«Другие вопросы можно задать преподавателю уже за пивом, если какие-то темы остались не охвачены»

С сентября 2019 года иностранные студенты смогут оставаться в Великобритании ещё два года после окончания вуза. Вместе с выставкой британского образования Study UK: Discover You, которая пройдёт в Москве 5 октября, мы попросили выпускницу City UOL Анну Косинскую рассказать, как выглядит студенческая жизнь в Лондоне.

Где живут лондонские студенты?

Студенты, разумеется, живут везде: снимают вместе дом, квартиру или ищут комнату в общежитии. С точки зрения поисков для иностранного студента последний вариант удобнее всего. Во-первых, не понадобятся рекомендации, которые иногда требуют лендлорды. Во-вторых, все вопросы можно решить удалённо.

Английские общежития не привязаны к вузам. Это независимый бизнес, хотя университеты и дают рекомендации из банального логистического удобства: что ближе к вузу, туда и заселяйся. В университете есть специальные консультанты, но я не знаю никого, кому бы они помогли. Комнату нужно искать самому, и лучше это делать заранее — за несколько недель до начала курса.

Процесс поиска жилья у меня немного затянулся, и самые доступные варианты разобрали. Моя комната с собственной ванной стоила 700 фунтов в месяц, для общежития это дороговато. Была ещё одна сложность: платить нужно было не каждый месяц, а в три этапа без возможности рассрочки, что нетипично для студенческого жилья.

В Великобритании есть традиция указывать в объявлениях цену за неделю, и неподготовленного квартиросъёмщика это сбивает с толку. Контракт потом всё равно придётся заключать на год.

Лондон — это город студентов. Рынок услуг для них чрезвычайно богат: хранение вещей на время летних каникул, пересылка учебников в любую точку мира и, конечно, жильё на любой кошелёк

Моё общежитие было новым, но располагалось в довольно бедном районе. Окна с одной стороны выходили на железную дорогу, с другой — на оживлённую улицу. При этом в нашем здании были квартиры-студии, по цене лишь немного уступающие обычным апартаментам. И все они были заняты.

В комнате я жила одна, а кухню делила с пятью соседями-бакалаврами из разных стран. Так как по сути я жила с подростками, на кухне всегда было грязновато. Пару раз у меня пропадали яйца или молоко, что странно — судя по полкам холодильника, мои соседи не потребляли ничего, кроме пива, газировки и готовой еды из супермаркета.

Они же устраивали вечеринки в общей зоне. Там для этого был бильярд, настольные игры и кинокомната. Из удобств нашего общежития я предпочитала прачечную в подвале или бесплатный спортзал — редкость для студенческого жилья.

Где они отдыхают и с кем общаются?

В любом университетском кампусе, кроме учебных и спортивных корпусов, есть студенческий паб. Он значительно дешевле обычных заведений и закрыт для других посетителей. В моём университете он тоже был, но там проводили время в основном студенты помладше. Мы предпочитали обычный паб поблизости — туда ходили и магистранты, и профессора. И если на занятии какие-то темы остались не охвачены, преподавателям можно было задать вопросы уже за пивом.

Нам часто давали групповые задания, поэтому перезнакомились все довольно быстро. Для меня социализация прошла не так гладко. Поначалу я стеснялась говорить по-английски и не всегда была согласна с преподавателями. Я мало общалась с одногруппниками, за что вполне справедливо заработала кличку Grumpy Russian.

Все мои знакомства были за пределами университета. Но при желании свою социальную жизнь можно разнообразить, вступив в одно из обществ. В моём университете их было около сотни. Отдельно собираются любители фотографии, гор, болливудских танцев, драмы, русского языка. Действуют национальные и профессиональные общества. При желании можно открыть и свой клуб.

Эту работу курирует студенческий союз — довольно мощная организация студенческого самоуправления. Союз также издаёт журнал, занимается университетским мерчем (вещи с брендом университета, любой другой организации или человека. — Прим. ред.), проводит экологические и благотворительные акции и, конечно, решает любые конфликты с руководством университета от имени студентов.

Читайте также:

Оксфорд, Стэнфорд и Гарвард: сколько стоит учёба в ведущих мировых вузах

В середине зимней сессии во дворе университета для нас организовали небольшой контактный зоопарк с овечками и кроликами, чтобы студенты могли немного отвлечься от учёбы и снять стресс. В своём университете я игнорировала практически все атрибуты студенческой жизни. Зато подружилась с Русским обществом в Кембридже и много времени проводила там.

Где можно столкнуться с русофобией?

