Бессонные ночи, гвозди в розетках и родственники в тюрьме: как живет семья с 15 детьми

В семье Виктора и Татьяны Тафинцевых 15 детей. 11 из них — приемные. Наш блогер Светлана Ломакина поговорила с родителями и узнала, как они решились на такой подвиг, с какими сложностями столкнулись и как им помог фонд «Виктория».

Тане было 13, когда случилось землетрясение в Армении и в Грозный поехали поезда с осиротевшими детьми. Мама Тани, майор милиции, помогала распределять их по детским домам. И однажды сказала мужу: «Может, возьмем к себе девочку? Будет в семье три дочки». Таня, обычно послушная и тихая, влетела на кухню и сказала: «Пожалуйста, давайте! У нас даже место для третьей кровати есть!»

Тогда родители Тани все-таки не решились на приемное родительство. Но мысль, что в свою семью можно кого-то привести и любить, как родного, осталась. Дальше — первый брак, рождение сына и слишком быстрая потеря супруга: у него неожиданно остановилось сердце.

Татьяна вышла замуж второй раз, за Владимира. Познакомились они в электричке, быстро съехались и стали семьей. Вскоре у супругов почти друг за другом родились Полина и Даниил. Бабушки переживали: и как вы их поднимать-то будете? Вместо ответа Таня и Виктор родили еще одного малыша — Давида. А потом начали принимать в семью детей из детского дома.

Денис. Крики по ночам и ругательства

10 лет назад семья переехала из маленькой квартиры в большой дом. Таня и Виктор записались в школу приемных родителей и стали ждать: первым в семье появился двухмесячный Денис. Его мама отбывала наказание в исправительном учреждении и по закону должна была после выхода на свободу сына забрать. Не забрала — написала отказ, а Денис оказался в приемной семье.

С ним сразу было непросто. В медкарте была пометка об инвалидности, подозрении на ВИЧ, гепатит и расстройство аутистического спектра. Денис с самого рождения не принимал этот мир: первые его слова были ругательствами, а попытки с ним поиграть превращались в тычки и ссоры. Он практически ничего не ел и при этом постоянно болел. Ведущий диагноз — астма. В младенчестве ему требовалось до 12 ингаляций в сутки, а это — бессонные ночи, слезы и вопросы, как в таком режиме вообще можно жить?

В семь месяцев в критическом состоянии он попал в больницу. Три недели с ним лежала и приемная мама — ребенок на поправку не шел. Каждый день казалось, что он будет последним. Таня в это время много думала о том, правильно ли оценила свои силы, нормально ли, что уже почти месяц она не видела толком своих кровных детей?

Но на следующий день ребенок резко пошел на поправку. Через неделю его выписали. В пять лет сняли все страшные диагнозы, включая астму, а потом и инвалидность. К сегодняшнему дню от прошлого у Дениса осталось только звание «чемпион по вредности» и выражение «собака сутулая» — личное ругательство, от которого всем почему-то хочется смеяться…

Женя и Вика. Дом вверх дном

Вытянув из болезни первого приемного ребенка, Тафинцевы поняли, что могут спасти еще одного. Попросили в опеке поискать малыша с похожими диагнозами — и им предложили познакомиться с трехлетним Женей. Он тоже жил с ингалятором, а еще у Жени была гидроцефалия.

С приходом нового сына дом Тафинцевых перевернулся вверх дном. Женя проказничал не со зла, просто ему всё было интересно. Интересно засунуть в розетку гвоздь, интересно попробовать утонуть, интересно защелкнуть в доме замок и смотреть, как папа лезет через окно. И особенно интересно — накормить макаронами аквариумных рыб.

От происшествия к происшествию они прожили три года. При правильном лечении Жене стало лучше, астма перестала его донимать, голова пришла в норму и обросла красивыми густыми волосами. А потом инвалидность сняли и ему. Подарки судьба поставляла Жене партиями, но главный — у него нашлась родная сестра.

Вике не было и двух лет, когда ее подобрали на трассе между поселками случайные люди

Отвезли в больницу. Полгода девочка жила там. Таня узнала о ней, сразу хотела забрать, но в опеке сказали, что для семерых детей дом маловат. Тут вмешалась судьба: вышло распоряжение о том, что нельзя разлучать кровных братьев и сестер. Так Вика появилась на пороге Тафинцевых — тихая, улыбчивая принцесса.

То, что она появилась на свет в тюрьме, как ни странно, оказалось счастливым стечением обстоятельств. Мама во время беременности не пила, дышала свежим воздухом и правильно питалась. Вика родилась здоровой: у нее феноменальная память и легкий характер. Мама Таня с гордостью говорит: таких девочек еще поискать!

