Практика в вузе с первого дня: плюсы, минусы и подводные камни

Студенты часто жалуются, что институтам в России не хватает практики — одна теория, которая никак не помогает при дальнейшем трудоустройстве. Наш блогер, заместитель руководителя Студенческого офиса НИЯУ МИФИ Алексей Егоров, рассказывает, как в МИФИ стали вводить практику с первого курса и почему первое время студентам такой формат был неинтересен.

Для меня идеальный университет — это вообще не «пары». Это постоянная исследовательская или инженерная деятельность. Студент обучается только через деятельность. Отсутствие постоянной исследовательской или инженерной деятельности у студента приводит к тому, что постепенно теряется интерес ко всему учебному процессу. В МИФИ все занимаются обязательными исследованиями или инженерным проектированием примерно с четвертого курса. Но этого мало.

Московский политехнический университет (тогда его возглавлял Никита Анисимов) первым из известных мне российских университетов, включил инженерную деятельность в учебный план с первого семестра. Потом так стали делать и другие университеты, в том числе и мы.

Почему мы пошли на такой шаг?

Формат подготовки в университетах в мире стремительно меняется, пытаясь адаптироваться под новые запросы общества и открывающиеся технологические-цифровые перспективы. Подготовка в сфере информационных технологий оказалось «под ударом» и с третьей стороны — она должна позволить создавать эти новые цифровые технологии, каждому, кто эту подготовку получил.

С появлением проекта «5-100» российские университеты и, в том числе, МИФИ, вступили в гонку за статус лучшего мирового университета. А лучший мировой университет — исследовательский университет. Но российские университеты, являясь наследниками советской системы высшего образования, в основном решали другие задачи — задачи подготовки кадров для промышленности или НИИ.

В НИЯУ МИФИ всегда была своя исследовательская база, но её акцент был в области физики, а не ИТ

Классическая схема подготовки в МИФИ всё ещё работает и эффективна. Старшекурсники и выпускники ИТ-направления (именно их готовит Институт интеллектуальных кибернетических систем) оказываются востребованы на рынке. Но эта востребованность оборачивается тем, что выпускники отказываются занимать исследовательские позиции внутри университета или в других организациях. Ещё бы, с третьего курса вы уже трудоустроены в ведущие компании. Зачем вам в исследования? То же самое касается и конкурсов, соревнований, хакатонов. По сути все эти события не привлекали наших студентов, потому что они уже решили основные задачи по итогам обучения в университете: престижно трудоустроились.

С другой стороны, мы понимали, что студенты младших курсов участвовать в исследовательских работах или побеждать на различных конкурсах просто не могут. Ведь на конкурсах они конкурируют с более опытными студентами-старшекурсниками из других университетов мира.

Ситуация включения студентов в исследовательскую работу или их участие в конкурсах для нас описывалась переигранной классической фразой: «низы не могут, верхи не хотят». А не включать студентов в исследовательскую работу мы не можем, без этого нам не стать исследовательским университетом. По сути мы столкнулись с невозможностью при низкой вовлечённости студентов в учебный, исследовательский, инновационный процессы стать университетом мирового класса.

В чём проблема?

Основная проблема, по нашему мнению, крылась в том, что потребность в практической деятельности у студентов не удовлетворяется с первого же дня в университете. Я точно знаю, что такая потребность есть, ведь я общаюсь со многими поступающими во время приёмной кампании.

Читайте также:

«Сейчас мы находимся в самом начале кризиса образовательной системы»

До введения практики классическая программа МИФИ по ИТ подразумевала специализацию только с третьего курса обучения, несмотря на наличие 10-15% ИТ-курсов в программе первых двух лет. Естественно, такая ситуация побуждала желающих (а это зачастую наиболее талантливые) искать практику за пределами МИФИ. Да и мнение «первокурсник ничего не знает, а значит не может ничего серьёзного решить» не позволяло даже при желании находить практику внутри университета студентам младших курсов.

Как результат — то, о чём я написал раньше — низкая вовлечённость ит-студентов в жизнь и деятельность университета и института.

Первое решение — 2017 год

Мы подумали, что при наличии достаточной сложной программы обучения на первых курсах, нецелесообразно включать практику в учебные планы и делать её обязательной. Работать с желающими, которых много, достаточно.

Мы собрали среди наших преподавателей и инженеров темы для исследовательских работ первокурсников и провели открытый отбор для участия в проектах

Попутно у обучающихся была возможность предложить свою тему. Заявки на такую деятельность подали примерно треть нашего набора бакалавров в 2017 году. Забегая вперёд — при дальнейших отборах (всего их было 4), количество участников только падало, несмотря на то, что мы начали предлагать практику и второкурсникам в том числе.

Результаты оказались интересными, но не фантастическими. Во-первых, несколько проектов были достаточно проработаны для того, чтобы их результаты представили на конференциях, а труды даже попали в Scopus (одна из двух наиболее престижных баз научных статей). Во-вторых, после первого семестра практики, только 6 человек решили продолжить свою деятельность, да и та сошла на «нет» во втором семестре.

Оказалось, что отсутствие жёстких требований по получению зачёта в текущей образовательной модели МИФИ приводит к тому, что студент отказывался от всей необязательной деятельности. По крайней мере, мы так поняли то, что видели. В 2018 году мы улучшили модель нашей «практики по выбору»: добавили настоящих семинаров, дополнительные занятия по технической и научной коммуникации, начали отдельно учить пользоваться git. Но это никак не повлияло на итоговый результат.

