, не тратя сил. Да, мы взрослые, на нас никакие монстры вроде «вообщем» не повлияют; «мы же не станем писать безграмотно», «имеем право расслабиться после рабочего дня», «я не на диктанте» и так далее
Да, на нас «вообщем» может и не повлиять. А на тех, кто это читает? Интернет работает всеобщим посредником, в том числе и между миром взрослых и подростков. И если мы сами создаем контент, может быть, стоит думать не только о собственном удобстве, но и о собственных детях? Да и о чужих тоже. Чтобы помочь ребенку писать грамотно и избежать влияния интернета, нужно работать и над собой, и над своей грамотностью. И лучший рецепт в этом случае (простите за банальность) — собственный пример. Заведите себе аккаунт в социальной сети (если вдруг еще не завели), и необязательно даже добавлять ребенка в друзья: ваши записи он наверняка прочтет, хотя бы из чистого любопытства. Иметь перед глазами пример, как правильно вести себя в интернете, — это еще не повредило ни одному подростку в мире. Слишком сложно? Хорошо, можно начать хотя бы с идеальных с точки зрения орфографии и пунктуации смс-сообщений.
Неплохо приучить ребенка проверять свое собственное правописание или даже ваше: человек, который ежедневно, ежечасно существует в роли оцениваемого, будет рад на какое-то время почувствовать себя оценивающим. А если суметь реализовать это в игровой форме, для ребенка такая проверка может быть своего рода «квестом». В конце концов, напишите вместе с ним следующий «Тотальный диктант». Пусть ребенок понимает, что писать в интернете грамотно — это не столько обязанность, сколько право. Право вежливого человека, человека, уважающего собеседников. Добровольность — для ребенка это важно. Не случайно, говоря о «Тотальном диктанте», писатель Евгений Водолазкин (автор текста диктанта 2015 года) как раз заметил: «Если угодно, это форма любви к языку, а любовь не может возникать под давлением».
Итак, три возможных шага по минимизации вреда интернет-безграмотности:
— подвести ребенка к осознанию проблемы (без каких бы то ни было прямых запретов, работа по повышению грамотности не должна лишать человека возможности самовыражения)
— разработать вместе с ребенком план действий (от привычки пользоваться онлайн-словарями до совместных диктантов; благо, что можно не дожидаться нового «Тотального диктанта», а прямо сейчас написать один из диктантов прошлых лет)
— показать ребенку пример, начав с себя
Интернет — не причина безграмотности. Интернет — это зеркало. Что отразится в этом зеркале, зависит и от вас.
