«Отвергать „плохого мальчика“ и принимать только „хорошего“ — предательство»
Когда мне было восемь лет, у нас во дворе произошёл неприятный случай. В чаше фонтана мальчишки обнаружили котёнка. Ранняя весна, фонтан ещё не включили, и внутри среди скопившегося мусора копошился котёнок. Он пытался карабкаться по стенам, но скользкая плитка не позволяла выбраться. Никто не знал, чей он. Но вместо помощи мальчишки начали бросать в него ветки, скомканные бумажки, мелкие камни и прочую дрянь.
Котёнок истошно мяукал и метался из стороны в сторону, нарываясь на новый шквал мусора, что безумно веселило хулиганов и воодушевляло на новые каверзы.
В то время ещё не считалось неприличным делать замечания детям, и в инцидент вмешался проходящий мимо дядечка. Он схватил за руки тех мальчишек, кто ближе стоял, а остальных постарался запомнить. На возмущённые крики дядечки и жалобный визг пойманных сбежались бабульки с окрестных лавочек, чьи-то родители и дети со всего двора. Имена истязателей были установлены и преданы огласке. Кое-кто из родителей начал воспитывать своих отпрысков, не отходя от фонтана, кто-то повёл домой к отцу, остальных ждал неприятный разговор вечером.
Среди хулиганов был и мой одноклассник Миша. Неплохой, в общем-то, парень, который ни разу до этого в жестоких играх замечен не был. Для воспитательного разговора была вызвана его бабушка. Послушав с минуту, в чём причина заварушки, она возмутилась поведением детей, но своего внука начала выгораживать — дескать, не мог их ребёнок так поступить, оговаривают его, а он просто рядом стоял и молчаливо осуждал происходящее. От свидетельских показаний дядечки и гвалта детишек она отмахнулась и, взяв своего внука за руку, гордо зашагала домой.
По-видимому, этот случай произвёл сильное впечатление на моего одноклассника, ибо с того самого дня у него началась двойная жизнь. Для родителей Миша был паинькой и отличником (учился он и правда хорошо), который иногда страдает от оговоров завистливых сверстников и придирок недалёких учителей. А так он — лучше всех.
На деле же воспитывала мальчишку улица. Что такое хорошо и что такое плохо он узнавал от дворовых заводил. Как строить отношения с девочками и драться за место под солнцем ему наглядно объяснял гроза школы и завсегдатай детской комнаты милиции, у которого уже к пятнадцати годам все передние зубы были заменены на металлические, а шрамы разлиновали лицо, как тетрадный лист. И всё это у Миши началось с начальных классов школы, с того нежного возраста, когда ближе и авторитетнее родителей для ребёнка нет никого.
Когда в 14 лет Миша не пришёл домой ночевать, его искали всей школой. Родители по-прежнему не хотели никого слушать — они были уверены, что с их идеальным ребёнком произошло несчастье, и помочь им может только милиция.
Пожилой дознаватель в очередной раз растерянно слушал Мишину маму и не верил своим ушам. Он уже успел опросить учителей и одноклассников, но их показания отличались от родительских настолько, будто они рассказывали о двух разных мальчиках. Казалось бы, кто лучше матери знает своего ребёнка? Но тогда почему она называет Мишиными друзьями детей, с которыми он дружил лет пять назад, а сейчас едва здоровается? Почему не знает о том, что он кому-то должен денег, что его задерживали за торговлю ворованным? Даже одежда, в которой его видели сегодня — совсем не школьная форма, как говорит мать. Но на вопрос «часто ли вы видите сына?» женщина глубоко оскорбилась. Чудеса!
В тот раз всё закончилось хорошо — Миша нашёлся. Не знаю, что именно он наврал родителям, но каких-либо последствий для него эта история не имела. Кстати, как он сам потом рассказывал, врал он не потому, что боялся родительского гнева, — нет, его никто никогда не наказывал. Но с раннего возраста из поведения своих папы, мамы и бабушки он сделал вывод, что жизнь есть ложь, а самое главное — это фасад.
Никого не интересует, что происходит с тобой на самом деле, чем ты интересуешься и интересен ли сам, ошибся ты или преуспел, страдаешь или ликуешь. Ведь тогда, при случае с котёнком, да и потом тоже, его же ни разу не спросили: «А почему ты так поступил?», «А как надо было сделать?», «Если кто-то тебя надоумил, почему ты послушался?». Тот случай не послужил поводом для разговора по душам. Мальчик не объяснил своего порыва, не спросил у родителей совета, как исправить свой поступок. Но хорошо запомнил момент, как его семья в ужасе отшатнулась от проблемы, как от чумы: «Нет! Наш сын не может так поступать!». Значит, правда им не нужна. Но поступив так, они открестились не только от правды, но и от него настоящего, от такого, какой есть, со всеми достоинствами и недостатками. Значит, чтобы оставаться их сыном, ему надо оставаться в образе: соответствовать их ожиданиям, соблюдать правила, сохранять видимость и ни в коем случае не ломать им картину мира. Образ важнее настоящего.
