Блоги28.03.2019

5 ошибок университетов по отношению к студентам

Сегодняшние школьники очень скоро станут студентами. С какими университетскими проблемами им придётся столкнуться? Как эти проблемы решить на уровне вуза? Почему иногда лучше бросить вуз? На эти и другие вопросы отвечает наш блогер, инженер НИЯУ МИФИ Алексей Егоров.

Студенты — большая часть молодёжи нашей страны. Сейчас в России более четырёх миллионов студентов. В среднем каждый из них проводит в университете 5–6 часов в день, а если живёт в университетском общежитии, то до 18–20 часов. При этом студенты — самое массовое сословие в университете: на каждого сотрудника университета приходится 10–12 студентов. Внимание государственных программам поддержки, индустриальных партнёров и самого университета сосредоточено на студентах.

Каждая из заинтересованных сторон работает со студентами по-разному и зачастую выходит за границы исключительно учебного процесса (лекций, семинаров, курсовых, экзаменов). Государство в лице органов исполнительной власти, Федерального агентства по делам молодёжи, всероссийских молодёжных организаций проводит мероприятия, грантовые конкурсы, организует «социальные лифты». Индустриальные партнёры организуют дни карьеры, открывают собственные центры и курсы на базе университетов. Университет содействует в создании студенческих объединений, оказывает финансовую поддержку.

Обычно всё это называют «студенческой средой», с которой одновременно работают различные подразделения университета: центры молодёжной науки, управления молодёжной политики и культурно-массовой работы, студенческие офисы и так далее. Профильные заместители деканов работают на каждом факультете со студенческой средой. Сами студенты работают с ней в профсоюзах, объединённых советах обучающихся или иных формах самоуправления. Каждый работает по-своему.

Несмотря на большое количество задействованных подразделений, форм самоуправления и людей, в каждом университете наблюдается типичный спектр ошибок. Что это за ошибки и как их не допускать?

1. «Они же дети»

Когда мы смотрим в паспорт будущего бакалавра или специалиста, то видим, что ему 17–18 лет. Возраст магистранта — 22–23 года. Уже это вроде бы должно указывать, что студенты не дети, тем не менее многие говорят про них именно так.

Студенты неоднородны по возрасту. Со студентами 1–2-го курса надо работать, выстраивая для них программы адаптации и сопровождения. Такие кураторские программы есть в ВШЭ, МИФИ, РТУ МИРЭА и практически в любом другом крупном университете, в ТюмГУ есть ещё и программы тьюторского сопровождения. Университет для студентов 1–2-го курса должен быть местом контролируемого испытания собственных сил в широком спектре областей, который им предложат. Программы адаптации бывают направлены и на инженерную подготовку: например, в Массачусетском институте технологий (MIT) существует программа инженерного лидерства, которая позволяет студентам получить начальные навыки и компетенции в области инженерного творчества. Эта программа заимствована и реализуется в России в Сколтехе. Если в университете играют со студентом в игрушки, давая ему искусственные детские задачи или, наоборот, делают всё сплошной полосой препятствий из зачётов и экзаменов без должной поддержки, то уже к концу второго курса можно получить ничем не интересующегося «болванчика».

Студенты старших курсов, испытав свои силы внутри университета, нуждаются в возможности улучшать и изменять мир и не готовы смириться с жёсткими ограничениями в университете. Со времён СССР возможности, как и желание изменять мир, выросли. К этому привёл свободный интернет и свобода передвижения по стране и миру. Зададите линейную траекторию, которая не устраивает старшекурсников, и они перейдут от учёбы к выполнению формальностей. От этого устанут все, преподаватели в первую очередь.

Многие опасаются, что студенты «наворотят дел», но страх безоснователен, если сформировать пространство деятельности студента

Чем больше пространства для дел организовано в конкретном университете, тем меньше шансов, что студент сделает что-то не то. Студенческие объединения, выборные предметы, гибкость траектории — всё это является кирпичиками пространства деятельности. При этом само по себе пространство многогранно, для младших курсов оно задаёт границы, а для старших даёт возможность для творчества.

С 2012 года государство начало работать над формированием такого пространства системно, тогда был дан старт Программе развития деятельности студенческих объединений (ПРДСО) и был сформирован Совет по делам молодёжи при Министерстве образования и науки. Сейчас, к сожалению, Совет не функционирует, а ПРСДО передана в Росмолодёжь, которая не справляется, — значит, задачи легли на плечи администрации университетов.

2. «Они же взрослые»

Банальная мысль, что возраст не измеряется цифрами в паспорте, здесь как нельзя кстати. Самое главное, что выделяет студентов, — малый практический опыт. Жизнь в теории они видели, а на практике пока что не изучили.