Второе решение — 2019 год

С учётом того, что проблема оказалась не решена, а ситуация, описанная в начале статьи, только усугублялась (конкуренция между университетами стремительно растёт), мы приняли более радикальное решение. Все студенты первого курса в наборе 2019 года в своих учебных планах имели обязательный предмет «проектная практика». До этого обязательная практическая деятельности по сути стояла в учебном плане начиная только с 4 курса.

Читайте также:

«Я не хочу говорить, что онлайн-обучение — это новая норма». Как пандемия повлияла на учёбу и поступление в вузы

Весь первый курс в 2019 году — это порядка 200 студентов. Они распределились в команды или выбрали себе личные проекты. В итоге — около 80 проектов. Мы ввели ряд обязательных требований: еженедельное представление результатов; рефлексия раз в семестр; собственное осознание целей и постановка себе задач, без ссылок на научного руководителя.

Введённые требования позволили нам с одной стороны наблюдать, как движется общая ситуация, а с другой — лучше понять, что именно происходит с первокурсниками в процессе обучения и их практической деятельности.

Что мы получили в итоге и что поняли?

Четверть команд проектов опубликовали свои труды в Scopus на английском языке по итогам первого года практики. Да, это конференционные труды. Но это труды, прошедшие отбор на конференции, подготовленные самими студентами на английском языке. Для первого курса — это очень важный результат.

Некоторые практические результаты, показанные нам на защитах по итогам первого года (а защиты слушали в том числе и представители наших индустриальных партнёров), превосходят работы выпускников. Да, конечно, первый курс не знаком с большим количеством теории, но это-то как раз дело наживное. Например, студенты захотели изучать теорию после того, как занялись практикой.

Полученный интерес к изучению теории — это уникальный и важнейший результат. Как этот интерес возник? Очень просто — вы не можете сделать более совершенную нейросеть не понимая, как и почему происходит затухание градиента. А вы хотите её сделать. Какой выход? Изучать теорию. И это только один из примеров.

Мне многие говорят, что обязательная практика противоречит логике самоопределения студентов. Но мы поняли в процессе, что противоречило логике самоопределения именно отсутствие практики.

Как выбирать, когда не знаешь, из чего? Лекции от работодателей, мастер-классы на днях карьеры или коротких дополнительных программах — это всё лишь дополнительный инструмент. Основной же инструмент выбора — собственное знание.

Что фиксируют студенты?

Да, «рефлексия» студентов не совершенна. Но она показала нам, что мы заблуждались в том, что студенты отказываются от «дополнительной» (первое решение) практики из-за других предметов.

Они отказываются от практики, потому что на основных предметах есть чёткие и понятные требования. А выполнять «нечёткое» исследование, настоящее исследование, гораздо сложнее. Основным ограничителем для реализации амбиций стало отсутствие опыта коммуникации. А опыт в коммуникации не приобретается, если коммуникацию (позиционную, целенаправленную) не совершать. При этом мы видим и попытки переложить ответственность на «плохую тему проекта» или «плохого научного руководителя». Причём эти попытки коррелируют с неудачными результатами в учёбе в целом.

Побочный, но ожидаемый результат — студенты фиксируют, что им интересно учиться. Интересно пробовать сделать проект

Интересно для этого освоить теорию, например, по решению дифференциальных уравнений на первом курсе.

Основные недостатки в собственной работе студенты видят вовсе не в отсутствии практических знаний (хотя это значимый фактор), а в том, что они не могут организовать своё время. Очень сложно оказывается работать в команде. Причём неорганизованность командой работы парализует и индивидуальную работу каждого из студентов.

Вместо послесловия

Для нас этот образовательный эксперимент дал гораздо больше, чем 20 публикаций в Scopus. Мы впервые ясно и чётко видели недостатки нашего текущего учебного плана не глазами работодателя или наших профессоров, а глазами самих студентов. Недостатки, которые невозможно заместить без постоянной практики.

Для наших студентов — это огромное пространство возможностей для поиска себя и самореализации. По крайней мере, я так, идеалистически, вижу ситуацию со своей стороны.

Читайте также:

Как выйти из вуза профессионалом: советы первокурсникам

Мы видим и недостатки формата практики, их много. Но это уже рабочие моменты. Главное же — практика открывает для нас возможность к реальным изменениям в учебном процессе, как минимум, чего совсем не позволяла сделать замена одних дисциплин на другие.

В заключении хотелось бы привести цитату из одной из наших рефлексий, которая, по сути, вдохновляет и меня:

«Самый главный вывод (по итогам года практики — примечание автора статьи) — не бояться и не отрицать, а пробовать что-то новое, даже если это не увенчается нужным успехом, ведь на ошибках мы в том числе и учимся.» — из рефлексии студентки первого курса 2019/2020 учебного года Дубровиной Марины.

Примеры тем «проектной практики»

Чтобы не быть голословным, для интересующихся, приведу пример нескольких тем наших студентов:

• «Использование машинного обучения для изменения видеоизображения и звукового сопровождения»
• «Способы повышения эффективности аугментации данных при обучении нейросетей»
• «Изучение статистических свойств нуклеотидных последовательностей в геноме человека»
• «Распознавание пульса по видео»
• «Робот-плоттер»

Иллюстрация: Shutterstock / GoodStudio