«Любой ученик может найти тебя и допросить». Элитная частная школа глазами молодого учителя

Вокруг элитных частных школ всегда присутствует ореол таинственности. Правда ли, что программа там лучше, учителя — опытнее, а еда в столовой — вкуснее? А нагрузка у учителей там больше или меньше? Мы поговорили с Антоном — учителем истории из Москвы, который два года проработал в такой школе.

«Даже на переменах нужно говорить только на английском»

Я начал работать учителем истории и географии в этой школе в 2020 году. Предложение получил совершенно неожиданно: я в это время вообще был не в Москве, а в другом городе, кормил белок в парке —мне позвонили и пригласили на интервью. Они нашли мое резюме в интернете и сами обратились ко мне. Я прошел собеседование и устроился на работу, и это было совсем не сложно. До этого я работал в обычных школах, где зарабатывал совсем немного, поэтому на собеседовании согласился на сумму, которая была где-то втрое меньше зарплат остальных учителей в этой школе. Впоследствии зарплата выросла, а я узнал, что можно было попросить и больше.

Концепция школы такая: дети учатся одновременно по двум программам, русской и зарубежной. При этом зарубежную программу проходят на английском языке. И это не только существующие и в некоторых государственных школах зарубежная литература и история, но и биология, естествознание, а еще занятия по личностному росту.

На уроках из английской программы учитель разговаривает с детьми на английском, ученики между собой разговаривают на английском, менеджеры и учителя общаются на английском, на переменах тоже нужно говорить только на английском. За исключением занятий из классической школьной программы на русском языке, вся коммуникация в школе ведется на английском.

Я работал учителем истории в рамках русскоязычной программы, но с учителями, менеджерами и детьми говорил, как положено, на английском. Когда мы с детьми ездили на экскурсии, у окружающих это вызывало удивление и, кажется, какое-то подозрение.

Однажды мы проводили квест в здании Кремля, и я постоянно ловил на себе настороженные взгляды охранников

У урока в школе есть строго определенная структура. Он длится, как и в обычной школе, 45 минут. Но из них 15 выделяется на изучение новой темы, а оставшиеся полчаса дети выполняют домашнее задание. Прямо в классе. Поначалу адаптироваться к этому после работы в классической школе было сложно: уместить весь материал в такой небольшой промежуток времени, да еще и подать это в интересной, игровой форме было тяжело. Меня много исправляли, приходили ко мне на уроки, а потом давали подробный фидбэк.

Мне кажется, что многие родители отдают детей в элитные школы не столько из-за особенностей программы, сколько из-за того, что занятия там заканчиваются вечером, в 18 или 19 часов. Ребенок в школе на протяжении всего дня, не нужно нанимать няню, отдавать в какие-то кружки, придумывать что-то. Кроме того, многие боятся обычных школ, о которых постоянно слышат какие-то ужасы. Здесь все — от учителей до директора — общались с детьми легко, дружелюбно, и ученики, пришедшие сюда из других школ, постоянно отмечали это.

Для меня самым главным плюсом было отсутствие постоянной бумажной работы. В общеобразовательной школе нужно каждый день сдавать какие-то планы, расписывать, как прошли занятия, заполнять отчеты. Здесь ненавистная учителям бумажная работа была сведена к минимуму.

«Биолог тоже мечтал о 3D-принтере для распечатывания моделей человеческих органов»

Работа в школе с высоким бюджетом открывает возможности, которые не может себе представить учитель, работающий в государственной школе. Если мне нужно было 10 килограммов пластилина, чтобы что-то вылепить на уроке, мне их предоставляли. Если мне нужна была какая-то книжка, по которой я хочу позаниматься с детьми, школа приобретет необходимое количество экземпляров.

Конечно, просто так ничего не дадут — полезность каждой покупки нужно было доказывать. Поэтому я приходил к менеджерам и объяснял, зачем нам нужно поменять одну рабочую тетрадь на другую. Однажды я обосновал необходимость покупки 3D-принтера. Я решил, что вместо того, чтобы рассказывать детям о военных сражениях и демонстрировать скучные схемы, можно показать им, как всё происходило, с помощью пластмассовых моделек. Мне повезло: биолог тоже мечтал о принтере для распечатывания моделей человеческих органов. Поэтому мы вместе пошли доказывать важность этой покупки.