Деревня «Виктория» и новая жизнь

Вот так они и жили: с бесконечными шалостями, домашними концертами и путешествиями на море и в горы. А в 2021 году в опеке Тафинцевым предложили съездить в Армавир и посмотреть большой дом в деревне для многодетных, которую построил благотворительный детский фонд «Виктория». Таня слышала об этом проекте, даже подавала документы. Но несколько лет всё было занято. И вдруг: приезжайте!

Дом был огромный: два этажа, пять спален, пять санузлов, огромный зал и кухня. Плюс к этому — дизайнерский ремонт и вся необходимая бытовая техника и мебель. В деревне работают психологи, которые помогают приемным родителям и детям справляться с проблемами. Есть мастерские, кружки, детские площадки и много чего еще.

Каждый дом в безвозмездной аренде — заходи и живи. Со стороны семьи организаторы ждут ответственного отношения к детям и — это по желанию — готовность принимать новых членов семьи. А если что-то пошло не так, всегда можно вернуться на прежнее место.

Дима. Переходный возраст

Через год в доме появился новый жилец — четырнадцатилетний Дима. Его мама умерла, мальчика забрали в приют. Ту встречу Татьяна помнит в мелочах. Был ковид, они с мужем приехали в масках. И Дима вышел к ним тоже в маске — видно только одни глаза. Тут снова пришло уже знакомое Тане чувство: «Нашлись».

Но проблем избежать опять не удалось. У Димы был старший брат. И в первые же дни после того, как Димка переехал в Деревню «Виктория», брата посадили в следственный изолятор, а вскоре осудили на полтора года за разбой. Дима с новыми родителями ездили к нему, возили передачки.

Потом тяжело заболела бабушка мальчика — взяли под опеку и ее, закупали лекарства. Затем оказалось, что мама Димы годами не платила за коммуналку — пришлось Тафинцевым гасить чужие долги. Плюс к этому у Димы был переходный возраст — он тосковал по родным, его мучили воспоминания из прошлого.

Приемные родители где-то терпели, а где-то и твердо объясняли, как у них в семье всё устроено. Дима то соглашался, то уходил в глухую оборону. Но однажды, после очередной поездки к брату в тюрьму, сказал: «Спасибо, что именно вы мои родители».

Данил. Сложности адаптации

Утром 28 декабря 2022 года Тафинцевым позвонили из опеки: «У нас тут малыш, мама замерзла на улице. Не хочется, чтобы на новогодние праздники он оставался в больнице — за два дня сможете собрать документы и его забрать?» «Сможем!» — отрапортовала Татьяна и понеслась по инстанциям.

30 декабря утром они с Виктором были на елке, где Татьяна выступала в образе Шахерезады. Переодеться не успевала — так, Шахерезадой, и полетела за своим восьмым на тот момент ребенком. Его звали Данил, ему было всего полтора года.

Данил и сегодня самый младший в семье. Его все любят, и он всех любит. Но адаптация проходила тяжело, со многими неприятными, а часто и болезненными открытиями: к примеру, в первое время он боялся покидать пределы кроватки, не ползал, не вставал на ножки, не пытался говорить, а удовольствие выражал цоканьем.

Потом, поднимая его историю, Тафинцевы поняли, что к чему: мама Данила растила его в холодном дачном вагончике, всё свое время малыш проводил в коляске — сидел или лежал. С ним мало разговаривали, не баловали игрушками и не брали на руки. А еще ему было, вероятно, очень холодно. Но жаловаться он не умел — понимал, что это бессмысленно, лучше перетерпеть. И терпел все полтора года.

Тафинцевы возвращали Данилу доверие к миру всей семьей. Обнимали и целовали, учили играть в игрушки, показывали, как ползать, правильно есть и танцевать. И всё получилось. Даня пока не говорит, но уже понял, что он кто-то вроде папы: ходит по дому важно, чинит игрушечные машины, а когда собирается на улицу, хватается за борсетку.

А еще он может сутками пропадать в комнате обожаемого Димы. И иногда там же засыпает, свернувшись калачиком на кресле. Тогда Дима переносит малыша в кроватку. И вся семья ходит на цыпочках и шикает: «Даня спит…»

Захар и Архип. Другой фокус

Следующими к Тафинцевым пришли Архип и Захар. Оба взрослые: Архипу исполнилось 14, а Захару до совершеннолетия оставался всего один сезон. Восемь лет назад у парней умерла от онкологического заболевания мама. После ее смерти появился отец, перевез детей в свой дом, воспитывал как умел. Но в конце февраля 2023 года и он умер.