Недавно я зашла в гости к своей подруге и застала интересный разговор. Её шестилетний сын вернулся из школы и рассказывал, что он сегодня натворил. А рассказать было что. Учитель физкультуры застал его с одноклассницей за кустами на заднем дворе, где девочка, сняв трусики, с радостным смехом демонстрировала ему различия анатомии мальчиков и девочек. Воспитательную беседу учитель с ними провёл, но родителей в подробности инцидента решил не посвящать. Моя подруга — очень мудрая мама, она выслушала историю с интересом, без возмущения и осуждения, без восклицаний и угроз, похвалила ребёнка за то, что рассказал о таком неординарном событии, и задала уточняющие вопросы. В ходе разговора выяснилось, что экскурс в анатомию девочка ему проспорила. И случай этот в их классе не первый — сын уже наблюдал подобные эпизоды с участием других мальчишек и всегда хотел оказаться на их месте.
Сложно представить, как бы отреагировали на этот сюжет родители с мировоззрением Мишиной бабушки. Наверное, обвинили бы первоклашку в растлении их сына. Но моя подруга увидела в этом эпизоде повод расширить кругозор ребёнка. Она рассказала ему чуть больше об анатомии человека, о стыдливости и правилах интимной культуры, ввернув, что бывает оголяются перед чужими людьми не совсем здоровые люди, которых лучше избегать, и что не ту игру они затеяли. Вскользь коснулась вопроса женского согласия и дотошно выясняла, как реагировала девочка, не было ли давления на неё или высмеивания со стороны мальчишек. Да и много чего ещё полезного можно было объяснить малышу, как вдруг он отчаянно начал умолять не рассказывать ничего маме этой девочки. Потому что ее мама, сказал он, обвинит во всем мальчишек и добьётся их наказания. Эта мама уверена, что дочь её — идеальный ребёнок. Даже когда она первая начинает обижать других детей, мама не хочет этого принять и всё выливается в некрасивый поиск виновных со стороны. Девочка никогда не сознается в своих проступках, а мама её считает, что усомниться в кристальной честности своего ребёнка — это предать его и расписаться в собственной воспитательской некомпетентности.
«Надо же, и правда — «времена меняются, но не люди» — подумала я, вспомнив своего одноклассника. Даже сейчас, когда доступно огромное количество книг, лекций и консультаций по детской психологии, некоторые родители предпочитают надеть «белое пальто» и утонуть в своих комплексах, затягивая в это болото ещё и детей. Не понимая, что их завышенные ожидания и отказ от реальности и есть предательство своего малыша. Ведь ребёнок, пока он развивается и пробует жизнь на вкус, может совершать самые разные поступки. Эти поступки не делают его плохим человеком, не ставят клейма на всю жизнь, все ещё можно изменить. В том и задача родителей — объяснить ему, как правильно поступать, разобрать его ошибки, а не искать крайнего. А чтобы разобрать ошибки, надо их сначала признать. И вместе с правом ошибаться, надо признать, что ребёнок твой может быть любым. Да, он неидеален, потому что он — человек, а не инструмент удовлетворения родительских амбиций.
Казалось бы, банальная истина, но сколько раз я наблюдала, как родители, разбирая детские конфликты, преследуют одну лишь цель — заявить о своей правоте и превосходстве их ребёнка над остальными. Вникать в ситуацию и делать выводы при этом не считают нужным. С каким опытом выйдет из конфликта ребёнок — неважно, главное, чтобы мама ушла с детской площадки с гордо поднятой головой победителя.
Родители, которые в любой ситуации кричат «мой ребёнок — лучше всех, виноваты ваши», даже не задумываются, что воспитывают личность, а не 3D-модель своих иллюзий
Не понимают, что малыш имеет право совершить глупость и остро нуждается в том, чтобы вы его приняли любым — и с пятёрками в аттестате, и с проваленным экзаменом, победителем и побеждённым. Ребёнку крайне важно понимать — что бы ни случилось, родители всё равно будут любить его и не отвернутся. Будут любить его настоящего, примут таким, какой он есть на самом деле. В этом их верность. А отвергать «плохого мальчика» и принимать только «хорошего» — настоящее предательство.
Не надо бояться реальности у прятаться от неё. Поверьте, ваш настоящий ребёнок — замечательный человек!
А мой одноклассник Миша вырос, взялся за ум и стал неплохим доктором. Всё же он был неглупым парнем, умеющим извлекать уроки из ошибок, и улица научила его не только драться и торговать краденым. Но своей семьи Миша так и не создал. Наверное, ему ещё в детстве надоело жить в вымышленном мире, а другой модели отношений он так и не увидел.
Доверять детям, конечно нужно. И защищать их. Но делать это с рассуждением. И помнить, что если мы доверяем своему ребенку, то это еще не гарантия того, что он нас не обманывает. Увы, это так…