Крышкой от фортепиано по пальцам: почему дети бросают музыкальные школы

Её ученики с первого раза поступают в Гнесинку, пишут саундтреки к мультфильмам и осваивают академическую программу музыкальной школы в формате игры. Вероника Стрельбицкая, педагог с 25-летним стажем и дипломом РАМ им. Гнесиных рассказала, как привить детям любовь к музыке — естественно и без принуждения.

Любовь к музыке — это то, с чем ребенок рождается, или задача родителей?

Я не встречала людей, которые бы не любили музыку и не испытывали бы к ней каких-то чувств. Она ведь повсюду, в мультфильмах, фильмах, в интернете! А вот что именно слушает ребенок, зависит от интеллектуального уровня семьи. Как правило, в более осознанных семьях за этим следят и ставят классику, которая формирует определенный музыкальный вкус.

Музыка — это глубина чувствования, способность слышать детали и других людей, и она, как часто повторяет профессор Татьяна Черниговская, помогает развить нейронные связи. Сегодняшние дети в большинстве своем высокоразвитые, эмпатичные — в том числе по этой причине.

К вам часто приходят те, кто столкнулся с жестокостью учителей в музыкальной школе. Почему? Откуда берутся легендарные истории про удар крышки фортепиано по детским пальцам?

Школы бывают разные, и есть такие, в которые дети бегут с радостью: там любимые учителя, друзья. Я работала в такой! Педагоги там были душевными, в коллективе все друг друга поддерживали, поддерживали учеников. А когда ребенок чувствует поддержку, то с большей вероятностью посвятит себя музыке уже хотя бы по этой причине.

С другой стороны, я встречаю тех, кому с учителями не везет, кто встретил грубое отношение, унижение, оскорбления. Порой я слышу просто ужасающие вещи. Учителей можно понять: у них план, программа, график зачётов и экзаменов. Нагрузка колоссальная, зарплата — мизерная. Устанавливать тёплые, доверительные отношения с учеником некогда и незачем. И само общение с детьми — нагрузка еще и эмоциональная, неудивительно, что многие выгорают и закрывают крышку фортепиано об чьи-то пальцы.

Я сама, когда окончила академию Гнесиных, получала около 11 тысяч рублей в месяц, при средней по Москве от 30 до 60. Преподавала я всю неделю, за исключением пятницы. Конечно, раз в полгода были премии за гастроли и выступления, но даже этих премий мало. Не думаю, что сейчас ситуация сильно изменилась.

Второй момент — как и в любой другой профессии, среди музыкальных педагогов немало случайных людей

Для того чтобы стать учителем музыки, нужно просто окончить музыкальное училище. А туда практически всегда недобор, поэтому приемная комиссия готова закрыть глаза на способности пришедшего к ним абитуриента. То есть к творчеству, созданию музыкальных произведений и чему-то высокому такие люди отношения не имеют. Если мы говорим о фортепиано, они даже могут не иметь музыкального слуха, это не скрипка и не виолончель.

В школе потом происходит следующее: педагог остается один на один с потоком детей, которые делают одно и то же, из урока в урок, как этого требует система. И так как таким людям сложно находить новое в старом, придумывать подходы и разные решения одинаковых задач, они взрываются, срываются на своих учеников.

То есть у системы не стоит задачи воспитывать авторов, она воспитывает исполнителей?

Да. Если это не композиторский, творческий факультет, система воспитывает исполнителей. Исполнительство в музыке (как и реставрация в архитектуре) — это тоже творческий процесс, умение прожить и передать эмоции композитора. И это может быть даже более сложный духовный и интеллектуальный процесс, чем умение создавать свою музыку. Но, сочиняя своё, экспериментируя, импровизируя, стремясь передать свои чувства, человек учится осознавать свои чувства и эмоции, а потом уже проводит аналогию с тем, что слышит у других композиторов, и вот в этот момент происходит понимание, что ты на верном пути, что ты так это чувствуешь, а другой человек похоже, но чуть по-другому.

