Не секрет, что в профессиональном спорте сумасшедшая нагрузка — и не столько физическая (хотя и она зашкаливает), сколько психологическая. Героине нашего текста 19 лет. При поддержке проекта «ТыНеОдна» она согласилась анонимно рассказать о насилии, с которым ей пришлось столкнуться в детстве во время занятий фигурным катанием у известных тренеров.
«Значит, заслужила. Значит, плохо катаешься»
В фигурное катание я попала по инициативе мамы. Она мечтала, чтобы я выросла олимпийской чемпионкой, поэтому в четырёхлетнем возрасте меня поставили на коньки.
Не помню, как это произошло, но я сразу без какого-то отбора попала к знаменитой российской тренерше. Вместе со мной на льду занимались девочки, которые сегодня либо олимпийские чемпионки, либо чемпионки мира.
Нагрузка была огромной. Самое яркое воспоминание того времени — это ощущение холода. После каждого падения одежда намокала и прилипала к телу. Я начинала мёрзнуть — но это не считалась веской причиной закончить тренировку или хотя бы переодеться, нужно было выполнять команды дальше. Тренера вообще нужно было слушаться беспрекословно. Если ты ошибался, делал что-то не с первого раза, то тебя могли просто выгнать с тренировки. Всё это сопровождалось ором.
С каждым годом отношение становилось всё хуже и хуже. Например, когда у нас появился хореограф, он мог наорать на меня за то, что я поправилась на 300 граммов. Мог накричать просто так.
Уже тогда я понимала, что такой спорт мне не нравится. Но мама была не согласна — она говорила, что все дети должны проходить через это, чтобы в будущем добиться серьёзных результатов. Я не могла её переубедить.
Когда мне исполнилось десять, я перешла к другому тренеру. Первый год всё было более или менее нормально, не считая психологического насилия, которое происходило постоянно. Представляете, как часто это случалось, что со временем я просто привыкла к тому, что на меня орут?
Самое интересное началось через год. Этот тренер начал бить меня скакалкой за каждую ошибку. Иногда он избивал меня в машине, когда мы куда-то ехали, — от него постоянно исходила агрессия.
Мама видела все мои синяки, но считала действия тренера нормой. «Дети должны через такое проходить, — повторяла она. — Значит, ты заслужила. Значит, ты плохо катаешься».
«Никто не заступался — как будто ничего не происходило»
В 12 лет у меня началось расстройство пищевого поведения. Уверена: связано это с тем, что в фигурном катании очень строго следят за питанием спортсменов. Запрещают есть сладости и всё, что не вписывается в рамки спортивной диеты. Если ты набрал лишние 100 граммов, тебя могут начать унижать при всех. Я часто сталкивалась с этим, поэтому у меня стали развиваться комплексы. В подростковом возрасте я была уверена, что я очень толстая, хотя сейчас понимаю, что была обычного спортивного телосложения.
Поскольку у меня не было явных признаков РПП — я не провоцировала рвоту после каждого приёма пищи, не выглядела истощённой, — мама продолжала закрывать глаза на проблему, уверяя меня, что так живут все спортсмены.
На фоне этого моё желание заниматься фигурным катанием пропало окончательно. До 13 лет я шла довольно ровно со спортсменами, которые сегодня знамениты, но потом во мне что-то щёлкнуло, и я просто перестала стараться. У меня не было сил и желания, но уйти из спорта я не могла.
Ситуацию усугубляло ещё и то, что в какой-то момент мне надоело плакать и терпеть и я начала отвечать тренеру на его физическое насилие — в буквальном смысле, тоже физически. Естественно, это никак мне не помогало.
Знаете, что самое обидное во всём этом? Эпизоды насилия происходили не где-то за закрытой дверью, а на виду у всех. Он мог ударить меня по лицу на открытом льду, где было много других людей — детей, тренеров, родителей. И никто не заступался, никто не вызывал полицию. Все просто продолжали кататься дальше, как будто ничего не происходит.
Самое ужасное в фигурном катании — это вечное ожидание, что тебя накажут
Помню, как однажды тренер подошел ко мне и сказал, что нужно пойти с ним. В руке у него была скакалка. Он отвел меня на пустую парковку и начал бить, кричать, что я должна его слушать, хорошо кататься. Сказал, что если я его не послушаюсь, то мы будем говорить в таком духе столько, сколько понадобится.
У меня была близкая подруга, которая оказалась в таких же обстоятельствах. Только её мама не просто считала это нормой, а ещё и давила на неё. И мы как дети не знали, что с этим делать. Конечно, мы разговаривали об этом, но это не давало никаких результатов.
