Джером Дэвид Сэлинджер — один из самых знаменитых и загадочных писателей XX века. Автор всемирно известной новеллы «Над пропастью во ржи» написал очень мало, жил затворником, никогда не давал интервью и категорически запрещал экранизировать свои тексты. Рассказываем, что нужно знать о Сэлинджере, времени, в которое он жил, и его русских переводах, чтобы правильно понять его книги.
1. В каком жанре писал Сэлинджер
Самое известное произведение Сэлинджера, «Над пропастью во ржи», обычно называют романом, хотя произведение скорее напоминает большую, но все-таки повесть. Тем не менее «Над пропастью во ржи» идеально вписывается в рамки «американской новеллы» — жанра, сформировавшегося в середине XIX века.
Сначала образцом «американской новеллы» стала «Книга эскизов» Вашингтона Ирвинга — первый американский сборник коротких рассказов, опубликованный в 1819–1820 годах. Хотя в текстах был вполне конкретный сюжет, Ирвинг экспериментировал с абстрактными рассуждениями, зарисовками нравов и медитативными описаниями пейзажей. К первым «американским новеллам» также относят тексты Эдгара Аллана По, Уильяма Остина.
В XX веке жанр оформился окончательно. Его классиками считаются авторы «больших американских романов», которые часто писали короткие тексты: Фрэнсис Скотт Фицджеральд, Уильям Фолкнер, Эрнест Хемингуэй. Эти писатели сформировали тематику жанра, исследующего экзистенциальные трагедии маленьких людей, которые умещались менее чем на ста страницах.
2. Как Вторая мировая война повлияла на его творчество
Сэлинджера призвали на войну в 1942 году. Сначала он служил в Теннесси, а затем оказался на Западном фронте в Европе и принял участие в высадке в Нормандии — морской десантной операции, проведенной 6 июня 1944 года и перевернувшей ход войны.
Из всего 12-го пехотного полка 4-й пехотной дивизии, в котором служил Сэлинджер, в живых осталось 30 человек, включая его самого. В конце войны писателю диагностировали «боевую психическую травму», или посттравматический синдром.
Впоследствии Сэлинджер работал с военнопленными, освобождал концлагеря и участвовал в денацификации Германии. Он даже женился на местной девушке, но уже в 1946 году развелся с ней и вернулся в США.
Несмотря на глубокое впечатление от войны, к этой теме писатель напрямую обращался только в рассказе «Дорогой Эсме — с любовью и всякой мерзостью» (англ. «For Esmé — with Love and Squalor»). При этом ощущение войны, ее присутствие есть во всех прочих послевоенных текстах Сэлинджера: он вписывает в истории персонажей, вернувшихся с войны, вскользь, но часто упоминает тех, кто на ней погиб.
3. Что нужно знать о текстах Сэлинджера, чтобы лучше их понять
Разобраться в текстах Сэлинджера и понять, «о чем писал автор», с его собственной помощью — по личным перепискам или интервью — нельзя. Джером Сэлинджер был одним из тех писателей, которые предпочитают публичности затворничество: он не общался с журналистами, не шел на контакт с теми, кто хотел написать его биографию. Личные переписки Сэлинджера публикуются в очень небольшом объеме и редко.
Но если учитывать, что Сэлинджер увлекался дзен-буддизмом, пытался практиковать медитацию и находился в постоянном религиозном поиске, читать его рассказы и повести становится немного проще.
Дзен-буддизм — это японское название одного из ответвлений «большого буддизма», религиозно-философского учения, зародившегося в Индии в середине I тысячелетия до н. э. Основная концепция дзен-буддизма заключается в том, что при помощи медитации каждый человек способен прийти к состоянию просветления (сатори), раскрывающему подлинный смысл обыденных вещей.
К нему и стремятся все герои послевоенных произведений Сэлинджера, поскольку современному человеку трудно прийти к состоянию гармонии со всем миром и с каждой вещью в нем. Люди слишком увлечены потреблением, погоней за желаниями. Они не видят сущность каждой вещи и не хотят узнавать ее.
Андрей Аствацатуров, филолог и писатель:
«"Тедди» — рассказ, где маленький мальчик, пророк, говорит, что мы должны приблизиться к миру, принять мир, отказаться от разума, отказаться от нашей личности. Проблема в том, чтобы эта идея не переросла в догму, как это часто происходит. Проблема в том, чтобы идея дзен-буддизма вместо принятия самого себя и принятия жизни не превратилась в отрицание мира. А у героев Сэлинджера она именно в это и превращается.
Если ты действительно переживаешь какие-то чувства, веришь в свои чувства, в свои собственные идеи, то ты по большому счету мир-то отрицаешь. Ты принимаешь именно себя. И задача заключается в том, чтобы это преодолеть».