И у нас получилось: принтер действительно купили. Кажется, учителя до сих пор им пользуются

А еще мы очень часто ездили в поездки. Раз в месяц. Я ездил с учениками во Владимир и Суздаль. Кто-то был с детьми и в других странах: Япония, Камбоджа, Монголия. В Узбекистане ученики сдавали международные экзамены. Круче всего, что мы очень старались приурочить поездки к теме, которую проходили. Города Золотого кольца отлично подходят для изучения Древней Руси. Если не получалось организовать поездку куда-то за город, ездили в музеи. Например, у нас неделя Китая — едем в Музей Востока. Неделя России — едем в Государственный исторический музей.

Для этих поездок мы готовили мини-квесты с опросниками, которые нужно было заполнять, продумывали маршруты. Я брал какие-то неочевидные места в музейном зале, ну, допустим, рожицу какую-нибудь смешную на маске, в углу выставленной, и просил детей ее найти, узнать о ее истории. С историческим музеем такое проворачивать легко: там этажи делятся по эпохам, и пока восьмиклассники изучают наверху XVII в., первоклассники бегают по Древнему миру на первом этаже.

«На этой неделе в столовой готовили традиционную французскую еду»

Зданий у школы несколько. Почти все — особняки в центре Москвы. Внутри — белые стены, на них — мотивирующие цитаты. Цитаты преимущественно про успешный успех, но есть и какие-то крылатые выражения на латинском языке. Одно из них «mea culpa» — то есть «моя вина» (так обычно говорят, когда признают свой косяк). Когда на работе было тяжело и я проходил мимо этой фразы, она, мягко говоря, не улучшала мое состояние.

Зато в школе была очень классная столовая с пятиразовым питанием. Повара там каждую неделю придумывают новое сбалансированное меню. Это не какие-то утонченные сложные блюда, но всё очень хорошо приготовлено из свежих продуктов. Например, это может быть обычная гречка, но с каким-нибудь очень вкусным соусом, готовят вкусные свежие салаты, которые не лежат на прилавке по 30 дней. На каждой перемене можно зайти и взять в столовой сэндвичи или фрукты. Правда, детей они не интересовали, они почему-то очень любили брать какой-то лаваш с копченым сыром. В столовой готовят реально вкусные сэндвичи, но дети всё равно едят этот лаваш.

Однажды мы решили провести в школе географические недели. Было так: целую неделю мы изучали историю и культуру выбранной заранее страны. Например, была неделя Франции. На уроках учителя рассказывали какие-то факты о Франции, дети выступали с презентациями о стране, на большой перемене проводился квест, посвященный французской культуре. Но больше всего впечатляло, что на этой неделе в столовой готовили традиционную французскую еду. Повара не умели ее готовить, но учились, тоже по-своему знакомились с культурой, им самим очень нравилось. Были еще недели Индии, Германии, Англии, много всего.

В самом здании школы проходили и корпоративы. Два раза в год. У них были темы, дресс-код. Например, летом была вечеринка в стиле фильма «Мамма мия!», все приходили в белом. На корпоратив заказывается кейтеринг и бармен, который весь вечер смешивает напитки, какие пожелаешь.

Летом выставляли грили во дворе школы и нам готовили мясо и овощи на огне

Можно было приводить близких, я ходил на эти вечеринки с девушкой, коллеги тоже не упускали такую возможность и приходили с друзьями. Однажды на нас жаловались из-за громкой музыки, хотя мы не включали ее на улице после 23:00.

На корпоративах все тоже часто говорят на английском языке, потому что в коллективе много англоговорящих людей и было бы невежливо выключать их из беседы. Но никто из-за этого не страдал, наоборот, людям приятно пообщаться и попрактиковаться в знании языка в неформальной обстановке. А еще на корпоративах устраивали торжественное вручение премий в виде двойной зарплаты. Я их никогда не получал.

«Учитель английского приехал в Россию с Ямайки»

Большую часть времени на корпоративах я обычно общался с Чарльзом (здесь и далее имена героев изменены. — Прим. ред.). Чарльз — преподаватель литературы и креативного письма из Уэльса, ему около пятидесяти, если не больше. На корпоративах он всегда выпивает больше всех пива и рассказывает безумные истории о проблемах с КГБ, съемках в кино, знакомстве с Евтушенко и многом другом, поэтому его интересно слушать. Раньше он работал в Красноярске, потому что там нашел себе жену, а сейчас переехал с семьей в Москву. Вообще он сценарист и театральный режиссер. Но в России он не смог найти работу, связанную с театром, поэтому сейчас в основном учит детей писать. На уроках они сочиняют истории, рисуют комиксы, разыгрывают сценки — на самом деле у них там очень интересно.

Помимо Чарльза из коллег я часто общался с Сэмом. Он тоже преподает историю и учится в Университете дружбы народов. Это темнокожий американец, причем такой, каких обычно встречаешь в фильмах: ходит в бейсбольной или баскетбольной форме, очень смешной и харизматичный. У него невероятный контакт с родителями, дети его обожают.