Я видела, какие ужасные отношения с родителями были у девочки, которая сейчас занимает в этом виде спорта лидирующие позиции. У меня прямо перед глазами стоит картина, как она рыдает в раздевалке. Она очень боялась реакции родителей на свои ошибки. Никто ни разу не защитил её.
«Детям не место в профессиональном спорте»
Из фигурного катания я ушла в 2019 году: только спустя десять с лишним лет я смогла убедить маму, что пора с этим заканчивать. Тем более что из-за отсутствия мотивации и желания мои спортивные результаты сошли на нет: я уже прямо всем говорила, что ничего не буду делать.
Теперь я считаю, что детям не место в профессиональном спорте, потому что слышала рассказы друзей, которые сталкивались с таким же отношением в других дисциплинах. Насилие везде. А родители, которые отдают своих детей в спорт, по-моему, абсолютно одинаковые.
Чтобы сломать эту ужасную систему, нужно не бояться говорить о том, что происходит. Родители должны слышать своих детей. А обществу нужно не только восхвалять олимпийских чемпионов, но и научиться не закрывать глаза на то, через что каждый из них проходит.
Что касается моей мамы, то обо всем происходившем мы нормально поговорили только год назад. И только тогда она призналась, что её желание, чтобы дочь стала олимпийской чемпионкой, затмило всё остальное. Тогда она вообще не думала, что это неправильно. Сейчас ей жаль, что я прошла через все это.
«Насилие — социальная норма»
Лидия Каганова, психолог, волонтёр проекта «ТыНеОдна»:
Главная трудность состоит в том, что общество до сих пор не осознает масштаба проблемы насилия над детьми: те же подзатыльники до сих пор считаются в России социальной нормой. Люди из поколения в поколение воспроизводят одни и те же модели поведения, и большинство родителей при этом говорят: «Ну что вы! Конечно, мы своего ребёнка не бьём. Ну, по попе дадим, ну, подзатыльник».
Что же происходит с ребёнком, который сталкивается с бытовым насилием? Его самооценка снижается, страх перед новыми оплошностями увеличивается. Ребёнок становится более замкнутым и тревожным.
Насилие, переживаемое ребёнком в контексте спорта, почему-то и вовсе либо игнорируется, либо считается нормой. Ведь родители часто считают, что жесткое отношение тренера поможет ребёнку добиться блестящих результатов. «Без боли никуда», «Если тренер не жёсткий, то это плохой тренер» — всё это классические заблуждения.
Когда ребёнок сталкивается с физическим или эмоциональным насилием (и при этом ему никто не объясняет, что это плохо), то у него складывается картинка: вот так со мной можно обращаться. И в итоге вырастает человек, который живёт с пониманием, что он жертва.
У многих взрослых, подвергшихся эмоциональному и физическому насилию со стороны учителя или тренера в детстве, остаются травмы (повышенная тревожность, страхи, сниженная самооценка), которые можно компенсировать только психотерапией. Травмированный ребёнок действует в рамках стратегии избегания неудачи, а не достижения успеха. Ему важнее не ошибиться и не быть наказанным, чем добиться чего-либо.
Самый тяжёлый вариант — когда родители отдают ребёнка в спорт, пытаясь таким образом реализовать собственные амбиции, заставить детей добиться того, что не сложилось или не получилось у них самих. Они начинают насиловать профессиональным спортом своих детей, убеждая их, что это очень нужно. Лишают их не то что детства, а вообще идеи, что они могут чего-то захотеть. Вся жизнь этих детей с малых лет положена на алтарь родительских амбиций. Они тренируются и тренируются, мечтают стоять на пьедестале. Кому-то везёт, и он становится знаменитым, а сколько таких, которые страдают, болеют, а потом их списывают в утиль, поскольку они недотягивают.
Спорт действительно невозможен без строгой дисциплины. Но подчинение ребёнка тренеру должно основываться не на страхе, а на уважении и мотивации. И родители должны чётко знать, что насилие над детьми (физическое, словесное, эмоциональное) недопустимо нигде: ни дома, ни в спорте, ни в школе.
Если вы столкнулись с насилием, вы можете обратиться за бесплатной психологической и юридической помощью в проект «ТыНеОдна». В рамках проекта работают группы «МеждуНами» — девушки в них делятся проблемами и переживаниями в безопасной, доверительной обстановке. Всем, кто стал жертвой насилия в спорте, подойдёт группа для тех, кто испытал насилие со стороны значимого взрослого.
Родителям же стоит определиться с одним: если они вместе с ребенком (!) хотят результатов и успеха, то придется ломать себя через колено, если же хочется, чтобы «у ребенка было детство», то можно оставить его в покое — пусть сидит в гаджетах и не напрягается)))
P. S. Тоже думаю, что в роли тренера-тирана здесь скрывается Этери Георгиевна (на секундочку, лучший тренер 2020 года)