«Мы говорим на темы, из которых в школе сделали табу»

Фонд VAC недавно запустил новый проект: в нескольких московских школах стартовали программы, где детей учат говорить и писать о современной культуре и реальности. Помогают в этом сериалы и социальные сети. О том, как устроена эта программа, — рассказывают медиатор фонда VAC Степан Овчинников и куратор образовательных программ Анна Панфилец.

Дети учатся видеть искусство в повседневном (например, сериалах)

Степан: Фонд VAC существует в Москве с 2009 года, но долгое время москвичи нас не замечали, поскольку мы работали на чужих площадках. Например, в Музее истории ГУЛАГа или в Музее современного искусства. В какой-то момент стало понятно, что мы интересы более широкой аудитории и решили сделать детскую программу. Первый диалог с подростками был удачным, поэтому мы решили продолжить.

Сейчас мы занимаемся с семью группами ребят с 8 по 11 класс в шести школах, где есть профильные предметы по истории культуры. Мы долго спорили, в каком формате проводить занятия — преподавать историю искусства всех эпох по порядку или останавливаться на отдельных темах. В итоге мы решили опираться на другой принцип — это равный, открытый разговор со старшеклассниками о том, что их окружает в реальной жизни. К тому же мы хотели познакомить педагогов и школьников с современными художниками, чтобы в будущем они могли работать без нашего участия и развивать учебные программы внутри отдельных уроков.

Анна: Мы говорим на темы, из которых в школе сделали табу или которые просто не принято обсуждать. Например, о сериалах, потому что сегодня они интересны очень широкой аудитории. Первый урок Степан начинает с просмотра эпизода сериала «Молодой папа». С одной стороны, в нём рассказывается, как искусство присутствует в повседневной жизни, с другой — об отсутствии границ между высоким современным искусством и низким. Сериал — повседневный жанр, но в то же время «Молодого папу» снял великий современный режиссёр Паоло Соррентино.

Почему полезно лечь на пол во время урока

Степан: Темы наших занятий — это, например, «Присутствие искусства в повседневной жизни», «Чему учат видеоигры или их связь с искусством», «Аудиальный портрет повседневности — физическое измерение звука». Звучит необычно, но школы приняли их на удивление открыто.

На занятиях мы используем методики, которые вовлекают ребят в процесс. Мы не сидим за партами. Мы либо передвигаем их, чтобы все ученики видели друг друга, либо занимаемся в помещениях, где обычно уроки не проходят, например, в актовом зале. Используем непривычные ребятам практики, которые позволяют иначе взглянуть на повседневность. Когда ты впервые на занятии ложишься на пол, закрываешь глаза и пытаешься ровно дышать, первые несколько минут всё равно хочется взять в руки телефон, чтобы выйти из этого состояния спокойствия.

Вместе с учениками мы ведём дневник любопытства. Когда я учился в школе, то каждый месяц писал заметки о выставках, кино, музыкальных альбомах, которые прослушал за это время.

Я на практике хотел применить тот аналитический инструментарий, который мы усваивали на уроках истории мировой культуры

У дневника любопытства практически такая же функция: ребята могут примерить на себя роль художественного критика или просто попытаться на бумаге сформулировать свои мысли. С виду это обычная разлинованная тетрадь, но строчки в ней размещены под разными углами. Ребята иногда пишут поперек страницы или даже в столбик. Их никто не ограничивает. Единственное, о чём мы просим — не стараться писать грамотно и правильно, как в сочинении на ЕГЭ.

Ещё мы проводим урок «Нечеловеческий инстаграм», где вместе с ребятами снимаем истории от лица предметов, которые окружают их в школе. Это помогает посмотреть на привычные вещи под новым углом.

Восьмиклассникам проще по старинке читать учебник, чем пробовать что-то новое

Анна: К вовлекающим практикам в России ещё многие не привыкли. Если ребёнку неуютно на занятии, мы оставляем за ним право не включаться в него, даже не приходить. При условии, конечно, что школа это позволяет.

Мы не задаём домашних заданий, у нас нет чёткой системы оценивания. Это подкупает школьников, когда они ещё с нами не знакомы. Каждое занятие — это двусторонний обмен знаниями. Мы приходим не только делиться ими, но и знакомиться с новым поколением, узнавать, чем оно интересуется, те ли подходы мы выбираем, чтобы найти с ними общий язык.

В уроке участвуют двое взрослых: преподаватель, который знает и чувствует каждого ученика, и медиатор — посредник между учеником и знаниями. Его задача — помочь ребёнку сформулировать вопросы, которые его волнуют.

У нас с учениками небольшая разница в возрасте, но с 10 и 11 классом, например, общаться легче, чем с восьмым. Если на их занятиях можно использовать тот же язык, на котором ты ведешь лекцию на первом курсе, то в восьмом классе от умных слов и терминов лучше отказаться.

Восьмиклассники более консервативны. Им комфортнее читать учебник и отвечать на вопросы после параграфа — в этой системе они существовали с первого класса. Такое отношение мы преодолеваем через развитие доверия и уважительного общения на равных. Степан как медиатор выясняет, что ребёнку интересно и на чём основан этот интерес. Только поняв это, можно начинать с учеником откровенный разговор.

Интернет — это школа будущего

Степан: Сегодня с помощью интернета можно научиться чему угодно, если только человеку интересно. В сети огромное количество информационных образовательных ресурсов — можно смотреть картины, изучать биографии художников, учиться физике и собрать собственный компьютер. Дети, которые не ходили в музыкальную школу, сами пишут музыку, просто установив на ноутбук специальные программы. Эти инструменты лежат перед нами, но мы не замечаем. Наша программа должна стать катализатором, который вызовет интерес к этому способу самообразования.

Анна: Мы не хотим конкурировать с интернетом. Наоборот, весь теоретический материал выкладываем в социальные сети, чтобы можно было в любой момент им воспользоваться. Многие делают это спустя время, когда уже поступают на первые курсы университетов. Например, в студии «Писать культуру», которую мы открыли на журфаке МГУ, занимаются наши бывшие ученики. Они уже студентами читают литературу, которую мы им советовали, потому что теперь у них больше на это времени.

Фото: Shutterstock (Art Neli)