Отсутствие практического опыта сказывается на возможности принимать решения, поэтому нет смысла делать из университета олимпийскую полосу препятствий. Студент просто не сможет её пройти и получить опыт — даже хуже, он может потерять желание действовать в дальнейшем. Но нет смысла и делать из университета и песочницу, ведь тогда полученный опыт не будет иметь никакого смысла в реальной жизни.

3. «Им надо учиться»

Лучший студент — тот, который дни напролёт не вылезает из-за учебников и конспектов. Вопрос только — для кого он лучший? Все студенты так или иначе хотят получить опыт, а для этого надо вылезти из учебников. Нужно получить опыт принятия решений, совершения ошибок, побед и достижений, принятия и понимания самого себя. Например, изучая математический анализ, студент изучает не только его, но и себя, свои границы, истинность интереса к предмету, к окружению, к выбранной профессиональной траектории.

Он вполне может решить, что обучение в университете стоит закончить раньше срока, и для него это будет полезнее, чем продолжать учёбу

Для студента и его жизненного опыта это ценнее знаний о математическом анализе. Часто не учитывают, что обучение в университете идёт непрерывно, а не только на парах, то есть «учиться» не равно «посещать пары». Не создали условий для обучения за границами пар — велика вероятность, что студент перейдёт к формальному выполнению показателей успеваемости. Лекции известных людей, общение с лицами, принимающими решения (политиками, управленцами), дополнительные мастер-классы, мероприятия студенческого самоуправления, просторные пространства для групповой и индивидуальной работы — вот что нужно студенту.

4. «Им надо работать по специальности»

Практический опыт в университете не получить, а значит, каждый студент должен обязательно идти работать, причём строго по специальности. Но далеко не все студенты хотят работать по специальности. Я часто вижу ситуации, когда ребёнок пошёл на инженерную специальность, а потом стал учителем физики/программирования или занял управленческую позицию в крупной консалтинговой компании.

Профориентация в школах и в рамках дополнительного образования не всегда помогает школьнику правильно выбрать специальность, а общественное мнение, сформированные стереотипы не позволяют бросить обучение или сменить университет. Для каждого «отклонившегося» от выбранного изначально направления необходимо подбирать решение индивидуально. Если этого не сделать, то сценарий действий студента только один — формальное отношение к университету.

5. «Они всё равно уйдут из университета»

Студенты учатся в университете 4–6 лет, а если учесть аспирантуру, то срок может растянуться до десяти лет. В наших университетах, в отличие от западных, нет нормы менять университет на различных ступенях образования. Студент конкретного университета навсегда остаётся связан с этим университетом. Ассоциации выпускников, эндаумент-фонды, другие формы неформального влияния — это механизм, который делает студента частью университета на всю жизнь.

Современный тренд направлен на максимальное вовлечение выпускников в жизнь университета. Например, Университет Сингапура объявил в прошлом году так называемый 20-летний набор, который позволит выпускникам основных программ продолжать обучаться в университете на интересующих курсах в течение 20 лет после окончания университета.

Любой человек ищет себе если не кумира, то ролевую модель, которая даст ответ, кем он станет и чего добьётся, если будет идти по выбранному пути

Выпускники университета — это очевидная и самая доступная ролевая модель. Успешный выпускник подаёт пример текущим студентам, а значит, присутствует в университете. Эндаумент-фонд Гарварда (37 миллиардов долларов), накопленный за несколько сотен лет, сейчас является серьёзным финансовым источником университета, а начинался фонд именно с выпускников. Кстати, 37 миллиардов долларов — сумма, близкая к интегральному бюджету всех университетов проекта «5–100» (проект повышения конкурентоспособности университетов России на международной арене), то есть 20 сильнейших университетов России.

Сообщества выпускников МГИМО, Физтеха, Университетского лицея № 1511 НИЯУ МИФИ говорят, что студенты могут стать частью университета навсегда. Помогать своему университету и поддерживать его после выпуска будет только тот студент, который и в университете жил активной жизнью, вкладывался и в своё развитие, и в развитие своего университета. Не нужно бояться инвестировать в студентов, мотивируя это тем, что они уйдут. Если вы по-настоящему вложились, то всё окупится многократно. На кону стоит гораздо больше, чем просто эффективная работа со студентом (хотя и это немаловажно). Студенты могут стать ключевым драйвером развития университетов, да и не только университетов.

Чтобы не быть голословным, предлагаю читателю самому ознакомиться с некоторыми из приведенных в статье примеров: