Личный дневник как способ преодолеть трудности

Вести дневник — хорошая практика, которая помогает потом взглянуть на происходившее со стороны. Другое дело, как его вести, что писать и как часто. Наш блогер, мама Анастасия Малюкова, рассказывает, как и зачем она вела личный дневник десять лет назад и как ей это помогло сегодня.

Буквально на днях, разбирая залежи документов на компе, наткнулась на собственный дневник. Кто-то не пишет мысли и ощущения дня вообще, кто-то ставит заметки в блокноте, а я лет восемь-десять назад вела дневник в обыкновенном вордовском документе. И вот, спустя столько лет, наткнулась. Знаете, прелюбопытнейшее занятие — отматывать назад не события, а чувства.

Как нас учили дневники писать? Не знаю, как вас, а нас учили записывать событиями: пошёл туда-то, получил то-то, там-то и от того-то за то, что… Разворачивать мысль, минимум уделяя чувствам, максимум — событиям. Честно пыталась вести дневник именно так. События первичны, чувства вспомнятся по необходимости.

Только постепенно, вырабатывая стиль письма и образ мыслей, тексты перерастали из журнальной фиксации событий в какую-то игру искрами на кончиках пальцев. Знаете, когда искорку ловишь, она на пальцах то ли щекочет, то ли покалывает, и пропадает. Искорки нет, а ощущение в пальцах есть. Вот и заметки в дневнике стали такими же, искорками на пальцах. Эмоции и чувства в дневнике стали первичны, события частенько не указывались вообще. Одна из записей очень уж зацепила. Вот она:

Вот как написала восемь лет назад, так и привожу её здесь. Почему именно её? Потому что очень уж красноречиво показывает, как бывает пусто внутри мамы, когда мама остаётся один на один с проблемой. Я на тот момент осталась тет-а-тет с несмертельным, но очень неприятным диагнозом сыновей. Окружавшие меня тогда люди дружно, без предварительного сговора, разделились на два лагеря. Первые стояли молча с транспарантом «Да ты всё выдумала!», вторые в аналогичной позе развернули плакат «Ой, бедняжка! Это ж на всю жизнь!». Указать точный вектор движения хотелось и первым, и вторым, потому что внутри было пусто, а они, люди, меня окружавшие, пустоты не видели, зато старательно давали советы, как жить.

Времени с тех пор прошло достаточно, чтобы половина капельниц, процедур и упражнений забылись. Я уже и названий лекарств не помню. Зато помню, как стало легче, когда в слова одела поселившуюся внутри пустоту. Не в одну заметку, а, наверное, в пять или шесть. Около месяца просто описывала, как выглядит мир, когда внутри пусто. Потом, когда надоело смотреть на такой странный мир, начала его наполнять. Горячим свежим чаем, духом мокрой степной полыни, мягкостью кисточек ковыля, переливом теней под деревом. Всем, что под руку попадалось. Песок на детской площадке, деревья, листья, снег, который тает в руках…

Читайте также:

Почему мы так любим откладывать дела на потом

Как показало время, такой подход помог не только не погрузиться в депрессию, но и вытащить детей из осложнений, дойти до длительной ремиссии и подобрать оптимальный способ восстановления.

Пожалуй, завтра, когда сын проснётся, покажу ему этот свой дневник со своей заметкой. Вспомним вместе, как его врач забирала на капельницы, как нам нельзя было гулять, как взобраться на горку было сродни подвигу. И как потом взбирались не на горку, а на пик-трёхтысячник, как выступали на концерте, как носились по степи и подсматривали за черепахами. Вспомним и попробуем его текущую пустоту одеть в слова или в краски. Когда пустоту видно, она перестаёт быть пустотой. Мне так кажется.