Был еще преподаватель английского языка Дерек. Вообще он не только учил английскому, но и танцы вел, и физру. Очень смешной, активный парень, афроамериканец, приехал в Россию с Ямайки. В школу он позвал свою подругу работать супервайзером, а через год они поженились. У них не было возможности устроить шикарную свадьбу, поэтому они отпраздновали ее прямо в школе. И школа активно помогала с организацией, деньгами. Это очень характерно: в школе ценят тех, кто с ними давно, и помогают им.

«Носить форму нужно только по понедельникам и пятницам»

Несмотря на то что школа позиционирует себя как элитное учреждение, в ней учатся не только дети состоятельных родителей, но и дети самих преподавателей, которым выделяются льготы. Был даже сотрудник, который собрался уйти с работы, но не ушел, чтобы его ребенок продолжал учиться. Получается, что в школе учатся ребята из семей очень разного достатка. Но я не сказал бы, что на этой почве часто возникали конфликты.

В школе есть форма: поло, бомберы, брюки, шорты, юбки. В цветах школы. И да, выглядит она как в типичных фильмах про Англию или Америку. Но носить форму нужно только по понедельникам и пятницам, остальное время можно ходить в чем угодно, но в рамках разумного. Поэтому порой всё же можно было видеть, что у кого-то в школе кроссовки за 3 тысячи, а у кого-то за 300.

Я не замечал, чтобы дети из-за этого ссорились, разве что был один парень, который хвастался тем, как он разбирается в кроссовках, и утверждал, что у всех, кроме него, кроссовки «паленые». Но он даже не был ребенком из богатой семьи, его отец преподавал в школе. Еще был мальчик, который хвастался, что у него появился 15-й айфон на следующий день после релиза. Но с этим очень просто было работать, какой-то масштабной травли, связанной с деньгами, насколько мне известно, в школе не случалось.

«В какой-то момент в школе ввели систему отработок»

В последний год моей работы в школе у меня значительно выросла нагрузка. 37 часов плюс внеурочная работа, подготовка к занятиям. Для сравнения: стандартная ставка учителя — 18 часов. У меня не было отпуска, летом я работал в лагере при школе. К сентябрю я пришел не отдохнувший, поэтому сил на нормальную подготовку к занятиям просто не осталось. Ко второму полугодию стало совсем плохо. И мои уроки перестали устраивать руководство.

Так вышло потому, что в какой-то момент в школе ввели систему отработок. Если у кого-то по 100-балльной шкале за предмет выходит только 70, он должен исправить результат как минимум до 90. Для этого он должен был приходить на дополнительные занятия и повторять пропущенный материал. Эти отработки оплачивались, но в какой-то момент их стало слишком много.

Я сидел в школе до вечера, еще и с двоечниками. Так я и пришел к нагрузке в 37 часов

Мне не кажется, что это правильный подход к оценкам — я к ним отношусь легко, просто как к фидбэку от учителя. Но в этой школе к оценкам относились чрезвычайно серьезно. На своем сайте они обещают высокие результаты, и для них вообще очень важен пиар. Помните, я упоминал премии на корпоративах? В год, когда я пришел работать, ее получили пиарщицы.

Школьная среда — место, где ты постоянно общаешься с детьми, и это может очень сильно изматывать психологически. Хочется иногда закрыться в каком-нибудь классе и отдохнуть, чаю выпить. В нашей школе не было учительской, у нас вообще не было комнаты, где можно было спрятаться и выдохнуть, все двери там стеклянные. Руководство не поощряло отдых — в любой момент кто-то мог прийти и посмотреть, что ты делаешь. Любой ученик, которому от тебя что-то надо, может найти тебя и допросить.

Я ушел из школы. Точнее, меня уволили. Мне долго не сообщали о моем статусе, поэтому я всё лето ждал разговора с менеджером о том, продлят ли мне контракт. Контракт не продлили, хотя впоследствии эта менеджер предлагала мне вернуться на работу.

На мое место нашли нового учителя. Он ушел через три месяца. Кажется, на это повлияли ученики, которые решили его выжить. На первом занятии они представились ему ненастоящими именами, и он только в конце своей работы узнал, как их на самом деле зовут. Поэтому случались комичные ситуации, когда новый историк мог написать в чат что-то о какой-нибудь Милославе, но никто ничего не понимал. Потому что в этом классе нет никакой Милославы.

Обложка: Roman Samborskyi / Shutterstock / Fotodom