Читайте также:

«Часто дети сами не понимают, что они любят классическую музыку»

И человек растёт, сравнивая своё творчество с чужим, анализируя свои способы передачи этих чувств с тем, как это сделал выдающийся композитор. И тогда исполнение чужих произведений звучит правдоподобно, не искусственно натаскано, не по-школьному.

Дети играют по нотам произведения других людей. Ты должен внутри рамок, заложенных кем-то, научиться высказываться. В лучшем случае ты научишься играть где-то громче, где-то тише! Дети играют, играют вроде бы симпатично, мама радуется. Прошел концерт — все хлопают. А вот когда человек проживает музыку, умеет сам создать ее, выразив свои чувства, за него, как за одаренного, хватаются. Лучших учеников забирают сильные педагоги, а сильные педагоги не страдают подобным диссонансом.

Тем, кто все-таки бросил музыкальную школу, можно помочь к ней вернуться?

Расскажу на конкретном примере. В октябре 2019 года ко мне обратилась мама 14-летнего Антона. Мы начали занятия, построенные на музыкальных импровизациях. Я предлагала подобрать музыку к природным явлениям, образам, темам. Сначала мальчик был скован и зажат, он считал, что полноценная музыка — это уметь подставлять аккорды, и хотел, чтобы я научила его техникам. Понадобилось время, чтобы убедить его, что вся «техника» — это умение следовать за собственной душой.

Урок за уроком, сочинение за сочинением, мой ученик расслабился, почувствовал уверенность в своих силах, в своём таланте. Мы проработали разные приёмы, стили и формы композиций. И Антон понял, что ему не нужны «костыли» в виде всего этого набора. Что техника сама находится, когда, как выразился Антон, «прёт». Музыка души сама диктует, какие техники использовать.

В итоге он решил доучиться в музыкальной школе, начал сотрудничество с московской студией мультипликации, где на его музыку «Подснежники» сделали мультфильм, и сейчас активно продолжает развиваться как композитор.

А недавно его мама написала мне, что Антон сдал выпускной экзамен в музыкальной школе на отлично, и что заведующая даже плакала и не могла остановиться, а она довольно строгая леди. А потом его педагог позвонила и сказала, что такого талантливого и эмоционального музыканта они не готовы отпустить — и предложили продолжить обучение после выпуска.

И это в противовес тому, что мама мне писала в октябре 2019 года: «Антон хочет уйти из музыкальной школы, говорит, что учителя ничему не учат, а только оскорбляют…»

К вам, кстати, попасть непросто. Для чего вы собеседуете не только детей, но и родителей?

Если интерес к фортепиано у родителей, но не у ребенка, это будет каторга для всех. Я всегда спрашиваю, кто инициатор? Если это сами родители, то я советую сделать акцент на другом, развивать музыкально, ходить на концерты, включать классику. Этого будет достаточно, необязательно сажать ребенка к инструменту и пытаться сделать из него великого исполнителя или композитора.

С другой стороны, если, например, мама хочет играть на фортепиано, она будет для ребенка примером

И тогда горящие глаза мамы, у которой тоже что-то начинает получаться, станут для него самым лучшим вдохновением.

Мой старший сын Савва любит петь, он все время поет, но если он не хочет играть — зачем мне его заставлять? Я вижу, что он в музыканты не пойдет, у него есть другая цель, он увлечен инженерией, зачем я буду тратить его время, бесценное время его жизни, если он не хочет? Захотел он сыграть песенку, подошел, сыграл, я мягко подкорректировала его ручку, но тут же брать за нее и вести в музыкальную школу не буду — если он сам этого не захочет.

И так было до его семилетия. Ребёнок вырос — и теперь проявляет интерес к исполнению более сложной, настоящей музыки. По своей инициативе, например, он за пару недель разобрал «Маленькую прелюдию» Баха, До мажор. И сам играет ее целыми днями, я только прошу сделать потише инструмент, чтобы не мешать соседям, так как музыка у нас звучит практически весь день.