У меня не было никаких специальных обрядов посвящения. В старых университетах вроде Оксфорда и Кембриджа такое точно есть. Этим традициям много сотен лет: прыгнуть на рассвете с моста, нарядиться на cross-dressing party, ходить по одним газонам и ни в коем случае не ходить по другим. Я немного завидовала друзьям в Кембридже. Но жизнь в университетском городе может надоесть. На моё восхищение мне отвечали: «Ань, я пять лет хожу одной тропинкой — я это видеть уже не могу». С другой стороны, я знакома и с несколькими выпускниками Оксфорда — для них учёба стала огромной частью жизни. Оттуда и друзья, и связи, и престижная степень.

С кастовостью можно столкнуться только в этих старых университетах, и то — только в некоторых колледжах: чтобы попасть туда, понадобится хорошая рекомендация и мотивационное письмо.

В моей группе было много иностранцев, из Лондона был, по-моему, всего один человек. Преподаватели тоже не все были коренными британцами, но вопрос об этом просто не мог возникнуть. Мультикультурность и космополитизм Лондона — это не преувеличение. На улице можно услышать любой язык и любой акцент. В университетах есть отдельные молельные комнаты практически для любой религии.

Возмутиться засилью приезжих значит вызвать всеобщее неодобрение

В университетах это особенно чувствуется. В британские вузы едут учиться люди со всего мира, вузы борются за иностранных студентов, а правительство поддерживает бренд британского образования.

За неполных два года в Англии я ни разу не столкнулась с агрессией. Русские в Лондоне — это, само по себе, готовый стереотип, который они же и поддерживают. Но, во-первых, всё зависит от среды: как правило, тебя всё же оценивают по образованию или карьерным успехам, но никак не по паспорту или национальности. Во-вторых, помимо комичных богатых русских жен, в Лондоне много молодых профессионалов, студентов, учёных из России, которые, конечно, улучшают имидж страны за границей.

Если не считать полученной клички, в университете ко мне относились скорее с любопытством. Особенно если речь шла о российском медиарынке. Когда курс только начался, в журнале Economist вышел материал с моим участием, что немного повысило мой авторитет.

Это, правда, никак не помогло мне в учёбе. К каждому второму тексту преподаватели оставляли комментарий «clumsy English», что было правдой: писать на английском журналистские заметки оказалось сложнее, чем я могла себе представить.

За пределами аудитории никто не позволит себе замечания по поводу языка. С каким бы акцентом ты ни говорил, на это никогда не обратят внимание, ну или не скажут вслух. Собеседник может отметить интересное произношение и поинтересоваться, из какой ты страны, — это единственная социально приемлемая форма разговора на тему национальности.

Впрочем, мы говорим об академических кругах. Мои знакомые, работавшие некоторое время в строительстве, рассказывали, что там агрессии по отношению к русским больше, но проявляют её обычно такие же приезжие.

Кем и как работают студенты?

По студенческой визе Tier 4 можно работать не больше 20 часов в неделю в течение семестра, и работодатель за этим очень внимательно следит. Я устроилась в англоязычный журнал, связанный с Россией: немного писала и занималась организационными вопросами. Кто-то из моих одногруппников подрабатывал официантами или барменами, кто-то сразу искал стажировки или фриланс в СМИ.

Работа приносила мне 400–500 фунтов в месяц, стипендия Chevening — еще 1280 фунтов. Этого было достаточно, чтобы оплачивать жильё, полностью покрывать бытовые расходы и даже немного путешествовать.

Совмещать учёбу и работу, на мой взгляд, довольно сложно. Курс в магистратуре построен так, что большую часть времени ты учишься сам, лекции — это, как правило, просто обзор теории и литературы. Изучать всё это в подробностях приходится самостоятельно.

При этом в английских вузах мало распространено списывание и плагиат.

Студенты довольно серьёзно относятся к учёбе, на которую большинство берёт кредит

Университет также заботится о том, чтобы студентам было комфортно. Занятия проходят в максимально приближенных к реальности условиям: для нас были оборудованные телестудии со всей необходимой техникой, мы ходили на съёмки, писали о реальных событиях, а в конце курса выпустили два журнала.

Специальная служба консультантов помогает построить учебный процесс: правильно распределить нагрузку и время, взрослых людей даже учат банальному навыку конспектирования. К тому же можно бесплатно заниматься академическим английским или выбрать другой язык.

Университету важно, чтобы ты учился хорошо. Это бизнес-структура, в которую, по сути, привлекают покупателей. Чем успешнее выпускники, тем выше статус учебного заведения. За каждым студентом у нас был закреплён куратор, с ним можно было обсудить личный прогресс и, если повезёт, получить неплохой карьерный совет. Мне это помогло пройти собеседование в Русскую службу BBC в Лондоне.

Для меня учёба в Великобритании — это не только образование, но и довольно интересный эксперимент над собой. За один или два года можно получить и степень, и интересный опыт, расширив представления о мире, своей стране и даже о себе.