4. Почему книга «Над пропастью во ржи» стала культовой
Самый знаменитый роман Сэлинджера быстро попал в разряд «лонгселлеров» — книг, которые стабильно продаются определенным, достаточно большим тиражом. Со временем популярность «Над пропастью во ржи» не уменьшилась, а, наоборот, стала больше. Порой она росла из-за трагических событий: например, убийца Джона Леннона Марк Чэпман на суде зачитывал фрагменты из «Над пропастью во ржи», пытаясь объяснить мотив своих действий.
Роман до сих пор читают и в России. «Круг чтения сегодняшних подростков не сильно отличается от круга чтения подростков 15 лет назад, — говорит учительница русского языка и литературы Римма Раппопорт. — Сейчас многие новые подростковые книги до читателей не доходят: родители советуют то, что читали сами. А раньше героями подростковых книг нечасто становились сами подростки — это вызывало и вызывает у детей интерес».
«Над пропастью во ржи», на первый взгляд, затрагивает все темы, которые действительно волнуют подростка. Это и внутренний конфликт, и ссоры с родителями, и проблемы в школе. При этом у Холдена тонкое мироощущение, он хорошо чувствует окружающий мир и замечает в нем нестандартные, странные вещи.
Ощущение странности мира можно понять и без погружения в буддизм — достаточно посмотреть на собственную жизнь
«Холден здорово чувствует и мир взрослый, и мир детский. Он человечный, протестующий, при этом не выдающийся. Он обычный подросток, — говорит Римма Раппопорт. — Это тоже здорово, потому что читать всегда про выдающихся героев не очень полезно, не всегда можно себя с ними ассоциировать. Я буду говорить как педагог: пусть лучше ролевой моделью будет Холден Колфилд, чем Печорин».
Впрочем, использовать «Над пропастью во ржи» в воспитательных, морализаторских целях не нужно: в книге очень много смыслов, к которым можно возвращаться, перечитывая текст в разные годы жизни. В подростковом возрасте приятно заметить, что у Колфилда есть трудности, с которыми сталкиваются многие подростки. Ему, например, не всегда просто общаться со сверстниками, порой он выглядит нелепо. «Ты думал, что прозвучит классно, а фраза повисла в воздухе, и ты думаешь: „О боже“. Это подростковые качели, которые есть у большинства детей, — разъясняет Римма Раппопорт. — С этой книги легко начать читать. В этом ее большое преимущество: она очень интересная и про понятные, знакомые вещи».
5. Почему Сэлинджер так долго писал такую короткую книгу
Персонаж по имени Холден Колфилд впервые появился в другом рассказе — «Легкий бунт на Мэдисон-авеню», — написанном в 1941 году, за 10 лет до публикации «Над пропастью во ржи». Этот рассказ впоследствии стал 17-й главой романа. А первые образы для будущей книги Сэлинджер начал придумывать еще в 1939-м.
При этом в книге всего 239 страниц, на создание которых у автора ушло, по сути, 12 лет. Почему же она писалась так долго?
Во-первых, в 1942 году Сэлинджер был призван в армию (но не прекращал работу над текстом, которая по понятным причинам продвигалась не слишком быстро). Вернувшись в США в 1946 году, он стал писать в нормальном режиме, но все равно продвигался очень медленно. Сказывался педантизм Сэлинджера, который всегда скрупулезно работал над своими текстами. Писатель старался выверять каждое слово, поэтому многократно перечитывал рукописи и часто вносил правки.
6. Кто такие Глассы
Хотя в России Сэлинджера часто называют автором одного произведения, важнейшим для самого писателя был сборник «Девять рассказов», частично опубликованный в журнале The New Yorker в 1953 году. Впоследствии он дополнился ещё несколькими историями, каждая из которых была посвящена жизни семьи Гласс.
У ньюйоркцев Бесси и Лесса Глассов семеро детей: Симор, Бадди (Уэбб), Бу-Бу (Беатриса), близнецы Уэйкер и Уолт, Зуи (Закари Мартин) и Фрэнни (Фрэнсис). Старший из детей, Симор, родился в 1917 году, а младшая дочь Фрэнни — в 1934-м. Все дети участвовали в радиопередаче «Этот мудрый ребенок». Неизвестно, были ли у героев конкретные прототипы.
Все Глассы несчастны. Они живут в абсурдном мире и постоянно замечают эту абсурдность. Прагматичная американская жизнь отвращает и самого Сэлинджера, и его героев, которые живут странно, невыразимо неправильно. Это заметно уже по первому рассказу сборника «Хорошо ловится рыбка-бананка», или «Хороший день для рыбки-бананки» («A Perfect Day for Bananafish»), который заканчивается самоубийством старшего ребенка Глассов — Симора.