Музыка не мешает детям параллельно заниматься любимым делом, а наоборот, здорово развивает их. Результат бережного подхода к музыкальным занятиям с сыновьями с их младенческого возраста только подтверждает правильность выбранного пути и методов. Эти же методы работы я применяю и в своем проекте. Сейчас, когда старший сын уже школьник, ему не в тягость включиться в настоящую регулярную работу, без игровых методик, просто потому, что музыка зовет его за собой.

В чем суть вашей авторской методики?

Я выступаю как альтернативная школа, школа с участием родителей, которые чувствуют своего ребенка, помогают ему найти удобное время, включить в занятие его интересы. Я предлагаю тему, и родители помогают включить игрушки ребенка и явления, интересные ему, в игру.

Началось все довольно просто. Когда у меня родились сыновья, практически погодки — мальчики Савва и Лев, я почувствовала острое желание, чтобы они росли в окружении живой музыки, и, конечно, я хотела научить их игре на фортепиано. Свои первые шаги они сделали, опираясь на клавиатуру фортепиано, передвигаясь вдоль неё и заодно изучая клавиши и звучания. В нашей квартире я собирала небольшую компанию мам с малышами и знакомых виолончелистов, скрипачей, флейтистов, пианистов, вокалистов. В консерваторию с маленькими детьми не пускали, мне хотелось восполнить нехватку живых концертов. Так и родилась идея маленькой домашней консерватории.

Читайте также:

«Я подумал: Дмитрий Донской — крутой мужик. Почему бы не записать о нём песню?»

Наблюдая за детьми, я пришла к выводу, что методика, которой я владею, не подходит для обучения малышей и в частности моих детей. Начались эксперименты, поиск подхода, поддержка личной инициативы и интереса. Детям нужна была игра. Поэтому всё, что было возможно, я перевоплощала в сказки. Это понравилось другим родителям, и в 2018 я записала свой первый онлайн-курс и назвала его «Маленькая Консерватория».

У вас были соавторы?

Мои сыновья и есть мои соавторы. Савва и Лев активно снимались в обучающих видео. На тот момент им было три и четыре года соответственно. Ученикам «Маленькой Консерватории» понравилось учиться и повторять игровые примеры за своими сверстниками! Весь акцент в уроках сделан на этих роликах, в которых мои сыновья показывают, что нет ничего невозможного и даже в этом возрасте можно взаимодействовать с фортепиано, творить, экспериментировать и сочинять, а также готовить руки к игре на инструменте, развивать самостоятельность каждого пальчика. Каждый ребёнок может раскрыться, если вовремя поддержать его интерес и дать такую возможность. Постепенно курс наполняется и очень интересными примерами выполнения творческих заданий разновозрастными участниками курса. Эти примеры вдохновляют детей на собственное творчество.

А сами вы из музыкальной семьи? Как любовь к музыке прививали вам?

В моей семье не было профессиональных музыкантов, но мама в детстве мечтала играть на пианино. Так сложилось, что её мечта осуществилась через меня.

Заниматься музыкой профессионально я решила уже после окончания музыкальной школы, учась в которой, была лауреатом теоретических олимпиад и конкурсов юных пианистов.

Я никогда не встречала педагогов, которых боялась, никогда не было жестокости в обращении по отношению ко мне, наоборот, были такие учителя, которых я очень уважала. Для меня учитель — человек, который очень хорошо знает своё дело, и мне хотелось следовать за ним. Я по природе была очень целеустремленной, отличницей, любила сам процесс обучению чему-то новому и уважала своих преподавателей. И они тоже любили меня. Каждый из них стал для меня примером для подражания и объектом восхищения — и в школе, и в училище, и в Академии Гнесиных, и в Московской Консерватории.