Это был единственный раз, когда Тафинцевы не ездили на встречу глаза в глаза. Мальчишек к ним привезли сразу. Парни были подавлены, оглядели большой дом, поняли, что приемные родители добрые, и согласились остаться.

Первое время было трудно: новенькие постоянно оглядывались на прошлую жизнь, где они курили и выпивали, могли не спать по ночам, играть в телефон по несколько часов кряду и жить на заварной лапше и газировке. У Тафинцевых вместо этого были семейные правила, активная жизнь и суп на обед — обязательный.

Каждое свое требование Таня объясняла. И Виктор бесконечно, до мозолей на языке, повторял. В итоге пришли к паритетному соглашению: Захару нужно четыре месяца потерпеть, а дальше ему 18 лет и он, свободный человек, уходит в дом к родне и живет, как считает нужным. Захар контракт выполнил. Сейчас он поддерживает теплые отношения с семьей.

А вот Архипу сложней — четыре года не перетерпишь, поэтому он пересматривает взгляды на жизнь, меняет фокус. Что-то получается, что-то не очень. Но приемные родители не опускают руки. К тому же им помогают еще четверо мальчишек — братья Симоновы, последние на сегодняшний момент приемные дети Тафинцевых.

Четверо Симоновы. Главные слова

Вите 17, Владу 14, Диме 10, Антону 8 лет. С Тафинцевыми мальчишки знакомы давно: жили в соседнем доме, в той же Деревне «Виктория». Но приемный отец тяжело заболел, мама одна большую семью не потянула — детей пришлось распределить. Когда братья узнали, что им не надо уезжать, а особенно когда услышали фамилию Тафинцевых — выдохнули.

Это был лучший вариант из возможных: мальчишки Симоновы дружили с мальчишками Тафинцевыми. И деревенская жизнь у них была одна: тут и общий футбол, и мастерская, и выступления на праздниках. И свои секреты.

Один из которых нечаянно подслушал папа Витя. Дима только-только приехал к ним в дом, он был растерян, и мальчишки забрали его в свою комнату, поговорить. В гостях у Тафинцевых тогда были Симоновы, и самый шустрый из них, Влад, начал Диму тормошить. Заверил, что всё в этом доме будет хорошо, а еще посоветовал начать называть приемных родителей папой и мамой. Потому что через слова быстрее придет сближение. Это даже по тому, как они звучат, слышно: тетя — что-то чужое, непонятное, а мама — уже родное, свое. Дима последовал совету Влада. А через два года на диване, где когда-то сидел новичок Дима, теперь качался взъерошенный Влад. Папа Виктор присел рядом: «Ты же помнишь ту историю, когда ты помог нам с Димой? А теперь тебе нужно помочь себе. И я был бы рад, если ты решишь называть меня папой». И Влад ответил: «Дайте мне две недели…»

Пятнадцать минус пять. О любви

На начало марта 2024 года в доме Тафинцевых в Деревне «Виктория» живут 10 приемных детей и один, Давид, кровный. Кто-то увлекается спортом, кто-то рисует, поет, играет в шахматы. В семье есть даже талантливый программист — Витя Симонов учится в технологическом техникуме, преподаватели его хвалят.

Татьяна рассказывает о том, как они уживаются с таким количеством разнохарактерных людей: как составляют на месяц списки обязанностей, как борются с гаджетами, как учатся друг другу доверять и нести ответственность за слова и поступки. И как делятся на команды по возрастам и ездят в большие и не очень путешествия.

Виктор внимательно слушает, а потом добавляет, что всё это они бы не вывезли, если бы не уверенность, что это их судьба. Именно поэтому Тафинцевы не отказывались даже от самых сложных ребят. И именно поэтому даже те четверо, которые выросли и теперь живут сами по себе, часто приезжают в их большой дом. Чтобы посмотреть в глаза своим родителям, получить от них что-то такое, важное, что могут дать только папа и мама. Любовь?

Когда наш разговор подошел к концу, я осторожно спросила, есть ли вероятность, что эти 15 детей у Тафинцевых — не последние? Татьяна рассмеялась и сказала: «Ну конечно, есть!» И не было в ее глазах ничего, что могло бы меня заставить ей не поверить.

Но чтобы воспитывать приемных детей, семье нужна поддержка. Мы в фонде «Виктория» стараемся ее оказывать. Это и проживание в Детской деревне, и оплата работы педагогов и психологов, и масса семейных программ. Только так, системно вкладываясь, и можно сделать главное в жизни маленького, но уже травмированного человека. И только так, системно помогая, делая пожертвования, можем изменить мир к лучшему и мы.

Фото: фотограф — Яна Калита