Если в «Над пропастью во ржи» связанные с дзен-буддизмом темы прописаны не слишком явно, то каждый из Глассов становится наглядной иллюстрацией духовного поиска, длящегося всю жизнь. Симор — центральная фигура сборника, и именно он воплощает идею духовности, постоянно пытаясь рассмотреть красоту мира.
Рекомендуемый порядок чтения рассказов о Глассах:
- «Хорошо ловится рыбка-бананка» («A Perfect Day for Bananafish»)
- «Фрэнни и Зуи» («Franny and Zooe»)
- «Выше стропила, плотники» («Raise High the Roof-Beam, Carpenters»)
- «В лодке» («Down at the Dinghy»)
- «Симор: введение» («Seymour: An Introduction»)
- «Лапа-растяпа» («Uncle Wiggily in Connecticut»)
- «Человек, который смеялся» («The Laughing Man»)
- «Дорогой Эсме — с любовью и всякой мерзостью» («For Esme — with Love and Squalor»)
- «16 Хэпворта 1924 года» («Hapworth 16, 1924»)
7. Правда ли, что Сэлинджера стоит читать только в оригинале
Нет, но классические русские переводы «Над пропастью во ржи» и других работ Сэлинджера, сделанные Ритой Райт-Ковалевой в начале 60-х, довольно сильно отличаются от оригинала.
«Над пропастью во ржи», книга якобы подростковая, в оригинале пестрит грубой лексикой, от которой детей обычно оберегают. По выражению Корнея Чуковского, Райт-Ковалева «слегка ослабила грубость языка, но всю выразительность этого жаргона, всю силу и красочность его попыталась полностью передать в переводе».
Перевод оказался не просто мягче, чем оригинал, но лишился части иронической тональности, которую и создавали резкие слова. При чтении может показаться, что Холден Колфилд — повествование все-таки ведется от его лица — постоянно хохмит, используя довольно странные выражения и делая это не то чтобы удачно. На деле Холден говорит языком подростка из США 40–60-х годов, и передать его речь на русском сложно, потому что ее аналогов здесь в то время не было.
Например, в оригинальном тексте есть отрывок, в котором Холден рассуждает о своем надгробном памятнике и допускает, что кто-нибудь обязательно нацарапал бы на нем «похабщину». Так Райт-Ковалева перевела «Fuck you», буквальных эквивалентов которому в русском действительно нет. Тем не менее это очевидно не самый близкий к оригиналу вариант из возможных.
Тем не менее доцент филологического факультета МГУ Александра Борисенко замечает: нового перевода больше требовала все-таки не «Над пропастью во ржи», а рассказы Сэлинджера, которые русскоязычный читатель знает гораздо меньше. Райт-Ковалева старательно убирала из странного эпоса о семье Глассов всю странность: цвет волос не «норковый», а «рыжий»; все абстрактные неологизмы вроде «suchness» (примерно «таковости») старательно вычищены. Поэтому рассказы кажутся гораздо более простыми, чем они есть на самом деле.
Сергей Довлатов, «Соло на ундервуде»
«Однажды Вера Федоровна спросила:
— У кого, по-вашему, самый лучший русский язык?
Наверное, я должен был ответить — у вас. Но я сказал:
— У Риты Ковалевой.
— Что за Ковалева?
— Райт.
— Переводчица Фолкнера, что ли?
— Фолкнера, Сэлинджера, Воннегута.
— Значит, Воннегут звучит по-русски лучше, чем Федин?
— Без всякого сомнения.
Панова задумалась и говорит:
— Как это страшно!..»
Рита Райт-Ковалева не единственный переводчик Сэлинджера на русский язык. Его текстами занималась Нора Галь, Инна Бернштейн и другие знаменитые переводчики. Но перевод, сделанный Максимом Немцовым в 2008 году, сразу нашел и критиков, и поклонников.
Максим Немцов попытался сохранить все неровности языка сэлинджеровского Холдена. Сделать это сложно. Мнения о переводе Немцова разделились. Многим он показался слишком резким и таким же неточным, как перевод Райт-Ковалевой, а другие нашли текст вполне близким к оригиналу.
Перевод Райт-Ковалевой, особенно если речь идет о «Над пропастью во ржи», можно читать вместе с детьми и подростками, не опасаясь за то, что в тексте попадется фраза «не по возрасту».
Если читателю хочется более резкого Сэлинджера, а по-английски читать не получается — оригинальный язык автора действительно тяжело воспринимать, если читает не носитель, — можно обратиться к переводам Максима Немцова. К тому же многие непонятные места он сопровождает сносками.
За помощь в расшифровке благодарим стажера Елизавету Колединскую
